Домонгольский период

Закон.

Закон становится источником уголовного права одновременно со становлением институтов государственности. Если древнейший памятник русского права - договор с Византией 860 (912) г. знает нормы "закона рускаго" или "своей веры", т.е. нормы исключительно обычного права, то "Русская Правда", позднейший памятник, следовательно, относящийся уже к эпохе укрепления государственности, наряду с нормами обычного права знает нормы, являющиеся результатами законодательства князей: "Аже убиют огнищанина у клети, или у коня, или у говяда, или у коровье татьбы, то убити в пса место, а тоже покон и тивуну" (ст. 20 РП Ак. сп.). Действительный источник этой нормы - судебная практика, raison de etre которой является собственное усмотрение законодателя (княжьего суда).

В то же время древнейший период истории русского права знает появление и такого источника уголовного законодательствования, как церковные уставы. В этих актах регулируются наказания за преступления, в которых затрагивается нравственная сторона преступника и потерпевшего: ссоры между мужем и женой, преступления в семье (в общем смысле), преступления против нравственности (блуд и т.п.). Особо следует оговорить такие категории преступлений, в которых с точки зрения Церкви истинным виновником является враг рода людского, тот, кто стоит за такими преступлениями, как колдовство, исповедание язычества и др. Такого рода преступления очень долго составляли предмет ведения церковного суда и только по мере вызревания так называемого секуляризма, развития, так сказать, духовного просвещения, подобного рода деяния начинают восприниматься законодателем как проявления невежества и выходят из сферы уголовно-правового регулирования.

Наиболее полный свод уголовного права (материального) мы встречаем только в Соборном уложении царя Алексея Михайловича. Помимо этого данный памятник несет на себе отпечаток явной попытки систематизации норм уголовного права. В первую очередь выделены (в первых двух главах) преступления государственные: против веры и религии; во вторую очередь - crimen lesae majestatis. Памятник, сопоставимый с Соборным уложением, появляется в России только в царствование Петра Великого. Но и его законодательство по уголовному праву страдает явной фрагментарностью. Обычно в этой связи называют Артикул воинский 1715 г. и Морской устав 1716 г. в качестве важнейших источников уголовного права эпохи Империи. Но главным недостатком этих актов было то, что они имели своим адресатом военнослужащих, к остальному населению Империи они могли применяться лишь по аналогии.

Весь XVIII в. и значительную часть XIX в. российский законодатель стремился кодифицировать уголовное право наряду с общей кодификацией права. В этой связи следует упомянуть работы Уложенных комиссий при императрицах Елизавете и Екатерине Великой. В планах этих комиссий вопросы уголовного права занимали первоочередное место.

Масштабная инкорпорация затронула уголовное право (материальное) лишь косвенно. Том XV Свода законов содержал настолько устаревшие нормы уголовного права, что осознание необходимости переработки всего корпуса уголовного права приходит к законодателю буквально по выходу Свода в свет. Причина устаревания коренилась в том, что наука уголовного права к началу XIX в. полностью порвала с теориями XVIII в., исходившими из наследия эпохи уголовного права политики инквизиции и устрашения. Теперь на повестку дня была поставлена другая теория, теория исправления преступника (Ч. Беккариа), что требовало переработки законодательства в новом свете. Такая переработка состоялась в 1845 г. В результате в свет вышло Уложение о наказаниях уголовных и исправительных. В т. XV Св. зак. Уложение вошло в 1857 г. при последнем полном переиздании Свода законов. Фактически это был полноценный уголовный Кодекс.

Уложение состояло из 12 разделов:

Раздел 1. О преступлениях, проступках и наказаниях вообще.

Разделы 2 - 5. Преступления государственные, против веры, порядка управления.

Разделы 6 и 7. Преступления в сфере законодательства о налогах, сборах и земских повинностях.

Раздел 8. Преступления против санитарного законодательства.

Раздел 9. О преступлениях против законов о состояниях.

Раздел 10. О преступлениях против жизни, здравия, свободы и чести частных лиц.

Раздел 11. О преступлениях против прав семейственных.

Раздел 12. О преступлениях и проступках против собственности частных лиц.

Как видно из содержания, определенным недостатком Уложения было то, что законодатель в нем смешал предметы регулирования. В уголовном законе оказалось много норм из сферы административного права. Первый же Кодекс об административных правонарушениях в России был издан только в 1984 г. Определенную трудность применения Уложения составляла его отсталая техника. Уложение было многословно, одних статей в первоначальной редакции в нем насчитывалось 2224! Это сказывалось в излишней казуистичности его норм. Казалось, законодатель стремился предусмотреть все случаи жизни. Такова была еще мода XVIII в., но в XIX в. это выглядело явным анахронизмом.

В конце XIX в. актуальной стала другая теория уголовного права, что потребовало или, во всяком случае, поставило на повестку дня очередное изменение уголовного законодательства. Нормы Уложения 1845 г. явно устарели, бурное развитие новых социальных условий жизни требовало адекватного регулирования. Кроме того, после проведения реформ императора Александра II, особенно в области правосудия, в связи с изданием Устава о наказаниях, налагаемых мировыми судьями, в общем корпусе уголовного законодательства Империи образовалось явное противоречие. Простые редакционные правки Уложения уже явно не решали проблему.

Поэтому уже в апреле 1881 г. высочайшим повелением был учрежден особый комитет для пересмотра уголовных законов. В комитет наряду с правительственными чиновниками вошли видные представители науки уголовного права той эпохи: профессора Фойницкий, Таганцев и др. К 1895 г. проект был готов и подвергся обсуждению. Замечания к нему были учтены к 1898 г. сам проект представлен в Государственный Совет. В 1901 г. было образовано особое совещание для окончательного рассмотрения проекта. Проект был высочайше утвержден 22 марта 1903 г. (СУ 1903. N 38. Ст. 416).

В общем новое Уложение разительно отличалось от прежнего. Оно состояло всего из 687 статей и подразделялось на 37 глав. Глава первая "О преступных деяниях и наказаниях вообще" может быть рассмотрена как своего рода общая часть Кодекса. Здесь определялись условия вменения, виды виновности, условия смягчения или усиления ответственности. Определялись цели наказания. Главы 2 - 37 содержали разного рода квалификации преступлений. Проект Уложения получил благоприятные отзывы. Отмечались высокий юридико-технический уровень изложения норм, разработанность терминологии. В то же время новейшие веяния в области европейского уголовного права не получили в нем полного отражения.

Однако главным недостатком Уложения 1903 г. стала, как это ни может показаться парадоксальным, невозможность исполнения его норм на практике. Российская пенитенциарная система оказалась совершенно неприспособленной к его применению. Банально не хватало тюрем. Дело в том, что Уложение предусмотрело широкое использование такого наказания, как одиночное заключение. Новая тюремная политика требовала раздельного содержания арестантов во время, свободное от исправительных работ. Технически старые тюрьмы России, по сути, представляли собой переделанные армейские казармы. Поэтому полностью Уложение в силу не вступило. Последовательно в 1904 г. были введены в действие гл. 3 ("О бунте против Верховной власти и о преступных деяниях против священной особы Императора и членов Императорского дома"), гл. 4 ("О государственной измене"), гл. 5 ("О смуте"), гл. 7 ("О противодействии правосудию"), гл. 21 ("О подлоге"), гл. 37 ("О преступных деяниях по службе государственной и общественной"). В 1906 г. вводится в силу гл. 15 ("О нарушении постановлений о надзоре за печатью") и ряд других постановлений. Повторим, полностью Уложение в силу так и не вступило, поскольку в 1908 г. наряду с необходимостью реформирования тюремно-исправительной системы на повестку дня встал вопрос о реформе местного суда. Это тоже мешало принятию Уложения в полном виде. Наконец, разразившаяся война, а потом и революция окончательно похоронили этот в общем-то неплохой документ.

Поэтому формально в России продолжали действовать Уложение о наказаниях 1845 г. (в ред. 1885 г.) и Устав о наказаниях, налагаемых мировыми судьями, 1864 г. Том XV Св. зак., в котором помещалось Уложение 1845 г., подвергся на самом деле лишь незначительным редакционным правкам Временным правительством. Наиболее крупной из них стала отмена ссылки как меры наказания (Вест. ВП. 1917. N 50/96).

Для Советской власти уголовная репрессия оказалась единственным действенным средством управления страной. Поэтому первый крупный советский акт кодификационного характера выходит уже в 1919 г. "Руководящие начала по уголовному праву РСФСР" (СУ РСФСР. 1919. N 66). Начала предварялись введением, в котором весьма велеречиво рассказывалась предыстория уголовного законодательства Советской России.

Начала состояли из 27 статей, сведенных в восемь разделов.

Раздел 1. Об уголовном праве.

Раздел 2. Об уголовном правосудии.

Раздел 3. О преступлении и наказании.

Раздел 4. О стадиях осуществления преступления.

Раздел 5. О соучастии.

Раздел 6. Виды наказания.

Раздел 7. Об условном осуждении.

Раздел 8. О пространстве действия уголовного права.

Из содержания Начал видно, что по сути они представляли собой так называемую общую часть будущего Уголовного кодекса.

Первый полноценный Уголовный кодекс выходит в 1922 г. Кодекс состоял из двух частей и 227 статей. Общая часть включала пять разделов: пределы действия УК; общие начала применения наказания; определение меры наказания; роды и виды наказаний и других мер социальной защиты; порядок отбывания наказания. Особенная часть состояла из восьми глав, в которых содержались квалификации видов преступлений. Самой одиозной была глава первая - государственные преступления, разд. 1 которой говорил о контрреволюционных преступлениях. Именно недостаточная разработанность квалификаций видов контрреволюционных преступлений стала главной причиной издания новой редакции УК в 1926 г. (СУ РСФСР. 1926. N 80. Ст. 600). Здесь мы насчитываем 18 (!) квалификаций контрреволюционных преступлений - печально знаменитая ст. 58 прим. (1 - 14 квалификации) и 58 прим. (1 "а" - 15 квалификации) <1>. Особенная часть УК ред. 1926 г. пополнилась новой главой "Преступления, составляющие пережитки родового быта". Общее количество статей сократилось до 205. Следует, правда, иметь в виду, что изданию в 1926 г. новой редакции УК предшествовало издание двумя годами ранее Основных начал уголовного законодательства СССР и союзных республик (СЗ СССР. 1924. N 24. Ст. 205).

--------------------------------

<1> Точнее говоря, данные квалификации были введены в Кодекс в 1929 г. в связи с принятием ЦИК СССР Положения о преступлениях государственных (контрреволюционных и особо для Союза ССР опасных преступлениях против порядка, управления) (СЗ СССР. 1927. N 12. Ст. 123).

Общий кризис идеологии Советской власти, вылившийся в так называемое развенчание культа личности и восстановление "ленинских" норм социалистической законности, поставил на повестку дня изменение уголовного законодательства. Реформа в этой области прошла в 1958 - 1959 гг. Первым шагом реформы стало издание в 1958 г. Основ уголовного законодательства Союза ССР и союзных республик (Вед. ВС СССР. 1959. N 1. Ст. 6). На основе этого акта союзные республики приняли свои УК. УК РСФСР был принят в 1959 г., вступил в силу 1 января 1960 г. Кодекс состоял из двух частей: Общей и Особенной, 12 глав и 269 статей. Как и предыдущий документ, он нес на себе отпечаток коммунистической идеологии. Уже в конце 1980-х гг. многие его заидеологизированные статьи утратили фактическую силу.

§ 2. Понятие и виды преступлений

Древность смотрит на преступление как на нанесение обиды, вылившейся в конкретный ущерб, вред здоровью, личности, ее чести и достоинству. Поэтому преступление рассматривается не как нарушение общественного порядка, а как сугубо субъективное деяние, направленное на конкретную личность. Таков смысл термина "обида", которым оперирует в это время законодатель. Этот индивидуалистичный характер преступления в древности также хорошо виден из следующих выражений договора с Византией 860 (912) г.: "проказа", "пакощ" - все это нарушение неприкосновенности конкретного субъекта, его здоровья и имущества.

Древность уже четко различает два вида преступления: против личности и против имущества. Самое серьезное преступление против личности - убийство или головничество. Оно наказывается кровной местью (ст. 1 "Русской Правды" всех списков). Но законодатель уже знает и штраф за убийство - "виру", равную 40 гривнам, которые уплачиваются убийцей или его родственниками (вервью) князю. В то же время следует помнить, что родственники убитого тоже получают в свою пользу 40 гривен. Собственно, такой штраф и называется "головничество". В связи с этим нельзя не пройти мимо выводов советской историографии. Так, в статьях "Русской Правды", где речь идет о вире в 80 гривен за убитого княжьего слугу и т.п., советские ученые увидели признак социального расслоения древнерусского общества. Известным аргументом служила также аналогия со статьями о кратных вирах (вергельда) в Leges Barbarorum. Но простая логика подсказывает, что никакого смысла в такой аналогии нет, поскольку просто немыслимо предположить, что кровники будут довольствоваться тем, что штраф за их убитого родственника получит только князь, а им то что?

Далее, "Русская Правда" знает обстоятельства, смягчающие или отягчающие вину преступника, совершившего убийство. Отягчающим, например, считается разбой, во время которого совершается убийство, смягчающим - опьянение, ссора на пиру (ст. ст. 3 и 5 РП Кар. сп.). Законодатель выделяет в особый вид преступления нанесение побоев и увечий личности (ст. 21 и 22 РП Кар. сп.). Честь и достоинство личности также охраняются (ст. 19 РП Кар. сп.).

Имущественные преступления законодатель квалифицирует как разбой (ст. 3 РП Кар. сп.) и похищение имущества. Кража (татьба) квалифицируется в зависимости от места ее совершения: из помещения или в открытом поле. Особо законодателя волнуют виды похищенных вещей. В зависимости от них он и определяет меру наказания. Более подробно имущественные преступления рассмотрены в таком памятнике русского права, как Псковская судная грамота, в которой, например, встречаются квалифицированные виды кражи (ст. ст. 1 и 7 ПСГ). Поджог квалифицируется так же, как нанесение имущественного ущерба (ст. ст. 7 и 116 ПСГ; ср. ст. 97 РП Кар. сп.).

Важно подчеркнуть, что законодатель еще не различает такие стадии совершения преступления, как приготовление, покушение на него. Соучастники (пособники) и преступник не различаются, не определяет закон и порог вменяемости, нет указаний на возраст, с которого возможно предъявление обвинения. Последнее, однако, можно трактовать как то, что в этом вопросе скорее применялись нормы обычного или канонического права.

Особая категория преступлений, как мы указывали выше, это преступления против Церкви. Устав св. Владимира так квалифицирует эти виды преступлений: роспусть (незаконный развод), смильнок (блуд), заставаньк (адюльтер), пошикеньк промежу мужемъ и женою, ведьство (колдовство), зелiиничьство (отравление или изготовление ядов), бладна (проституция), зубогажа (употребление в пищу потраченного зверями мяса), еретичество, отца или матеръ бьютъ сынъ или дчи (нанесение детьми побоев своим родителям), церковная татьба, мертвецы волочатъ (ограбление могил), крест посъкуть (осквернение могил), скоты или псы и поткы кезъ велики нужи введетъ, или что неподобно въ церкви подеът.

Дата добавления: 2014-11-06