Студопедия

КАТЕГОРИИ:


Архитектура-(3434)Астрономия-(809)Биология-(7483)Биотехнологии-(1457)Военное дело-(14632)Высокие технологии-(1363)География-(913)Геология-(1438)Государство-(451)Демография-(1065)Дом-(47672)Журналистика и СМИ-(912)Изобретательство-(14524)Иностранные языки-(4268)Информатика-(17799)Искусство-(1338)История-(13644)Компьютеры-(11121)Косметика-(55)Кулинария-(373)Культура-(8427)Лингвистика-(374)Литература-(1642)Маркетинг-(23702)Математика-(16968)Машиностроение-(1700)Медицина-(12668)Менеджмент-(24684)Механика-(15423)Науковедение-(506)Образование-(11852)Охрана труда-(3308)Педагогика-(5571)Полиграфия-(1312)Политика-(7869)Право-(5454)Приборостроение-(1369)Программирование-(2801)Производство-(97182)Промышленность-(8706)Психология-(18388)Религия-(3217)Связь-(10668)Сельское хозяйство-(299)Социология-(6455)Спорт-(42831)Строительство-(4793)Торговля-(5050)Транспорт-(2929)Туризм-(1568)Физика-(3942)Философия-(17015)Финансы-(26596)Химия-(22929)Экология-(12095)Экономика-(9961)Электроника-(8441)Электротехника-(4623)Энергетика-(12629)Юриспруденция-(1492)Ядерная техника-(1748)

Куликовская битва 29 страница




были отданы Австрии (Прикарпатье), и Курляндия. Варшаву и все,

что на север от нее, получила Пруссия, а все остальное

получила Австрия.

Поляки никогда об этом не забывают. Но в течение того

времени, когда Польша была в составе России, никаких насилий

над поляками в национальном отношении, никаких притеснений в

отношении религиозном и языковом со стороны России не было. Я

не говорю о двух польских восстаниях в 19 веке, которые были

подавлены - это другое дело. Но во всем остальном в отношении

поляков Россия действовало гуманно и Польша жила лучше, чем

сама "тюрьма народов". Как известно, Александр I даже даровал

Польше конституцию. В благодарность поляки через несколько лет

подняли бунт. Николай I не любил конституцию. Бунт был

подавлен, а конституция ликвидирована.

Для поляков эта история очень трагическая - они утратили

свое государство. С другой стороны, надо сказать, что русские

руки в польской крови все-таки не повинны: никаких насилий,

никакой попытки русификации не было сделано. Единственное, что

создали в Варшаве, - это прекрасный университет, а в 19 веке

построили прекрасную легкую промышленность, ориентированную,

правда, на русское сырье, т.к. своего сырья в Польше не было.

После 17-го года, как вы знаете, Польша возродилась, как

феникс из пепла, но сильным государством она так и не стала.

Она действительно была до краев переполнена национализмом и

представляла себе, что она значительно сильнее, чем ее соседи.

В 39-м году она в этом могла разочароваться, потому что два

выдающихся политических деятеля Адольф Гитлер и Иосиф Сталин

договорились разделить Польшу в четвертый раз. Сохранилась

контурная карта, где уверенной рукой проведена линию

приблизительно по Западному Бугу - примерно так, как она шла и

по третьему разделу. Все, что туда, - твое; все, что сюда, -

мое. Вся Прибалтика попадала к нам опять.

А дальше 1 сентября началась война. В августе был

заключен сногсшибательный пакт Молотова-Риббентропа с этой

контурной картой. На ней сохранился автограф "Иосиф Сталин".

Долгое время говорили, что ее нет, потому вдруг она нашлась. 1

сентября танковые армии атаковали Польшу, польская армия

отступала, пытаясь сопротивляться конной дивизией, а спустя

две недели в освободительный поход с востока выступили части

Красной Армии. Шли, правда, опять в Украину и в Белоруссию.

Поляки отступали. Когда стало ясно, что противопоставить

немцам они ничего не могут, части польской армии пошли

навстречу уже войскам Красной Армии, не пытаясь

сопротивляться, а имея в виду, что попасть в плен к русским не

так страшно, хотя и печально. В газетах у нас запестрели

сногсшибательные фотографии, на которых немцы в своих высоких

фуражках и наши в фуражках пониже, разложив карту на броне

танков, "обсуждают планы совместного ведения боевых операций"

(такие были подписи). Или фотографии, где на трибунах стоят

гитлеровские и сталинские генералы и принимают парад, где в

едином строю маршируют бравые солдаты Красной Армии и не менее

бравые солаты вермахта. Это воспринималось как нечто само

собой разумеющееся. Я такие газеты видел.

Молотов вызвал к себе посла и заявил, что поскольку

Польского государства не существует, то просьба не беспокоить

и можете уматывать отсюда, потому что какой посол, такое и

посольство. Все это было сделано в невероятно хамской форме.

От этого поляки любить нас больше, естественно, не стали. Это

была самая трагическая страница польской истории, потому что

таких методов Екатерина не знала.

А дальше все польские офицеры, которые были захвачены

Красной Армией в плен, были интернированы и посажены в

концлагеря. В 41-м году они были свезены почти все в Катынь

под Смоленск, в лес, где были расстреляны частями НКВД по

прямому приказанию Берии, и все это было санкционировано

полным составом сталинского Политбюро. И когда сейчас по

телевизору выступает сын Берии и пытается доказать, что его

папочка ничего этого не хотел, то в этих документах черным по

белому написано, что инициативу проявил именно Лаврентий

Павлович.

Их расстреляли и закопали. Когда пришли немцы, они

разрыли эти рвы и заявили, что это не их работа. Они создали

международную комиссию из представителей Швеции и Болгарии,

которая заявила, что здесь потрудились не немцы. Естественно в

44-м году последовала новая комиссия, уже наша, которая,

естественно, доказала, что все это сделали немцы. Немцы, не

отрицая, что были Бухенвальд, Дахау, Заксенхаузен и прочие

такие же места, никогда не признавали Катыни. Ни один поляк,

если только он не "осоветился" до конца, никогда не верил, что

Катынь - это дело рук немцев. Поляки терпеть не могут немцев,

им есть за что, но Катынь они никогда немцам не приписывали.

Они всегда знали, что это дело рук советских палачей.

Я испытал это на своей собственной шкуре. В 76-м году я

был в Польше. Ездил по стране сам, один, побывал в Варшаве, в

Кракове и других городах. И вот мне нужно было ехать из

Кракова в Гданьск, там это просто (я проехал за ночь всю

Польшу - это меньше 700 километров). И поскольку уровенрь

цивилизации там был все-таки выше, чем у нас, ночью мне

захотелось выпить чаю. Там это в порядке вещей. Я отправился к

проводнику, постучался и спросил, можно ли выпить чаю.

Конечно, ответил он, и тут же дал какое-то печенье и чай и на

не очень правильном русском языке спросил, откуда я и что

делаю в Польше. Этот человек был гораздо старше меня. Я

ответил, что приехал из Москвы, путешествую по приглашению.

Через несколько фраз он спросил, знаю ли я что-нибудь о

Катыни. Я знал - правда, не из лекций и не из газет - что это

такое место под Смоленском, где сталинские палачи расстреляли

несколько сот польских офицеров.

"Вы знаете, что это сделали ваши?" - спросил он.

"Что значит "наши"? - ответил я. - С нами проделывали то

же самое, и вы должны это понять. А то, что это преступление,

- это факт, и скрывать здесь нечего".

После этого отношение ко мне изменилось и мы довольно

долго с ним говорили. И я понял, что поляки сумели воспитать

целое поколение на такой вот исторической памяти. Все, что

потом воспоследовало - Солидарность и прочее, - это не только

католический момент, не только желание жить без указки

Москвы, но и вот эта память, которую истребить там нельзя, да

и не нужно. Хорошо, если бы мы умели так хранить память о

своих несчастьях. Это умение всегда вызывало уважение к

полякам.

Еще Горбачев говорил, что неизвестно, что произошло в

Катыни, хотя в архивах это лежало. Ельцин в этом отношении

человек более прямолинейный, и всю эту жуткую документацию

продарил полякам и официально признал, что все это - дело рук

нашего НКВД. Теперь в Катыни поставлены мемориальные знаки,

польский крест. Туда приезжают польские делегации, потому что

очень много семей потеряло там своих родственников. Они

регулярно служат мессы в дни, когда в Катыни все это

происходило. Поэтому когда говорят о польских разделах

легкомысленно, это неправда, тем более что раздел разделу

рознь.

Не думаю, что у нас когда-нибудь будет большая любовь с

Польшей - вряд ли это возможно после всего, что было, и вообще

трудно, чтобы такую большую страну, как наша, любили страны

поменьше. Они просто иногда нуждаются в нас - но это другой

разговор. Но и нам нет оснований плакать от этого. В отношении

же Польши нужно знать историю нашей ближайшей соседки, тем

более что история эта столь трагична.

Итак, подведем итог. В начале предыдущей лекции я уже

говорил, что внешняя политика Екатерины была куда более

эффективна, чем политика внутренняя. Подумать только: разгром

Турции, и хотя не был реализован греческий проект, но тем не

менее действия в этом направлении шли успешно. Бесспорно,

можно считать успехом приобретение, в общем-то, исконно

русских земель. Екатерина была достаточно умна и не стремилась

захватывать земли, где исторически жили поляки. В Россию вошли

земли украинские и белорусские и только часть литовских.

Бесспорно, достижением была активная политика в Закавказье -

Георгиевский трактат. Что же касается внутренней политики, то

здесь имела место определенная стагнация, потому что

крепостное право стояло непоколебимо и, более того, в 83-м

году на Украине оно фактически распространилось, потому что

крестьяне стали прикрепляться к земле, а это, конечно, нельзя

считать достижением.

Что же касается управления губерниями, жалованных грамот

городам, то это носило характер чисто административный,

улучшало управление, но не меняло ничего принципиально.

На этом мы закончим обзор событий, связанных с

Екатериной. На следующей лекции речь пойдет о Павле Петровиче.

 

Л Е К Ц И Я 10

 

Сегодня у нас пойдет речь о событиях самого конца 18 века

- о кратковременном царствовании императора Павла Петровича,

которого у нас почему-то называют Павлом I, как будто у нас

были Павел II и Павел III.

Несколько слов о личности этого человека сказать

необходимо, потому что у нас бытует крайне примитивное клише и

мне хотелось бы, чтобы вы отнеслись к нему более вдумчиво.

Он родился за 9 лет до воцарения своей матери. Как

известно, Екатерина была поставлена перед необходимостью

родить наследника престола, и отцовство будущего наследника не

было строго определено. Любила ли Екатерина своего сына,

сказать сложно. Во всяком случае известно, что когда он

появился на свет Божий, его сразу же отобрали и унесли в покои

императрицы Елизаветы, бросив мать без всякой элементарной

помощи.

Вряд ли она была любящей матерью, да и интересы ее были

сосредоточены на достижении российской короны, а отнюдь не на

воспитании собственного сына. Став императрицей, она быстро

поняла, что нужно будет решить проблему собственного сына,

поскольку в глазах очень многих людей он являлся законным

наследником престола. Ему было 9 лет, царствовать он,

естественно, не мог, когда происходило воцарение Екатерины, но

по достижении совершеннолетия он мог стать государем, и это

понимали многие, в частности его воспитатель Панин, который

сумел посвятить своего воспитанника в эти тонкости.

Екатерина, как известно, не пожелала сделать своего сына

императором российским и, укрепившись на престоле, отстранила

его от ведения абсолютно всех дел. Он получил в подарок от

матери мызу Хотчино (?) под Петербургом, которая стала

именоваться на немецкий манер Гатчиной. Там был выстроен

известный дворец, где в очень тесном мирке, окруженный очень

небольшим штатом придворных и миниатюрной собственной

гвардией, жило Павел Петрович.

В литературе у нас бытует два мнения. Одно - что Павел

был психопат, маньяк, неврастеник, сумасшедший, психически

неполноценный, масон, гонитель Суворова, ненавистник Потемкина

и т.д. И убийство императора в ночь на 11 марта 1801 года было

благом для России. Такова, к сожалению, распространенная точка

зрения, которая кочует из одной книги в другую. Но существует

и другая, менее известная, но достаточно основательная.

Если посмотреть на то, что успел Павел за 5 лет, то

получается любопытная картина. Прежде всего нужно сказать

о том, в каком состоянии принял Павел дела от своей матери.

Финансы российские были достаточно расстроены. Во всяком

случае говорить о том, что казна сводила концв с концами, не

приходилось. Конечно, это не было тем безобразием,

которое царило во времена Елизаветы, но до порядка было

далеко. Казнокрадство при Екатерине приняло колоссальные

размеры и заставляло вспоминать времена Петра I и деятельность

его временщиков. Состояние армии было очень не простым. Армия

делилась на гвардейские и обычные армейские части, и жили они

совершенно разной жизнью. В гвардии люди числились, но не

служили. Гвардейский офицер имел колоссальные привилегии и

практически не успевал по-настоящему понюхать пороха и

потянуть солдатскую лямку. Он должен был без конца менять

мундиры, появляться в свете и при дворе. Екатерина требовала,

чтобы гвардейский офицер имел новую карету, запряженную не

меньше, чем четверкой лошадей, чтобы у него было шесть

парадных мундиров, запас фраков, жилетов, модных чулок и

туфель и т.д. Даже на вахт-парад офицер мог являться в шубе

поверх мундира и с муфтой на руках, чтобы они не мерзли.

Трудно все это себе представить, нотем не менее это было.

То есть говорить о порядке в гвардии не приходится.

Распущенность нравов была совершенно невероятной, любовь к

привилегиям делала этих людей малоуправляемыми и малоценными

для армии. Если Петр задумал в свое время гвардию как

своеобразный институт для подготовки офицеров в армию, то

теперь все это походило на извращение петровских идей.

Жестокость в обычных армейских частях была обратно

пропорциональна привилегиям в гвардейских частях. Жестокие

телесные и другие наказания были совершенно обычным делом.

Казнокрадство среди высокопоставленных чиновников было

невероятным, дела в екатерининских судах не велись, и когда

Павел заглянул по своем воцарении в сенат, он увидел 11 тысяч

нерешенных дел.

Одним из первых указов Павла был указ о престолонаследии,

который он издал накануне своей коронации в Кремле. Указ

отменял знаменитый злополучный указ Петра I 4и восстанавливал

порядок, по которому престол автоматически переходил от отца к

сыну по прямой нисходящей линии. Только если в случае, если

мператор умирал бездетным, престол мог перейти к его брату и

наследовался уже по линии этого брата.

Вторым указом был указ о трехдневной барщине. Он не был

обязательным и носил рекомендательный характер, но это была

первая, хотя и очень робкая, попытка ограничить права

помещиков. Помещик, естественно, стремился заставить

крестьянина работать у себя на поле фактически все дни недели.

За счет этого творилось страшное разорение в крестьянских

хозяйствах. Павел пытался навести здесь порядок, введя

трехдневную барщину в качестве рекомендации. Конечно,

последовали указу единицы.

С другой стороны, Павел был непоследователен и за свои 5

лет раздарил в качестве наград несколько сот душ, превысив во

много раз темпы подобной деятельности своей матери.

В отношении армии Павел Петрович навел довольно

своеобразный порядок, известный как прусский порядок. Он

действительно любил немецкий порядок, но здесь нужно отделить

участь солдат от участи офицеров. Получалось следующее.

Мундир, который он ввел, был довольно удобным. Он был

просторен и дешев. Солдаты получали довольно свободный и

удобный мундир, а офицеры не имели права отклоняться от

установленного образца. Мундир павловский офицерский стоил 22

рубля (при Екатерине он стоил 150 рублей - это было целое

состояние: годичный оклад чиновника отнюдь не самого низшего

ранга). Павел ввел пресловутые парики и косы. Действительно,

это было страшно неудобно после обычных причесок, и за это его

страшно ругали. Но он же резко сократил число телесных

палочных наказаний, и солдатам стало жить легче. Воюя с

казнокрадством, он старался улучшить снабжение армии;

преследуя распущенность командиров, он отстранял всех, кто

пытался сохранить екатерининский стиль, от работы с войсками,

ссылая (он, между прочим, никого не казнил). Поэтому когда

Павел умер, солдаты говорили о нем скорее со скорбью, чем

радостно. А один гвардеец так и высказал своему офицеру, что

Александру, новому императору, лучше покойного не быть.

Действительно, для положения солдат Павел сделал больше, чем

ожидалось. Так и произошло: палочная дисциплина при Александре

была значительно более жестокой, чем при Павле Петровиче - при

том, что Павел отнюдь не слыл либералом, а Александр, как

известно, снискал себе лавры чуть ли не конституционалиста.

Мы видим здесь искреннее желание навести порядок в

России, привести армию в более человеческий вид, преодолеть те

вопиющие недостатки, которые он унаследовал от предыдущего

царствования. Это - если касаться внутренних дел.

Если иметь в виду внешнюю политику, то она была

следующей. Фактически Павел сначала унаследовал от своей

матери участие в коалиции против Франции. Екатерина прямо не

примыкала к коалиции, но против ничего не имела. Она считала

Французскую революцию заразой и святым делом борьбу против

революционной республики. Но при этом Екатерина, изощренный

политик, прекрасно понимала, что ослабление Франции ведет

автоматически к усилению Англии, и, как мы знаем, знаменитая

декларация о вооруженном нейтралитете фактически действовала

против английского господства на морях.

Павел был в этом отношении более прямолинеен, и коль

скоро Франция попрала всех законы, божеские и человеческие, то

нужно было участвовать в коалиции и наводить порядок, что и

было сделано во время знаменитого итальянского и швейцарского

похода Суворова и средиземноморской экспедиции адмирала

Ушакова. Но вскоре, столкнувшись с прямым предательством

австрийцев, своих союзников, сообразив, что англичане

заставляют его таскать каштаны из огня, проливать русскую

кровь, не давая ничего взамен и увидев, что революция во

Франции задушена Наполеоном, Павел резко переменил курс и

после итальянского похода Суворова очень быстро повел дело

так, что вскоре были фактически заключены союзнические

отношения Франции и России.

Это имело следующие последствия. 4Во-первых, складывалась

очень мощная политическая коалиция против Англии, а во-вторых,

в России возникала очень не простая проблема в связи с хлебным

экспортом. Экспорт хлеба у нас осуществлялся в основном в

Англию, как, впрочем, и остальных видов сырья, будь то лес,

пенька, кожа, парусина и т.д. Русские помещики наживались на

экспорте русского хлеба, получая полновесные английские фунты,

и коль скоро Павел так перестроил внешнюю политику, эта

торговля приостановилась, потому что Павел наложил секвестр,

или эмбарго, на английские корабли в русских гаванях. Он

справедливо полагал, что эта торговля обогащает Россию только

частично, поскольку, во-первых, все вывозилось английскими

кораблями (русский торговый флот практически не существовал),

а во-вторых, он полагал, что подобный меркантилизм в

финансовой политике будет в ущерб русским интересам в Европе.

Дальше нужно говорить о том, что Павел Петрович был убит.

Это произошло в ночь на 11 марта 1801 года в своей спальне в

только что построенном Михайловском дворце заговорщиками -

гвардейскими офицерами (их было несколько десятков). Заговор

возглавил военный генерал-губернатор Петербурга граф Пален.

Обстоятельства его таковы. Видимо, Павел знал об этом

заговоре. Существуют документы о том, что армейские офицеры,

тяготясь манерой Павла управлять войсками, предлагали даже

Суворову принять участие в восстановлении порядка в стране, на

что фельдмаршал якобы ответил скороговоркой: "Не могу против

сограждан". То есть, будучи убежденным монархистом и не любя

Павла, тем не менее отказывался принимать участие в чем бы то

ни было, похожем на гражданскую войну.

Заговор этот был гвардейским, обычных пехотных армейских

офицеров там не было, а если и были, то те, кто недавно

сослан. Другое дело, что не все сосланные и обиженные были

обижены по заслугам. Пален, став генерал-губернатором

Петербурга, сосредоточил в своих руках колоссальную власть,

поскольку контролировал фактически все, что происходило в

столице, и докладывал императору о раскрытии заговоров,

которые еще не успели оформиться, и, видимо, заслужил полное

доверие со стороны императора. При этом Пален понимал, что

самый продуманный и точно исполненный заговор обречен,

вероятно, на неудачу, если в нем не примет участие наследник -

старший сын императора Павла, будущий император Александр

Павлович.

Александр был человеком, воспитанным своей бабушкой в

очень либеральном духе, очень чувствительный, что

сосуществовало в нем, как это иногда бывает, вместе с

жестокостью. С одной стороны интеллигентность и

мечтательность, с другой - недооценка событий и поразительная

политическая наивность. Однажды Пален, толкуя Александру о

том, что Россия гибнет, что разрушается армия, император

нездоров и т.п., вовлек его в заговор, причем речь об убийстве

императора не шла, а когда Александр стал намекать, что он

этого не желает, ему тут же ответили, что императору просто

предложат отречься. Впоследствии Пален с поразительным

цинизмом написал в своих мемуарах, что и не думал всерьез

исполнять обещания, данные Александру, потому что прекрасно

понимал, что в подобной ситуации речь об отречении идти не

сможет и он шел на сознательный обман императора Александра из

самых лучших побуждений, не желая отягощать его совесть.

Заговор созрел довольно быстро. Офицеры, которые имели

личные основания быть обиженными или недовольными, нашлись

быстро, тем более что Павел по прошествии 5 лет своего

царствования амнистировал всех, кто был сослан. Их вернули в

Петербург, но по приказанию Палена туда не пускали. Они

останавливались на постоялых дворах, бедствовали, не имея

возможности поселиться в городе и не получая никакого

обеспечения, и их озлобленное настроение быстро получало

распространение в виде слухов об очередной причуде императора.

Слухов было очень много, и заговорщики распускали их весьма

умело.

Накануне заговора у Палена уже было под рукой достаточно

помощников, в том числе главный - знаменитый генерал

Беннингсен из остзейских немцев. Был устроен товарищеский ужин

поздно вечером на одной из квартир с колоссальным возлиянием,

после чего офицеры, уже подготовленные, пошли несколькими

группами к Михайловскому дворцу, который охранял караул

Семеновского полка, шефом которого был великий князь Александр

Павлович. Караулы были легко сменены, и только два гайдука,

стоявшие непосредственно у покоев императора, попытались

оказать сопротивление, но один из них был тут же убит, а

другой тяжело ранен. Распаленные вином и ненавистью

заговорщики вбежали в спальню императора, но некоторое время

не могли его найти, потому что на кровати его не оказалось.

Генерал Беннингсен со свечой очень спокойно стал осматривать

покои и увидел, что император прячется в кабине за экраном. Он

вступил с императором в разговор, что ему надо...............

................, после чего, как пишет Беннингсен, его очень

заинтересовали картины, которые висели в прихожей. Была глухая

ночь, и для созерцания картин, как вы сами понимаете, было

самое подходящее время. Но он вышел их посмотреть, потому что

был тонким ценителем прекрасного. Когда он вышел, один из

братьев Зубовых, Николай, совершенно пьяный, ударил императора

кулаком в лицо, в кулаке была зажата табакерка. Император был

одновременно забит и задушен. Душили его несколько офицеров, и

пальму первенства нужно отдать Скорятину (?), а кто бил,

сказать трудно, потому что избит он был так, что в течение 30

с лишним часов тело нельзя было выставить для прощания,

поскольку театральные гримеры пытались привести его в порядок,

загримировав чудовищные кровоподтеки. В гробу тело императора

лежало, закутанное в мундир, шарф и какие-то платки чуть ли не

до глаз, а сверху была еще и шляпа, чтобы никто не видел

последствий той работы, которую проделали бравые гвардейцы той

тяжелой ночью.

Когда Александр узнал, что отец его убит (а он жил в этом

же дворце), то он разразился невероятными рыданиями. Пален

схватил его за руку и сказал: "Хватит плакать. Идите

царствовать". И Александр должен был явить себя народу и

войскам, которые собрались под окнами.

В Петербурге среди аристократии и части дворян царило

непристойное ликование. Пьяные офицеры в качестве

курьеров-любителей разносили весть по всему городу, возглашая,

что император скончался от апоплексического удара. Все

понимали, какого рода был этот удар, и сразу начинали

поднимать тосты за упокой души новопреставленного, потому что

все страшно намучились. Некоторые в своих мемуарах писали, что

они испытывали состояние, которое бывает только на Пасху.

Так закончилась жизнь этого непростого, противоречивого,

не всегда последовательного, но, бесспорно, благородного

человека. Мне кажется, что легенда о том, что он был

сумасшедший, неврастеник, базируется в основном на тех слухах,

которые распускали участники заговора - птенцы екатерининского

гнезда - для того, чтобы оправдать свое невероятное

преступление.

Существует сборник воспоминаний под названием

"Цареубийство 11 марта 1801 года", где собраны воспоминания и

очевидцев, и некоторых участников этой трагедии. Они были

изданы еще до революции, но года 3-4 тому назад были

переизданы. Один из вопросов, о которых постоянно пишут

историки и который нельзя исследовать за отсутствием

документов, - это вопрос об участии английской дипломатии в

этой истории. Коль скоро англичанам союз Павла с Наполеоном

был горше смерти и прекращение очень выгодной для них торговли

с Россией было тоже поперек горла, то возникает вопрос,

потратил ли Вильям Пит, руководитель английского кабинета,

деньги на заговорщическую деятельность. Все считают, что,

бесспорно, попойки заговорщиков щедро оплачивались за счет

английской казны. Английский посол в Петербурге был любовником

одной из светских дам, родные братья которой служили в гвардии

и приняли деятельное участие в подготовке заговора. Все может

быть. Доказать нельзя, т.к. нет документов, но слухи эти

возникли с момента цареубийства. Вполне возможно, что нечто

подобное было, поскольку уж больно выгодно Англии было

стимулировать подобное мероприятие.

Теперь о том, что касается итальянского и швейцарского

походов и средизе 4мноморского похода русского флота. У Павла с

Суворовым были отвратительные отношения. Суворов был

убежденным монархистом и поэтому никакого разговора о.........

................................он вести не собирался, но

считая Павла не военным человеком, болезненно воспринимал все

его новации в армии. Суворов позволял себе невероятно

оскорбительные вещи в отношении императора. Так, на одном из

парадов, куда его пригласили, он публично заявил, что у него

понос и отправился вон. Когда дело дошло до взаимных

оскорблений, Павел его отправил в ссылку, и отнюдь не

почетную. Он отправил его под надзор полиции в Кончанское

Нижегородской губернии - глухое село, существовавшее без

всякой связи с внешним миром. Фельдмаршалу было 69 лет. Это,

между прочим, тоже подогревало ненависть многих военных к

Павлу и объективно работало на заговорщиков. Суворов писал в

письмах, что впереди у него только смерть, что уже весь сок

высох в лимоне. У него бывали случаи частного кратковременного

паралича, время от времени открывалась та или иная рана, но он

еще интересуется внешней политикой. В частности, когда ему

время от времени привозят какие-то газеты, он их внимательно

читает, следя за тем, как Бонапарт колошматит австрийев и

завоевывает Италию, и произносит фразу, которая становится

пророческой: "Далеко шагает мальчик. Пора унять".




Поделиться с друзьями:


Дата добавления: 2014-11-29; Просмотров: 341; Нарушение авторских прав?; Мы поможем в написании вашей работы!


Нам важно ваше мнение! Был ли полезен опубликованный материал? Да | Нет



studopedia.su - Студопедия (2013 - 2024) год. Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав! Последнее добавление




Генерация страницы за: 0.261 сек.