Теория прогресса и Политическое

Проект: консервативный героизм

Какой волевой импульс можно основать на этом довольно пессимистическом взгляде на сущность мироздания? Если все деградирует и распыляется, откуда взять энергии оптимизма, силы и желание переделывать, перестраивать общество, разрабатывать и принимать новые законы?

И воля и оптимизм здесь вполне возможны, но это консервативная воля и консервативный оптимизм. Политическая воля традиционализма может иметь две основные версии:
- воля к сохранению бытия, сакральности, мудрости перед лицом рока; – воля активного возврата к истокам.

Такой подход может служить надежным основанием для целого спектра активных политических установок: радикальная защита политических и социальных институтов, уходящих корнями в древность, основанных на Традиции или стремление реформировать имеющиеся институты, чтобы привести их в соответствие с древними образцами. Между двумя стратегиями консерватизма есть существенная разница: сохранение имеющегося -- это пассивная версия традиционалистского политического проекта, а возврат к истокам -- активная версия. Показательно, что проект Платона, отсылающий к Атлантиде и "идеальному государству", является активной версией консерватизма, настаивающей не просто на сохранении, но на активном волевом возврате к изначальным моделям Политического.⁴

Прогрессистская парадигма видит развитие Политического прямо противоположным образом, нежели традиционализм. Развитие политических институтов рассматривается как в целом поступательный процесс. Политические институты древности оцениваются на основании того, насколько они похожи на современные, ближе к ним по структуре и качеству. Наиболее древние политические системы понимаются и описываются как наименее совершенные, как архаичные, убогие, смехотворные. Эволюция политики с древности до настоящего времени рассматривается как долгий (подчас извилистый) путь к идеалу. "Современное" в такой картине истории тождественно "хорошему", "положительному", "эффективному", "оптимальному" и т.д.

В прогрессистской модели политический процесс истории совпадает с процессом развития в целом и является его отражением. Смысл, ценности и достижения эволюции "накапливаются" в Политическом и проявляются через него, отражая в концентрированном виде остальные аспекты человеческого развития. Наиболее позитивным и содержательным в прошлом считается то, что напоминает настоящее.

Поэтому столько томов политической истории в XIX- XX веках посвящены афинской демократии, и в то же время все политологические исследования режима Древней Спарты, кочевых империй Евразии или средневекового Ирана можно пересчитать по пальцам. Это происходит потому, последние совершенно не похожи на то, что повсеместно утвердилось в качестве политического строя в Европе XVIII века, а афинская демократия отчасти похожа. "Афинская демократия была прогрессивным политическим режимом",-- утверждают нынешние либерал-демократы. Но причина такой оценки кроется на глубоком парадигмальном уровне: афинская демократия "прогрессивна" ("позитивна"), потому что имеет много общих черт с устройством современных западных обществ. Это – решающий аргумент, прошлое оценивается через сравнение с настоящим. Традиционалисты, естественно, считают наоборот: раз афинская демократия похожа на современные политические системы, она является примером раннего вырождения политики, а монархические авторитарные общества древности, напротив, хороши, именно потому, что они не похожи на современность.

Феноменологическое понимание политики в прогрессистской парадигме (дезонтологизация)

Политическое, понятое философски, связано с онтологией, с бытием. В рамках традиционалистской парадигмы это естественно, так как через Политическое в его идеальном выражении проявляет себя самое глубинное основание мира (у Платона – структура "мировой души" и "мира идей"). Соответственно, если само бытие подвергается деградации, то подвергается деградации и Политическое.

Переходя к прогрессистской парадигме, мы сталкиваемся с некоторыми трудностями в самом определении Политического, поскольку говорить об "онтологии Политического" в данном случае, строго говоря, нельзя. Онтология -- это учение о неизменном бытии, о бытии, которое остается самотождественным на разных этапах, даже если его проявления распыляются. В рамках прогрессистской модели представления об онтологии и о постоянном измерении Политического не существует, а о полноценной философии политики вообще не может идти речи. Политическое в контексте прогрессистской модели есть некое несамодостаточное, преходящее явление, которое при определенных обстоятельствах может быть преодолено.

Поэтому в прогрессистской парадигме корректнее говорить не об "онтологии политики", но о феноменологии политики, о политике как процессе и методе, и многие политические учения, относящиеся к этой парадигме, выдвигают тезис о необходимости "отмирания политики" в будущем.

Тезис о грядущем "отмирании политики" стоит в одном ряду с идеями отмирания государства и других традиционных социально-политических институтов (провозглашаемыми либералами, марксистами и анархистами).

В прогрессистской модели Политическое релятивизировано, последовательная версия прогрессизма рассматривает Политическое как нечто, что рано или поздно отомрет.

Из этого можно сделать один важный вывод: Политическое, о котором идет речь в философии политики, и политика в прогрессистском понимании, не тождественные реальности. Политическое, по определению, онтологично, политика в прогрессистском понимании – феноменологична, т.е. представляет собой явление, не самодостаточное по своей природе, лишенное собственного бытия.

Дата добавления: 2014-11-25