Настоящая ли «Аврора»?

Заря отгоревшая

О том, что «Аврора» вне всяких сомнений стреляла, мы уже знаем – хотя и возникают время от времени толки, будто никаких выстрелов не было в помине. Стреляла, это точно. И поэтому крейсер революции доныне является одной из главных достопримечательностей Петербурга, особенно в глазах многочисленных иностранных туристов. Что скрывать, октябрь 1917‑го наложил колоссальный отпечаток на судьбы всего мира.

Да и петербуржцы в большинстве своем относятся к «Авроре» трепетно, не случайно с такой тревогой воспринимаются ими любые попытки посягнуть на корабль и его статус – будь то печально знаменитая вечеринка на борту крейсера, устроенная летом 2009 года, или же решение министра обороны Анатолия Сердюкова вывести корабль из боевого состава ВМФ – решение, отмененное затем его преемником на министерском посту – Сергеем Шойгу.

Но вот вопрос: а является ли ныне стоящий на Неве крейсер «Аврора» подлинным? Вопрос может на первый взгляд показаться удивительным – ну что, в самом деле, может случиться с кораблем, который много десятилетий стоит на приколе? – но на самом деле он серьезен. Дело в том, что жизнь боевого корабля всегда полна событий. Вот и «Авроре» до превращения ее в музей досталось немало: пришлось и в походах побывать, и в сражениях участие принять, и на ремонт становиться. На крейсере производились не только ремонтные работы, но и разного рода переделки, перепланировки. Менялось вооружение: в гражданскую войну, например, десять 152‑миллиметровых орудий системы Канэ, стоявшие на крейсере, были сняты и отправлены в Астрахань для вооружения береговых укреплений и плавучих батарей. А в 1920‑х при переоборудовании крейсера под учебный корабль на него установили десять 130‑миллиметровых орудий, разработанных перед самой Первой мировой – то есть тогда уже, когда «Аврора» немало повидала на своем веку. В те же двадцатые, кстати, взамен утраченных якорей и якорных цепей крейсер обеспечили новыми, снятыми с затопленного в 1919 году крейсера «Олег».

Этими переменами дело не ограничилось. Великую Отечественную «Аврора» встретила в строю, хотя ее хотели списать и даже присвоили имя «Аврора» вновь заложенному кораблю – но война принесла крейсеру, стоявшему тогда в Ораниенбауме, новые серьезные испытания. С сентября 1941 года он стал подвергаться артобстрелам и авианалетам, а 30 сентября после очередного обстрела вода стала заполнять машинный отсек, крен достиг угрожающей отметки и было принято решение поставить корабль на грунт. В притопленном состоянии «Аврора» находилась до 1944 года. Неудивительно, что с крейсера опять сняли артиллерию, причем девять орудий установили на батарее в районе Вороньей горы, где шли особенно ожесточенные бои с фашистами, а одно орудие – на бронепоезде «Балтиец».

Писатель Лев Васильевич Успенский, в годы войны бывавший на этом бронепоезде, рассказывал позже подробности в «Записках старого петербуржца»:

«– Ну, что у вас нового на „Балтийце“? – спросил я… встретившегося мне на дороге старшину с бронепоезда.

– Большие новости, товарищ полковник! – с удовольствием ответил он. – Знаете, какую нам пушку придали? С „Авроры“ пушка! То самое орудие, которое в семнадцатом по Зимнему огонь вело… Вот идем ему проверочку делать…»

Читатель уже знает: знаменитое орудие 1917 года задолго до Великой Отечественной отбыло в Астрахань, а ему на смену пришло орудие не просто другое – другого даже калибра. Был в курсе реальной истории крейсера и Лев Васильевич Успенский:

«Я знал это, и осторожно намекнул, что, может быть, все же.

– Да что вы, товарищ интендант третьего ранга! – свысока ответил мне старшина. – Это только так, слух пускают, чтобы до фрицев не дошло, какой тут у нас ценный трофей есть. Они бы как черти сюда полезли, такое орудие захватить! А наши матросики узнавали стороной: точно, то самое орудие!

Я не стал спорить; думаю, и не надо было. Воинская часть может обрастать легендами; воинской части следует обрастать легендами. И чем их больше, чем они возвышенней, тем лучше».

В 1944 году было принято решение превратить «Аврору» в музей и одновременно учебную базу Нахимовского военно‑морского училища. Воду из трюма откачали, крейсер всплыл – и полным ходом начались работы. Первым делом днище корабля забетонировали изнутри, причем общий объем использованного железобетона составил тогда около 450 тонн: внушительный объем! Следом внутренние помещения переоборудовали для жизни и службы курсантов и преподавателей Нахимовского училища. Попутно шли работы другого рода: сняли почти всю энергетическую установку, заменили сильно пострадавшие в годы войны дымовые трубы. Отдельной проблемой стало вооружение «Авроры». Поскольку задача ставилась вернуть крейсеру внешний облик 1917 года, а следов оригинальных орудий обнаружить не удалось, начали искать однотипные орудия на складах. Отыскали 152‑миллиметровые орудия, состоявшие раньше на вооружении броненосца «Ростислав», еще одно подходящее орудие нашли в Севастопольской крепости. О другом примечательном нюансе рассказывает советский историк «Авроры» Лев Львович Поленов: «В арсенале удалось найти пушки Канэ, но 11 из них были со станками и щитами береговой установки, а три пушки на морских станках не имели щитов. Попытка изготовить для всех пушек корабельные щиты не увенчалась успехом, поскольку чертежи их отсутствовали и достать их даже в Морском архиве было невозможно. В результате было принято решение ставить все орудия с береговыми щитами».

Крейсер «Аврора». 1914 год

Сведущий читатель, наверное, уже понял, что все это означает: знаменитое баковое орудие, из которого был дан сигнал к штурму Зимнего, давно уже растворилось где‑то на российских просторах. А то орудие, рядом с которым фотографируются экскурсанты в наши дни, – всего лишь новодел. Пушка вполне себе историческая, но не авроровская, не имеющая отношения к историческому выстрелу. Что бы ни утверждали на этот счет экскурсоводы и путеводители, что бы ни гласила прикрепленная на орудии памятная табличка.

Итак, «Аврора» – в большой степени новодел. Имитация той «Авроры», что стояла на Неве в 1917 году. Только на этом наш сюжет не заканчивается, а лишь начинается. Потому что на исходе советских лет, в 1984–1987 годах, «Аврора» пережила еще один масштабный ремонт, результаты которого некоторыми экспертами оцениваются как полная катастрофа.

Как окончательная утрата подлинной «Авроры» и превращение знаменитого корабля в муляж.

К тому времени, надо признать, крейсер давно уже находился в аварийном состоянии. Особенно много проблем было с подводной его частью, подверженной коррозии. Памятная заливка бетоном сделала непростыми ремонтные работы. Поэтому после тщательного обследования решено было подводную часть корпуса «Авроры» заменить напрочь. Так началась последняя реконструкция крейсера, изменившая его облик местами до неузнаваемости. Маленький пример: отрезав старое днище, ремонтники сделали новое толщиной 30 мм (вместо прежних 10 мм), отказавшись при этом от заклепок в пользу сварочных аппаратов. Деревянную и медную обшивки воссоздавать также не стали, да и насчет винтов решили не заморачиваться: с этой поры они у «Авроры» отсутствуют.

Попутно провели работы и в надводной части корабля. Изготовили заново броневую палубу, трубы и мачты, еще раз перепланировали внутренние помещения корабля. Немудрено, что уже вскоре после того, как обновленная «Аврора» была торжественно доставлена на буксире к месту своей стоянки, зазвучали те самые слова насчет катастрофы.

Эти слова звучат и сегодня. И слова про муляж тоже. Не без оснований, если ставить во главу угла подлинность «Авроры» как исторического памятника.

А что же с отрезанной подводной частью крейсера? Ее отбуксировали в Финский залив, в район поселка Ручьи, где на долгие годы она стала местной достопримечательностью. «Российская газета» двадцатилетие спустя, в 2007 году, красочно и в подробностях рассказывала: «Владимир Юрченко, бывший главный механик рыболовецкого совхоза „Балтика“ на Сойкинском полуострове под Петербургом, отлично помнит, как в середине 80‑х, под покровом ночи, несколько буксиров притащили и оставили возле берега 120‑метровую подводную часть крейсера.

– К 70‑летию революции мы построим новую „Аврору“, – пояснили военные.

Удивленный механик наутро отправился к директору рыболовецкого завода жаловаться на врагов партии, покусившихся на святое – революционный крейсер! Но директор его осадил: „Нам же лучше: разберем «Аврору» на сувениры“.

– Я прекрасно помню события тех дней, – рассказывает Юрченко. – В совхозе даже клич бросили: „Мужики! Айда «Аврору» резать!“ Брать разрешили все, что сможем унести. Откликнулось достаточно много. Имущество с корабля вывозили грузовиками. В первую очередь сняли металлические трапы. С надводных частей отдирали медную обшивку – тогда весь корабль был покрыт слоем листовой меди. Обстановка во внутренних помещениях оказалась практически нетронутой. Многие забирали двери вместе с косяками и вынимали иллюминаторы.

Владимиру Юрченко больше всего приглянулся кафель, которым были выложены душевые крейсера. Плитки он снимал тонким шпателем, чтобы не повредить глазурь, упаковывал их в газеты и вывозил на дачу.

– Я как представил, что в этих душевых герои Цусимы мылись, восторгнулся даже! – вспоминает он. – Ну, думаю, надо баньку построить и полы в ней тем самым кафелем выложить: пусть мужики завидуют. Так оно и вышло. Такой бани, как у меня, во всей России не сыщешь! Вот разве что у Виктора Ларионова, старосты деревни Дубки, в деревянном уличном туалете вместо окон иллюминаторы с „Авроры“ установлены».

И еще из той же статьи: «Сергей Иванцов, бывший техник рыболовецкого совхоза, в память о легендарном крейсере открыл личный музей „Авроры“, в котором полно раритетов: подлинный спасательный круг с судна, дверь в кают‑компанию, чугунный утюг.

– Музейщиков этот утюг вряд ли заинтересует, зато гладить им, накалив на плите, очень даже можно! – смеется Иванцов.

Останки «Авроры» в Ручьях

Впрочем, чтобы полюбоваться сувенирами с „Авроры“, вовсе не обязательно заходить в музей к технику. Всего‑то и нужно – пройти по близлежащим деревням и повнимательнее присмотреться к домам, построенным в конце 1980‑х. Части корабля видны то тут, то там. Трапы стали лестницами в домах, металлические каркасы пошли на строительство теплиц, кое‑где металлом с крейсера покрыты крыши».

Некоторое время останки «Авроры» стояли у берега, у старого пирса. Потому решено было загрузить корпус камнями и затопить его, превратив таким образом в волнорез. Как вспоминают очевидцы, дело пошло не так с самого начала: загруженный камнями корпус боевого крейсера пошел вбок, а затем опрокинулся и затонул совсем не там, где намечалось. Сегодня останки крейсера революции в часы отлива может видеть любой гость поселка Ручьи, хотя за прошедшие двадцать лет охотники за металлоломом нанесли корпусу серьезный урон.

Такой вот финал. Такой вот ответ на вопрос, поставленный в начале этой главы: а подлинная ли «Аврора» стоит у Нахимовского училища?

Наверное, тем, кто столь круто поступил с крейсером в 1980‑х, стоило быть внимательнее к истории. Бережней. Или, может, они рассудили так: коли «Аврора» сильно изменилась с 1917 года, если ли смысл сражаться за остатки подлинности?

Если руководствоваться уважением к прошлому, то смысл есть всегда. Но что говорить об этом сегодня, ведь былую «Аврору» уже не вернешь.

Дата добавления: 2014-11-20