Введение 15 страница

— Помимо личного аспекта, — продолжил лейтенант, — это еще осложняет расследование. И ставит в неловкое положение всю команду, черт возьми. — Он махнул рукой в сторону двери. — Езжайте в Саванну. И держитесь подальше от Корделл.

— Я должен хотя бы объяснить ей…

— Даже не звоните. Мы позаботимся, чтобы ей передали информацию о вашем отъезде. На ваше место я назначу Кроу.

— Только не Кроу, — резко произнес Мур.

— Кого тогда?

— Фроста. — Мур вздохнул. — Пусть это будет Фрост.

— Хорошо, Фроста. А теперь поспешите на самолет. Вырваться из города — вот что вам нужно, чтобы остудить голову. Возможно, вы на меня и сердитесь сейчас. Но в душе-то понимаете, что я прав.

Да, Мур это знал, и ему было больно взглянуть на свое поведение со стороны. А увидел он Святого Томаса — грешника, позволившего себе пойти на поводу своих желаний. Правда, которую он услышал из уст Маркетта, привела его в ярость еще и потому, что ему нечего было возразить. Он не мог отрицать очевидного. Ему удалось сдержаться в кабинете лейтенанта, но, когда он вышел и увидел Риццоли, которая сидела за своим столом, эмоции прорвались наружу.

— Поздравляю, — с сарказмом в голосе сказал он. — Вы взяли реванш. Теперь полегчало, не так ли?

— А что, должно было?

— Вы сказали Маркетту.

— Если бы я и сказала, то была бы не первым полицейским, который накапал на своего партнера.

Ее язвительная реплика возымела эффект. В холодном молчании он развернулся и вышел.

У подъезда он остановился, чтобы глотнуть воздуха, с отчаянием думая о том, что не увидит сегодня Кэтрин. И все-таки Маркетт был прав; все так и должно быть. Так должно было быть с самого начала. Не стоило допускать сближения, давать волю чувствам. Но она была так беззащитна, и он, дурак, клюнул на это. Долгие годы он шел по жизни прямо, не сворачивая, а сейчас оказался на незнакомой территории, где все подчиняется не логике, а страсти. Ему было неуютно в этом новом мире. И он не знал, как выбраться из него.

* * *

Кэтрин сидела в машине, собираясь с духом, чтобы войти в здание «Шредер Плаза». Весь день она с привычной любезностью осматривала пациентов, консультировала коллег, преодолевала мелкие неприятности, неизбежно возникавшие по ходу работы. Но ее улыбки были фальшивыми, а под маской теплоты и сердечности бушевало отчаяние. Мур не отвечал на ее звонки, и она не знала, почему. Всего одна ночь вместе — и уже что-то не сложилось между ними.

Наконец она выбралась из машины и вошла в здание штаб-квартиры Бостонского полицейского управления.

Хотя ей однажды уже довелось побывать здесь, на сеансе у доктора Полочека, здание все равно казалось ей запретной территорией, куда вход простым смертным был закрыт. Это впечатление усилилось, когда на нее уставился офицер, дежуривший на входе.

— Могу я вам чем-то помочь? — спросил он. В его голосе не было ни дружелюбия, ни враждебности.

— Я ищу детектива Томаса Мура из отдела убийств.

— Я позвоню наверх. Ваше имя?

— Кэтрин Корделл.

Пока он звонил, она ждала в вестибюле, испытывая ощущение неловкости и от строгости гранитной облицовки, и от любопытных взглядов мужчин — как в форме, так и в штатском, — которые проводили мимо. Это была вселенная Мура, и она здесь была инопланетянкой. Она забрела на чужую территорию, где на нее косились строгие мужчины с кобурами на поясе. Кэтрин вдруг поняла, что совершила ошибку, что не следовало приходить сюда, и поспешила к выходу. Но уже возле самой двери ее окликнул чей-то голос:

— Доктор Корделл?

Она обернулась и узнала светловолосого мужчину с добрым приятным лицом, который только что вышел из лифта. Это был детектив Фрост.

— Может, поднимемся наверх? — предложил он.

— Я пришла к Муру.

— Да, я знаю. Я спустился, чтобы встретить вас. — Он жестом пригласил ее пройти к лифту. — Пойдемте?

На втором этаже он провел ее по коридору в отдел по расследованию убийств. Никогда прежде она не бывала в этом крыле, и ее поразило, насколько обстановка здесь напоминала деловой офис с его компьютерными терминалами и рабочими местами за стеклянными перегородками. Фрост подвел ее к креслу и усадил. Глаза его излучали доброту. Он видел, что ей здесь неуютно, и старался хоть как-то угодить.

— Чашку кофе? — предложил он.

— Нет, спасибо.

— Может, вам все-таки что-то принести? Содовой? Или стакан воды?

— Спасибо, не надо.

Он присел рядом.

— Итак. О чем вы хотели поговорить, доктор Корделл?

— Я надеялась, что застану детектива Мура. Все утро я провела в хирургии и подумала, вдруг он пытался дозвониться мне…

— Честно говоря… — Фрост запнулся, и в его взгляде промелькнуло смущение. — Около полудня я оставил для вас сообщение у вашего секретаря. Теперь по всем вопросам вам следует обращаться ко мне, а не к детективу Муру.

— Да, я получила сообщение. Я просто хотела узнать… — Кэтрин с трудом сдерживала слезы. — Я хотела узнать, почему вдруг все изменилось.

— Видите ли… м-м… такова тактика следствия.

— Что вы имеете в виду?

— Необходимо, чтобы Мур сконцентрировался на других аспектах этого дела.

— И кто это решил?

Фрост выглядел все более несчастным.

— Я в общем-то не знаю, доктор Корделл.

— Это Мур так решил?

Последовала пауза.

— Нет.

— Выходит, дело не в том, что он попросту не хочет видеть меня?

— Я уверен, что это не так.

Она не знала, говорит ли он правду или просто пытается утешить. Кэтрин заметила, что двое детективов с интересом смотрят на них, и это вдруг разозлило ее. Неужели все, кроме нее, знали правду? Не жалость ли увидела она в их взглядах? Все утро она с наслаждением вспоминала прошлую ночь. Ждала, что Мур позвонит, жаждала слышать его голос, знать, что он думает о ней. Но он так и не позвонил.

А в полдень ей передали сообщение Фроста, в котором говорилось, что отныне по всем вопросам ей следует обращаться к нему.

Ей оставалось только держать марку и сдерживать слезы.

— Есть причина, по которой я не могу поговорить с ним? — спросила она.

— Боюсь, его сейчас нет в городе. Он уехал сегодня днем.

— Все ясно. — Кэтрин поняла, что больше здесь ничего не узнает.

Она не стала спрашивать, куда уехал Мур и как можно связаться с ним. Она и так поставила себя в неловкое положение, явившись сюда, и теперь гордость взяла верх. В последние два года именно гордость была для нее источником силы. Она заставляла ее двигаться вперед день за днем, отказываясь от унизительной роли жертвы. Окружающие, глядя на нее, видели лишь холодный профессионализм и эмоциональную сдержанность, потому что ничего другого она им не позволяла видеть.

«Только Мур увидел меня настоящую, травмированную и беззащитную. И вот результат. Что ж, больше я себе такой слабости не позволю».

Когда она поднялась, чтобы уйти, спина ее вновь была прямой, а взгляд твердым. Выходя из офиса, она прошла мимо рабочего стола Мура. Она знала, что это его стол, потому что на нем стояла именная табличка. Она остановилась и успела рассмотреть фотографию, с которой улыбалась женщина с развевающимися на ветру волосами.

Она вышла, оставляя позади его мир и с сожалением возвращаясь в свой.

Глава 18

Мур считал, что жара в Бостоне невыносима; но, как выяснилось, он оказался совершенно не готов к тому, что ожидало его в Саванне. Выйдя из здания аэропорта, он словно окунулся в горячую ванну, и у него возникло полное ощущение, что он плывет в вязкой жидкости. Он доплелся до стоянки и взял машину напрокат. Когда он наконец добрался до своего отеля, его рубашку можно было выжимать. Он разделся, прилег на кровать, чтобы немного отдохнуть, и в итоге проспал до вечера.

Когда он проснулся, было уже темно, и он дрожал от холода под струей кондиционера. Голова раскалывалась.

Мур достал из чемодана свежую рубашку, оделся и вышел из отеля.

Даже вечером воздух больше напоминал пар, но он все равно ехал в машине с открытым окном, вдыхая влажные запахи Юга. Он никогда прежде не бывал в Саванне, но был наслышан об очаровании этого города, его живописных улочках со старинными особнячками и чугунными скамейками. Но сегодня он не собирался бродить туристскими маршрутами. Он ехал по конкретному адресу на северо-восточную окраину города. Это был очаровательный уголок с маленькими аккуратными домиками с уютными крылечками и палисадниками, в которых росли экзотические деревья с раскидистыми кронами. Он отыскал Ронда-стрит и остановился возле одного из домов.

В окнах горел свет, и он разглядел голубоватое мерцание телеэкрана.

Ему было интересно, кто теперь здесь живет и знают ли нынешние обитатели историю своего дома. Когда они гасили на ночь свет и ложились в постель, задумывались ли о том, что произошло однажды в этой самой спальне? Лежа в темноте, не слышали ли эхо ужаса, до сих пор отражавшегося от этих стен?

В окне показался силуэт — женский, изящный, с длинными волосами. Совсем как Кэтрин.

Теперь он мог мысленно нарисовать ту давнюю картину. Молодой человек на крыльце стучит в дверь. Дверь открывается, и золотистый свет льется в темноту. Кэтрин стоит в дверях, приглашая войти в дом молодого коллегу по работе в больнице, даже не подозревая о тех ужасах, которые он ей уготовил.

«А второй голос, второй человек — откуда он мог зайти?»

Мур долго сидел, разглядывая дом, изучая расположение окон, кустарников. Потом выбрался из машины и пошел вдоль тротуара, чтобы осмотреть дом со всех сторон. Живая изгородь была густой, и он не смог заглянуть сквозь кусты на задний двор.

На крыльце в доме напротив зажегся свет.

Он обернулся и увидел полную женщину, которая уставилась на него из окна. К уху у нее была прижата телефонная трубка.

Мур вернулся в машину и уехал. Был еще один адрес, по которому он собирался наведаться, — рядом с колледжем, в семи милях к югу. Он задался вопросом, как часто ездила по этой дороге Кэтрин, заезжала ли вон в ту маленькую пиццерию, что слева, или ту прачечную, что промелькнула справа. Куда бы он ни посмотрел, он везде видел лицо Кэтрин, и это его беспокоило. Выходит, он опять впутывал личное в это расследование, что не предвещало ничего хорошего.

Наконец он нашел улицу, которую искал. Проехав несколько кварталов, остановился. Похоже, он прибыл по адресу. Но увидел лишь пустырь, густо заросший сорняками. Он рассчитывал найти здесь дом, принадлежавший госпоже Стелле Пул, пятидесятивосьмилетней вдове. Три года тому назад госпожа Пул сдавала апартаменты на верхнем этаже хирургу-интерну по имени Эндрю Капра, тихому молодому человеку, который всегда вовремя платил аренду.

Он вышел из машины и постоял на обочине, которая наверняка хранила следы Эндрю Капры. Взгляд его скользнул вверх и вниз по улице, некогда бывшей обителью Капры. Она находилась неподалеку от колледжа, и он предположил, что здешние дома в основном сдавались внаем студентам. Поскольку этот контингент здесь подолгу не задерживался, вряд ли кто из нынешних обитателей помнил зловещего соседа.

Ветер гонял горячий воздух, и ему не понравился запах, который поднимался от земли. Это был сырой запах тлена. Он взглянул на дерево, которое росло на пустыре, некогда бывшем палисадником дома Эндрю Капры, и увидел свисавший с ветки ком бородатого мха. Он содрогнулся: странный фрукт. Вспомнилось, как в далеком детстве на один из праздников Хэллоуин сосед, решив устроить самую смешную страшилку, обмотал шею чучела веревкой и подвесил его к дереву. Отец Мура побелел от ужаса, когда увидел это. Он тут же бросился на соседский двор и, несмотря на протесты хозяина, срезал чучело.

У Мура сейчас тоже возникло такое желание — взобраться на дерево и сбить отвратительный мох.

Но вместо этого он вернулся к своей машине и поехал обратно в отель.

* * *

Детектив Марк Сингер поставил на стол картонную коробку и отряхнул руки от пыли.

— Это последняя. Мы все выходные рылись в архиве, зато теперь все на месте.

Мур посмотрел на десяток коробок с доказательной базой, выставленных в ряд на столе, и сказал:

— Мне нужно было привезти с собой спальный мешок и ночевать прямо здесь.

Сингер рассмеялся.

— Можно, конечно, и так, если вы собираетесь изучать каждую бумажку. Но из здания ничего не выносить, договорились? Фотокопия внизу, в коридоре, только введите свое имя и агентство. Ванная комната там же. В буфете почти круглосуточно есть булочки и кофе. Когда перекусите, ребята не обидятся, если вы оставите несколько баксов на чай.

Хотя все это было произнесено с улыбкой, Мур расслышал недвусмысленное предупреждение, сделанное в характерной для южанина мягкой и медлительной манере: «У нас тут свои порядки, и даже вам, важным дядям из Бостона, придется их соблюдать».

Кэтрин этот полицейский не нравился, и Мур понимал, почему. Сингер оказался моложе, чем он ожидал, ему не было еще и сорока, и этот мускулистый супермен явно не терпел критики в свой адрес. Но, поскольку в стае должен быть один вожак, Мур позволил Сингеру исполнить эту роль.

— В этих четырех коробках — оперативные материалы по расследованию, — пояснил Сингер. — Возможно, вы захотите начать с них. Протоколы перекрестных допросов вон в той коробке, отчеты по розыскным операциям здесь. — Он медленно обходил стол, постукивая по коробкам, которые называл. — А это документы из Атланты по Доре Чикконе. Но здесь только фотокопии.

— В полиции Атланты имеются оригиналы?

Сингер кивнул.

— Первая жертва, единственная, кого он убил там.

— Раз уж это фотокопии, могу я вынести хотя бы эту коробку и просмотреть документы в отеле?

— С условием, что все вернете. — Сингер вздохнул, оглядывая свое богатство. — Честно говоря, я не понимаю, что вы надеетесь здесь найти. Дело элементарное. На каждой жертве мы обнаружили ДНК Капры. Провели исследование на соответствие волокон. Все сходится по времени. Капра живет в Атланте — и Дора Чикконе убита в Атланте. Он переезжает в Саванну — и начинают гибнуть местные дамы. Он всегда оказывался в нужном месте и в нужное время.

— Я ни секунды не сомневаюсь в том, что Капра — убийца.

— Тогда что вы сейчас роете? Некоторые из этих материалов трех-, а то и четырехгодичной давности.

Мур расслышал нотки агрессивности в голосе Сингера и понял, что действовать надо дипломатично. Стоило лишь намекнуть, что Сингер наделал ошибок при расследовании дела Капры, упустил такую важную деталь, как наличие сообщника, — и можно было распрощаться с надеждой на сотрудничество с полицией Саванны.

Мур выбрал ответ, при котором его нельзя было ни в чем заподозрить.

— Мы рассматриваем версию о том, что кто-то копирует почерк убийцы, — сказал он. — Наш бостонский маньяк, похоже, горячий поклонник Капры. Он с точностью воспроизводит все детали его преступлений.

— А откуда он может знать эти детали?

— Вполне возможно, что они переписывались с Капрой, когда тот еще был жив.

Сингер, казалось, успокоился. И даже хохотнул.

— Фан-клуб импотентов, а? Славно.

— Поскольку наш убийца хорошо знаком с почерком Капры, мне тоже нужно поучиться.

Детектив жестом указал на заваленный стол:

— Ну, тогда, вперед.

После того как Сингер удалился, Мур принялся изучать маркировку на коробках. Он открыл первую, на которой значилось: «№ 1. Оперативные документы». Внутри оказались три толстых скоросшивателя, под завязку набитые бумагами. И это была всего лишь одна из четырех коробок с такими материалами. В первом скоросшивателе были подшиты документы, имеющие отношение к трем нападениям, совершенным в Саванне: показания свидетелей, выписанные ордера. Второй том содержал списки подозреваемых, сведения о наличии у них судимостей, протоколы судмедэкспертизы. Чтобы изучить содержимое хотя бы этой, первой коробки, Муру понадобился бы целый день.

А на очереди были еще одиннадцать.

Он начал с краткого отчета Сингера по итогам расследования. И вновь его поразила неопровержимость доказательств, собранных против Эндрю Капры. На его счету было пять нападений, четыре из них со смертельным исходом для жертвы. Первой была Дора Чикконе, убитая в Атланте. Годом позже убийства начались в Саванне. За год были убиты трое: Лайза Фокс, Рут Ворхес и Дженифер Торрегросса.

Убийства прекратились, когда Капра был застрелен в спальне Кэтрин Корделл.

В каждом случае в вагине жертвы была обнаружена сперма, и ее ДНК совпадала с ДНК Капры. Волосы, найденные на местах убийства Фокс и Торрегросса, также принадлежали Капре. Первая жертва, Чикконе, была убита в Атланте в тот год, когда Капра заканчивал учебу на медицинском факультете Университета Эмори.

Убийства потянулись следом за Капрой в Саванну.

Каждая найденная улика четко вписывалась в схему следствия, и обвинение против Капры было сформулировано безупречно. Но Мур понимал, что читает лишь краткий отчет, в котором все элементы расследования были подтянуты к выводам, сделанным Сингером. Противоречивые детали могли быть исключены. Именно эти детали — мелкие, с виду незначительные, но весьма важные для расследования — он и надеялся выудить из этих коробок. Где-то здесь, думал он, Хирург оставил свои следы.

Он открыл первый том и начал читать.

Когда спустя три часа он поднялся, чтобы размять затекшую спину, был уже полдень, а гора бумаг ничуть не уменьшилась. Хуже того, за все это время он не уловил и намека на присутствие Хирурга. Он прошелся вокруг стола, разглядывая еще не раскрытые коробки, и его внимание привлекла одна из них: «№ 12. Фокс/Торрегросса/Ворхес/Корделл. Вырезки из газет/Видео/Прочее».

Мур открыл ее и обнаружил штук пять видеокассет, которые лежали на толстой стопке картонных папок. Он взял кассету, на корешке которой значилось: «Местожительство Капры». Видеозапись была датирована 16 июня. В этот день было совершено нападение на Кэтрин.

Мур застал Сингера на рабочем месте за поеданием сэндвича. Деликатес был щедро нашпигован жареным мясом. Стол детектива мог многое рассказать о своем хозяине. Он был организован в высшей степени по-армейски, бумаги лежали четкими стопками по расчерченным квадратам. Сингер явно отличался педантизмом, но с фантазией были проблемы.

— Есть где-нибудь видеомагнитофон, которым можно воспользоваться? — спросил Мур.

— Мы держим его под замком.

Мур ждал, считая свой следующий вопрос настолько очевидным, что озвучивать его было бы неприлично. Оторвавшись от еды, Сингер с трагическим вздохом полез в ящик стола за ключами.

— Я так понимаю, он нужен вам срочно?

Телевизор и видеомагнитофон Сингер вывез из кладовки на тележке и покатил в комнату, где работал Мур. Он подключил шнуры, включил аппаратуру и удовлетворенно хмыкнул, когда все заработало.

— Спасибо, — сказал Мур. — Возможно, мне это понадобится на несколько дней.

— Удалось сделать какие-то знаменательные открытия? — поинтересовался детектив. В его голосе явственно угадывались саркастические нотки.

— Я только начинаю.

— Вижу, вы достали кассету по Капре. — Сингер покачал головой. — Боже, что творилось в том доме!

— Я вчера вечером проезжал мимо. Там заброшенный пустырь.

— Дом сгорел около года назад. После Капры старушка уже не смогла сдавать верхние апартаменты. Ну, и начала брать деньги за экскурсии по ним. Верите или нет, но она на этом деле здорово заработала. Знаете, народ ведь падок на такие зрелища. Да и сама старуха была со странностями.

— Мне необходимо встретиться с ней, — произнес Мур.

— Ну, это вам удастся разве что на том свете.

— Она погибла при пожаре?

— Докурилась. — Сингер засмеялся. — Говорят же, курение вред, но для здоровья. Она как нельзя лучше доказала это на собственном примере.

Мур дождался, пока детектив выйдет из комнаты, после чего вставил в видеомагнитофон кассету с надписью «Местожительство Капры».

Первые кадры были сняты днем и показывали внешний вид дома, где проживал Капра. Мур узнал дерево с бородатым мхом. Сам дом был безликий — двухэтажная коробка с облупившейся краской. Голос за кадром сообщил дату, время и место съемки. Он идентифицировал себя как детектива Спиро Патаки из полиции Саванны. По качеству дневного света Мур догадался, что съемку проводили рано утром. Камера прошлась по улице, и он увидел пробегавшего трусцой жителя, с любопытством оглянувшегося прямо в объектив. Движение на улице было плотным (утренний «час пик»?), а на обочине выстроились соседи, с интересом наблюдая за оператором.

Камера вернулась к дому и, подпрыгивая, приблизилась к входной двери. Оказавшись в доме, детектив Патаки бегло скользнул объективом по первому этажу, где проживала домохозяйка, госпожа Пул. Мур успел разглядеть потертые ковры, темную мебель, пепельницу, доверху набитую окурками. Фатальная привычка заядлого курильщика. Затем камера двинулась вверх по узкой лестнице и, минуя дверь с тяжелым замком, попала в верхние апартаменты, где квартировал Эндрю Капра.

Помещение второго этажа вызвало у Мура клаустрофобию. Оно было разбито на крохотные комнатки, и, судя по всему, умелец, который произвел эту «реконструкцию», преуспел в работе с деревянными панелями. Все стены были облицованы темным шпоном. Камера продвигалась по такому узкому коридору, что казалось, будто действие происходит в туннеле. «Спальня справа», — пояснил Патаки, поворачивая объектив в открытую дверь, из которой просматривались аккуратно застеленная двуспальная кровать, ночной столик и комод. Вот и вся мебель, которая уместилась в темной конуре.

«Двигаемся в сторону задней части жилой зоны», — сказал Патаки, когда камера вновь прыгнула в туннель. Вскоре в кадре появилась относительно большая комната, где полукругом стояли люди с мрачным выражением лиц. Возле двери чулана Мур различил Сингера. Похоже, здесь и разворачивалось основное действие.

Камера сосредоточилась на Сингере. «Эта дверь была заперта на висячий замок, — произнес он, показывая на сломанный замок. — Нам пришлось снимать ее с петель. Внутри мы обнаружили это». — Сингер открыл дверь чулана и дернул за тонкую цепочку.

В камере вдруг пропала резкость, потом что-то зарябило, и на экране появился следующий кадр, уже с четким изображением. Это была черно-белая фотография женского лица с широко раскрытыми безжизненными глазами и такой глубокой раной на шее, что обнажился хрящ трахеи.

«Я полагаю, что это Дора Чикконе, — сказал Сингер. — А теперь перейдем к следующей».

Камера сместилась вправо. Еще одна фотография, еще одна женщина.

«Судя по всему, это посмертные снимки четырех разных жертв. По-видимому, перед нами фотографии Доры Чикконе, Лайзы Фокс, Рут Ворхес и Дженифер Торрегроссы».

Это была личная портретная галерея Эндрю Капры. Его убежище, где он заново переживал наслаждение убийством. Но гораздо больше, чем сами фотографии, Мура насторожило то, что стены чулана, если не считать четырех портретов, были голыми, а на полке лежала коробочка с чертежными кнопками. Места для новых снимков было предостаточно.

Из чулана камера вновь переместилась в большую комнату. И медленно поплыла по кругу, выхватывая предметы обстановки. Диван, телевизор, письменный стол, телефон. Книжные полки, заполненные учебниками по медицине. Камера продолжала свое путешествие по квартире, пока не дошла до кухонной зоны. Здесь в фокусе объектива оказался холодильник.

Мур придвинулся ближе, ощутив внезапную сухость во рту. Он уже знал, что последует дальше, и все равно сердце тревожно забилось и в животе похолодело от ужаса, когда он увидел, как Сингер приближается к холодильнику. Детектив замер и посмотрел в объектив камеры.

— А вот что мы обнаружили внутри, — сказал он и открыл дверцу.

Глава 19

Мур прошел целый квартал и на этот раз почти не ощутил жары — его еще бил озноб после просмотра видеопленки. Он с облегчением вырвался из конференц-зала, который теперь ассоциировался у него с диким ужасом. Да и сама Саванна с ее густым приторным воздухом и мягкой зеленью вызывала у него ощущение дискомфорта. Бостон, состоящий из острых углов и резких звуков, казался четким и предсказуемым. По крайней мере в Бостоне ты ощущал себя живым, пусть даже и пребывая в таком раздражении. Здесь же все было размыто. Он видел Саванну словно в дымке, сотканную из ласковых улыбок и усыпляющих голосов, и в очередной раз задавался вопросом: сколько еще темных тайн скрыто в глубинах этого напускного благодушия?

Когда Мур вернулся в штаб-квартиру, он застал Сингера за компьютером.

— Подождите, — сказал Сингер и нажал кнопку проверки орфографии. Не дай Бог в его отчетах обнаружатся орфографические ошибки. Удовлетворенный результатом, он поднял взгляд на Мура. — Да?

— Вы так и не нашли записную книжку Капры? — спросил Мур.

— Какую еще книжку?

— Большинство людей держат свою личную записную книжку возле телефона. Я не увидел такой на видео, и в списке его личных вещей она тоже не значится.

— Не забывайте, что произошло два года тому назад. Если ее не было в нашем списке, значит, ее не было вообще.

— Или же ее убрали из квартиры до того, как там появились вы.

— К чему вы клоните? — Сингер подозрительно покосился на Мура. — Я думал, вы приехали изучать почерк Капры, а не заниматься повторным расследованием дела.

— Меня интересуют друзья Капры. Все, кто хорошо его знал.

— Черт возьми, да никто его толком не знал. Мы опросили врачей и медсестер, с которыми он работал. Его квартирую хозяйку, соседей. Я лично ездил в Атланту, беседовал с его теткой. Кстати, это его единственная родственница из тех, кто жив.

— Да, я читал протоколы.

— Тогда вы должны знать, как он ловко всех дурачил. Я только и слышал восторженные отзывы о нем: «Внимательный доктор! Такой вежливый молодой человек!» — фыркнул Сингер. — Они понятия не имели о том, каков он на самом деле.

Сингер снова повернулся к своему компьютеру.

— Да разве их, злодеев, распознаешь?

* * *

Подошла очередь последней видеозаписи. Мур намеренно оставил ее напоследок, потому что не был готов к предстоящему зрелищу. Предыдущие кассеты ему удалось просмотреть, не поддаваясь эмоциям, и он даже делал пометки, когда изучал спальни Лайзы Фокс, Дженифер Торрегроссы и Рут Ворхес. Снова и снова перед его глазами мелькали знакомые кровавые рисунки на стенах, связанные нейлоновыми шнурами запястья, пронизанные ощущением смерти взгляды жертв. Он мог без содрогания смотреть эти кадры, поскольку не знал этих женщин и их голоса не отзывались эхом в его памяти. Его внимание было сосредоточено не на жертвах, а на характерных деталях, которые могли бы рассказать о присутствии в их комнатах интересующего его субъекта. Он извлек из видеомагнитофона пленку с записью, сделанную на месте убийства Ворхес, и положил на стол. Неохотно потянулся к последней кассете. На ней значились дата, номер дела и место съемки: «Местожительство Кэтрин Корделл».

Мур хотел было отложить ее, чтобы посмотреть завтра утром, со свежими силами. На часах было девять вечера; он провел в этой комнате весь день. Он держал кассету в руках, раздумывая, что делать.

Прошло мгновение, прежде чем он осознал, что в дверях стоит Сингер, наблюдая за ним.

— Старик, ты еще здесь? — сказал Сингер.

— Дел невпроворот.

— Все пленки просмотрел?

— Все, кроме одной.

Сингер взглянул на видеокассету.

— Корделл.

— Да.

— Ну, давай, вставляй. Может, я что-то дополню.

Мур вставил кассету в видеомагнитофон и нажал на кнопку воспроизведения записи.

Перед ними был фронтальный вид дома Кэтрин. Ночь. Крыльцо было освещено, и свет горел во всех окнах. Голос за кадром сообщил дату и время — два часа ночи — и назвал имя офицера, проводившего съемку. Это опять был Спиро Патаки, который, казалось, числился здесь штатным оператором. Мур расслышал множество голосов и на их фоне стихающий вой сирен. Патаки произвел привычную съемку окрестностей, и за вспышками патрульных машин, перекрывших улицу, Мур разглядел встревоженных соседей, толпившихся возле ленты оцепления. Это удивило его, поскольку время было позднее. Судя по всему, происшествие наделало много шума, разбудив округу.

Патаки вернулся к дому и направился к крыльцу.

Сингер, глядя на экран, начал рассказывать:

— Мы получили сигнал о выстрелах. Соседка из дома напротив услышала первый выстрел, потом последовала долгая пауза, а после нее раздался второй. Она позвонила 911. Первый офицер полиции прибыл на место происшествия спустя семь минут. «Скорую» вызвали двумя минутами позже.

Мур вспомнил бдительную женщину, которая наблюдала за ним из окна соседнего дома.

— Я читал показания соседки, — сказал Мур. — Она заявила, что не видела, чтобы кто-то выходил из дома.

— Все верно. Она просто слышала два выстрела. После первого она встала с постели, выглянула в окно. Потом, минут через пять, прогремел второй выстрел.

Пять минут, подумал Мур. Почему такой интервал?

Между тем на экране уже возникла входная дверь, и дальше съемка происходила в доме. Мур увидел гардеробную комнату, которая была приоткрыта, и можно было разглядеть пальто на вешалках, зонтик, пылесос. Ракурс изменился, и действие переместилось в гостиную. На кофейном столике у дивана стояли два стакана, в одном из них еще остался напиток, похожий на пиво.

— Корделл пригласила его в дом, — продолжил Сингер. — Они выпили. Она пошла в ванную, спустя некоторое время вернулась и допила свое пиво. Через час на нее подействовал рогипнол.

Дата добавления: 2014-11-25