Права и свободы русских подданных. 2 страница

Б. Положение о формальном пределе дозволенного для изложения в печати составляет известную трудность, ибо даже пословица гласит: "Бумага все стерпит". В этом смысле законоположения XVIII в. ограничивались только учением о crimen laesae majestatis и запрещением прямого и явного богохульства. Все, что не подпадало под данное определение, в принципе публикации подлежало. Именно этой причиной объясняется появление в век вольнодумства порнографических сочинений, хотя стихи Баркова так и не опубликовали.

Начиная с царствования императора Павла I в законодательство начинает проникать пуризм, когда неприличным по тем или иным причинам начинают считать совершенно невинные вещи. Известно, например, запрещение Павла I употреблять в печати слово "Родина", "свобода"; вместо слова "магазин" велено было говорить "лавка", вместо "дворец" - "замок", вместо "отряд" - "деташамент" и т.п. В XIX в. устанавливаются и первые нормы по охране авторских прав, так как ранее плагиат, контрафакция (публикование без позволения автора) вообще никак не преследовались. Контрафакция наказывалась в порядке ст. 1683 Ул. о нак. уг. и испр. Т. XV Св. зак. лишением особых прав и заключением в тюрьму сроком от двух месяцев до одного года и четырех месяцев. Статья 620 Уг. ул. 1903 г., так и не вступившего в силу в данной части, в добавлении к вышеизложенным правилам устанавливала еще и штраф размером не свыше 500 руб.

Так, уже в 1890 г. (ст. 420 Зак. гр. Т. X Св. зак. изд. 1890 г.) охрана авторского права устанавливалась на срок до пяти лет после смерти автора. Под влиянием норм международного права (Бернской конвенции об охране авторских прав) российское законодательство (ст. 1185 Зак. гр. Т. X Св. зак. изд. 1906 г.) охраняло авторское право в течение 50 лет со дня смерти автора. Законом, принятым III Государственной Думой 20 февраля 1911 г., этот срок понижался до 30 лет. В то же время следует указать, что Россия не являлась участницей международных конвенций по охране авторских прав, а заключала с отдельными государствами двусторонние соглашения, например, с Францией в 1861 г., в 1912 г. - с ней же, в 1913 г. - с Германией, по которым устанавливался каждый раз особый срок охраны прав авторов.

В. Цензуры в виде особого органа административного контроля в России до императора Николая I практически не существовало. Но уже Петр Великий впервые поручил Синоду предварительную цензуру книг духовного содержания, ст. 3 гл. III Духовного регламента. Указом от 18 марта 1742 г. цензура была возложена на сенатскую контору. При Павле I, как мы уже говорили, состоялось запрещение ввоза в Россию иностранных книг, цензура возлагалась при этом на таможни. Указом 1803 г. цензура возлагается на Министерство просвещения; цензурными органами стали выступать университеты, находящиеся в ведении последнего. 10 июня 1826 г. в России впервые учреждается специальный Цензурный комитет и вводится первый Цензурный устав (ПСЗРИ. 2-е изд. Т. I. N 403). Статья 1 этого акта устанавливала следующую цель цензурного надзора: "Цель цензуры состоит в том, чтобы произведениям словесности, наук и искусств при издании их в свет посредством книгопечатания... дать полезное или, по крайней мере, безвредное для блага отечества направление". Обязанность цензуры при этом заключалась в "ограждении святыни, престола, постановленных от него властей, законов отечественных, нравов и чести народной и личной от всякого не только злонамеренного и преступного, но и неумышленного на них покушения" (ст. 3). Двумя годами позже, однако, состоялось издание нового Цензурного устава от 22 апреля 1828 г. Следующим был весьма строгий Устав 1848 г.

В эпоху реформ Царя-Освободителя предпринимаются также существенные шаги к ослаблению цензуры, в связи с чем были изданы Временные правила по цензуре от 12 мая 1862 г., Указ о даровании некоторых облегчений и удобств отечественной печати от 6 апреля 1865 г., Выс. утв. мнение ГС о некоторых переменах и дополнениях в действующих ныне цензурных постановлениях от 6 апреля 1865 г. Указанными актами устанавливались существенные послабления в деле издания как временной, так и повременной печати, от предварительной цензуры освобождались по желанию издателей повременной печати в обеих столицах переводы объемом не менее 20 печатных листов, оригинальные сочинения объемом не менее 10 печатных листов, правительственные издания, издания учебных заведений. Наконец, в делах, связанных с преступлениями в печати, вводился судебный порядок их рассмотрения. Вместе с тем практика показала, что общество было явно не готово к дарованным свободам, ввиду чего правительство вынуждено было уже в 1866 г., после процесса по делу журнала "Современник" перенести слушание судебных дел из окружных судов в судебные палаты. Законом от 1 июня 1873 г. МВД предоставлялось право воспрещать на срок обсуждение в печати какого-либо вопроса государственного значения. Правилами от 5 апреля 1879 г. генерал-губернаторы получили право прекращать издания, как было сказано в законе, "за вредное направление"; 4 сентября 1881 г. такое же право было даровано властям в областях, объявленных на положении чрезвычайной охраны. Правилами КМ от 27 августа 1882 г. вновь вводилась предварительная цензура для тех изданий, которые троекратно предупреждались властями за злоупотребление в делах печати.

Позднее указанные постановления аккумулировались в Уставе о цензуре и печати, внесенном в т. XIV Св. зак. изд. 1890 г. Вместе с тем отметим, что после 1906 г. предварительная цензура была отменена, наглядным свидетельством данной меры, в частности, является то, что на обороте титульных листов книг, вышедших после 1905 г., перестали помещать обязательное уведомление о разрешении цензора к публикации данного издания. Наконец, после указанной даты окончательно устранялось административно-полицейское вмешательство в дела печати, отныне "ответственность за преступные деяния, учиненные посредством печати в повременных изданиях", определялась "в порядке судебном" (отд. III Вр. пр. о повременных изданиях от 24 ноября 1905 г.).

Свобода собраний. Пожалуй, первая норма, разрешавшая подданным собираться в количестве более чем три человека, была помещена в ЖГД (пр. 37), но этим же актом собрание дворян губернии было поставлено под надзор губернских властей (пр. 38 ЖГД). В остальном право собрания впервые закрепляется в ст. 1 Манифеста от 17 октября 1905 г. Необходимо заметить: это высочайшее предначертание основывалось уже на Именном указе от 12 октября того же года, который можно рассматривать в качестве источника Вр. пр. от 4 марта 1906 г. Окончательное свое закрепление эта свобода нашла в ст. 36 Осн. гос. зак. от 23 апреля 1906 г. и ст. 78 Св. осн. гос. зак. Т. I Св. зак. изд. 1906 г.

Согласно Вр. пр. 1906 г. собрания классифицировались на публичные и непубличные. Последние закон разрешал проводить явочным порядком (отд. I Правил). Далее, публичные собрания классифицировались на проводимые в закрытых помещениях и проводимые под открытым небом (ст. 2 отд. III Правил). Основа подобной классификации покоилась на разных способах разрешения проведения таких собраний и на установлении перечня мест, где проводить собрания запрещалось. Например, Правила запрещали устраивать публичные собрания в закрытых помещениях на расстоянии полуверсты (около 600 м), а под открытым небом - на расстоянии двух верст от места действительного пребывания Его Императорского Величества или от места заседаний Государственного Совета и Государственной Думы во время их сессии (ст. 3 Там же).

Публичные собрания под открытым небом полагалось устраивать только с разрешения местных властей: губернатора, градоначальника, начальника полиции и т.п. В остальных случаях устанавливался явочный режим проведения публичных собраний. Устроитель его обязан был подать в срок за три дня до проведения градоначальнику (или соответствующему должностному лицу) заявление (ст. 5 Там же) с указанием необходимых сведений как о себе, так и о цели собрания, с указанием равно и других необходимых сведений (ст. 6 Там же). Закон особо запрещал участие вооруженных лиц в подобных собраниях (ст. 8 Там же), а равно предоставлял властям право воспрещать проведение собраний, преследующих противозаконные цели (ст. 7 Там же), в этом случае губернатор получал право назначать для наблюдения за порядком проведения собрания особое должностное лицо (ст. 10 Там же), которое руководствовалось положениями, изложенными в ст. 12 отд. III Правил. Общий же надзор за порядком проведения возлагался на устроителя собрания (ст. 11 Там же). Обжалование действий должностных лиц происходило в судебном порядке (ст. 18 Там же). Для проведения собраний, устраиваемых по распоряжению властей, избирательных собраний, религиозных собраний и т.п. устанавливались особые правила (отд. IV Правил).

Данные положения закона в целом зарекомендовали себя неплохо, после 1917 г. нечто похожее на право граждан собираться мирно и без оружия появилось в России только в 1987 г. в эпоху так называемой перестройки.

Право союзов. Под данным правомочием публичное право легализует объединения граждан, преследующих неэкономические цели. В России до 1906 г. действовал исключительно разрешительный порядок организации подобных обществ, причем в течение нескольких десятилетий отечественное право содержало прямой запрет на организацию любых союзов; под этот запрет подпадали даже акционерные компании. Здесь уместно указать на запретительные меры, направленные против масонов, при Екатерине II или запрещение Библейского общества при Александре I. Безусловно, подобные запрещения никоим образом не влияли на положение так называемых нелегальных организаций. В общем и целом до 1906 г. действовало положение, сформулированное еще Уг. ул. 1845 г., дополненное Законом 1874 г., воспрещающее существование каких-либо обществ, не разрешенных правительством или МВД (ср. п. 4 ст. 118 Уст. о пред. и пресеч. прест. Т. XIV Св. зак.). Данная норма вошла в ст. 124 Уг. ул. 1903 г. "Виновный в участии в сообществе, заведомо воспрещенном в установленном порядке, наказывается заключением в крепость на срок не свыше одного года или арестом" (ср. ст. ст. 125 - 127).

Вместе с тем события 1905 - 1906 гг. сделали реальностью право (свободу) организации союзов и обществ, не преследующих задачи, как гласил закон, получения для себя прибыли от ведения какого-либо предприятия, что и нашло свое воплощение в ст. 1 Указа от 17 октября 1905 г., ст. 38 Осн. гос. зак. от 23 апреля 1906 г. (ст. 80 Св. осн. гос. зак. Т. I Св. зак. изд. 1906 г.), ст. 1 отд. I Вр. пр. от 4 марта 1906 г. об обществах и союзах. Согласно отд. III указанных Правил ст. 124 Уг. ул. 1903 г. получила несколько иную редакцию: "Виновный в образовании союза обществ или общества, не исключая и профессионального, или в управлении им, или же в участии оном, без соблюдения или с нарушением установленных законом правил, а равно служащий, виновный в нарушении законного распоряжения власти, запрещающего ему образование общества или участие в нем, наказывается арестом на срок не свыше трех месяцев или денежною пенею не свыше трехсот рублей" и т.д.

Таким образом, закон вводил явочный порядок организации обществ (ст. 2, 17 отд. I Вр. пр.); для приобретения обществом прав юридического лица, однако, полагалась его регистрация (ст. 20 отд. I Правил). Согласно общепринятой практике западноевропейских стран того времени российский закон разрешал организовывать общества государственным служащим (ст. 9 отд. I Правил). Насколько данные общества могли считаться профессиональными, является по сей день спорным вопросом. По смыслу самого закона профсоюзы могли быть учреждаемы "для лиц, занятых в торговых и промышленных предприятиях, или для владельцев этих промышленных предприятий, или для владельцев этих предприятий" (отд. II Правил); непосредственно на госслужащих соответственно это правило не распространялось, цели профсоюзов - "выяснение и согласование экономических интересов, улучшение условий труда", "поднятие производительности труда" (ст. 1 отд. II Правил) - явно не совпадали с целями обществ, организуемых госслужащими - "для целей благотворительных или для удовлетворения духовных и материальных своих потребностей" (ст. 9 отд. I Правил), что скорее похоже на цели эмиритурных касс.

Для осуществления регистрации обществ и профсоюзов при губернаторах учреждалось особое присутствие, которое рассматривало представленный устав общества и союза на предмет соответствия его целей закону.

Прекращение деятельности обществ и профсоюзов осуществлялось только в административном порядке с обжалованием решения в 1-й департамент Правительствующего Сената, хотя первоначально предполагалось ввести судебный порядок отмены регистрации обществ и союзов.

Право представительства. De iure организованное на западный манер право представительства появляется в России только в ходе революции 1905 - 1907 гг. Хотя очевидно, что опыт представительства на уровне всего государства Россия имела: деятельность Уложенных комиссий при императрицах Елизавете и Екатерине II тому служит подтверждением. Первая попытка ввести представительство относится еще к 1730 г.; здесь достаточно вспомнить Кондиции верховников, предполагавших образование представительного органа, формируемого за счет аристократических фамилий. На этом попытки введения представительства не остановились - вслед за Кондициями, которые более остальных имели шанс осуществиться на практике, имеет смысл, очевидно, упомянуть проект кабинет-министра А. Волынского, казненного, впрочем, в 1740 г., затем науке истории русского права известны проекты В.Н. Татищева, П.И. Панина, С.Е. Десницкого. Все они не увенчались успехом.

XIX в. равно принес несколько проектов введения представительства в России. Здесь в первую очередь следует указать на проект Н.Н. Новосильцева и М.М. Сперанского. Проект последнего, представленный императору Александру I, должен был увенчать собой здание государственного управления, созданного во время "дней Александровых прекрасное начало". Последний по времени проект введения представительства в России появляется в последние годы правления Александра II и связан с именем М.Т. Лорис-Меликова. Более того, известно, что государь в день своей мученической кончины успел подписать даже указ, приводивший в движение механизм конституционной реформы.

Народное представительство на основе всесословных выборов было введено в России только в самом начале XX в. после потрясений, вызвавших в свою очередь еще большие потрясения. Исторический опыт народного представительства в России, а он крайне мал - 1906 - 1917 гг. (т.е. всего 12 лет. - М.И.), свидетельствует об органической слабости данного института в общем слаженном аппарате российского государственного управления.

Исторически избирательное право подданных складывалось следующим образом: Высочайшим рескриптом на имя министра внутренних дел от 18 февраля 1905 г. было объявлено о необходимости "привлекать достойных, доверием народа облеченных, избранных от населения людей к участию и предварительной разработке и обсуждению законодательных предположений". Это положение нашло свое развитие в Манифесте от 6 августа 1905 г., учреждавшего в России Государственную Думу с правом "предварительной разработки и обсуждения законодательных предположений" (ст. 1 Учреждения ГД от 6 августа 1905 г.). Главный принцип, который был положен в основу Положения о выборах от 6 августа 1905 г., заключался в повторении системы, положенной еще в основу избрания земств; другим фундаментальным принципом, устанавливающим всесословность выборов, была цензовая демократия (ст. ст. 12 и 19 Положения). Сами выборы были не прямыми, а косвенными: уездные избирательные собрания избирали определенное количество выборщиков на избирательные съезды губернии или города, на которых происходили выборы непосредственно самих депутатов. Важным институциональным нововведением являлось то, что для управления выборами учреждались специальные губернские и уездные по делам выборов комиссии (ст. 24 Положения), которые, однако, занимались только проверкой правильности проведения выборов. Подобный квазисудебный характер этого органа объяснялся тем, что в него ex officio входили представители судебных инстанций общей юрисдикции, а также представители от местной администрации (ст. ст. 25 и 26 Положения).

Правом участия в выборах обладали лица мужского пола, достигшие 25-летнего возраста, не состоящие на госслужбе, не опороченные по суду и т.д. (ст. ст. 6 - 8 Положения). Женщины от выборов совершенно не отстранялись, они могли передавать свой ценз по недвижимому имуществу мужьям и сыновьям (ст. 9 Положения). Закон устанавливал особые правила для проведения выборов в Госдуму от окраин Империи, нерусские народы, надо заметить, также получили избирательные права, исключение только составляли бродячие инородцы.

Учреждение законосовещательной Думы, прозванной "булыгинской", проходило на фоне обострения беспорядков, спровоцированных экстремистскими элементами, под влияние которых подпали широкие слои интеллигенции. Уступая давлению революционных сил, верховная самодержавная власть признала: "Не останавливая предназначенных выборов в Государственную Думу, привлечь теперь же к участию в Думе, по мере возможности... те классы населения, которые ныне совсем лишены... избирательных прав" (ст. 2 Манифеста от 17 октября 1905 г.). Именным указом от 11 декабря 1905 г. даровалось существенное снижение ценза для городских избирателей, что увеличивало базу городского электората, отд. V данного Указа избирательные права распространялись на рабочих.

Уже I Государственная Дума показала всю свою несостоятельность - думцы занялись сразу же политическими интригами, этим же занимались члены и II Думы. И только III Дума, по общему признанию, занялась непосредственно тем, чем ей необходимо было заниматься, - законодательством, а не притязанием на исполнительную власть. В данном случае советская историография в своих гневных инвективах, направленных против "гнусного самодержавия", как-то забывала, что в России Основными государственными законами не вводилась парламентская форма правления, следовательно, все претензии Думы (в лице прежде всего ее либерально-левого крыла) на министерские портфели означали всего лишь навсего попытку осуществить государственный переворот.

Дата добавления: 2014-11-06