Мускулистая маскулинность

Культ здорового и сильного мужского тела - один из элементов популярной в последней трети XIX в. идеологии "мускулистой маскулинности". Эта идеология проникла даже в церковную жизнь, породив движение "мускулистого христианства", вызывающее в памяти позднесоветскую формулу "добро должно быть с кулаками". Она отнюдь не ограничивалась сферой здоровья и физической культуры.

В противоположность демократической приземленности и социальной критичности натуралистического искусства, идеологи "мускулистой маскулинности" настойчиво доказывали, что "жесткое" мужское тело стоит неизмеримо выше "мягкой" женственности. Эти теории имели явный милитаристский и националистический привкус, их одинаково активно пропагандировали идеологи британского и немецкого империализма перед Первой мировой войной.

В годы Первой мировой войны и непосредственно после нее милитаризация мужского тела и его художественной репрезентации резко усилилась. Всякая война влияет на мужское самосознание, усиливая традиционные "воинские" ценности и подтверждая мнение, что "настоящий мужчина" - прежде всего солдат. Повседневный опыт еще больше усиливает эти чувства. Окопная жизнь, не позволяющая мужчинам поддерживать между собой привычное в нормальных условиях жизни социальное расстояние, плюс - повседневная игра со смертью обостряют у мужчин чувство своей личной уязвимости и одновременно - чувство силы своего мужского братства.

Эти переживания в высшей степени телесны. Молодой человек нигде не чувствует себя таким голым, как в армии. Уже на военной комиссии, заставляя его дефилировать голышом перед синклитом врачей, юноше дают понять, что его тело ему больше не принадлежит. Сначала многие мужчины переживают это как унижение и испытывают чувство неловкости, но затем они привыкают жить, как одна семья, спят вповалку, ходят в общую баню и т.д.

Армия и война дают простор не только мужской агрессивности, но и мужской нежности. Телесная близость, общий страх смерти и ненависть к общему врагу порождаются у мужчин взаимную привязанность друг к другу и немыслимую в других условиях немую психологическую интимность. Отсутствие женщин скрепляет этот мужской союз. Однако эта гомосоциальность редко перерастает в гомосексуальность. Наоборот, образ отсутствующей женщины, все равно - романтический или сексуальный - становится ярче.

После войны, как бы ни оценивались ее итоги, у прошедших эту школу мужчин возникает непреодолимая потребность увековечить свои военные переживания и память о погибших товарищах. Причем эти переживания и сами друзья чаще изображаются в героическом, чем в сентиментальном, ключе. "Сентиментальный воин" - противоречие в терминах.

Эти настроения дают мощный толчок изобразительному искусству. Многочисленные памятники героям и жертвам Первой мировой войны чаще всего изображали группы обнаженных мужчин в окружении воинских атрибутов (особенно выразителен памятник павшим у Боннского университета, 1918). Но при этом памятник погибшим людям, иногда сознательно, а иногда вопреки воле авторов, нередко прекращается в апофеоз войны как главного мужского занятия.

Дата добавления: 2014-11-18