Что было и чего не было при захвате Зимнего дворца?

Дорогу, товарищи!

XX век

В советское время штурм Зимнего дворца изображали эпически: вооруженная лава сознательных рабочих и солдат атакует Зимний по сигналу с крейсера «Аврора». Сегодня ударились в иную крайность: все шире распространяется мнение о том, что штурма не было вовсе, а Зимний взяла группа из двухсот хорошо подготовленных егерей, вызванных в столицу из Финляндии Лениным. Вот что пишет на этот счет современный петербургский писатель Борис Александрович Алмазов: «Боевая группа егерей прибыла на Финляндский вокзал спецпоездом. Далее на грузовиках, а может быть, и в пешем строю (расстояние от вокзала до дворца ровно 3 км) они дошли до казармы комендантской роты на Зимней канавке, где размещался госпиталь. Оттуда часть егерей вошла в Зимний через застекленный переход. Увидев направленные на них сверху, из окон казармы, ружейные стволы, юнкера бросили пулемет на мосту через Зимнюю канавку, и другая часть егерей беспрепятственно вошла в здание дворца через открытый вход Эрмитажного театра. По темным залам Зимнего до комнаты, где находились министры Временного правительства, их провели служители дворца и собственные разведчики, которые находились во дворце с утра 25 октября. „Спецназовцы“ блокировали и разоружили юнкеров и ударниц. Позволили юнкерам разбежаться. Ударницы, держа дисциплину, остались в строю. И тогда впустили группу „революционных трудящихся“. Те спокойно прошли мимо штабелей дров в центральные ворота, которые стояли распахнутые настежь. Прибывшим передали военнопленных. Антонов‑Овсеенко арестовал министров».

Новаторскую версию поддерживают и другие мастера культуры: в 2007 году телеканал «Россия» потряс всю страну документальным фильмом «Штурм Зимнего. Опровержение», в котором роли финских егерей в событиях октября 1917‑го было уделено особое внимание. Впрочем, телевизионщики не ограничились только этим, они творчески подошло к процессу пересмотра истории и дополнили егерскую тему своим собственным ноу‑хау: заявили, что Керенский сдал власть Ленину по уговору. Одна из создательниц этого фильма, вице‑президент Российского фонда культуры Елена Николаевна Чавчавадзе поясняла позже в интервью: «У Ленина и у Керенского было гораздо больше общего, чем казалось до сих пор. Я имею в виду тех, кто стоял за спиной Керенского, и тех, кто был за спиной у Ленина. Кстати, Керенский был не просто членом масонской ложи, он возглавлял объединенную ложу России. И команды Керенскому и Ленину шли из одного центра. Вне всякого сомнения, этот центр был вне России…»

В общем, сплошная конспирология.

Что ж, стоит признать: старые перехлесты насчет штурма Зимнего и вправду имеют мало отношения к истине. Это только в художественных фильмах Михаила Ильича Ромма «Ленин в Октябре» или Сергея Эйзенштейна «Октябрь» организованные могучие отряды осаждали Зимний, реальность выглядела заметно скромнее. Агитпроповские рассказы о безукоризненном плане восстания, который‑де имелся у большевиков, недорого стоят. Большевики хотели взять власть, но не ожидали, что она свалится в их руки так легко. И даже в 1918 году не думали, что власть их – надолго, а потому пророчили себе трагическую участь парижских коммунаров. Читайте выступления тех лет.

Н. Кочергин. Штурм Зимнего

Но штурм все‑таки был. Не такой уж массовый, но все‑таки. Если уж скептики не верят советской пропаганде, могли бы поверить иностранцам. Например, американскому журналисту Джону Риду, который так описывал историческую ночь: «Выйдя на площадь, мы побежали, низко нагибаясь и прижимаясь друг к другу. Так бежали мы, пока внезапно не наткнулись на пьедестал Александровской колонны. Простояв здесь несколько минут, отряд, насчитывавший несколько сот человек, ободрился и вдруг без всякого приказания снова кинулся вперед. В это время при ярком свете, падавшем из всех окон Зимнего дворца, я заметил, что передовые двести – триста человек были все красногвардейцы. Солдат среди них попадалось очень мало. Мы вскарабкались на баррикады, сложенные из дров, и, спрыгнув вниз, разразились восторженными криками: под нашими ногами оказались груды винтовок, брошенных юнкерами… Увлеченные бурной человеческой волной, мы вбежали во дворец».

А вот Джон Рид пересказывает монолог матроса о другом состоявшемся тогда штурме Зимнего – с набережной Невы: «Мы взломали двери и по разным лестницам, один за другим, небольшими кучками пробрались во дворец. Когда мы доходили до верхней лестницы, юнкера задерживали нас и отнимали наши ружья. Все же наша публика подходила постепенно до тех пор, пока нас не стало больше. Тогда мы сразу набросились на юнкеров и отобрали ружья».

Мало Джона Рида? Тогда загляните хотя бы в мемуары британского посла Джорджа Бьюкенена, он оставил свое свидетельство о событиях того дня: «В девять часов вечера был дан сигнал к атаке холостыми выстрелами из орудий с крепости и с крейсера „Аврора“. Последовавшая бомбардировка продолжалась непрерывно до десяти часов, после чего последовал, примерно, часовой перерыв. В одиннадцать часов бомбардировка началась снова. В половине третьего утра партии атакующих проникли во дворец боковыми ходами и разоружили гарнизон. Министры были арестованы и отведены сквозь враждебно настроенные толпы в крепость».

Можно привести, наконец, и свидетельство художника Александра Николаевича Бенуа, в те дни находившегося в Петрограде. Он вспоминал, как к ним на Васильевский остров доносились со стороны Зимнего звуки «целого сражения», потом громыхнули орудия, в том числе и пушка «Авроры» – и «у меня сжалось сердце». Утром Александр Николаевич отправился по льду Невы на другой берег – чтобы узнать, сохранился ли вообще дворец. «Оказалось, что весь фасад дворца испещрен следами пуль, и что несколько окон выбиты и они зияют чернотой, и что стекла многих других, казавшихся издали целыми, были изрешечены правильными круглыми дырками. Я готовился увидать картину полного развала, дымящиеся руины – вместо того, слава Богу, вся громада дворца, а также то, что в перспективе виделось от фасада на Миллионную Эрмитажа, – все представляло собой прежний мощный, крепкий, незыблемый вид».

Есть, наконец, и еще одно свидетельство, не менее веское. Через считанные дни после взятия Зимнего, 27 октября, петроградская Городская дума заслушала выступление «юнкера, бывшего до последней минуты в Зимнем дворце». Рассказ его буквально до мелочей совпадает с текстом Джона Рида. Вначале во дворец проникали отдельные революционно настроенные матросы, причем юнкера их арестовывали. После того, как правительство решило матросов отпустить, юнкера отправились с ними в нижний этаж дворца. Там они наткнулись на большую группу вооруженных матросов и солдат: «Наши юнкера стояли с ружьями, не давая им входить, а они нападали… Эти самые на нас все время наседали, а мы получили приказ – не стрелять. Отступая все время, мы, таким образом, попали в зал заседаний Временного правительства. Я должен засвидетельствовать, что Временное правительство в полном составе сохранило полную невозмутимость пред этой картиной. Я должен засвидетельствовать, что лично я никакого насилия со стороны матросов не испытал. Они предложили нам сдать оружие и уйти, присоединиться к нашим товарищам. Я лично ушел».

В общем, никаких финских егерей не видно и в помине. Ни единого следа следов. Думается, если бы они были – очевидцы бы их заметили.

«Ради чести и престижа»

Дата добавления: 2014-11-20