Аннелиз Ф. Корнер 36 страница

Самая продолжительная серия спонтанных комментариев, с кото­рой столкнулся автор, принадлежала мужчине, явному психоневротику, который, отвечая на вопрос Д22, вошел в состояние, подобное трансу, и высказал несколько тысяч слов в виде свободных ассоциаций относи­тельно нарисованного им дерева, а также висевшей на стене кабинета картины с изображением деревьев, ни одно из которых не походило на нарисованное испытуемым.

2) Уместность. Ответ, подобный тому, который был получен на вопрос 41 — «Да, это мужчина, это видно по усам», — считается лиш­ним. Неуместным можно назвать ответ испытуемого в предпсихотичес-ком состоянии на вопрос 42: «Этому человеку 100 лет, а мне 27». Очень странным был ответ очень возбужденного пациента на вопрос Д14: «Вся­кая. Это и снег, и лето, и осень, и дождь, и засуха, в общем, все вместе!»

3) Диапазон. В пост-рисуночном опросе диапазон тем для ответа более или менее ограничен вопросом, по крайней мере теоретически. Любое значительное отклонение от темы должно расцениваться как па-тоформное.

4) Субъективность. Здесь исследователь должен определить степень идентификации испытуемого с любым из нарисованных объектов и ха-

рактер этой идентификации. Юноша психопатического склада нарисо­вал дерево, которое имело множество признаков мужского тела; торча­щий из ствола короткий сук походил на эрегированный пенис. Если же расценивать дерево в качестве автопортрета, то, по-видимому, испытуе­мый чрезмерно акцентируется на объекте, занимающем его мысли. На вопрос Д10 испытуемый ответил немедленно: «Я смотрю вниз, на него». И при этом выделил интонацией слова «на него»,

5) Реальность в комментариях. Как уже говорилось в довольно объем­ном описании ПРО в отдельном разделе, ответы испытуемого могут пре­доставить исследователю информацию о способности испытуемого по­нимать реальность, которая, в свою очередь, способствует оценке об­щей приспособленности испытуемого, а также уровня его интеллекта. Особенно полезны в этой связи ответы испытуемого на вопросы 41, 42, 46, Др1, Дрб, ДрЮ, Др12, Др1б, Д1, Д2, Д7, Д8, Др20, Др22, 412, 414, а также ответы на дополнительные вопросы 418, Др23, Д15 и 420.

6) Эмоциональность. Эмоциональные проявления встречаются не­сколько чаще в процессе ПРО, чем во время непосредственного выпол­нения рисунков. Очевидно, именно на этой стадии выражение эмоций осуществляется легче, чем где-либо еще, вследствие того, что подавлен­ный материал удерживался до этого момента. В некоторых случаях имеют место некие проявления, родственные отреагированию (абриакции) ра­нее имевшегося опыта. Можно предположить, что случаи выражения более сильных или незначительных, но постоянных эмоциональных проявле­ний, а также любые отмеченные признаки неподвижности аффекта яв­ляются весьма подозрительными. Косвенное выражение эмоциональнос­ти и ее предполагаемая причина могут проявиться в ответах на дополни­тельные вопросы, начинающиеся с Д17. О них довольно подробно было сказано в отдельном разделе.

В пост-рисуночных комментариях о рисунке человека испытуемый часто позволяет себе открыто выразить свои чувства и отношения к меж­личностным взаимосвязям в целом и по отношению к конкретным слу­чаям.

7) Фактор «жизни» в комментариях. Средний, хорошо приспособ­ленный испытуемый воспринимает нарисованный им дом как жилой (то есть содержащий жильцов), а дерево и человека — живыми. Ответы в ПРО, свидетельствующие о том, что испытуемый воспринимает дом пустующим, дерево умирающим или мертвым, а человека больным, умирающим или мертвым, по-видимому, говорят о плохой приспособ­ленности испытуемого. 4ем менее одушевленным с точки зрения испы­туемого является рисунок и чем большее число объектов он восприни­мает лишенными жизни, тем глубже его предполагаемый уровень деза­даптации.

8) Движение. При рассмотрении фактора движения в рисунке (см. наст. разд. «Перспектива*) было указано, что для его передачи дом и дерево должны иметь заметно искаженный вид, и такое изображение подразумевает серьезное расстройство личности. Однако движение чело­века, отраженное в рисунке, не обязательно содержит какие-либо иска-

жения, его диагностическое значение зависит от качества движения, которое можно определить только на основании ответов испытуемого на вопросы ПРО, касающихся движения. Например, исследователь не дол­жен делать поспешных выводов о том, что испытуемый чаше всего чув­ствует себя свободно и комфортно при обращении с другими людьми только на основании улыбки нарисованного человека и утвердительного ответа испытуемого на вопрос 413, так как последующий опрос может выявить, что нарисованный человек улыбается, «потому что он только что убил ненавистного отца».

Из ответов на вопросы ДрП, 12, 14 и Д14 исследователь может узнать, чем вызвано движение на рисунках дома и дерева, и то, что испытуемый думает об этом движении, считает он его приятным или неприятным, импульсивным или сознательным, разрушительным или стимулирующим и т.д. Из того, как он характеризует это движение и чем объясняет вызвавшие его причины, можно заключить, ощущает ли он себя твердым, непреклонным или гибким и уступчивым, и судить о воз­можном источнике этих чувств, находящихся в сферах, затронутых дан­ным рисунком.

Например, хорошо приспособленный взрослый испытуемый со сред­ним уровнем интеллекта в ответе на вопрос ДрП утверждал, что погода ясная и теплая, на вопрос Др12 — что дует мягкий бриз, в ответе на вопрос Др14 — что это нежный и приятный ветерок. Его ответам можно противопоставить ответы испытуемого с прогрессивным органическим ухудшением на эти же вопросы: бушует мартовская штормовая буря; дует пронизывающий холодный ветер; он, вероятно, повредил бы дерево.

Женщина (диагн. шизофрения кататонического типа), нарисовав у человека эрегированный эякулирующий пенис, утверждала, что она вос­принимает этого человека движущимся сразу во всех направлениях и находит это весьма возбуждающим.

Вообще, исследователь должен обратить особое внимание на отве­ты, указывающие на экстремальные погодные условия (как хорошие, так и плохие) во всех трех рисунках.

9) Катексис. В ответах испытуемого на пост-рисуночные вопросы исследователь нередко может обнаружить ценную информацию относи­тельно идей ситуаций, объектов, людей и т.д., на которых испытуемый направляет свою либидозную энергию и которые имеют положительную или отрицательную валентность.

10) Согласованность. Маловероятно, что ответы в ПРО будут согла­сованными. Хотя хорошо интегрированная личность в пост-рисуночной фазе (как, впрочем, и вообще в жизни), как правило, представляет сво­ими ответами довольно согласованный образ, что иногда, впрочем, свой­ственно и плохо приспособленным испытуемым, и исследователь не дол­жен заблуждаться на этот счет.

В. Ассоциации. 1) Количество. Хорошо приспособленные испытуе­мые, в силу своих индивидуальных особенностей, приводят различное количество ассоциаций в ответах на ПРО в целом и на вопросы Д9, Д10, Др17, Др18, 49, 410, 418, Др23 и Д15 в частности.

2) Уместность. Не слишком уместной ассоциацией можно назвать ответ на вопрос 49: «Он напоминает мне о том, как рисуют человека в четвертом классе». В качестве определенно странной ассоциации можно привести в пример ответ на вопрос Д9 испытуемого с застарелой ши­зофренией: «Это заставляет думать о картине, серебряных картинах...» Исследователь: «Почему?» Ответ: «В воздухе летают москиты». Исследо­ватель: «4то приходит вам на ум, когда вы думаете о доме?» Ответ: «Ко­рица, я ее чувствую». Исследователь: «Вам нравится ее вкус?» Ответ: «4е-

ловек, дети».

3) Традиционность. 21 человек из группы 38 студентов-медиков в ответах указали, что под «домом» они подразумевают домашний очаг. Говоря о дереве, испытуемые чаще всего называли его конкретный вид, причем в целом особого разнообразия в названиях не было. Большин­ство ответов на вопросы о человеке можно свести в категорию «Проти­воположный пол» (в их числе ответы: «Девушка», «Невеста», «Женщи­на»).

Заслуживают внимания следующие ответы на вопрос Д10: «Место жительства» (свидетельствующий о чувстве отчужденности); на вопрос Др17: «Древесина» (только мертвое или разрушенное дерево становится просто древесиной), «Убежище» (потребность в защите), «Лес» (интер­претация этого ответа зависит от дальнейшего опроса: желательно уз­нать, например, подразумевает ли лес потребность в компании сверст­ников или выражает чувство страха и угнетения). Патологическим можно назвать ответ испытуемого на вопрос 416, который в частности сказал: «...Большинство людей являются естественными врагами по ошибке или заблуждению. Ладно, не буду об этом. Просто вы меня раздражаете, будь­те проще».

4) Субъективность. Исследователь должен быть заинтересован прежде всего в том, чтобы определить, в какой степени ассоциации испытуемо­го сводятся к повествованию о себе самом. Действительно плохо приспо­собленная испытуемая на вопрос Д9 ответила: «О будущем!» Сперва ис­следователь не обнаружил в этом ответе ничего необычного и посчитал, что испытуемая хотела бы когда-нибудь иметь такой дом, но помня, что в ПРО ничего нельзя принимать на веру, он продолжил беседу, спросив: «Почему?» на что испытуемая не дала никакого ответа. Тогда исследова­тель задал вопрос: «Какие мысли приходят вам в голову? Скажите что-нибудь, даже если это неясные, смутные идеи». На это испытуемая воз­мущенно ответила: «Они вовсе не смутные, нисколько! Я думаю о том, что надо как можно лучше написать все книги, которые я задумала. Меня не заботит, будут ли они продаваться. Меня не волнует, будут ли они популярны, так как я знаю, что они хорошие. Обращаются они к средне­му читателю или нет — это неуважительно».

Другой субъективный (и весьма откровенный) ответ был дан муж­чиной, хроническим алкоголиком, на вопрос 410: «Ну, я сказал вам, мистер Бук, он ждет, когда его отец сходит за почтой, и тогда он сможет добыть бутылку пива. А этот забор находится здесь. Вы не можете видеть меня, но я тоже жду бутылку пива!»

5) Тип выражаемых чувств. Ожесточенность, ненависть, страх и дру­гие негативно окрашенные катективные реакции говорят сами за себя, и им присваивается та или иная Р-оценка в соответствии с ее диагности­ческим значением.

6) Согласованность. Как уже было отмечено ранее, не следует ожи­дать слишком значительной и жесткой согласованности в ассоциациях испытуемого.

Анализируя значения некоторых ответов в ПРО, исследователь дол­жен иметь в виду, что если была необходимость перефразировать вопрос несколько раз и/или как следует «подтолкнуть» испытуемого к ответу, то такому ответу не следует доверять без предварительной проверки, потому что он может быть 1) результатом прямого внушения или 2) отговоркой с целью предотвратить дальнейший расспрос в данном направлении.

Исследователь должен помнить, что не стоит слишком увлекаться ответами ПРО, чтобы не пропустить важную с интерпретационной точ­ки зрения информацию, заключенную в самих рисунках. Методика ДДЧ в любом случае должна дать какие-то результаты, даже если обследуемые испытывают трудности вербализации или категорически отвергают ПРО.

X. КОНЦЕПЦИЯ

После завершения анализа рисунков и комментариев испытуемого (как спонтанных, так и спровоцированных исследователем) следует пе­рейти к синтезу собранного материала с тем, чтобы составить заключе­ние относительно представлений испытуемого"о себе на основании оценки рисунков в качестве автопортретов и его представлений о способах ре­шения проблем, отраженных в рисунках.

А. Содержание. /. Дом. Если рассматривать рисунок дома в качестве автопортрета испытуемого, то можно получить следующую информацию.

1) Психосексуальная зрелость и приспособленность испытуемого. Жен­щина, профессор колледжа, у которой на основании истории болезни и фактов, полученных из других источников, было обнаружено наличие сексуальной неприспособленности, испытала значительные затруднения при обращении к сексуальным символам в рисунке дома (она рисовала собственный дом). Например, она не захотела оставить в первоначально нарисованном виде треугольное окно над дверью (женский сексуальный символ), которое в действительности существует в ее доме, и сочла не­обходимым «прикрыть» его решеткой. Во время рисования она произнес­ла: «Проклятое окно!» Испытуемая оказалась совершенно неспособной нарисовать дымоход (мужской сексуальный символ). Судя по качеству линий, она испытывала тревогу, изображая окна своей спальни.

2) Доступность испытуемого. Женщина (диагн. психоневроз) нари­совала дом, расположенный высоко на холме, вдали от извилистой до­роги. Его огораживал высокий забор, ворота которого были закрыты, крошечные ступени не имели полноценного контакта с маленькой две­рью — одной из последних нарисованных деталей.

3) Контакты испытуемого в реальности. Последовательность дета­лей и акцентирование на линии земли, окнах нижнего этажа, двери и

т.д., по-видимому, имеет довольно высокую степень корреляции с тем, что может быть названо проницаемостью границ психологического про­странства личности испытуемого и его осознания взаимоотношений в реальности. Чем ближе к «норме» такие показатели, как последователь­ность деталей, качество линий, пропорциональная и пространственная связь элементов рисунка, тем лучше, по-видимому, приспособлен ис­пытуемый в реальности.

4) Чувство внутриличностного баланса. Взрослый испытуемый, муж­чина в предпсихотическом состоянии, тем, что использовал в рисунке нетипичный подход к последовательности изображения деталей, выра­зил ощущение собственной дезорганизации (в закончеттолнэисунке это отклонение никак не отразилось). Кроме того, он уделил чрезмерное внимание линиям контура дома (линиям торца, крыши, основания), что свидетельствует о чувстве тревожности, связанной со стремлением сохранить интеграцию личности.

Другой испытуемый (диагн. шизофрения) выразил дезорганизацию собственной личности в том, что нарисовал дом, состоящий из окон, двери, дымохода, крыши и других деталей, никак не соединенных меж­ду собой.

5) Степень ригидности личности. Явно тревожный испытуемый с пси­хоневрозом обнаружил высокую степень ригидности тем, что: 1) нарисо­вал дом точно в центре листа; 2) рисовал его сверхтщательно и 3) проде­монстрировал мелочный педантизм в спонтанных комментариях.

6) Относительная роль прошлого и будущего в психологическом поле испытуемого. Рассматривая правую сторону страницы рисуночной фор­мы как прошлое, а левую — как будущее, при анализе таких факторов, как количество и последовательность деталей, акцентирование на том или ином фрагменте, вид перспективы в рисунке испытуемого и т.д., иногда можно получить заслуживающую внимания информацию о таком феномене, как «временная доминанта». Если полученные данные гово­рят о том, что главную роль в психологическом поле личности играет прошлое, то это предполагает негативно сказывающуюся фиксацию на событиях прошлого; доминирующая роль будущего свидетельствует о не­здоровом стремлении к вероятно вымышленным целям.

Другой подход к изучению рисунка заключается в рассмотрении его с точки зрения сложившихся у испытуемого представлений о спосо­бах решения проблем.

Дом, место жительства, обычно представляет собой сцену, на ко­торой разыгрываются наиболее интимные и приносящие удовлетворе­ние или напряженные и конфликтные межличностные отношения, ко­торые для большинства испытуемых символизируют:

О) Дом такой, как он есть. Как правило, испытуемые воспроизво­дят дом таким, каким они его «чувствуют», а не точно таким, какой он есть на самом деле.

(2) Дом такой, каким бы его хотел видеть испытуемый. Студенты-медики, например, часто рисуют особняки, которые, по их мнению,

отражают социальное положение, соответствующее врачам в современ­ном обществе.

Поскольку рисунок дома часто является сложным изображением, состоящим из нескольких зданий, он может представлять:

(1) Не приносивший удовлетворения дом из прошлого. Мужчина (ди-агн. психоневроз) нарисовал бревенчатый домик, в котором родился его отец (к которому он испытывал самые противоречивые чувства). Паци­ента приводил в ярость тот факт, что его отец родился в нем, а не в большом кирпичном доме, который также был во владении его семьи. Испытуемый чувствовал, что это довольно скромное место рождения его отца так или иначе унижает его.

(2) Удовлетворяющий дом из прошлого. Испытуемый, врач (диагн. легкая форма шизофрении), нарисовал с болезненной заботой дом сво­его детства, сопровождая это комментариями, в которых выражал силь­ное желание вернуться в этот дом (и в детское состояние), где он был так счастлив и чувствовал себя так безопасно.

(3) Отношение испытуемого к своей семье и/или отношение семьи к нему в его интерпретации. Например, плохо приспособленный мужчина выразил неприятие матери и враждебность к ней, уменьшая размер окна ее спальни и утверждая, что для себя он выбрал бы самую дальнюю от нее комнату в доме. Мужчина (диагн. эпилепсия) чувствовал неприятие, исходящее из его семьи, и отразил это, нарисовав гараж возле дома. Другой испытуемый (диагн. психопатия) также чувствовал, что семья отвергает его, и выразил это ощущение и свою готовность простить в том, что нарисовал маленькую фигурку (о которой сказал, что это он сам) в дверном проеме дома. Руки человека были протянуты к четырем людям, стоявшим спиной к нему на дорожке. Он идентифицировал эти фигуры как сестру, мать, отца и брата (который погиб в катастрофе).

//. Дерево. Рассматриваемый в качестве автопортрета рисунок де­рева, по-видимому, представляет:

(1) Подсознательный образ самого себя. Считается, что дерево боль­ше всего подходит для такой проекции, так как дефекты развития, иска­жения роста и формы, которые по своей природе в изображении челове­ка воспринимались бы как уродство и, следовательно, вызывали бы за­щитные реакции у испытуемого, в рисунке дерева только способствуют передаче реализма.

Ранее в этом разделе уже говорилось о том, что ствол дерева, по-видимому, символизирует ощущение базового потенциала испытуемого; размеры и связь ветвей со стволом и их положение на странице рисуноч­ной формы, по-видимому, указывают на способы поиска удовлетворе­ния испытуемого; взаимосвязь между ветвями, вероятно, выражает гиб­кость и организацию доступных испытуемому способов поиска удовлет­ворения. О том, как интерпретируется корневая структура дерева, изоб­раженная испытуемым (спонтанно во время рисуночной фазы или по просьбе исследователя в ПРО), четкого представления пока нет. Вероят­но, для большинства испытуемых корневая структура при поверхност-, ной интерпретации представляет: (1) источники элементарного удов-

летворения; (2) стабилизирующую силу внутри личности и (3) на более глубоком уровне — первичные, элементарные влечения.

Молодая женщина (диагн. психоневроз) нарисовала дерево, у ко­торого остался только поврежденный, голый ствол, совершенно без вет­вей. Позже было установлено, что, по ее мнению, дерево символизирует ее собственную неудовлетворенную, загубленную жизнь.

Мужчина (диагн. острая паранойя) с высоким уровнем интеллек­та, который предчувствовал, что вскоре его ожидает госпитализация, нарисовал дерево с твердым, крепким стволом, мощными корнями, огромными, вызывающе торчащими и негнущимися, непропорциональ­ными ветвями, которые ясно указали на ощущение сильного давления, исходящего из окружающего мира. В завершение он дополнил рисунок слабой штриховкой, которая передала его сильную тревогу. Спустя две недели, когда госпитализация стала необходимой, он нарисовал огром­ную (по сравнению с размерами страницы) плакучую иву с единствен­ной линией ствола, в которой ближе к основанию угадывался опреде­ленный нажим, если говорить о качестве этой линии. В целом, дерево создавало впечатление слабого и окончательно покорившегося существа, в отличие от дерева, нарисованного двумя неделями раньше, которое как бы выражало бурное неповиновение. Это довольно редкий случай, когда серия рисунков отражает глобальную трансформацию личности, произошедшую в такой короткий срок.

Испытуемые с органическим нарушением склонны рисовать одно­мерное дерево стереотипной формы, которое в графической форме, по-видимому, выражает основные чувства испытуемого: чувство неполно­ценности, ущербности и прогрессирующей утраты работоспособности.

(2) Подсознательное представление испытуемого о своем развитии. Рубцы, сломанные, поврежденные ветви и другие подобные детали, по-видимому, отражают травматические эпизоды, которые, как считает испытуемый, оставили след в его душе. Дефекты роста, переданные в виде необычных изменений размера ствола, асимметричностью кроны и т.д., как было установлено, символизируют существовавшие в прошлом испытуемого периоды, которые были богаты или бедны впечатлениями, приносящими удовольствие или стимулирующими его.

(3) Психосексуальный уровень и зрелость испытуемого. Мужчина с сильными гомосексуальными наклонностями сразил свою бисексуаль­ность, изобразив дерево, представляющее необычную смесь феминин­ных и мускулинных черт, в процессе пост-рисуночного опроса он сво­бодно вербализовал свои амбисексуальные отношения.

Молодая женщина (диагн. развитый невроз характера) нарисовала сперва ствол, форма которого почти фотографически воспроизводила пенис. После короткой паузы, во время которой было заметно ее силь­ное напряжение, она поспешно зарисовала вершину кривыми, похожи­ми на волосы линиями. Окончательный вариант рисунка без сомнения подтвердил первоначальное впечатление.

(4) Контакт испытуемого с реальностью. Замкнутый испытуемый продемонстрировал предпочтение сферы фантазии (и избегание реаль-

ности) как источника удовлетворения, нарисовав дерево висящим над линией земли, его крошечные, одномерные корни только касались по­чвы, а верхушка была срезана верхним краем листа.

(5) Чувство внутриличностного баланса. Молодая женщина, у кото­рой впоследствии развился шизофренический психоз, отразила в рисун­ке чувство неминуемого расстройства личности, нарисовав дерево, кро­на которого представляла необычную смесь разнообразных типов изоб­ражения: одномерного, двумерного, эскизного без всякой реальной вза­имосвязи.

Исследователь может получить много информации об уровне сфор­мированное™ понятий у испытуемого, как с количественной, так и с качественной точки зрения, оценивая дерево не как автопортрет, а в ином качестве.

Дерево может, например, представлять:

Не испытуемого, а какого-либо другого человека. Мужчина (диагн. психоневроз) привел огромное количество ассоциаций рисунку дере­ва, которое сильно напоминало ему любовницу и практически явля­лось для него ее портретом. В своих высказываниях он проявил интен­сивное чувство вины, причиной которому были его побочные сексу­альные связи.

Мужчина (диагн. запущенная эпилепсия), который иногда с тру­дом дифференцировал своего отца-священнослужителя и бога, выразил ощущение собственной слабости, нарисовав «ысокую ель (которая, как оказалось, символизировала его отца) и затем падающую от нее на зем­лю тень (в ПРО обнаружилось, что тень представляет самого пациента). Молодой мужчина, который чувствовал себя полностью отверженным своей матерью, отметил, что нарисованный им дуб похож на женщину, стоящую к нему спиной. Плохо адаптированный мальчик счел необходи­мым нарисовать два дерева: лиственное дерево слева и кедр справа. Затем он изменил общепринятому взгляду на различие полов, заявив, что бе­реза — это его отец, а кедр — мать (в этом изменении полов он несколь­ко цинично выразил свой взгляд на то, кто из его родителей соответ­ствует его представлению о маскулинности, и его взгляд, как позже ока­залось, был верен).

IIL Человек. Рисунок существующего или некогда существовавше­го человека, несомненно, может служить основой для откровенного ав­топортрета, проекции своего осознания тела и т.д., но именно тот факт, что темой рисунка является человек, иногда пробуждает у некоторых испытуемых с параноидальными или психопатическими симптомами такое интенсивное чувство вины, что они категорически отказываются рисовать его.

В качестве автопортрета рисунок человека может представлять:

(1) Испытуемого как он есть. Косметические дефекты, физиологи­ческие нарушения и т.д. часто воспроизводятся искренне и точно, только как бы в зеркальном отражении; например, если у испытуемого отсут­ствует палец на левой руке, на рисунке у человека будет недоставать пальца на правой руке.

Женщина, профессор колледжа, сексуально не адаптированная, на предложение нарисовать человека изобразила маленькую девочку с куклой в руках. В ПРО она сперва определила, что это ребенок с фото­графии из журнала мод. Вскоре, однако, она поправила себя, сказав, что это портрет ее дочери. В действительности же было бы трудно подыскать более подходящий рисунок в качестве автопортрета, ибо если бы испы­туемая была маленьким ребенком, она была бы свободна от неизбежных сексуальных отношений и как маленький ребенок она могла бы управ­лять своими куклами так авторитарно, как она в свое время управляла своими детьми. А также она была бы свободна от ответственности, кото­рую должны нести взрослые. Кроме того, было известно пристрастие испытуемой к тому, чтобы в обществе проявлять себя с показанной в рисунке позиции ребенка.

(2) Как испытуемый воспринимает себя. Взрослый испытуемый (ди­агн. эпилепсия) выразил с болезненной ясностью чувство одержимости собственным заболеванием, нарисовав человека, в котором можно было узнать его автопортрет (однако им самим не признанный), отражающий его сущность марионетки.

(3) Каким бы хотел быть испытуемый. Молодая женщина (беремен­ная, будучи не замужем), незадолго перед тестированием пережившая реактивную депрессию, нарисовала изящную, уверенную в себе балери­ну в центре сцены, представляющую явный контраст с самой испытуе­мой.

Подросток, враждебно реагирующий на родительское неприятие и давление в целом, исходящее из его окружения, нарисовал крупного, мускулистого мужчину, которого он украсил значком и вооружил не­сколькими пистолетами. Мальчик назвал нарисованного человека шери­фом и сказал, что он собирается расстрелять банду грабителей. Таким образом он выразил свою враждебность и в то же время продемонстри­ровал знание социальных норм — агрессия, выраженная уполномочен­ным лицом, принимает социально приемлемую форму.

(4) Представление испытуемого о своей сексуальной роли. Взрослый мужчина, переболевший энцефалитом, будучи бисексуально ориенти­рованным и имеющий беспорядочные сексуальные связи, нарисовал мужчину с небритым лицом, волосатой грудью, широкими плечами, огромным пенисом и яичками; фигура, которая могла быть расценена как стереотип «доминирующего мужчины».

Сексуально неприспособленная взрослая замужняя женщина вы­разила свое чувство сексуальной неполноценности, нарисовав совсем непривлекательную женскую фигуру (отрицающую женственность), у которой руки были согнуты в локтях, а пальцы сжаты в кулак — в поло­жении боксера (недопущение сексуальной близости).

(5) Отношение испытуемого к межличностным взаимоотношениям в целом. Мужчина (диагн. прогрессирующая паранойя) нарисовал человека в абсолютный профиль, с прямым телом, в широкополой шляпе, над­винутой на лицо, так что визуальный контакт был невозможен без его согласия. Таким образом испытуемый выразил свою собственную ригид-

ную неадаптированность, свое нежелание вступать в контакт с другими людьми.

Взрослая испытуемая (диагн. психоневроз) нарисовала женщину, лицо которой выражало опасение, ее руки были нерешительно вытяну­ты вперед, как будто она заслонялась от некой угрожающей фигуры, а ступни — в положении готовности к бегству. Таким образом испытуемая выразила вину и тревогу, которые она до сих пор ощущала в связи со своей недавней «незаконной» беременностью.

Если рассматривать рисунок не как автопортрет, то он может пред­ставлять:

(1) Отношение испытуемого к конкретному человеку. Испытуемый с пограничным уровнем умственной отсталости, погруженный в носталь­гию, нарисовал пожилую женщину, протягивающую руки к наблюдате­лю. Он пояснил, что это рисунок его матери, которая протягивает к нему руки и зовет его.

Мужчина (диагн. психоневроз) нарисовал молодую женщину в од­ной комбинации. Он очень сожалел, что не смог нарисовать эту девушку (свою любовницу) лучше, так как, по его словам, она очень хороша. Эмоциональность испытуемого, его нерешительность и довольно низкое качество именно этого рисунка свидетельствуют об очень противоречи­вых чувствах, которые он испытывает из-за того, что имеет связь с лю­бовницей.

(2) Некоторые специфические страхи, навязчивые идеи и т.д. Пожи­лая женщина (диагн. обсессивно-компульсивное состояние) несколько недель спустя после перенесенной префронтальной лоботомии нарисо­вала маленького мальчика, которого она идентифицировала как «Такой-то сынок» (сын ее мужа от служанки). Затем, со смехом, почти бесконт­рольным, она сказала, что никакого ребенка не было и она знала об этом, что муж, несомненно, захотел бы убить ее, если бы услышал ее слова, и т.д. Таким образом она выразила стойкое навязчивое чувство ревности, но без того сильного аффекта, которым это обычно сопро­вождалось до операции.

Еше одна женщина с аналогичными симптомами нарисовала оче­видный автопортрет, но пропустила при этом руки. Она посчитала, что они являются источником большинства ее трудностей. По ее мнению, они были настолько заражены, что она не смела прикоснуться к бутылке молока без резиновых перчаток, опасаясь заразить следующего, кто кос­нется бутылки.

(3) Наиболее приятного человека из окружения испытуемого. В ри­сунке женщины, выполненном хорошо приспособленным молодым че­ловеком, психиатром, можно было узнать его невесту.

(4) Наиболее неприятного для испытуемого человека. Испытуемая (ди­агн. психопатия) нарисовала превосходный портрет ненавистного ей че­ловека из медперсонала, обслуживающего ее палату. Она искренне выра­зила свою враждебность к нему в грубом и унизительном карикатурном изображении этого человека и очень оскорбительными замечаниями в его адрес в процессе ПРО.

Дата добавления: 2014-10-31