Миф о старении

Введение

КАК ВЕРНУТЬ ГИБКОСТЬ И ЗДОРОВЬЕ

ИСКУССТВО НЕ СТАРЕТЬ

Томас Ханна

Искусство не стареть

Томас Ханна

Somatics

Аннотация

Эта книга рассказывает об уникальной методике избавления от так называемых возрастных болезней. Оказывается, совершенно напрасно многие недуги с годами мы воспринимаем как неизбежность: боли в спине, в ногах, в суставах, хроническая утомляемость и даже гипертония — вовсе не удел пожилых. Это с успехом доказал известный американский врач Т. Ханна — основатель института соматических исследований и автор данной книги. Секрет невероятной популярности его методики за рубежом — в высокой эффективности и доступности каждому. Теперь вы сможете убедиться в этом сами, освоив гибкую и несложную программу физических и психологических упражнений. Уделяя им совсем немного времени, вы сможете не только избавиться от целого ряда болезней, но и наслаждаться прекрасным самочувствием и гибкостью тела и в 40, и в 60, и даже в 80 лет.

Данная книга не является учебником по медицине. Все рекомендации должны быть согласованы с лечащим врачом.

Одна из самых древних и самых знаменитых загадок — это загадка Сфинкса: что это за существо, у которого всего один голос, но которое передвигается вначале на четырех ногах, затем на двух, а еще позже — на трех? Греческий миф гласит о том, что лишь Эдип дал правильный ответ: «Это человек, который ползает на четвереньках в детстве, ходит на двух ногах, будучи взрослым, и, наконец, опирается на палку в старости».

Это — правильный ответ на загадку Сфинкса. Но здесь нет ответа на вторую загадку, которая скрыта в первой, — почему люди, научившись ходить прямо, могут потерять эту способность и часто в конце жизни вынуждены ходить, опираясь на палку? Можно предположить, что постареть — это значит потерять способность ходить нормально.

Такая точка зрения была общепринятой еще в V веке до нашей эры, когда Софокл писал о Сфинксе. Странно, однако, что она все еще повсеместно принята и теперь, в конце XX века. «Это очевидно, — говорим мы все. — Старение само по себе приводит к тугоподвижности и болям в суставах. Это было в V веке до нашей эры, это осталось и сегодня. Иначе и быть не может».

Но есть и другая точка зрения. Не подлежит сомнению то, что при старении наши суставы становятся малоподвижными. Однако кто может объяснить достаточно убедительно, почему это происходит. Остаются вопросы: что именно является причиной этих изменений, связанных со старением? Почему научно обоснованная медицина, которая так успешно защищает нас от инфекций и органических заболеваний, которая увеличила продолжительность нашей жизни до 80 лет и более, не может защитить от скованности движений, от болей в мышцах и суставах? Почему мы миримся с тем фактом, что после определенного возраста, например, после 30 лет, наша способность к ходьбе и к физической активности вообще уменьшается? Ведь к этому времени мы еще не достигли даже среднего возраста.

На протяжении веков, со времен Древней Греции и до наших дней, эта загадка оставалась неразгаданной. И сейчас, в конце XX века, мы все еще заворожены мифом о том, что старение — это обязательно увядание. Теперь мы можем жить дольше, но мы не живем лучше. Настала пора изменить положение. Сейчас появились новые идеи, относящиеся к этому вопросу. Мы начинаем понимать, почему теряем способность к движению, уже достигая среднего возраста. Если мы раскроем, почему так происходит, то мы научимся это предотвращать.

Наука двадцатого столетия постепенно приближается к лучшему пониманию процессов, лежащих в основе ухудшения нашего состояния. Ганс Селье открыл, что заболевания, вызывающие нарушения физиологических механизмов, могут возникнуть под влиянием психологических факторов, таких, например, как стресс. Это — так называемая соматическая теория, согласно которой все, что мы испытываем на протяжении нашей жизни, накладывает неизгладимый отпечаток на нашу физическую сущность, то есть на наше тело. Моше Фельденкрайс претворил эту теорию в действие, разработав метод «телесного переобучения», или метод функциональной интеграции. Я горжусь тем, что рекомендуемое мной лечение основано на работах, как Селье, так и Фельденкрайса. Мне удалось добиться огромных успехов в борьбе с процессом старения. Люди, которые в возрасте до года ползают или передвигаются на четвереньках, а затем приобретают способность ходить на двух ногах, вовсе не обязательно должны частично или полностью утратить эту способность в старости. Иначе говоря, миф о старении, которое ведет к нарушению нормальной способности передвигаться, вовсе не является абсолютной истиной.

Эти процессы нарушения двигательной функции можно предотвратить, а иногда и добиться восстановления утраченных функций.

Я знаю, что это действительно так, потому что мне удалось видеть тысячи подобных случаев. Больные, с которыми я работал в течение последних 12 лет, вначале сомневались в том, что результаты проведенного лечения подлинные и прочные. Однако спустя несколько лет они убеждались в этом.

Признаюсь, что еще 20 лет назад я тоже не верил в подлинность того, что происходило с моими больными, и что я видел собственными глазами каждый день. Многие из них (большинство в возрасте 30 лет и старше) слышали хорошие отзывы о моем лечении. И все же они обращались ко мне со смешанным чувством надежды и скептицизма. Это чувство испытывал в свое время и я. Но когда мы завершали наши общие занятия, мои пациенты обычно говорили: «Мы даже не представляли себе, что это действительно возможно. Мы не могли избавиться от своих проблем годами, никто не мог нам помочь. Мы думали, что нам просто надо научиться жить, все время испытывая боли и нарушения походки». Иногда они интригующе прибавляли: «Знаете, хотя я не думал, что исцеление возможно, где‑то в глубине души я верил, что оно должно наступить».

Такие же мысли выразили и специалисты из Австралии (врачи и специалисты по различным видам мануальной терапии), которые обучались у меня: «Вы нам показали то, чему мы всегда должны были учиться. Но никто нас этому не учил». Это — как раз недостающее звено в системе здравоохранения. Одним из моих учеников был видный специалист по заболеваниям сердца, работающий в Сиднее. Позже в своей статье он написал, что‑то, чему он научился у меня, так же важно для понимания взаимосвязи духовного и телесного начал, как теория относительности Эйнштейна для физики.

Я слышу выражения признательности уже в течение 12 лет, и я уверен, что каждый может избежать потери физических способностей, возникающей при старении. Мы все знаем людей, которым, как кажется, удалось избежать проблем, связанных со старением. Мы завидуем им. Я считаю, что нет каких‑либо причин, по которым мы должны испытывать телесные страдания на протяжении оставшейся части жизни.

В каждом поколении есть много людей, которые остаются деятельными вплоть до самой смерти. Этот факт уже окончательно признан геронтологами. Они дали этому явлению звание «успешное старение». Многие из самых знаменитых людей жили долго, активно работая, мысля и творя до конца своих дней. Даже Софокл, который рассказал нам о загадке Сфинкса, написал свою последнюю пьесу в возрасте 90 лет.

Наши сенсорно‑моторные (чувствительно‑двигательные) системы реагируют на ежедневные стрессы и травмы с помощью специальных мышечных рефлексов. Эти рефлексы вызывают привычное сокращение мышц. Мы не можем расслабить эти мышцы по собственному желанию. Эти мышечные сокращения являются невольными и бессознательными. В конце концов, мы просто не помним, как можно двигаться свободно. В результате возникают скованность, боли и ограничение движений.

Эта потеря памяти, ставшая привычной, получила название «сенсорно‑моторная амнезия», или потеря чувствительной и двигательной памяти. Так как эти изменения происходят глубоко в центральной нервной системе, мы даже и не подозреваем о них, хотя они нарушают основу нашего существования. Сенсорно‑моторная амнезия уменьшает наше представление о том, кто мы такие, что мы чувствуем, и что мы делаем. Именно такая потеря памяти на движения и чувства приводит к тому, что мы испытываем ложное ощущение того, что мы «постарели».

Однако сенсорно‑моторная амнезия не имеет никакого отношения к старению. Она может возникнуть в любом возрасте, даже в детстве. Дети, которые растут в семьях с ненормальными отношениями или попадают в бедственные положения, например, во время войны, также могут стать жертвой сенсорно‑моторной амнезии. У них при этом развиваются типичные изменения фигуры: впалая грудь, постоянно поднятые надплечья, резко выраженный изгиб шеи. Иногда травмы или серьезные хирургические вмешательства могут вызвать те же самые хронические сокращения мышц, которые в пожилом возрасте ошибочно считают результатом старения. Примером этого являются искривление позвоночника при сколиозе, хромота или хронические боли на протяжении всей жизни.

Рефлексы, которые вызывают сенсорно‑моторную амнезию, очень характерны. Их всего три. Я дал им следующие названия: рефлекс «красного света», рефлекс «зеленого света» и рефлекс «травмы». Они являются важной составной частью сенсорно‑моторной амнезии и могут быть обоснованы теориями и открытиями Ганса Селье и Моше Фельденкрайса. Перед тем, как подробно описать эти три рефлекса, важно обратить внимание на следующие факты:

1) проявления сенсорно‑моторной амнезии могут возникнуть когда угодно, но обычно они появляются в возрасте старше 30 или 40 лет;

2) сенсорно‑моторная амнезия — это реакция адаптации нервной системы;

3) так как сенсорно‑моторная амнезия — это приобретенный, своего рода «заученный» реактивный процесс, то от нее можно избавиться, то есть «отучиться».

Следует еще раз подчеркнуть, что сенсорно‑моторной амнезии можно избежать и ее можно вылечить. Вы можете предотвратить ее, используя два уникальных свойства сенсорно‑моторной системы человека: способность разучиться тому, чему вы раньше выучились, и способность вспомнить то, что было забыто. В части III этой книги вы найдете описание восьми соматических упражнений (упражнений для мышц). Они открывают широкие возможности для переобучения сенсорно‑моторной системы по новой программе. Разработка этих упражнений является крупным открытием. Прежде всего, эти упражнения устраняют вредные последствия того процесса, который ошибочно считается результатом старения. Они особенно важны для тех, кому уже исполнилось 30 лет, и кто уже ощутил на себе отрицательные воздействия рефлексов «красного света», «зеленого света» и «травмы».

У пожилых людей можно с помощью этих упражнений устранить скованность движений и боли, вызванные этими рефлексами.

Наконец, соматические упражнения могут быть использованы в программе физического обучения молодежи. Я убежден в том, что программа раннего обучения, направленная на совершенствование ощущений и сознательное управление движениями, может привести к коренному перелому в борьбе такими процессами, как сердечно‑сосудистые заболевания, рак и психические болезни. Достижение этой цели будет иметь огромное социальное значение. Кроме того, развитие этого направления будет способствовать устранению ложных представлений, складывавшихся в течение многих веков. Соматические упражнения могут изменить наш образ жизни. Они помогут нам осмыслить, как связаны между собой наши дух и тело. Вы поймете, насколько успешно можно контролировать многие аспекты вашей жизни, и какую ответственность вы должны при этом проявлять.

Изложенные в этой книге материалы помогут вам лучше уяснить смысл существования. Поэтому они имеют большое философское значение.

Я утверждаю, что сенсорно‑моторная амнезия охватывает целую категорию медицинских проблем, которые до сих пор не были признаны. Я полагаю, что к этой категории относится больше половины известных заболеваний. Сенсорно‑моторная амнезия не может быть излечена ни с помощью хирургии, ни с помощью каких‑либо других традиционных медицинских методов.

Ее невозможно также распознать с помощью обычных медицинских исследований. Это — особый вид патологических состояний, требующий не лечения, а специального обучения. Эта книга, которая включает описание многочисленных наблюдений и исследований, является практическим введением в новую область медицины, которую можно назвать соматикой. Она включает знания, имеющие как научное, так и практическое значение.

Соматика учит нас тому, как жить в условиях современного индустриализованного общества, в том числе в больших городах, испытывая многочисленные стрессы, и при этом сохранять душевное и физическое благополучие. Не нужно слепо соглашаться с якобы неизбежными последствиями старения. Надо научиться встречать их лицом к лицу и побеждать их.

Суть этой книги частично состоит в том, что ответ Эдипа на загадку Сфинкса был ложным. Однако более глубокий смысл откроется вам, когда вы узнаете больше о сенсорно‑моторной амнезии и о ее причинах.

В то время как мы становимся старше, состояние нашего тела и, соответственно, наша жизнь должны улучшаться. Я знаю, что в глубине души все мы так думаем.

ЧАСТЬ 1. Рассказы о сенсорно‑моторной амнезии

Сенсорно‑моторная (чувствительно‑двигательная) система — это механизм, который является основой человеческого опыта и поведения. Понять суть сенсорно‑моторной амнезии — это значит понять основные причины тех расстройств, которые ошибочно считаются результатом старения.

В этой части книги представлены пять типичных случаев Далеко зашедшей сенсорно‑моторной амнезии, когда процесс развивался в течение ряда лет. У себя на работе я вижу такие случаи в различной форме каждый день. Если вы достаточно внимательны, то вы сможете увидеть людей с признаками сенсорно‑моторной амнезии на каждой улице в любом городе США. Я считаю, что, по крайней мере, 3/4 взрослых американцев страдают сенсорно‑моторной амнезией, и ни один из них не знает, как с ней бороться.

Глава 1

Барни (42 года): Пизанская башня

42‑летний Барни, страховой агент, начал ощущать хроническую боль в правой половине тела. Кроме того, он стал часто терять равновесие и спотыкаться. Лечащий врач, выслушав эти жалобы, назначил рентгеновское исследование. Однако патологические изменения при этом не были выявлены. Тогда доктор решил, что у больного после длительного стажа работы, требующей большого напряжения, возник артрит тазобедренного сустава. Врач сказал Барни о том, что у него артрит, типичный для старения, и что он должен примириться с наличием этого заболевания. Он прописал аспирин, а также постельный режим на те дни, когда боли становились нестерпимыми.

Барни не был удовлетворен таким лечением. Он обратился к мануальному терапевту. Последний сказал, что у Барни нарушены соотношения между телами нижних позвонков и что необходима соответствующая коррекция. Она была проведена, но бедро продолжало болеть.

Тогда Барни направился к специалисту по иглоукалыванию, который определил, какие нервы поражены, и ввел иглы в соответствующие точки. Боли удалось снять, но через четыре дня они появились вновь.

Итак, Барни явился ко мне с этой типичной историей. Он слышал, что я совершаю нечто необыкновенное, называемое «соматическим лечением», и что сущность этого лечения никто не понимает, однако оно дает большой эффект.

Выслушав эту историю, я захотел установить источник болей. Барни указывал на заднюю часть правой половины таза в области между тазобедренным суставом и крестцом. Линия, от которой исходила боль, находилась в средней ягодичной мышце, которая проходит через ягодицы от верхней части бедра до центра задней части таза. Именно эту мышцу мы обычно сокращаем, когда стоим на одной ноге. Она прижимает ногу к тазу, обеспечивая стабильность при боковом отклонении.

Тазобедренный сустав у Барни не болел ни при прикосновении к нему, ни при движениях. Именно средняя ягодичная мышца была источником боли, вызванной постоянным сокращением. «Почему мой врач сказал мне, что у меня артрит?» — спросил Барни. «Не знаю», — ответил я. Я знал, что рентгеновские лучи не дают изображение ни больных, ни здоровых мышц. Я знал также, что врачи очень часто говорят больным, что у них хронические боли, которые невозможно устранить с помощью известных медицине средств, а также что у них артрит, с которым ничего нельзя сделать. Древний миф о старении прочно укоренился в современной медицине. Теперь я точно знал, где был источник боли у Барни. Я попросил его встать прямо передо мной с закрытыми глазами. Все туловище Барни при этом отклонилось на 15° вправо.

Поскольку в таком положении большая часть весовой нагрузки приходится на правую сторону, то средняя ягодичная мышца была всегда сокращена. Пока Барни стоял, я ощупал его левую среднюю ягодичную мышцу. Она была мягкой и несокращенной. Затем я ощупал правую среднюю ягодичную мышцу. Она была твердой и сокращенной. Когда я ощупал мышцы спины, то они были в аналогичном состоянии. Мышцы на левой стороне были относительно мягкими и расслабленными, тогда как на правой стороне они были напряжены, особенно около позвоночника. Мышцы на правой стороне были хронически сокращены. Это вызывало искривление позвоночника по типу сколиоза. Таким образом, дополнительная весовая нагрузка от туловища приводила к постоянному сокращению правой средней ягодичной мышцы. Это вызывало хроническую боль в мышце и утомление ее.

Барни не мог произвольно расслабить мышцы на правой стороне тела. Мышцы просто не реагировали. Я предложил Барни встать перед большим зеркалом так, чтобы он мог видеть пятнадцатиградусный наклон в сторону. Он даже и не подозревал, что такой наклон у него имеется. Но он все же вспомнил слова лечащего врача о том, что правая нога у него короче, чем левая. Мы измерили его ноги. Длина их оказалась одинаковой. Я попросил Барни принять вертикальное положение и закрыть глаза. «Что вы ощущаете? — спросил я. — Ощущаете ли Вы состояние равновесия?»

«Нет, — ответил он. — Я ощущаю, что отклоняюсь влево». Как только он расслабился, его тело немедленно отклонилось обратно вправо. Затем я заставил его сделать несколько наклонов далеко влево, а после этого вернуться в положение, которое Барни воспринимал как вертикальное. Однако, выглядел он как Пизанская башня (рис. 1).

V Барни неправильным было не только ощущение состояния мышц правой стороны, но также и ощущение положения тела в пространстве. Его восприятие равновесия было искажено. Он чувствовал, что именно делали его мышцы, чтобы поменять положение тела в пространстве, хотя и утратил способность управлять соответствующими движениями, а также чувствительные функции. Он не мог делать то, что делал раньше, не мог больше чувствовать то, что чувствовал раньше.

Это — типичное проявление сенсорно‑моторной (чувствительно‑двигательной) амнезии (потери памяти).

Я спросил у Барни, были ли у него когда‑нибудь серьезные травмы. Он ответил, что такая травма была. Пять лет назад он сломал левое бедро при автомобильной аварии. Часто бывает, что после переломов ног потерпевший наклоняет тело в другую сторону, перекладывая весовую нагрузку на неповрежденную ногу. В течение долгих недель выздоровления наклон вправо стал привычным и полностью бессознательным. Травма при аварии вызвала сенсорно‑моторную амнезию.

Когда мы научили Барни ощущать движения мышц так, как это было раньше, и когда он вновь научился управлять своими мышцами, произошли три события:

1) он больше не чувствовал боль в области таза, несмотря на «артрит», связанный с возрастом;

2) он стоял теперь вертикально, причем весовая нагрузка равномерно распределялась между правой и левой ногой и была сбалансирована функция мышц правой и левой стороны туловища;

3) ощущение равновесия было восстановлено, так что он знал теперь, когда находится в вертикальном положении, когда — в состоянии наклона; теперь он не был в неустойчивом состоянии, которое заставляло его постоянно спотыкаться.

Короче говоря, у Барни больше не было сенсорно‑моторной амнезии. Еще лучше то, что он, к счастью, узнал, как предотвратить ее возобновление. Теперь он мог снова себя обслуживать и справляться с возникающими трудностями, не нуждаясь ни в моей помощи, ни в помощи какого‑либо другого медика.

Движение и ощущение — две стороны одной монеты

Когда Барни явился ко мне впервые, он не мог управлять мышцами туловища и таза, что было проявлением двигательных нарушений. Он не чувствовал правильно то, что делали мышцы с его телом в результате нарушений чувствительности. Эти проблемы относятся к центральной нервной системе, то есть к головному и спинному мозгу. Они составляют всеохватывающую систему, управляющую телом.

Если мы рассмотрим центральную нервную систему, то сможем увидеть в ней две части, различающиеся между собой как в структурном, так и в функциональном отношении, — чувствительную и двигательную.

На всем протяжении спинного мозга — от головного мозга до копчика — отходят чувствительные корешки от задней стороны спинного мозга и двигательные корешки — от передней (рис. 2).

Все, что воздействует на наше тело извне и изнутри, порождает импульсы, поступающие в головной мозг по чувствительным нервам. Все, что мы делаем, осуществляется посредством импульсов, исходящих из центральной нервной системы и передающихся по двигательным нервам. Чувствительные нервы «управляют» тем, как мы воспринимаем мир и самих себя. Двигательные нервы «контролируют» наши движения. Их окончания располагаются в скелетных мышцах и в гладких мышцах внутренних органов.

Таким образом, в спинном мозге можно выделить чувствительные и двигательные части. Чувствительные нервные клетки доходят до центральной борозды головного мозга, достигая его задней части, а двигательные нервные клетки достигают переднего отдела мозга (рис. 3).

Это структурное разделение интегрируется в пределах единой центральной нервной системы: чувствительные и двигательные функции — это две стороны одной и той же монеты. В спинном мозге имеется деление на два отдела — чувствительный и двигательный. В головном мозге они объединены.

Чувствительные нервы несут в головной мозг информацию о том, что происходит в окружающей среде и в нашем теле.

Мозг, обеспеченный этой информацией, принимает решения о том, что делать и как делать. Это значит, что, принимая, а затем, интегрируя получаемую информацию через чувствительную систему, головной мозг дает команды двигательной системе. Эти интегрированные функции чувствительной и двигательной системы так слитны и так привычны, что мы не замечаем их деятельности. Точно так же рыба не замечает воду, в которой она плавает.

Мы редко осознаем эти две объединенные функции. Между тем они помогают нам совершать наши действия легко и просто. Например, мы легко переворачиваем страницы книги. Когда кто‑нибудь дочитывает страницу до конца, то он поднимает левую руку. Она идет вправо, находит край следующей страницы в правом углу книги и поворачивает его налево. Но для того, чтобы левая рука нашла край следующей страницы, необходима точная чувствительная информация о том, где находится рука и где находится книга. Когда ваша левая рука поднимается, нужно знать, куда она движется. В противном случае она может уйти в сторону и даже стукнуть вас по носу или дойти до вашего плеча. К счастью, этого не происходит. Вы знаете, где находятся книга и рука, потому что каждую секунду вы получаете поток чувствительной информации о местонахождении, движении, форме, траектории и скорости движения руки по направлению к месту расположения края следующей страницы в правом углу книги.

В современной нейрофизиологической науке непрерывное взаимодействие чувствительной и двигательной систем описывается как «обратная связь», действующая по системе «петель». Чувствительные нервы дают информацию двигательным нервам, которые получают соответствующие команды по системе «обратной связи». Во время движения двигательные нервы передают информацию чувствительным нервам. Такой обмен информацией происходит до тех пор, пока пальцы не коснутся страницы и не перевернут ее.

Если мы поразмыслим над этим, то нам станет ясно, что необходим постоянный поток чувствительной информации из окружающей среды для того, чтобы осуществлять постоянный контроль над движениями наших мышц. Мы не сможем ничего сделать, если наша чувствительно‑двигательная система не будет постоянно работать.

Чтобы понять, как важна чувствительно‑двигательная система для нашей жизни, мы должны запомнить: если что‑то случается с этой системой, то наши жизненные возможности значительно сокращаются. Если что‑то нарушает наши чувствительные восприятия, то мы не сможем управлять нашим телом и нашими действиями. Если нарушится контроль над нашими движениями, то мы не только не сможем эффективно их осуществлять, но и потеряем ориентировку. Функции чувствительно‑двигательной (сенсорно‑моторной) системы настолько слитны, что если возникают нарушения в одной из ее частей, то они неизбежно возникнут и в другой. Иными словами, если нарушаются ощущения, то нарушаются и действия.

Нарушение функций чувствительно‑двигательной системы — очень серьезная вещь, и если это случается, то наша жизнь значительно ухудшается. В течение тысячи лет эти нарушения считали проявлением старости и поэтому предполагали, что они неизбежны и необратимы. Но, как мы увидим, их можно предотвратить и ликвидировать.

Глава 2

Джеймс (32 года): история «кошмарной» спины

Хронические боли в нижней части спины так же типичны для американцев, как их традиционное блюдо — яблочный пирог. Они настолько часто встречаются, что их очень легко предсказать. Никто не удивляется их появлению. Но боли в нижней части спины так же часто встречаются в Англии, как англичане употребляют говядину. Эти же боли встречаются в Германии с такой частотой, с какой немцы пьют пиво, во Франции так же часто, как местные жители едят излюбленный мягкий французский сыр Бри, и т.д. Хронические боли в нижней части спины характерны для жителей высокоразвитых индустриальных стран. Они наблюдаются примерно у 3/4 населения этих стран в возрасте старше 45 лет. Английский врач Уилфред Барлоу пришел к выводу, что больше половины взрослых жителей Англии страдают этими болями.

Существует прямая связь между хроническими болями в нижней части спины и напряженными или угрожающими ситуациями. Быть бизнесменом, занимающимся торговлей, или менеджером, иметь дело с определенными квотами или с жесткими сроками — все это связано с большим риском появления хронических болей. Все эти виды деятельности весьма характерны для современного мира бизнеса. Разрушительные явления происходят в нашем теле, даже если мы не занимаемся физическим трудом.

Джеймс заболел в то время, когда он работал техником в телевизионной студии. Он занимал эту должность свыше 10 лет. После того, как ему перевалило за 25, он стал временами ощущать боли в нижней части спины. Эти боли, как правило, исчезали самопроизвольно. Однако в возрасте примерно 30 лет боли стали возникать чаще. Они появлялись всегда в то время, когда он просыпался, и продолжались до тех пор, пока он не начинал заниматься физической работой, особенно по утрам.

Позже эти утренние боли стали хроническими. Они стали усиливаться днем. Джеймс ощущал их не только в нижней части спины. Он потерял способность ходить пешком на большое расстояние, начал быстро уставать. Ухудшились и его профессиональные навыки. Движения стали медленными и ограниченными. Он уже с трудом работал и в своем огороде по субботам, после чего по воскресеньям ему приходилось отлеживаться.

Два раза боли в спине достигали такой интенсивности, что он вынужден был лежать в постели целую неделю.

Для Джеймса это был настоящий кошмар. До сих пор он был совершенно здоров во всех других отношениях, имел атлетическое телосложение, вел активный образ жизни, систематически бегал трусцой. В свои 32 года он выглядел молодым и ощущал себя молодым. Однако в последнее время ему казалось, что его тело «ломается». Ничто не помогало. Если он отдыхал и принимал обезболивающие средства, то боли уменьшались, но через несколько дней они возобновлялись. Больше всего ему помогали еженедельные посещения мануального терапевта, которому удавалось немедленно снять боли. Однако через день или два они появлялись вновь.

Лечивший Джеймса врач, ознакомившись с рентгеновскими снимками, сказал, что межпозвоночные диски стали слабыми и что они смещаются назад. Все это называется «дегенерация дисков». Он показал Джеймсу рентгенограммы. На них было видно, что поясничные позвонки отклонились назад, и это привело к увеличению кривизны позвоночника. Задние участки поверхности позвонков как бы вдавливались в диски, которые в свою очередь выпячивались назад. Доктор сказал, что диски могут ослабеть еще больше, они могут образовать грыжу или разорваться. Единственный выход, как сказал врач, это — хирургическое вмешательство. Его цель — удалить смещенную назад часть диска или же добиться полного прилегания друг к другу смежных позвонков, чтобы избежать болезненности при движениях. При этом врач не обещал стопроцентного выздоровления. Он лишь сказал, что операция предотвратит паралич.

Когда я впервые встретился с Джеймсом, он был в отчаянии. Но уже через две недели он не чувствовал боли и ощущал лишь некоторую скованность в движениях, которая быстро исчезла как в спине, так и в других частях туловища. Через шесть недель он стал вновь бегать трусцой (первый раз за пять лет).

Что же произошло с позвоночником Джеймса? Действительно ли напряженная работа вызвала разрушение диска и деформацию костей? Нет, конечно, нет. Но длительный стресс может привести к нарастающему сокращению мышц, расположенных вдоль позвоночника, которые проходят вертикально с каждой его стороны и прикрепляются к крестцу. Именно это лежит в основе хронической скованности и болей в спине. Когда Джеймс рассказал мне о своих проблемах, я сделал две простые вещи: ощупал и осмотрел его. Пальпация (ощупывание больного) сейчас почти забыта в медицинской практике. Зачем ощупывать больного, если все можно увидеть с помощью рентгеновских лучей? Однако рентгеновские лучи не показывают мягкие ткани, например мышцы. Когда я ощупал околопозвоночные мышцы Джеймса, то почувствовал, что они вовсе не мягкие. Они резко сокращены и напряжены, как кабель. Я увидел, что его спина выгнута (рис. 4).

Такой же прогиб видел и врач на рентгеновском снимке. Нижние позвонки находятся в положении крайнего лордоза, уподобляясь тетиве лука. Но так как рентгеновские лучи не показывают сокращение мышц, то врач не увидел, что же послужило причиной деформации позвоночника.

Причиной деформации позвоночника явилось хроническое сокращение околопозвоночных мышц, которое сохранялось почти все время. Исследования показали, что это напряжение мышц сохранялось и во сне. Сила этого напряжения и вызвала патологический изгиб позвоночника. Поверхности позвонков при этом давили на диски, заставляя их смещаться назад. Поэтому неудивительно, что Джеймс испытывал боли.

Рентгеновские снимки создавали неправильное впечатление о том, что нарушение осанки вызвано недостаточной опорой (рис. 5).

Однако надо помнить, что речь идет не об абстрактных геометрических фигурах, а о части костно‑суставной системы; которой управляет головной мозг. Он, в свою очередь, подвергается различным стрессам. Не механические факторы, а мышечная тяга, усиленная стрессами, вызвала искривление позвоночника.

Источником болей в спине у Джеймса явилась сенсорно‑моторная амнезия. Она возникла в результате функциональных нарушений в головном мозге. Если мы будем считать Джеймса мыслящим человеком, то поймем, что он может сознательно выбрать путь к изменению нарушенных функций и к их восстановлению. Если же мы будем рассматривать его как безмозглое существо с нарушением структуры позвонков, то перед нами возникнут почти непреодолимые трудности. К сожалению, именно с таких позиций подошел к проблеме врач, рекомендовавший хирургическое вмешательство.

Я считал, что Джеймс — нормально мыслящий человек, который может вновь научиться правильно ощущать перенапряжение мышц. Его можно также научить управлять мышцами и расслаблять их. Я уложил его на специальную кушетку для того, чтобы его головной мозг немного «отдохнул» от необходимости посылать импульсы, реагирующие на повышенный тонус мышц. Я научил его, как правильно ощущать движения таза и нижней части позвоночника. Когда он начал ощущать эти движения, то сказал мне также, что он чувствует, как сокращаются мышцы в нижней части спины. Раньше он ничего не чувствовал в этой области, кроме болей. Таким образом, у него восстановилась обратная связь между головным мозгом и мышцами.

Я предложил ему начать осторожно двигать теми частями спины, которые он начал ощущать. Джеймс научился управлять мышцами спины, напрягать и расслаблять их по собственному желанию. Постепенно он научился управлять всеми мышцами спины. Околопозвоночные мышцы под влиянием упражнений становились все более и более мягкими. Кривизна позвоночника, превышавшая пределы нормы, стала уменьшаться. Я научил его ощупывать мышцы спины. Таким образом, он добавил осязательные ощущения к ощущениям, которые головной мозг получал непосредственно от мышц, и благодаря этому лучше воспринимал расслабление мышц.

После того, как чувствительные и двигательные функции восстановились в достаточной мере, я обучил Джеймса выполнять простое соматическое упражнение вечером перед сном и утром, после того, как он просыпался. В это время активность головного мозга несколько уменьшена, и обучение новым навыкам происходит легче.

Джеймс выполнял эти короткие упражнения в течение недели. Когда он, улыбаясь, явился ко мне во второй раз, я понял, что сенсорно‑моторная амнезия постепенно исчезает.

Он больше не чувствовал острых болей и двигался свободнее и увереннее. После дальнейшего анализа его движений я назначил более сложные упражнения, которые он выполнял на протяжении следующей недели, вновь обучаясь контролировать свои ощущения и движения.

Когда я увидел его в следующий раз, он сказал мне, что не чувствует ни малейшей боли. Теперь он хотел, чтобы его тело стало более гибким. Это показывало, что способность контролировать ощущения и управлять движениями возвращается. Я понял, что наступило почти полное выздоровление, и поздравил Джеймса. В следующий раз мы убедились, что он стал лучше управлять не только мышцами туловища, но также и движениями в плечевых и тазобедренных суставах. Я обучил его сложному комплексу координированных движений туловища, рук и ног. На этом лечение закончилось.

Спустя несколько лет я встретил Джеймса и спросил, как он себя чувствует. Он сказал, что все в порядке. По утрам он по‑прежнему выполняет специальные упражнения, которым я его обучил. Он чувствует себя особенно хорошо при полном расслаблении мышц. Проснувшись утром, он «потягивается, как кошка», и только после этого идет на работу. Нагрузка на работе осталась прежней, но сам Джеймс изменился. Он гибко реагировал на стрессы и получал удовольствие от работы. «Вы были правы, — сказал Джеймс. — Теперь я наслаждаюсь жизнью».

Джеймсу повезло. Болезнь была своевременно распознана, и повышенное напряжение мышц устранено. Он испытывал боли лишь в течение немногих лет. Мы могли помочь ему, если бы он пришел и позже, но к тому времени он бы прожил с болями 20‑30 лет. У меня бывали больные, которые чувствовали боли в той или иной части тела в течение 40 лет.

У них всегда обнаруживалось хроническое напряжение мышц в зоне боли. Постоянная боль и хроническое напряжение мышц обычно сочетаются. Однако их можно предотвратить.

Мышцы имеют только одну функцию. Они должны сокращаться, то есть укорачиваться. Сокращение происходит, когда мышцы получают электрохимический сигнал из центральной нервной системы. Когда сигнал прекращается, прекращается и сокращение. Мышцы расслабляются, достигая прежней длины. Для того, чтобы расслабить и удлинить мышцу, затраты энергии не требуется. Она нужна только для сокращения мышцы. Когда мы произвольно сокращаем мышцу, а затем расслабляем ее, то мышца должна стать почти полностью мягкой. В расслабленной мышце совершенно отсутствует электрическая активность. Полностью управлять мышцей — это значит обладать способностью сокращать и расслаблять ее в полной мере.

Многие люди сокращают мышцы спины, плеч и бедер для того, чтобы осуществлять различные движения. Но после окончания движения они не в состоянии полностью расслабить мышцы и добиться их возвращения к первоначальной, естественной длине. Вместо того, чтобы степень сокращения и потребление энергии уменьшились до нуля, мышцы у таких людей остаются сокращенными на 10‑20%, а иногда и на 40%. Как бы такие люди ни старались, им не удается добиться полного расслабления мышц. Их мышцы продолжают работать и потреблять энергию.

Все мышцы обладают тонусом, то есть естественной способностью растягиваться и сокращаться в ответ на стимулы. В фазе отдыха тонус равен нулю. Итак, если мы в полной мере управляем мышцами, то можем достичь нулевого мышечного тонуса — полного расслабления. Но если мы потеряли способность управлять мышцей, то тонус может возрасти до 10%, 20% и даже до 40%. Это и есть хроническое напряжение мышц.

Если тонус достигает 10%, то в мышцах всегда ощущается усталость, и они представляются твердыми; при этом в мышцах отмечается боль. Если тонус достигает 40%, то, наряду с чувством усталости и затвердением, в них возникает сильная боль. Люди с хроническим напряжением мышц часто испытывают ощущение мышечной «слабости», так как они не могут свободно передвигаться. Некоторые врачи в таких случаях говорят, что у них действительно ослабели мышцы. Однако на самом деле мышцы у них остаются сильными. Они просто устали и перегружены из‑за постоянного сокращения. Если мы сумеем почувствовать тонус наших мышц, то убедимся в том, что они очень твердые. Это верный признак постоянного сокращения. Хронически сокращенная мышца подобна мотору, который невозможно выключить.

Вот почему мышцы с высоким тонусом всегда болезненны. Гликоген, который накапливается в мышцах, давая энергию для сокращения, постоянно расходуется. Расход гликогена ведет к сокращению мышц, и затем он превращается в молочную кислоту. При постоянном сокращении молочная кислота накапливается. Чем больше ее накапливается, тем больше раздражаются чувствительные клетки. Повышение содержания молочной кислоты на 10% вызывает чувство усталости. Постоянное увеличение содержания молочной кислоты на 40% в области нервных окончаний, воспринимающих боль, приводит к тому, что человек ощущает в мышцах постоянную болезненность.

Хронические боли и болезненность в мышцах встречаются часто, начиная с 20 лет. Эти симптомы могут существовать годами; они становятся невыносимыми. Пожилой человек успевает подвергнуться многим травмам и испытать много стрессов. Поэтому у них наблюдается более высокий мышечный тонус. Наблюдаются также скованность движений и нарушение осанки. Из‑за постоянного накопления молочной кислоты напряженные мышцы становятся болезненными.

Скованность мышц, ограничение движений, нарушение осанки и хроническая боль в мышцах неправильно рассматривают как результат «старости». Это — несуществующая болезнь, которая ведет к упадку физиологических функций, постоянной усталости и слабости. Эти симптомы считаются необратимыми. На самом деле возраст не имеет к ним отношения. Эти явления возникают в результате «накопления» физиологических реакций на стрессы и травмирующие ситуации. Обычно требуются годы, чтобы «накопилось» достаточно стрессов и травматических воздействий, способных вызвать хроническое напряжение мышц. Однако такой повышенный тонус может появиться и у молодых людей, если детство и подростковый период были достаточно травматичны. Я видел много двадцатилетних и тридцатилетних с таким тонусом и такими жалобами, как будто им было семьдесят!

Во всяком случае, у этих молодых людей в биографии отмечались такие события, как детские болезни в раннем возрасте, хирургические вмешательства, трагическое разъединение семьи, тяжелая социально‑политическая ситуация, например война, и т. п.

Обычно мышечный тонус повышается в более старшем возрасте. В этом нет никакого сомнения. Однако это происходит не из‑за таинственного «возрастного» фактора, а из‑за накопления вовсе не таинственных, а совершенно явных стрессовых и травматических воздействий. У некоторых людей это происходит рано и бурно. Другим, к счастью, удается избежать стрессов и травм, и они сохраняют такую живость и гибкость в 70 лет, как будто бы им 25. Я надеюсь, что большее понимание механизмов сенсорно‑моторной амнезии приведет к увеличению числа таких людей.

Если мы вспомним, что в человеческом организме имеется почти 800 мышц, и что все они содержат много чувствительных нервных окончаний, то мы сможем понять, почему наше благополучие зависит от чувствительных импульсов, лежащих в основе обратной связи между мышцами и головным мозгом. Люди с высоким мышечным тонусом чувствуют себя плохо. Иногда они теряют надежду на выздоровление. Сотни больных говорили мне: «Я чувствую себя таким старым!» Они имели в виду при этом высокий тонус мышц, считая это положение необратимым. Но реакцию мышц на стресс можно преодолеть. Можно почувствовать себя молодым в любом возрасте. На практике это значит иметь низкий мышечный тонус при сокращении, ощущать комфорт и уметь управлять своими мышцами. Это — основная цель наших специальных упражнений. Мы научим вас, как «плавать» в море стрессов и травм, уподобляясь губке, которая всегда всплывает, оставаясь на поверхности.

Глава 3

Дата добавления: 2014-12-08