Смысловая структура сообщения и его воздейственность 2 страница

вместная деятельность людей формируют внешность человека. При-знаки внешности выступают как знаковая система психологического содержания. Таково диалектико-материалистическое понимание свя-зи внешности и личности.

В настоящее время в психологии экспрессивного поведения со-храняются эти два направления. Так, одна из ведущих ученых в этой области психологии Н. Фрийда предлагает разделить поведение на два вида: выражение, которое соответствует временному состоянию, и выражение, которое является общей характеристикой личности.

Вторым критерием в изучении выразительного поведения высту-пает вопрос диапазона средств выражения («Как выражается?»). Каж-дое средство экспрессии имеет самостоятельную традицию исследо-вания. Наиболее изученными являются мимика лица как средство выражения состояния и жесты как паралингвистические явления. Позы, движения корпуса как средства выражения внутренних психических состояний личности изучены слабо.

Предпочтение в изучении отдельных средств выражения обуслов-лено, во-первых, историческим развитием проблемы экспрессии в целом, во-вторых, общей теоретической позицией исследователя, в-третьих, относительной доступностью изучения одних средств вы-разительного поведения по сравнению с другими (например, мимику проще зафиксировать). В-четвертых, разветвленной системой явлений, в контексте которых рассматривается выразительное поведение и оп-ределяется его значимость. Такое акцентирование внимания на от-дельных средствах экспрессии и условиях их проявления не следует считать оптимальным, так как оно не отражает специфики экспрес-сии, а порождено факторами, которые перечислены выше.

Третьим критерием в изучении невербального поведения является вопрос функций выразительных движений в общении («Для чего выра-жается?»). С.Г. Геллерштейн и П.М. Якобсон считают, что выразитель-ные движения, проявляющиеся в общении при различных психических состояниях, служат внешним выражением этих состояний, а также от-ношений к тем или другим лицам, предметам или явлениям действи-тельности. Выразительные движения рассматриваются как индикаторы эмоциональных состояний и показатели многообразных отношений че-ловека к окружающему миру. Г. Гибш и М. Форверг указывают, что дей-ствия, выразительные движения, жесты и речь обладают прямыми воз-можностями управления социальной жизнью. Они также отмечают, что выразительные движения являются «отражением» определенных дина-мических процессов, «внешней стороной» этих процессов, индивиду-ально психической составной частью действия. Последнее, как извест-но, не только предметно, но и вместе с тем социально направлено. Отсюда выразительные движения приобретают коммуникативную фун-кцию. Г. Гибш и М. Форверг считают, что вовлечение выразительных движений в сферу социальных явлений приводит к возникновению у

них новых функций: формирование структуры аффекта и его нейтра-лизация путем конвенциализации выразительных движений.

Т. Шибутани к выразительному поведению относит любой вос-принимаемый звук или движение тела, которые служат показателем внутреннего состояния человека. Он считает, что «движения и звуки становятся жестами только в социальном контексте, когда они слу-жат показателями намерений человека и таким образом представляют другим какую-то основу для соответствующих реакций».

Т. Шибутани подразделяет выразительные движения, исходя из их социальной или биологической природы. В системе коммуникаций и личностных отношений им рассматриваются так называемые соци-альные выразительные движения, в системе эмоциональных состоя-ний человека — те выразительные движения, которые имеют биоло-гическую природу. В первом случае выразительные движения наделя-ются функциями установления согласия между общающимися, выработки общего отношения к ситуации, во втором случае — функ-цией выражения эмоционального состояния.

Т. Шибутани решает проблему соотношения конвенциальных и неконвенциальных выразительных движений, их функций, противо-поставляя одно другому. В методологическом плане это представляется недостаточно верным. Возникновение социальных функций вырази-тельных движений, их конвенциализация возможны прежде всего потому, что они выполняют функции диагностики и выражения оп-ределенных психических явлений.

Такая функция выразительных движений, как создание «образа действующего лица», особое значение имеет в контексте социальной перцепции. Здесь сложные психологические образования, динамично выражающиеся в поведении и внешнем облике человека, рассматри-ваются как сигнальный комплекс, информирующий другого человека о психических процессах и состояниях его партнера по общению. Каж-дый комплекс одновременно выполняет как осведомительную, так и регулятивную функции. Другими словами, выражение как индикатор, сигнал, воздействие, регулятор деятельности (в том числе и обще-ния) выступает как единое целое. Выразительные движения рассмат-риваются как носители самостоятельного сообщения в их познава-тельной и экспрессивной функциях. Благодаря характерной для них функции симптома (выражения), показателя внутреннего состояния живого существа (это отмечено в ряде определений выразительных движений и составляет предмет изучения в области эмоциональной сферы личности, патопсихологии, психодиагностики), в ситуации общения они одновременно являются знаком более высокой ступе-ни, осуществляют коммуникативную функцию и направляют действия партнеров.

Наряду с вышеназванными функциями, выразительное поведе-ние наделяется также функциями регуляции процесса возбуждения,

разрядки, облегчения. Остается актуальной такая функция экспрес-сии, как целенаправленное действие. Эта функция выражения выде-лена на основе положения Ч. Дарвина о выразительных движениях как рудиментах когда-то целесообразных действий, направленных на удов-летворение определенной потребности. Однако, по мнению ряда уче-ных, биологическая целесообразность выразительных движений у че-ловека во многом утрачена. Остается их объективное значение как средства отражения, информации и сообщения о внутреннем мире человека. Целесообразность выразительных движений должна рассмат-риваться в контексте социальной деятельности. Так, Н. Фрийда отме-чает, что выразительные движения актуальны, целесообразны преж-де всего потому, что они непосредственно служат установлению от-ношений или исчезновению отношений между людьми, выполняют функцию усиленного контроля движений и функцию «активной ма-нифестации». Выразительные движения целесообразны, так как могут управлять аффектом и могут распространяться на многочисленные неаффективные или недостаточно аффективные ситуации. Функция выразительных движений в этом случае — это нейтрализация нежела-тельного состояния (например, агрессии) и воспроизведение соци-ально-желательных эмоциональных состояний. Биологически целесо-образные выразительные движения, конвенциализируясь, могут вос-производиться независимо от состояния, т.е. быть «выделенными» из него. Такие выразительные движения выполняют важную функцию — они управляют коммуникацией без существенной эмоциональной нагрузки партнеров по общению.

Итак, выразительные движения выполняют осведомительную и регулятивную функции в процессе общения, являются своеобразным языком общения.

Еще одной, но мало изученной подструктурой кинесики, явля-ются движения глаз или, как принято называть, «контакт глаз».

Способы обмена взглядом в момент беседы, организация визуаль-ного контакта в каждом отдельном случае — время фиксации взгляда на партнере, частота фиксации — широко используются при иссле-довании так называемой атмосферы интимности в межличностном общении, взаимных установок общающихся лиц. На качество оценок визуального контакта влияет целый ряд факторов: угол между осью общения партнеров и осью «наблюдаемый — наблюдатель», положе-ние головы наблюдаемого, движение глазных яблок. Имеются дан-ные, что наблюдатель в своих оценках опирается на положение зрачка в видимой части глаза.

Как пишет А.А. Леонтьев, систематическое исследование пробле-мы контакта глаз началось Р. Экслайном и М. Аргайлом. Именно этими авторами было установлено, что направление взгляда в общении за-висит от его фиксации в общении, от содержания общения, от инди-видуальных различий, от характера взаимоотношений и от предше-

ствовавшего развития этих взаимоотношений. А.А. Леонтьев, подводя итоги обзора исследований контакта глаз, подчеркивает значимость не столько статических параметров ориентировки, сколько их изме-нения: часто ли смотрит собеседник в глаза другому — менее важно, чем то, что он перестает это делать или, наоборот, начинает. На ка-ком расстоянии люди беседуют — менее существенно по сравнению с тем, что они по ходу беседы сближаются или отдаляются.

X. Миккин приводит следующий перечень функций визуального контакта: 1) информационный поиск (в этих целях говорящий смот-рит на слушающего в конце каждой реплики и в опорных пунктах сооб-щения, а слушающий — на говорящего); 2) оповещение об освобожде-нии канала связи; 3) стремление скрывать или выставлять свое «Я»; 4) установление и поддержание социального взаимодействия (например, быстрые короткие повторяющиеся взгляды позволяют установить пер-воначальный контакт для дальнейшей коммуникации); 5) поддержа-ние стабильного уровня психологической близости.

Телодвижения, жесты рук, выражения лица тоже относят к сис-теме паралингвистических явлений. Круг вопросов, обсуждаемых па-ралингвистикой, достаточно широкий. Он охватывает все виды кине-сики и фонации. Возникает вопрос: на основе чего можно отделить выразительные движения от паралингвистических? С функциональ-ной точки зрения паралингвистические средства — это те физические движения говорящего субъекта, которые необходимы человеку для восполнения пробелов в вербальной коммуникации.

Г.В. Колшанский подчеркивает, что, когда речь идет не о функци-ональных параязыковых средствах, то всевозможные виды кинесики и мимики должны быть отнесены к форме непосредственного выра-жения эмоционального состояния человека/Основная функция пара-лингвистических средств сводится к восполнению, дополнению, обес-печению интерпретации вербального сообщения. Примером исследо-вания именно этих функций различных невербальных средств общения может служить работа Д.И. Рамишвили. По ее мнению, функция выра-зительных движений состоит не в том, чтобы вне существования вер-бальной психики как таковой довести качества, специфику состоя-ния живого существа до партнера. Роль выразительных движений в том, чтобы «усилить эмоциональную насыщенность сказанного, со-здать объективный фон словесного содержания, поднять его вырази-тельность и силу».

Невербальные коммуникации могут выполнять все основные фун-кции языковых знаков, т.е. фактически заменять текст. <...> Человек в ситуации общения реализует некоторую коммуникативную програм-му, накладывая на нее вербальную форму. «Говорящий приспосабли-вает ее к общей схеме коммуникации, «убирая» все вербально-избыточ-ное, дублирующее иные невербальные средства понимания».

Исходя из семантической природы невербальных коммуникаций,

И.Н. Горелов предлагает их классифицировать на основе того, какие они вносят обобщенные значения в сообщения. Так, с помощью же-стов реализуются указательные значения; описательные значения — жестами и пантомимикой. Значения побуждения, вопроса, утвержде-ния и отрицания — различными невербальными коммуникациями. Модальные значения (одобрение, согласие, решительность) — неко-торыми жестами и мимикой. <...>

На основе анализа литературных примеров И.Н. Горелов также приходит к выводу, что вербальная часть сообщения обычно «накла-дывается» на предварительно развернутую схему невербальных компо-нентов. На наш взгляд, такое соотношение речи и невербального пове-дения отражает реальный процесс общения. Из наблюдений известно, что отношения партнеров по общению, их психические состояния, со-циальные роли репрезентируются в общении с помощью кинесической структуры в ряде случаев раньше, чем словом. Отсюда следует, что у кинесической структуры имеется своеобразный приоритет в создании образа партнера, всей ситуации общения. Наличие автономных невер-бальных средств общения, а также такой их функции, как опережаю-щая манифестация психологического содержания общения, позволяет рассматривать их вне речевого контакта как самостоятельные единицы общения с различной информационной нагрузкой.

Согласно выбранному принципу рассмотрения невербального по-ведения следующая система отражения — акустическая. Известно, что многочисленные характеристики голоса человека создают его образ, способствуют распознанию его состояний, выявлению психической индивидуальности. Основная нагрузка в процессе восприятия голосо-вых изменений человека ложится на акустическую систему общаю-щихся партнеров. Характеристики голоса человека принято относить к просодическим и экстралингвистическим явлениям. Просодика и экстралингвистика изучаются главным образом паралингвистикой, которая рассматривает свойства голоса, не входящие в систему соб-ственно дифференциальных, фонологических противопоставлений и замещающие сферу несловесных коммуникаций. «Внутренняя основа паралингвистики кроется в функциональном использовании языка как относительно самостоятельной системы».

К просодической структуре относятся явления высоты, тона, дли-тельности, силы звука, ударения, тембра голоса. Другими словами, просодия — это общее название таких ритмико-интонационных сто-рон речи, как высота, длительность, громкость голосового тона. Эк-стралингвистическая система — это включение в речь пауз, а также различного рода психофизиологических проявлений человека: плач, кашель, смех, вздох, шепот и т.д.

В качестве подструктуры просодической и частично экстралинг-вистической структуры невербального поведения выступает интона-ция голоса. Интонация — это ритмико-мелодическая сторона речи.

Основными ее элементами являются мелодии речи, ее ритм, интен-сивность, темп, тембр, а также фразовое и логическое ударение.

Помимо таких функций, как дополнение, замещение, предвос-хищение речевого высказывания, а также регулирование речевого потока, акцентирования внимания на ту или иную часть вербального сообщения, интонация, как в целом просодика и экстралингвистика, выполняет оригинальную функцию: функцию экономии речевого высказывания. В данном случае, как подчеркивает Г.В. Колшанский, речь идет не об экономии самой системы языка, а об экономии ис-пользования языковых средств в коммуникации. «В естественном об-щении, безусловно, достигается необходимая в конкретных ситуаци-ях экономия языковых средств». Особую роль в этом случае выполня-ют темп, интенсивность высказывания, ударения, паузы. Не меньшую роль в «экономии речевого высказывания», а в ряде обыденных ситу-аций общения и большую, играют жесты, мимика. Это еще раз дока-зывает, что невербальное поведение личности полифункционально. В связи с этим трудно выделить специфическую функцию той или иной структуры невербального поведения, поэтому функциональный при-оритет определяется всем контекстом общения.

Следующая система отражения невербального поведения — так-тильно-кинестезическая. Тактильно-кинестезические данные поступают от сенсорных рецепторов, находящихся в коже, мышцах, сухожили-ях, суставах и во внутреннем ухе. Известно, что тактильно-кинестези-ческая система дает менее точную информацию о внешнем мире, о другом человеке по сравнению со зрением. Однако в определенных ситуациях, особенно там, где имеется сенсорная депривация, эта си-стема отражения формирует представления о положении тела в про-странстве, несет информацию о наличии объектов, в том числе и другого человека, в целом способствует созданию схемы тела как оп-ределенной структуры.

Из всех тактильно-кинестезических данных, информирующих о нашем положении в пространстве или о положении другого челове-ка, наиболее важными являются кинестезические данные о давлении и температуре. Именно мышечные рецепторы сообщают о том, како-ва сила рукопожатия, прикосновения, насколько близко находится другой человек. Тактильно-кинестезическая система также несет ин-формацию об амплитуде невербальных движений, их силе, направле-нии.

Таким образом, тактильно-кинестезическое отражение дает пред-ставление о такесической структуре невербального поведения и вхо-дящих в него элементах: физический контакт и расположение тела в пространстве.

Начиная с раннего возраста, физический контакт в виде прикос-новения, поглаживаний, поцелуев, похлопываний является важным источником взаимодействия личности с окружающим миром. С помо-

щью прикосновений различного вида формируются представления о пространстве своего тела и знания о частях тела другого человека. Прикосновения в виде поглаживаний выполняют в общении функ-цию одобрения, эмоциональной поддержки. Использование личнос-тью в общении такесической системы невербального поведения оп-ределяется многими факторами. Среди них особую силу имеют статус партнеров, возраст, пол, степень их знакомства. Так, рукопожатие как элемент такесической системы невербального поведения личнос-ти чаще используется в ситуации приветствия у русских, чем у англи-чан или американцев, в общении мужчин, чем женщин. В США руко-пожатия не приняты, если между людьми существует интенсивный контакт, что совершенно не совпадает с применением рукопожатия в русской культуре. Далее, такой такесический элемент, как похлопы-вание по спине и плечу, возможен при условии близких отношений, равенстве социального положения общающихся. Проявлением славян-ского обычая на уровне невербального поведения являются объятия, которые демонстрируют равенство и братство. Поцелуй как элемент физического контакта наблюдается в русской культуре в поведении и мужчин, и женщин, в то время как у англичан встречается редко, только при интимных отношениях.

Безусловно и то, что существуют специфические для культуры прикосновения, например, удар по ладони собеседника в момент или после произнесения удачной шутки, остроты. Этот обычай соблюда-ется египтянами, сирийцами, йеменцами. Не ударять ладонью об ла-донь собеседника — значит обидеть его.

Такесическая структура невербального поведения личности нахо-дится не только под контролем тактильно-кинестезической системы отражения, но и воспринимается с помощью зрения (амплитуды дви-жения при рукопожатии), слухового анализатора, что способствует созданию условий дифференцированной оценки всех нюансов физи-ческого контакта. Такесическая структура в большей мере, чем другие структуры невербального поведения личности, выполняет в общении функцию индикатора статусно-ролевых отношений, символа степени близости общающихся, поэтому неадекватное использование лично-стью такесической структуры невербального поведения может приве-сти к многочисленным конфликтам в общении.

Названные выше структуры невербального поведения личности так или иначе характеризуют движения тела, изменения голоса, ко-торые в той или иной степени осознаются индивидом, управляются им, носят характер программы невербального поведения. Кинесика, такесика, просодика, как структуры невербального поведения, со-здают образ партнера по общению с помощью различных систем от-ражения: оптической, акустической, тактильно-кинестезической.

В соответствии с вышесказанным обратимся к использованию в общении ольфакторной системы отражения, позволяющей выделить

такую структуру невербального поведения, как запахи: естественные и искусственные. Нам представляется, что система запахов, являясь безусловным невербальным индикатором индивида, может служить дополнительной характеристикой складывающегося о нем образа. С незапамятных времен известна «культура запахов» как специфичес-кое средство социальной стратификации, как источник межличност-ных контактов, как характеристика функционально-ролевых отноше-ний индивидов, как способ идентификации, установления тождества, принадлежности к одной микро- или макрогруппе. По нашему мне-нию, система запахов не обладает такой дифференцирующей силой, как кинесическая, просодическая, Такесическая структуры невербаль-ного поведения, главным образом потому, что обоняние в общении, во взаимодействии людей имеет несколько приниженное значение, чем оптическая или акустическая система отражения. Ольфакторная система проявляет свою дифференциальную силу только при весьма специфических обстоятельствах, скажем, в ситуации социальной, сенсорной изоляции, в контексте определенных типов взаимодействия, например, интимного общения между мужчиной и женщиной, ухода матери за ребенком, в ситуации врач — больной и т.д. Безусловно и то, что общество регулирует интенсивность запахов, и сама эта струк-тура невербального поведения является показателем общего уровня культуры человека.

К сожалению, психология не располагает исчерпывающими дан-ными о том, как влияют особенности запаха индивида на формирова-ние образа и понятия о нем. Система запаха также мало изучена и в контексте невербального поведения, хотя в его структуру многие ав-торы включают косметику, одежду и т.д. Большинство выводов о вли-янии пола, возраста, социального статуса, типа взаимодействия на роль и значение запахов в общении сделаны в результате личных на-блюдений психологов или исходя из обыденного опыта. Очевидно, и эта структура невербального поведения личности должна исследоваться в рамках различных методических процедур, с использованием тех-нических средств.

Перейдем к рассмотрению элементов, входящих в структуру не-вербального поведения. Основное свойство невербального поведения — движение. Оно имманентно присуще кинесической структуре невер-бального поведения, ее элементам: мимике, жестам, позе, интона-ции. Именно эти элементы и их сочетания составляют основу невер-бального поведения личности, поэтому рассмотрим более подробно их особенности.

Особая роль среди элементов невербального поведения отводится мимике. Лицо является важнейшей характеристикой физического об-лика человека. <...> Благодаря кортикальному контролю человек мо-жет управлять каждым отдельным мускулом своего лица. Корковое управление внешними компонентами эмоций особенно интенсивно

7 - 7380

развилось по отношению к мимике. Это определяется, как отмечает П.К. Анохин, ее приспособительными особенностями и ролью в чело-веческом общении. Социальное подражание, как одно из условий раз-вития мимики, возможно именно за счет ее произвольной регуляции. В целом социализация мимики осуществляется как использование орга-нических проявлений для воздействия на партнера и как преобразова-ние эмоциональных реакций адекватно ситуации. Общество может по-ощрять выражение одних эмоций и порицать другие, может создавать «язык» мимики, обогащающий спонтанные выразительные движения. В связи с этим мы говорим об универсальных или специфических мими-ческих знаках, оконвенциальных или спонтанных выражениях лица. Обычно мимику анализируют:

1) по линии ее произвольных и непроизвольных компонентов;

2) на основе ее физиологических параметров (тонус, сила, ком-бинация мышечных сокращений, симметрия — асимметрия, динами-ка, амплитуда);

3) в социальном и социально-психологическом плане (межкуль-турные типы выражений, выражения, принадлежащие определенной культуре, выражения, принятые в социальной группе, индивидуаль­ный стиль выражения);

4) в феноменологическом плане («топография мимического поля»): фрагментарный, дифференциальный и целостный анализ мимики;

5) в терминах тех психических явлений, которым данные мими-ческие знаки соответствуют;

6) можно также осуществлять анализ мимики, исходя из тех впе-чатлений-эталонов, которые формируются в процессе восприятия человеком мимических картин, окружающих людей. Актуальные об-разы-эталоны включают признаки, которые не только характеризуют модель, но являются достаточными для ее опознания.

Всесторонний анализ мимических выражений дает информацию об общей «мимической одаренности» личности, которая раскрывает-ся через следующие характеристики:

1) сильная — слабая; неопределенная — красноречивая; беспоря-дочная, судорожная, гармоничная мимика;

2) разнообразие мимических картин, быстрота смены мимичес-ких формул, способность передавать нюансы;

3) мимика стереотипная, индивидуальная.

Применяя перечисленные способы анализа мимики, можно по-лучить информацию о мимическом знаке в целом или об отдельных его элементах. Лицевая экспрессия классифицирована на основе веду-щего признака (мины лба, мины рта).

Л.М. Сухаребский отмечает, что для понимания мимического раз-нообразия личности имеет смысл рассматривать как целостную ми-мическую активность, так и частичную, связанную с деятельностью отдельных ее зон. Но не следует забывать, продолжает он, что отдель-

ные мимические зоны лба, глаз, рта действуют как звенья единой целостной системы.

Целостность, динамичность — главные характеристики мимики как элемента невербального поведения личности. <...> Поэтому за еди-ницу анализа собственно мимического выражения должна быть при-нята совокупность координированных движений мышц всего лица, так как во многих исследованиях показано, что опознание эмоций зависит от участия всех лицевых мышц.

Таким образом, двойная регуляция, динамичность, целостность мимики, а также производные характеристики от перечисленных выше: изменчивость структуры выражения и в то же время наличие констан-тных признаков, многозначность и одновременно «емкая однознач-ность» мимики — являются ее основными характеристиками как элемента невербального поведения и определяют успешность ее опоз-нания в межличностном общении.

На основе анализа зарубежной и отечественной литературы, по-священной систематизации эмоций и их лицевых выражений, нами была создана схема описания мимики шести эмоциональных состоя-ний (радости, гнева, страха, страдания, удивления, отвращения).

За единицу анализа лицевого выражения был принят сложный мимический признак. На физиологическом уровне он включает ряд характеристик: направление движения лицевых мышц, отношение между движениями мышц, интенсивность, напряжение мышц лица. В феноменологическом плане мимический признак представляет сле-дующее: «брови подняты вверх, губы плотно сжаты» и т.д. <...>

Сложные мимические признаки являются необходимыми, посто-янными, но в то же время могут входить в структуру мимики различ-ных состояний. В связи с этим постоянным и необходимым индикато-ром психических состояний будет выступать комплекс признаков ми­мики. Предлагаемая схема описаний мимики шести эмоциональных состояний (радость, гнев, страх, страдание, удивление, отвращение) строится с учетом этого принципа, что позволяет обнаружить уни-версальные признаки для определенного типа состояний, специфи-ческие признаки для определенного типа состояний, специфические признаки для каждого состояния, неспецифические, которые приоб-ретают значение только в контексте с другими признаками. Табл. 1 наглядно демонстрирует константные комплексы признаков для каж­дого состояния.

Характерной особенностью «мимических картин» эмоциональных состояний является то, что каждый симптомокомплекс мимики вклю­чает признаки, которые одновременно являются универсальными, специфическими для выражения одних состояний и неспецифичес­кими для выражения других. Например, такие признаки, как: «уголки губ опускаются», «глазная щель сужается» — «глаза прищурены» со­ответствуют ряду отрицательных состояний (см. табл. 1). Признак «уголки

Таблица 1 Схема описания мимических признаков эмоциональных состояний

Части и элементы лица	Мимические признаки эмоциональных состояний
Гнев	Презре­ние	Страда­ние	Страх	Удивле­ние	Радость
Положение рта	Рот открыт	Рот закрыт	Рот открыт	Рот закрыт
Губы	Уголки рта опущены	Уголки рта опущены
Форма глаз	Глаза раскрыты или прищурены	Глаза сужены	Глаза широко раскрыты	Глаза прищурены или раскрыты
Яркость глаз	Глаза блестят	Глаза тусклые	Блеск глаз не выражен		Глаза блестят
Положение бровей	Брови сдвинуты к переносице	Брови подняты вверх
Уголки бровей	Внешние уголки бровей подняты вверх	Внутренние уголки бровей подняты вверх
Лоб	Вертикальные складки на лбу и переносице	Горизонтальные складки на лбу
Подвижность лица и его частей	Лицо динамичное	Лицо застывшее	Лицо динамичное

губ опущены» является универсальным, так как появляется только в том случае, когда человек переживает состояния, относящиеся к от-рицательным. Признак «глазная щель сужается» может быть индикато-ром как отрицательных состояний (гнев, презрение и т.д.), так и по-ложительных (радость). Однако для первого типа состояний он явля-ется специфическим, для второго — нет. Иными словами, в выражении состояний гнева, презрения, страдания он выполняет основную ин-формативную нагрузку, а в выражении радости он будет нести ин-формацию только в контексте с другими признаками и представлять возможный вариант выражения этого состояния.

Дата добавления: 2014-11-08