Брачно-семейное право

При рассмотрении брачно-семейного права по Ин­ституциям Гая следует учитывать две главные особеннос­ти: 1) римская семья сохраняла преимущественно патри­архальный характер на протяжении всего своего разви­тия, что выражалось в особой, исключительной роли отцовской власти; 2) постепенная эволюция семейного

права выражалась в развитии от первоначального при­знания только агнатического родства (т. е. по отцовской линии) к последующему все большему признанию ког­натического родства (т. е. родства по крови, в том числе и по материнской линии). Поэтому ответ на данный воп­рос следует начинать с обшей характеристики римской отцовской власти (patria potestas) по Гаю (I. 55), подчерк­нув замечание Гая о ее исключительности и перечислив условия признания законом отцовской власти на детей (I. 56—57; 65—69). При этом необходимо отметить право отца (pater familias) продавать своего сына и иных под­властных ему членов семьи (I. 117). В связи с этим любо­пытно замечание Гая о том, что манципированные, т. е. проданные своими родителями дети и своими мужьями жены, в своем положении уподобляются рабам (I. 123). Говоря об условиях и способах освобождения детей из-под власти отца (I. 127; 130—132), следует об­ратиться к утверждению Гая, что это освобождение про­исходит лишь со смертью отца либо с утратой им стату­са свободы и гражданства, а также в случае эманципа­ции, т. е. троекратной продажи отцом своего сына. Особого внимания заслуживают имущественные отно­шения отца и сына (II. 87; 89), в частности ответствен­ность отца за выделенный сыну пекулий (IV. 69—74). В отношении выделенного подвластному сыну пекулия и вообще любой его хозяйственной деятельности действо­вали те же правила, что и в отношении раба, за исклю­чением некоторых различий, связанных с воинским пе­кулием, т. е. имуществом, полученным сыном во время военной службы. Это имущество сына не сливалось с от-Човским, и сын мог им распоряжаться самостоятельно, например, еще при жизни отца завещать это имущество (И. 106). Все вышесказанное не касалось эманципированных детей, т. е. тех, кто вышел из-под отцовской власти. Все нажитое ими с момента выхода из-под отцовской власти находилось в их полной собственности.

Анализируя брачное право, надо вспомнить опреде­ление римского брака у римского юриста Модестина: «Брак есть союз мужчины и женщины, соединение всей жизни, божественного и человеческого права» (D.23.2.1). Главным в браке для римлян была не форма, не ритуал заключения брака, а согласие (consensus) сторон. В Риме существовали две главные формы брака: с переходом жены под власть мужа (сит тапи) и без оного (sine тапи). Видимо, в эпоху Гая главной оставалась первая форма брака, так как он подробно описывает в основном три способа установления власти мужа над женой (I. ПО— 113): путем давностного сожительства с женой (usus). через религиозный обряд конфарреации и посредством покупки жены (coemptio). Форма usus во времена Гая уже практически вышла из употребления, конфарреация имела весьма ограниченную сферу применения, так что основной была форма так называемой покупки жены, которая осуществлялась посредством манципации (I. 119—120). При анализе текстов Гая о способах уста­новления власти мужа над женой необходимо обратить внимание на то, что и в устаревшей форме usus, и в форме покупки жены (коэмпции) она выступала в каче­стве объекта, а не субъекта права, т. е. была скорее ве­щью, чем лицом. Это зависимое положение женщины проявляется и в установлении общей обязательной опе­ки над женщиной (I. 190; 194), и в ее ограниченной пра­воспособности (II. 80—81; 85). Опека над женщиной осу­ществлялась ее родителями или мужем, а при их отсут­ствии — опекунами, назначенными претором. Без согласия опекуна ни завещание женщины, ни отчужде­ние ею манципируемых вещей не признавались закон­ными. Однако неманципируемые вещи она была право­мочна отчуждать самостоятельно. От опеки освобожда­лись лишь весталки (I. 130) и женщины, имевшие троих и более детей (I. 194). Тем не менее тот же Гай отмечает, что совершеннолетние женщины обычно сами занима­ются своими делами, а согласие опекуна лишь в некото­рых случаях необходимо для пустой формальности (I. 190), что свидетельствует о тенденции общей либера лизации брачно-семейных отношений.

Дата добавления: 2014-11-16