Гаджиев К.С. 14 страница

Одним из важнейших принципов федерализма можно счи­тать субсидиарностъ. Его суть состоит в распределении полно­мочий между различными уровнями власти таким образом, что в ведении верхних эшелонов власти остаются только те функции, которые они могут выполнять лучше, чем нижние эше­лоны. Соединяя политические и экономические идеи федерализ­ма, субсидиарность является практическим воплощением прин­ципов децентрализации и плюрализма в территориальных терминах. Проиллюстрируем, как это осуществляется в ФРГ. Со­гласно Основному закону этой страны в исключительное веде­ние федерального центра входят следующие сферы: внешняя по­литика и оборона; координация деятельности по защите конституции и основ конституционного строя, внешнеполити­ческих и внешнеэкономических интересов страны; гражданст­во; денежная система; таможня и охрана границ; почта и эле­ктросвязь; железные дороги и авиация; авторское и издательское право; координация взаимодействия земель в борьбе с уголов­ной преступностью.

Что касается прерогатив земель, то каталог так называемо­го конкурирующего законодательства, т.е. законов, которые мо­гут принимать и земли и федерация, включает около 25 сфер ре­гулирования. В ведении земель культурная, полицейская и коммунальная сферы, вопросы гражданского и уголовного права, судоустройства и судопроизводства, хозяйственного пра­ва, национализации, судоходства и др. Федерация и земли само­стоятельно решают бюджетные проблемы, хотя при этом долж­ны учитывать требования национальной экономической стратегии и долгосрочного финансового планирования.

Из принципа субсидиарности вытекает принцип автономно­сти, самоуправляемости субъектов федерации. Субъекты феде­рации, а именно земли в Австрии и Германии, штаты в США, провинции в Канаде имеют право принимать собственные кон­ституции и законы, обладают значительной степенью самостоя­тельности в решении достаточно широкого круга проблем. Они регулируют свои отношения с центральным правительством на договорной основе при соблюдении равноправия всех субъектов федерации. Проблемы, как правило, решаются на том уровне, на ко­тором они возникают. Иначе говоря, власть осуществляется множеством правительственных органов, каждый из которых об­ладает своими властными прерогативами и компетенциями. Имеет место определенное разделение властей по вертикали, призванное сдерживать и уравновешивать вес и влияние различ­ных органов управления. Федерализм подразумевает многообра­зие реализации властных функций в рамках упорядоченной структуры связей. Здесь мы имеем не слияние, а единство в мно­гообразии.

Различаются договорные и конституционно-договорные фе­дерации. В первом случае федерация — это объединение государств, которые на основе договора делегировали ряд своих прав и пре­рогатив общему для всех центральному правительству. При этом каждый член федерации сохраняет за собой суверенитет в при­надлежащей ему юрисдикции. Центральное правительство не мо­жет внести каких-либо изменений в конституционный договор, а каждый член может при желании расторгнуть этот договор. Во вто­ром случае, т.е. в конституционно-договорной федерации, не предусмотрено право какого-либо из субъектов выйти из союза.

В истории было несколько случаев разделения федерации — в 1965 г. из федеративного государства Малайзия, образованно­го в 1963 г., вышел один из штатов — Сингапур, определивший­ся как самостоятельное суверенное государство. В 1992 г. Чехос­ловацкая федерация распалась на два самостоятельных государства — Чехию и Словакию. Попытки же силового реше­ния проблем выхода из федерации, как правило, чреваты непред­сказуемыми кровавыми последствиями. Это воочию продемон­стрировали события и перипетии, связанные с выходом из состава США одиннадцати южных штатов в начале 1860-х го­дов, развалом СССР и Югославии в наши дни.

Исторический опыт, особенно нашей страны, Югославии и Чехословакии, показал бесперспективность попыток разре­шения национального вопроса в рамках федерации путем ее на­ционально-политической организации. С этой точки зрения для нас несомненный интерес представляет то, что перед таким классически федеративными государствами как США и Герма­ния, продемонстрировавшими свою жизнеспособность, не стояла проблема решения национального вопроса. Там политико-терри­ториальное деление не привязано к национально-территориаль­ному делению, определение национальности привязано к граж­данству страны.

Конфедерация представляет собой внутренне противоречивую форму политической организации. Для нее прежде всего харак­терны юрисдикционные споры, немыслимые для федеративно­го и унитарного государств. Здесь каждое входящее в конфеде­рацию государственное образование почти в полном объеме сохраняет свои конституитивные прерогативы и власть. Поэто­му центральное правительство и спрашивает у правительств от­дельных государственных образований полномочия для выпол­нения тех или иных проблем. Последние сами решают, какие имен­но полномочия предоставить центральному правительству.

Поскольку слабое центральное правительство получает сред­ства на свою деятельность за счет более или менее добровольных взносов от нижестоящих правительств, индивидуальный граж­данин испытывает на себе влияние центрального правительства лишь косвенно и отдаленно. В целом можно утверждать, что фе­дерация предполагает наличие центра, который вправе прини­мать властные решения, затрагивающие всех субъектов федера­ции, конфедерация же, будучи союзом независимых государств, таким центром не располагает.

В качестве примеров конфедерации можно привести США со времени завоевания независимости 1776 г. до принятия конститу­ции континентальным конгрессом в 1787 г. (точнее до ее введе­ния в действие в 1789 г.). Германский союз в 1815—1867 гг. Здесь особняком стоит Швейцария. Швейцарская конфедерация воз­никла в 1291 г. как союз трех кантонов (Швиц, Ури, Унтервальден) для защиты от Габсбургов. По-видимому, ее можно относить к конфедерациям только до середины XIX в. С тех пор в ней все более отчетливо преобладала тенденция к дрейфу в сторону фе­дерализма. Как показал исторический опыт, конфедерация яв­ляется одной из самых нежизнеспособных форм государственно­го устройства.

По-видимому, прав один из отцов-основателей Общего рын­ка Ж.Моне, который говорил, что существуют два типа конфе­дераций: те, которые трансформируются в федерации, и те, ко­торые терпят неудачу. США, которые из слабо структурированной конфедерации превратились в мощное федеральное государство, и Швейцария, которая, формально сохранив название конфеде­рации, на деле приобрела качество федерации, подтверждают обос­нованность этого тезиса. Это необходимо учесть при анализе перспектив развития новой государственности в России, перед ко­торой стоит проблема создания действительно федерального го­сударства, где приоритет отдается федеральным конституции и законам.

Контрольные вопросы

1. Что такое политическая система?

2. Чем она отличается от системного подхода?

3. Какие существуют типологизации политических систем?

4. Назовите основные типы политических систем.

5. Чем они отличаются друг от друга?

6. Что такое политический режим?

7. Каково соотношение между политической системой и политиче­ским режимом?

8. Что понимается под территориальным разделением властей?

9. Дайте общую характеристику унитарного, федеративного и кон­федеративного типов государства.

Снам 7 ДЕМОКРАТИЯ: ПРИНЦИПЫ, УСТАНОВКИ И ЦЕННОСТИ

В политической литературе, да и в публицистике, а также средствах мас­совой информации редко можно встретить какой-либо другой термин, который использовался бы столь часто, как термин «демократия». Трудно назвать также проблему, которая бы привлекала столь пристальное вни­мание исследователей, как проблема демократии. Эта проблема необъ­ятна по своим масштабам, поэтому естественно, что ее освещение в учеб­ном курсе политологии сопряжено с прямо-таки непреодолимыми трудностями. В предлагаемой главе основное внимание уделяется анали­зу основополагающих принципов демократии и ее конкретного институ­ционального воплощения в лице правового государства.

Понятие «демократия»: истоки и содержание

Основные факторы и этапы формирования и эволюции либе­рально-демократической системы правления и идей демокра­тии в целом совпадают с важнейшими вехами формирования и эво­люции гражданского общества и правового государства. Более того, все этих три компонента в совокупности составляют основу ли­берально-демократической общественно-политической системы. Она связана с утверждением и легитимизацией в процессе капи­талистического развития новой, по сравнению с средневековьем, системы миропонимания, где свободный индивид признается в качестве самостоятельной единицы социального действия. В этом контексте либерализм, особенно на начальном этапе, внес наибольший вклад в формирование и утверждение демокра­тической формы правления и правового государство, поэтому-то и принято говорить о либеральной демократии. Однако совре­менная демократия отнюдь не сводится к либерализму, в ее формирование значительный вклад — особенно в XX в.— вне­сли и другие идейно-политические течения.

Демократия имеет длительную и древнюю историю, и ее можно рассматривать как результат развития западной цивили­зации, особенно греческого и римского наследия, с одной сторо­ны, и иудео-христианской традиции — с другой. Термин проис­ходит от греческого слова «demokratia», состоящего в свою очередь из двух слов «demos» — народ и «kratos» — власть, прав­ление. Обращает на себя внимание многозначность и неопреде­ленность самого понятия «демократия». Еще Х.Кельзен утверж­дал, что в XIX и XX столетиях, став всюду господствующим лозунгом, слово «демократия» утратило четко очерченное и твер­дое содержание. В этом не расходился с Кельзеном П.И.Новгородцев, который в 1923 г. подчеркивал, что понятие демократии «принадлежит к числу наиболее многозначных и неясных поня­тий современной политической теории».

Нельзя сказать, что этот вопрос окончательно решен в наши дни, когда демократия стала как бы велением времени и весь мир как будто стал на рельсы демократизации. В настоящее время термин «демократия» используется в нескольких значениях. Во-первых, в своем первоначальном смысле он означает форму правления, при которой право принятия политических решений осуществляется прямо всеми без исключения гражданами, дей­ствующими в соответствии с правилами правления большинст­ва. Эта форма известна под названием прямой демократии, или демократии участия. Во-вторых, это форма правления, где граждане осуществляют свое право не лично, а через своих представителей, избранных ими и ответственных перед ними. Ее, как правило, называют представительной, или плюралистиче­ской. В-третьих, это форма правления, где власть большинства реализуется в рамках конституционных ограничений, имею­щих своей целью гарантировать меньшинству условия для осу­ществления определенных индивидуальных или коллективных прав, таких, например, как свобода слова, вероисповедания и др. Это либеральная, или конституционная демократия. В-четвертых, термин «демократический» часто используется для характеристики любой политической или социальной системы, которая независимо от того, является ли она действительно де­мократической или нет, ставит своей целью свести к минимуму социальные и экономические различия, в особенности те, кото­рые вызваны неравным распределением частной собственности. Данную форму называют социальной демократией, крайним выражением которой является социалистическая демократия.

Можно привести еще множество других значений понятия «де­мократия». Но и сказанного достаточно, чтобы убедиться в непра­вомерности какого бы то ни было однозначного его толкования. Прямая демократия представляет собой одну из самых очевидных форм организации политического сообщества. Ее можно обнару­жить в примитивных обществах периода родового строя. В запад­ной политической традиции возникновение идеи демократии ас­социируется с городами-государствами Древней Греции. Платон и Аристотель в своих изысканиях по созданию систематической теории политики характеризовали демократию как один из пя­ти или шести главных типов правления. Греческую историю в период ее расцвета можно рассматривать как историю борьбы между демократическими и олигархическими или аристократи­ческими государствами, наиболее ярко выраженными представи­телями которых выступали Афины и Спарта.

Древнегреческая демократия во многих своих аспектах суще­ственно отличалась от демократии наших дней. Прежде всего это была система прямого правления, при которой весь народ (точ­нее, совокупность свободных граждан) являлся как бы коллек­тивным законодателем и в которой не была известна система пред­ставительства. Такое положение стало возможным в результате ограниченных размеров древнегреческого государства, которое охватывало, как правило, город и прилегающую к нему сельскую территорию, население которых крайне редко превышало 10 тыс. граждан. В древних демократических городах-государствах каж­дый гражданин был наделен правом участвовать в принятии ре­шений, касающихся их жизни и деятельности. Значительная часть граждан в течение своей жизни хотя бы раз занимали один из множества существовавших в городе-государстве выборных по­стов. Не было разделения между законодательной и исполнитель­ной властями: обе эти ветви были сосредоточены в руках граж­дан. Политическая жизнь характеризовалась значительной активностью граждан, которые живо интересовались всеми сто­ронами и аспектами процесса управления.

Прямая демократия такого рода рассматривалась в качестве идеальной формы многими мыслителями Нового времени. Рефе­рендум и гражданская инициатива, сохранившиеся в конститу­циях ряда стран (например, Швейцарии), могут рассматривать­ся как элементы прямой демократии, унаследованные от прошлого представительной демократией.

Другое важное отличие античной демократии в сравнении с со­временной состояло в трактовке равенства. Античная демокра­тия не только была совместима с рабством, но и предполагала его в качестве условия освобождения от физической работы сво­бодных граждан, которые посвящали себя разработке и решению общественных проблем. Современные же демократии, как правило, не признают в политической сфере какие бы то ни было различия и привилегии, основанные на социальном происхож­дении, классе, расе и поле.

Различаются демократическая теория и демократические ин­ституты. И в том и в другом качестве демократия, начиная с ан­тичности, претерпела существенные изменения. В средние ве­ка отчасти в результате открытия как бы заново Аристотеля возрос интерес к вопросам, касающимся разработки принципов наи­более совершенных, по представлениям того периода, форм правления. Высказывались доводы относительно того, что со­вершенной может быть лишь та форма правления, которая служит общему благу и основана на согласии всех членов со­общества.

Но вместе с тем в средние века большинство мыслителей, оза­боченных проблемой достижения единства общества, рассматри­вали монархию, т.е. правление одного, как наилучшую форму, наиболее пригодную для обеспечения этого единства. Однако в Но­вое время в контексте формирования идей свободы личности, граж­данского общества, народного суверенитета, национального го­сударства взамен феодальных хартий вольностей возникают законодательные механизмы ограничения единоличной власти монархов. Так, в XVII в. в Великобритании в ходе борьбы меж­ду парламентом и короной были приняты «Петиция о правах» (1628), «Хабеас корпус акт» (1679), «Билль о правах» (1689), в ко­торых были зафиксированы писанные юридически-правовые га­рантии, устанавливающие более или менее точно пределы вла­сти. Эта тенденция получила дальнейшее мощное развитие в Декларации независимости и Конституции США, в Деклара­ции прав человека и гражданина и Конституции Великой фран­цузской революции конца XVIII в.

Основополагающее значение для формирования и утвержде­ния демократии имела возникшая в Новое время идея прирож­денных, неотчуждаемых прав каждого человека на жизнь, сво­боду и частную собственность. Неразрывная взаимосвязь этой триады выражается в убеждении, что частная собственность — основа индивидуальной свободы, которая, в свою очередь, рассматрива­ется в качестве необходимого условия самореализации отдельно­го индивида, выполнения главного предназначения его жизни (эта проблема более или менее подробно изложена в гл. 3). Теории демократии интегрировали в себя основной комплекс идей, отно­сящихся к этим двум феноменам. Здесь отметим лишь то, что XX век внес свои коррективы в теорию и практику демократии. Несомненно, необходимым условием демократии в любых ее формах является политическая свобода. Но она не может быть соответствующим образом реализована там, где нет реального вы­бора в социальной и экономической сферах, где велико социаль­ное неравенство.

Свобода как идеал в условиях демократии всегда соотносит­ся с принципом справедливости. При этом надо помнить, что там, где социальное неравенство способствует подрыву принципа справедливости, необходима та или иная система перераспределе­ния материальных благ. Рыночная система и свободная конку­ренция, как показывает мировой опыт, обеспечивают наилучшие условия и возможности для роста производительности и стиму­лирования индивидуальной инициативы. Но в то же время ры­ночные силы постоянно порождают социальную несправедливость, выталкивая часть граждан на обочину общественной жизни. С этой точки зрения противоречие между требованиями социаль­ной справедливости и императивами экономической эффектив­ности остается постоянно воспроизводящим себя противоречием современного индустриального общества.

Одной из попыток решения этого противоречия стала систе­ма кейнсианства, сыгравшая большую роль в преодолении Великой депрессии 30-х годов и построенная на постулате иде­ологической, политической и социально-экономической недо­статочности индивидуализма, свободной конкуренции и свобод­ного рынка. Эта система обосновала и необходимость усиления роли государства в. важнейших сферах жизни общества. За го­сударством была признана функция регулятора экономических и социальных процессов. В противовес концепции государства — «ночного сторожа» была выдвинута концепция государства бла­госостояния. Она основана на идее необходимости и возможно­сти преодоления социальных конфликтов путем обеспечения с помощью государственного вмешательства удовлетворительных условий жизни всем слоям населения.

Сторонники государства благосостояния исходят из того, что рынок сам по себе не способен обеспечить такое распределение материальных благ, которое гарантировало бы малообеспеченным слоям населения необходимый минимум благ и услуг. Более того, они рассматривают политическую власть в качестве важ­ного элемента корректировки социальных издержек рынка. Они постулируют равную значимость экономической и социальной сфер и необходимость органического соединения свободно-рыночных отношений с социальной политикой государства, сочетания ры­ночных принципов с социальными принципами, гуманизации рын­ка посредством разработки и реализации государством системы социальной политики, направленной на гарантирование мини­мального жизненного уровня всем слоям населения.

Главную цель государства благосостояния его сторонники усматривали и продолжают усматривать в том, чтобы добиться синтеза экономической свободы, социальной защищенности и справедливости. Другими словами, в государстве благососто­яния политические права дополняются социальными правами, предусматривающими предоставление всем членам общества принятого в данном обществе минимума материальных благ.

Вводится принцип социальной ответственности как частных корпораций, так и государства. Социальные программы стано­вятся неотъемлемой частью правового государства. Более того, правовое государство приобретает форму государства благососто­яния. На этой основе происходит расширение функций государ­ства, во многом дополняющих, а в ряде случаев и заменяющих функции институтов гражданского общества. Изменяющиеся границы и трактовки государства благосостояния определяются не просто решениями политических руководителей, а фундаментальными структурными изменениями современного общества. Поэтому его следует рассматривать как центральный структур­ный элемент современной демократии.

Основные принципы и установки демократии

Демократия — это одна из основных форм политической са­моорганизации общества. Комплекс институтов и организаций, структура и функционирование которых основываются на либе­рально-демократических мировоззренческих и ценностных по­стулатах, нормах, установках, составляет политическую систе­му демократии. В настоящее время существует несколько теорий демократии, основными из которых являются плюралистичес­кая, партиципаторная (или демократия участия), рыночная, плебисцитарная, консоциативная, представительная, народ­ная, социалистическая. Наиболее распространенной из них является плюралистическая. Следует отметить, что во всех этих теориях, за исключением социалистической, присутствуют основ­ные элементы плюрализма. Например, консоциативная, или со­гласительная модель демократии, в наиболее законченной фор­ме реализованная в Швейцарии, предусматривает систему прав­ления, основанную не на принципе власти большинства, а пропорционального распределения власти между политически­ми, религиозными и этническими группами. Приход к власти эли­ты (что дает основание говорить об элитарной модели демокра­тии) не обязательно устраняет различия между демократией и авторитаризмом и тоталитарными режимами. Еще Ш.Л.Мон­тескье говорил о том, что хотя все пригодны для того, чтобы вы­бирать, не каждый пригоден быть избранным.

По-видимому, были правы В.Парето, Г.Моска и другие уче­ные, которые считали, что ведущие позиции в структурах вла­сти, особенно в ее верхних эшелонах, при любом политическом режиме занимают представители элиты. И действительно, при каждом режиме имеются относительно компактные и более или менее организованные группы лидеров, из среды которых выдвигаются руководители государства, политических партий и дви­жений. В совокупности они составляют так называемый поли­тический класс. Но при этом необходимо отметить, что инсти­туциональные, социокультурные, идейно-политические и иные факторы (и особенно сам тип политической системы) оказыва­ют глубокое влияние на роль элит в различных политических ре­жимах. Правящая или политическая элита по-разному осуществ­ляет властные функции при демократических, авторитарных и тоталитарных режимах.

В целом демократическая форма правления характеризует­ся не отсутствием элит, а наличием множества элит, конкури­рующих друг с другом за голоса избирателей. Учитывая все это, при анализе основных принципов и установок демократии в качестве исходной берется плюралистическая модель. Хотя ин­ституты и формы демократии в разных странах могут варьиро­ваться, существует некоторый комплекс принципов, норм и цен­ностей, составляющих условия sine qua non, без которых любой режим нельзя расценивать как демократический в собственном смысле слова. В этом контексте интерес представляет «индекс де­мократии», составленный К.Болленом на основе шести показа­телей. Первые три из них характеризуют уровень народовластия: честные и свободные выборы; система избрания законодательной власти; система избрания исполнительной власти. Три других по­казателя относятся к политическим свободам: свобода печати; свобода деятельности оппозиционных групп и организаций; прави­тельственные санкции.

Основными институтами современной либеральной демокра­тии являются: народное представительство, осуществляемое с по­мощью свободных выборов; система разделения властей, обеспе­чивающая контроль исполнительной власти (президента, правительства) властью законодательной (парламентом); иерар­хия юридически-правовых норм, основанная на принципе за­конности, и др. Один из важнейших принципов, на которых по­коится современная демократия,— система разделения властей, которая обеспечивает сдержки и противовесы. Следует отметить, что в любой политической системе, в любом государстве в той или иной форме существует разделение труда или разделение функ­ций между различными органами и уровнями власти. Но разде­ление властей в собственном смысле слова предполагает самосто­ятельность и независимость разделенных ветвей. Сама эта теория в более или менее четко сформулированной форме возникла в конце XVII — первой половине XVIII в. Симптоматично, что Т.Гоббс в середине XVII в. категорически отвергал саму мысль о воз­можности разделения единой суверенной власти на том основа­нии, что разобщенные ветви власти просто сожрут друг друга.

Существенный вклад в разработку этой проблемы внес Дж. Локк, ставший в некотором роде идеологом «славной рево­люции» 1688 г., когда решался вопрос об ограничении властных полномочий монарха в пользу парламента. Обосновав необходи­мость четкого разграничения законодательной и исполнительной ветвей власти, Локк вместе с тем не выделял судебную власть как самостоятельную ветвь и рассматривал судопроизводство как прерогативу исполнительной власти.

Обосновывая мысль о необходимости учреждения судебной вла­сти в качестве самостоятельной ветви, Ш.Л.Монтескье писал: «Ес­ли власть законодательная и исполнительная будут соедине­ны. в одном лице или учреждении, то свободы, не будет, так как можно опасаться, что этот монарх или сенат станет созда­вать тиранические законы, для того, чтобы также тираниче­ски применять их. Не будет свободы, и в том случае, если су­дебная власть не отделена от власти законодательной и исполнительной... Все погибло бы, если бы. в одном и том же лице или учреждении... были соединены эти три власти». При этом важно подчеркнуть, что Монтескье подчеркивал не толь­ко независимость ветвей власти друг от друга, но и необходимость их взаимного дополнения и уравновешивания. У него разделен­ные власти выступают как подсистемы единой системы, как три ветви единого ствола.

Таким образом, именно Монтескье принадлежит приоритет в окончательном формулировании теории разделения верховной власти на три самостоятельные ветви — законодательную, испол­нительную и судебную. В этой теории в той форме, какую она приняла к настоящему времени, независимость различных вет­вей власти обосновывается тем, что в любом государстве суще­ствуют некие фундаментальные функции, которые в силу корен­ных различий в самой их природе можно реализовать раздельно. Поэтому государственную власть следует разделить на несколь­ко сфер или ветвей, каждая из которых обладает собственными специфическими функциями.

Глава государства, парламент, правительство, судебная власть имеют строго очерченные права и полномочия. Условием обес­печения политической свободы является установление опти­мальных взаимоотношений между различными ветвями и орга­нами власти. При этом ни одна из властей не должна быть неограниченной или преобладать над другими ветвями. Как от­мечал Ш.Л.Монтескье, «чтобы не было возможности злоупотреб­лять властью, необходим такой порядок вещей, при котором различные власти могли бы взаимно сдерживать друг друга». Судебная власть выступает главным гарантом соблюдения кон­ституции и законности двумя другими ветвями власти, арбитром при возникновении трений и споров между ними. Она обеспечи­вает бесперебойное функционирование системы сдержек и про­тивовесов. Для этого создается специальный судебный орган. Во Франции — это Конституционный совет, в функции которого входят определение правомочности действий президента и пар­ламента, соответствие принимаемых ими указов, постановле­ний и законов конституции, а также международным соглаше­ниям и договорам. В ФРГ аналогичные функции выполняет Федеральный конституционный суд, обладающий довольно ши­рокими полномочиями. Среди них наиболее важными являют­ся разрешение споров, касающихся прав и обязанностей феде­рального правительства и земель, толкование основного закона применительно к тем или иным политическим коллизиям, ре­гулирование принципиальных вопросов политической жизни и др. В США конституционный надзор осуществляет Верховный суд, а в России — Конституционный Суд.

Мерилом демократичности и правового характера современ­ного государства во второй половине XX века становится его при­верженность принципам и положениям Всеобщей декларации прав человека, принятой Генеральной Ассамблеей ООН 10 декабря 1948 г. и дополненной 19 декабря 1966 г. двумя пактами — один об эко­номических, социальных и культурных правах, другой — о граж­данских и политических правах. Без принципа неприкосновен­ности личности, без свободы слова и прессы, а также доступа к информации, касающейся общественных дел, право голоса теряет смысл. Без свободы от произвольных арестов партия, находящаяся у власти, может терроризировать своих противни­ков и серьезно ослаблять оппозицию. Для обеспечения граждан­ских, политических и других прав основополагающее значение имеет система политически независимых судов.

Одним из ключевых характеристик демократии является политическое равенство всех без исключения граждан перед за­коном с его принципом «один человек, один голос». Эта харак­теристика, чтобы не оставаться просто декларацией, предпола­гает целый ряд других элементов, которые интегрально входят в само определение демократии. Речь идет прежде всего об идее, согласно которой правительство должно действовать в соответ­ствии с четко фиксированными и общепринятыми процедурами, позволяющими без каких-либо препятствий выражать и обнародывать позиции, интересы, устремления всех заинтересованных лиц и групп. Демократия предполагает, что все лица, контроли­рующие политические властные структуры, должны периодиче­ски через строго установленные периоды переизбираться и не­сти ответственность перед своими избирателями. Избирателям должна быть предоставлена возможность организовываться в пар­тии для реализации своих целей.

Дата добавления: 2014-01-13