Государственная символика

К ней относится официальное толкование цвета государственного флага и главных государственных эмблем, а также цветов, которые исторически фиксировались тем или иным народом или страной как национальные. Подданные каждой страны призваны гордиться своим флагом: идеологи полагают, что “национальные цвета” флага выражают многовековые чаяния народа и глубинные проявления духа нации и / или государства.

Вместе с тем национальные и государственные цвета не всегда совпадают, ибо государственные цвета могут отражать не национальные особенности народа и нации, а классовый характер государства и его форму правления. Или иметь династическое и идеологическое значение, связанное с предшествующей историей данного государства, а не с этническими особенностями населяющей его нации или наций.

Что же такое флаг? Почему не все помнят, какие цвета имеются даже на флагах соседних государств? Ведь, если справедлив закон психологии “запоминается то, что имеет смысл”, то эти цвета, вообще говоря, не имеют смысла.… Цвета же флагов с позиций семантики не имеют предметной соотнесенности, а, следовательно, и явного (осознаваемого) смысла. Поэтому необходим детальный хроматический анализ этого смысла.

В официальной трактовке “национальный и / или государственный флаг представляет собой полотнище установленных размеров с эмблемой государства, а также цветовыми плоскостями, расположенными в определенных соотношениях и направлениях”. В отличие от эмблемы (которая наделена вполне однозначной интерпретацией) смысл и содержание цветов флага приобретает различное толкование.

Так, метафизики находят в цвете чуть ли не противоположности: белый — цвет невинности и смерти, желтый — искренности и измены, красный — любви и ненависти, черный — траура и секса и т. п. Однако противоречия этой трактовки не увязываются ни с политикой государства, ни с культурой нации.

Материалисты пытаются обойти эту противоречивость и утверждают, что белый — цвет снегов и туманов, желтый — пустынь и степей, красный — кровь борцов за свободу, черный — цвет недр страны и т. п. Так, например, Джон Фоли пишет: «На национальных флагах зеленый обычно помещают, чтобы подчеркнуть роль сельского хозяйства или обилие лесов»[clxxvii]. Однако зеленый цвет присутствует на флагах стран, где нет ни того, ни другого; желтый — где нет пустынь и т. п.

Согласно третьей версии, расцветка флагов так же условна, как и эмблема или цвет автодорожных знаков, и никакого иного смысла (кроме указанного в Конституции) цвет государственных флагов не несет. Это положение обосновывается тем, что вне эмблематики у многих стран существуют флаги совершенно одинаковых расцветок.

Казалось бы, действительно, что общего имеют народы Индонезии и Монако, живущие под одинаковыми красно-белыми флагами? Или какое духовное родство существует между Италией и Мексикой (зелено-бело-красные флаги)? Или между Перу и Канадой (красно-бело-красные)? Или Андоррой, Румынией и Республикой Чад (сине-желто-красные)? Нидерландами и Парагваем (красно-бело-синие)? Австрией и Ливаном (красно-бело-красные)?

Четвертая трактовка увязывает определенные цвета на флагах с вероисповеданием народов данной страны. Так, зеленая и оранжевая полоса на флаге Ирландии должна символизировать протестантов Севера и католиков Юга, а белая - согласие между ними. Но на флаге Индии эти цвета помещены горизонтально (оранжевый, белый, зеленый) и уже символизируют индуизм, буддизм и ислам.

Сам собой возникает и другой вопрос: если флаги некоторых мусульманских стран зеленые, то почему этот цвет как “символ ислама” отсутствует на флагах Турции или Туниса, а доминирует на государственном флаге католической Бразилии? И другой вопрос: почему черно-красно-желтое сочетание присутствует на флагах не только католической Бельгии или католико-протестантской Германии, но и Уганды, где существует смешение христианских и первобытных религиозных культов?

К религиозной трактовке примыкает и толкование цветов с позиций государственности. Так, например, символом монархии на флаге Таиланда является синий цвет. Однако этим символом на флагах Франции и России всегда считался белый. Правда, сегодня в России почему-то говорят, что белый - цвет борьбы и независимости, синий - цвет Богоматери, а красный - державности, по византийской традиции[clxxviii].

Недавно же красный цвет означал “цвет социализма и коммунизма”, который почему-то доминировал не только на флагах СССР или Китая, но и монархических Дании, Норвегии или Омана, весьма удаленных как от Византии, так и от социализма….

ХХI век открыл дорогу для междисциплинарного исследования гуманитарных аспектов цвета. Полученные в хроматизме результаты позволили представить смысл цвета и отвлечься от “омертвляющей все живое формальной логики” сознания (рацио). Как показано ниже, образная логика жизни заключена в архетипических цветах, смысл которых можно попытаться найти и в цветах государственных флагов.

Иначе говоря, смысл цвета на флагах может быть выявлен благодаря существованию двух оппозиционно - взаимно-дополнительных типов обобщений (абстракции и сублимации), которые базируются, во-первых, на двух известных типах мышления (художественном и мыслительном) и, во-вторых, на двух оппозиционных периодах любого развития: 1) создания нового и 2) его фиксации.

Так, выше мы уже могли убедиться в работоспособности идеи религиозных архетипов. Например, голубые цвета Древней Иудеи и Греции сменились дополнительными красно-пурпурными цветами Римской Империи, распавшейся на пурпурно-фиолетовые цвета Ватикана и пурпурно-красные Византии, как оппозиционные голубым цветам иудаизма и зеленым ислама. Последние сменились на красные и коричневые цвета империй социализма ХХ века и т. д.

Эта простейшая (но далеко не тривиальная) модель развития западной цивилизации — лишь наглядный пример максимально обобщенного представления культур через их “национальные” цвета (или цвета их флагов) как архетипической духовности народов. Именно эта модель вслед за К. Г. Юнгом позволила предположить, что в архетипических цветах должно заключаться образно-логическое обобщение (сублимат).

Как показано выше множество флагов различных стран имеет одинаковые расцветки. Аналогично и мифы совершенно разных стран, времен и народов имеют огромное множество идентичных значений или, говоря словами Юнга, "единое архетипическое содержание". В самом деле, определенные свойства мифов можно соотнести с удивительным свойством глаза воспринимать одинаковыми так называемые метамерные цвета, которые на самом деле имеют различный спектральный состав.

Поскольку этим свойством в интеллекте характеризуется и бессознание (связанное со стадией цветоощущения), и подсознание (отвечающее за процесс собственно цветовосприятия и воспринимающее метамеры на уровне сублиматов), то дальнейшее изучение корреляции между архетипами и указанными компонентами интеллекта ведет к более определенному содержанию юнговского представления о коллективном бессознательном. Таким образом, компоненты интеллекта представляют собой достаточно четкий критерий подразделения и, следовательно, интерпретации цвета в случаях включения этих значений в один цвет, например, на государственных флагах как объектах цветовой семантизации.

Изучение вопроса показало, что в отличие от формально-логических обобщений (абстракций), сублиматы невозможно выразить ни на одном из существующих языков современной науки. ХХI век открыл дорогу для междисциплинарного исследования гуманитарных аспектов цвета. Полученные в хроматизме результаты позволили представить смысл цвета и отвлечься от “омертвляющей все живое формальной логики” сознания (рацио). Как будет показано ниже, образная логика жизни кроется в архетипических цветах, смысл которых заключен и в цветах государственных флагов. Так, например, является ли случайностью замена и Вторым, и Третьим Рейхом желтого цвета на белый в государственном флаге Германии? Или случайным оказалось противопоставление традиций “Белого дела” в России “красным революционерам” (точнее, густо-коричневым, как их метко окрестил Кандинский)?

При ответах на эти вопросы обычно вспоминают “забытые” мифы и легенды типа “белой расы и / или кости”, шпенглеровского красного как знака физически-сильной толпы и предательского и / или еврейского желтого цветов и т. п. Но эти воспоминания ни к чему не ведут — сущность цвета остается нераскрытой, или, по Арнхейму, непознанной именно благодаря ассоциативному методу формально-логического познания [clxxix].

В современном русском языке смысл и содержание понятий “флаг” и “знамя” весьма близки. Вместе с тем, “знамя” этимологически восходит к словам “знать”, “знаю”, откуда произошли и современные “знак” и “признак”. Последнее понятие предполагает, что во флаге могут быть заключены вполне определенные архетипические признаки народов и культур, которые приняли для собственного поклонения данный знак (знамя, флаг).

Впервые национальные цвета появились в Европе как форма четкого различия представителей разных стран в результате международной договоренности Франции, Англии и Нидерландов. Во время третьего крестового похода в 1188 году феодалы нескольких европейских государств решили во избежание путаницы и для лучшей организации дела ввести помимо рыцарских родовых гербов и цветов единые национальные знаки обозначения участников похода: для всех французов, подданных короля Франции,— красные кресты, в честь патрона Франции — св. Дионисия (позднее знамя Франции стало называться «кровавый саван св. Дени»), для всех англичан — белые кресты и для всех фламандцев, нидерландцев — зеленые кресты[clxxx].

Дата добавления: 2014-10-31