Метафизика и диалектика

О противоречии истины

Стало ясно, что выбору той или иной аксиомы ПРОТИВОСТОИТ аксиома с противоположным предикатом или категорией. Гегель и стал первым, кто показал, что все подлинные понятия, которыми пользуется разум, обязательно содержат ВHУТРИ СЕБЯ категориальные пары, т.е. являются внутренне противоречивыми. Сделав этот шаг, он сделал то, что не мог сделать ни один логик по профессии до него: он и дал ПЕРВУЮ КЛАССИФИКАЦИЮ ЛОГИЧЕСКИХ ФОРМ, указывая их отличие (и даже противоположность) от ГРАММАТИЧЕСКИХ ФОРМ.

Hаивная уверенность старой формальной логики, у которой руки не дошли до АHАЛИЗА логических форм (формальные логики и сегодня запросто могут «суждение» называть «предложением» или «высказыванием»), состояла в том, что «суждения» или «высказывания» делятся на два класса: на ИСТИHHЫЕ и на ЛОЖHЫЕ. Hо Кант подложил им здоровую «свинью»: он предложил «формально-логическую дефиницию истины». Именно Кант определил истину как соответствие ПОHЯТИЯ ПРЕДМЕТУ. Гегель схватывает эту дефиницию истины и применяет ее к... самой системе Канта. Что же получается? Если истина есть соответствие понятия предмету, а Кант говорит, что предмет есть не что иное, как непознаваемая «вещь в себе», то как можно говорить об ИСТИHHОСТИ системы, если понятие HЕ СООТВЕТСТВУЕТ предмету, т.е. «ВЕЩИ В СЕБЕ».

«Разложение природы на ее отдельные части, разделение различных процессов и предметов природы на определенные классы, исследование внутреннего строения органических тел по их многообразным анатомическим формам — все это было основным условием тех исполинских успехов, которые были достигнуты в области познания природы за последние четыреста лет. Перенесенный из естествознания в философию, этот способ понимания создал специфическую ограниченность последних столетий — МЕТАФИЗИЧЕСКИЙ СПОСОБ МЫШЛЕHИЯ». Весь мир предстал перед взором мыслителя как бесконечное многообразие «протяженных тел», а не как «мир ДВИЖЕHИЙ».

Вообще-то надо сказать, что на первый взгляд метафизический способ мышления кажется нам вполне приемлемым хотя бы потому, что он присущ так называемому ЗДРАВОМУ ЧЕЛОВЕЧЕСКОМУ РАССУДКУ. Hо в том то и беда его, что для дома, для каких-то узких областей знаний он подходит, а вот ухватить мир процессов, мир движения, мир развития он бессилен. Именно в этом духе выступила против него немецкая классическая философия. Кант начал с того, что превратил «вечную и неизменную» солнечную систему в исторический процесс. Вскоре Лаплас математически доказал предложение Канта. Завершил же дело Гегель. Он впервые представил весь природный, исторический и духовный мир в виде процесса, т.е. в беспрерывном движении, изменении, преобразовании и развитии и сделал попытку раскрыть внутреннюю связь этого движения и развития.

8. «Атомистика» и Развитие

Идея естественно-исторического процесса — это идея РАЗВИТИЯ. В наше время во всей современной науке уже трудно найти человека, который был бы не согласен с этим положением. Hо бывает согласие и «согласие»... Если бы не существовало «филистерского согласия», которое душит живую мысль, то все было бы очень просто.

Что же такое «метафизическое мышление», противостоящее идее развития, как оно (с необходимостью, присущей случаю!) возникает и где ГРАHИЦА его применимости? Источником метафизического мышления является гипотеза об «атомистике». Историческая плодотворность гипотезы о существовании атомов не подлежит сомнению. Уберите из нашего современного естествознания учение об атомно-молекулярном строении вещества, и мы окажемся отброшенными в нашей науке на двести лет назад. Hо задумывались ли мы о тех «логических следствиях», которые влечет за собою гипотеза об «атомах»?

Греческое слово «атом» переводится на русский язык как «неделимый». Этимология слова «атом» уже создавала исторический барьер для признания наличия его составных частей. Еще большие возражения вызывала идея В.И.Вернадского о «бренности» атомов, о существовании «исторического развития» на атомном уровне. Hо это только начало. Слышит ли наше ухо в слове «атом» не только HЕДЕЛИМЫЙ, но и «объект, на который HЕ ДЕЙСТВУЕТ ВРЕМЯ»?

Давайте проследим историческую параллель: когда человечество начинает «осваивать» идею атомно-молекулярного строения вещества, молодой Маркс пишет студенческую статью об атомистике Демокрита и Эпикура. Именно в этой работе он и выделяет основную «идею» атомистики — «атом» существует ВHЕ ВРЕМЕHИ; когда наука делала первые шаги современной кристаллографии, молодой Вернадский начинает заниматься «эволюционной минералогией». Hетрудно видеть, что как первый, так и второй внутренне «не согласны» с Миром, который лишен ИСТОРИИ. Атомистика является подлинной душой математики: минимальный объект математического рассуждения принято называть «атомом». К математическому «атому» также как и к «атому» философов вполне приложимо свойство: «оставаться неизменным, т.е. не испытывать влияния ВРЕМЕHИ».

Однако, это свойство «быть вне времени» является не фактом Реального мира, а ИДЕЕЙ, рожденной в головах Философов и Математиков. Если хотите это защитная реакция ума на изменения вещей в окружающем мире. Именно изменчивость мира является причиной, которая с логической необходимостью обусловила создание великого множества математических объектов, остающихся неизменными во все времена. Эти объекты выполняют функцию «эталонов», «точек опоры», необходимых для объяснения изменений, происходящих в Реальном мире. Они не факт бытия, а свойство математического видения мира как мира неизменяющихся вещей. В истории философии это свойство человеческого ума является фактом становления метафизического мышления, в котором время «заморожено». В результате имеем МИР «ЗАМОРОЖЕННЫХ ВЕЩЕЙ» — здесь все неизменно.

Hо попробуем «отрицать метафизику». Отрицать метафизику — это что же — выбросить на свалку не только учение об атомно-молекулярном строении вещества, но и всю математику? Вот тут и надо вспомнить кое-что о природе диалектического отрицания. Ведь оно устанавливает ГРАHИЦУ за пределами которой полезные и необходимые заключения метафизики превращаются в свою противоположность: становятся ВРЕДHЫМИ и НЕ-HЕОБХОДИМЫМИ.

Вернемся на двести с лишним лет назад — к великому И.Канту — подлинной вершине метафизической мысли. В 1786 году он написал «Метафизические начала естествознания». Известно, что выдающийся французский математик Анри Пуанкаре был поклонником философии И.Канта. Если для А.Пуанкаре философ И.Кант остается авторитетом, то не такая уж глупая вещь — «метафизическое мышление». Мы должны совершено ясно признать достоинства метафизического мышления, но лишь для того, чтобы СОХРАHИТЬ эти достоинства и ИЗБАВИТЬСЯ от его недостатков.

Приведем некоторые положения работы И.Канта. Это даст нам возможность лучше понять того же В.И.Вернадского, ведь последний «воевал» не с какими-то «полузнайками», а с исторической традицией науки, представленной таким гигантом человеческой мысли, как И.Кант.

Дата добавления: 2014-11-29