Овладение синтаксисом

Психолог из Америки Сьюзен Эрвин-Трипп однажды высказала необычное соображение: «Чтобы стать носителем языка, нужно выучить правила. То есть нужно научиться вести себя так, будто ты знаешь эти правила». Ребёнок очень умело делает вид, что он знает правила взрослого языка. Так, сначала он говорит словами, которые обладают коммуникативной силой предложений, но являются однословными предложениями. Одно слово (80) может иметь несколько значений, которые определяются только по неречевому контексту.

	Детское слово	Значение
(80)	Мама!	Мама, дай
Вот мама
Я хочу есть

Затем начинается период двусоставных предложений. Ребёнок не просто соединяет слова в предложения случайным образом, в его речи появляются два функциональных класса слов. Первый класс — это «опорные слова» (pivot words), или операторы, их немного. Это сравнительно замкнутый, «закрытый» класс. Второй класс — «открытый» (open-class words), он более широкий, многие из слов этого класса до того были однословными предложениями. Для создания двусоставного предложения выбирается слово из «опорного» класса (оно является семантической основой предложения), а значение варьируется за счёт слова из «открытого» класса. Это может быть практически любое слово. Отметим, что порядок следования элементов может быть разным. Совершенно очевидно, что родители не употребляют подобные выражения, разговаривая с детьми. Более вероятно предположить, что ребёнок использует скудные языковые средства для создания новых предложений в рамках своей несложной, но уже структурированной системы.

Двусоставные предложения (pivot-конструкции) используются в разных функциях — для называния места (82, 86, 88); для просьбы (81, 83); для описания события (85); для отрицания (87). Они также могут иметь очень ситуативные значения (89^92).

	«Закрытый» класс	«Открытый» класс		«Закрытый» класс	«Открытый» класс
(81)	Ещё	молока	(85)	More	milk
(82)	Тося	там	(86)	Гусь	ту-ту
(83)	Дай	часы	(87)	Не	мокро
(84)	Папа	бай-бай	(88)	Баба	кресло

Опорных слов в речи ребёнка немного, но они имеют высокую частотность. Класс опорных слов расширяется медленно — каждый месяц добавляются лишь несколько опорных слов,

	Детская фраза	Значение
(89)	More page	Читай ещё
(90)	More wet	Ещё хочу ходить по луже
(91)	More car	Давай ещё кататься на машине
(92)	More high	Там наверху есть ещё

Следующий этап развития синтаксиса — появление развитых синтаксических форм, которые могут выполнять разные функции: объединение (93); атрибуция (94); принадлежность (95); местоположение (96); отношение субъект-объект (97).

(93) Я вижу чашку и стакан.

(94) Это праздничная шляпа.

(95) Это носки Кати.

(96) Свитер на стуле.

(97) Катя бросает мячик.

Затем появляются иерархические конструкции. Ребёнок в одной фразе начинает говорить с группы сказуемого, а потом тут же меняет её на группу подлежащего-сказуемого (98-100).

(98) — Хочу это... Саша хочет это.

(99) Want this... Andrew *want this.

(100) Строит дом. Кэтрин строит дом.

Эти фразы не просто механические цепочки из трёх слов. Иногда ребёнок расширяет такие глагольные группы (101).

(101) Встала... Кошка встала... Кошка встала /стол.

Когда Л.В. Щерба писал об эксперименте в психолингвистике, он ввёл понятие отрицательного языкового материала как всякого речевого высказывания, которое не понимается или понимается с трудом, а потому не достигает свой цели. По его мнению, ребёнок производит отрицательный языковой материал, но «научается» правильно просить что-нибудь, так как его непонятные просьбы не выполняются.

Овладение синтаксисом связано и с овладением интонацией (от.лат. intono — громко произношу) — совокупностью элементов речи, в которые входит мелодика, ритм, темп, интенсивность, акцентный строй, тембр, высота тона, паузация и др. Эти элементы фонетически организовывают речь и являются средством выражения различных, в том числе синтаксических, значений. Они, кроме того, помогают приписать словам экспрессивную, эмоциональную окраску. Способность правильно использовать интонационные средства, с помощью которых можно передавать как основную, так и дополнительную информацию, также является показателем языкового развития личности.

Развитие синтаксиса детской речи связано с включённостью ребёнка в общение со взрослыми, которое обусловлено возможностью удовлетворения потребностей ребёнка. Именно это и стимулирует развитие речи.

14. Овладение значением слова

Психологический статус значения слова заключается в том, что оно находится между мыслью и формой слова. Психологическая структура значения определяется не столько тем, что означает слово по словарю, сколько тем, какова система соотношения слов в процессе их употребления, в речевой деятельности. В силу этого структура значения слова определяется и тем окружением, в которое оно. попадает в речи, и тем, какое свойство объекта оно отражает.

Сначала ребёнок овладевает словом неосознанно и, конечно же, не может дать на первых порах определение слову, хотя уже и в состоянии выделить слово из потока речи. Но всякий раз, именуя какой-либо предмет или действие, ребёнок относит его к определенному классу предметов или действий и тем самым создаёт образ предмета.

Известно, что есть слова с преобладающим наглядным компонентом (102) и абстрактным компонентом (103). Для ребёнка во всех словах преобладает наглядный компонент (104, 105).

(102) пудель, роза, кофемолка

(103) мысли, государство, сознание, животное, мебель, работа,
смех, радость, доброта

(104) Завод — это где большая труба.

(105) Завод — место, где работает папа.

Одной из проблем для правильного освоения значения слова является его многозначность — способность обозначать несколько разных предметов одновременно. Так, европеец, изучающий язык племени банту, может оказаться в такой ситуации, когда говорящий, показывая пальцем на небо, произносит неизвестное ему слово (106). Относится ли это слово к птице, самолету или хорошей погоде, можно узнать только, если оказаться в других ситуациях (и, соответственно, прослушать другие контексты употребления этого же слова). Проблема в том, что в реальности существует достаточно большое количество возможных интерпретаций одного и того же слова. И ребёнок оказывается именно в такой ситуации. Он слышит какие-то звуки и видит, что взрослые указывают на какие-то предметы. Но к чему конкретно относится то или иное слово, понять непросто.

(106) ndege

Из сказанного ранее следует, что ребёнок с трудом определяет слова с абстрактным компонентом (103). Понять их значение из чисто статистического сравнения их употребления в контексте практически невозможно. Не менее сложно овладеть сравнительными прилагательными и

наречиями, поскольку для этого необходимо обладать некоторыми ментальными эталонами сравнения. У ребёнка же имеются определённые умственные ограничения (mental constraints), обусловленные и его физическим развитием, и отсутствием опыта, и его физиологией. Поэтому, несмотря на прогресс в языковом развитии, слово для трёхлетнего ребёнка продолжает оставаться конкретным. Если взрослый может дать достаточно развернутое определение любого слова (107), то «определение» ребёнка будет очень конкретным и ситуативным (108):

(107) Собака — это домашнее животное, которое относится к
классу млекопитающих, живет вместе с человеком и...

(108) Собака — она меня вот сюда укусила.

Дети также с трудом осваивают метафоричность и в целом переносные значения слов, задавая «несуразные» вопросы (112-115). Недаром так рада была Алиса (из Страны чудес — 109), когда увидела, как «на самом деле» происходит выдворение из пределов (ПО) (в другом переводе подавление восстания — 111).

зить ободренце, но они были сразу же подавлены. До сих пор я не понимала, что это значит».

(112) Бить баклуши, валять дурака, разбазаривать время

(113) От кого отстают часы?

(114) А почему говорят, что люди на войне убивают друг друга.
Они что, друзья?

(115) Куда идёт кино?

Многие дети считают, что любой автомат (даже с газированной водой) должен стрелять, раз он так называется, и на любой машине, даже стиральной, можно куда-нибудь уехать. Аналогичным образом дети переделывают и тексты, заменяя абстрактные и незнакомые им слова на более конкретные и известные им, хотя, возможно, и не существующие в языке (116-120).

(109) Here one of the guinea-pigs cheered, and was immediately suppressed by the officers of the court. (As that is rather a hard word, I will just explain to you how it was done. They had a large canvas bag, which tied up at the mouth with strings: into this they slipped the guinea-pig, head first, and then sat upon it.)

'I'm glad I've seen that done,' thought Alice. 'I've so often read in the newspapers, at the end of trials, «There were some attempts at applause, which was

(110) Тут какая-то Морская Свинка зааплодировала и была немедленно выдворена судейскими чинами. (Так как не все знают это слово, я вам расскажу, что оно значит. У них был большой брезентовый мешок. Они сунули туда Свинку вниз головой, на верёвке опустили мешок за окно, немного подергали верёвку, и Морская Свинка весело выскочила во двор) «Очень хорошо, что я увидела, как это делается, — подумала Алиса, -°- а то в газетах часто пишут: «выдворили из пределов», а я до сих пор

(111) Тут одна из морских свинок восторженно зашумела и тотчас была подавлена стражниками. (Делалось это так: у стражников были большие холщовые мешки, отверстия которых стягивались верёвкой. В один из них они и сунули вниз головой морскую свинку, а затем на нее сели.)

«Я рада, что видела, как это делается, — подумала Аня. — Я так часто читала в газете после описания суда: были некоторые попытки выра-

	ригинал	Детская переделка
(116)	Я земля, я своих провожаю питомцев...	Я змея, я своих провожаю *пи-тонцев...
(117)	Хотят ли русские войны?	Котятки русские больны.
(118)	Следующая станция «Площадь Восстания».	Следующая станция «Площадь с хвостами».
(119)	Что нежной страстью сама ко мне пылаешь...	...собакой не полаешь...
(120)	Ты — моя надежда, Ты — мой идеал...	Ты — моя одежда, Ты — мой * одеял...

Подобные явления («переделки») встречаются и во взрослой речи — в рамках так называемой языковой Игры — и являются не столько манифестацией задержки развития, сколько проявлением творческого отношения к речевой деятельности.

15. «Родительский» язык

Роль родителей в том, что ребёнок овладевает языком, достаточно велика. Понятно, что если языковая среда отсутствует, ребёнок не в состоянии в полном объёме усвоить язык. Но — удивительное дело — родители крайне редко поправляют грамматические ошибки детей. Причем это чаще делают родители, обладающие высоким социо-экономическим статусом. Но и они в большинстве случаев поправляют

детей только тогда, когда их высказывания не соответствуют действительности (121, 122).

(121)	Ребёнок	My тот are not boy, she girl.	Моя мама (они) не мальчик, она (пропущен глагол-связка) девочка.
	Родитель	That's right!	Правильно!
(122)	Ребёнок	Disney comes to our house on Tuesday!	Дисней приедет к нам домой во вторник!
	Родитель	No, no. On Friday.	Нет, нет. В пятницу!

Реагируя только на истинность высказывания ребёнка, родители редко исправляют аграмматичность его речи. В психолингвистической литературе эта проблема — отсутствия исправления грамматических ошибок — получила название проблемы негативных данных (negative evidence, absence of negative data).

Другая особенность общения взрослых с детьми, состоит в том, что взрослые говорят с детьми иначе, нежели они говорят между собой. Так, спрашивая о возрасте (123) или об имени ребёнка (124), взрослый использует уменьшительные суффиксы или обращается к ребёнку с помощью объединительного «мы» (так иногда делает врач, обращаясь к пациенту, или девушка, обращаясь к юноше, который младше её). Говоря с ребёнком, взрослый может присесть на корточки перед ребёнком и разговаривать с ним достаточно высоким и словно не своим голосом. Такого рода язык называют «родительским», или «нянькиным» языком (parentese talk, motherese talk).

(123) Сколько нам годиков?

(124) Как нас зовут?

В речи, адресованной ребёнку (child direct speech), есть и особенности синтаксиса. В частности, используемые родителями фразы достаточно коротки и обладают простой структурой. Взрослый, обращаясь к ребёнку, скорее будет использовать простые слова (125), чем научные (126).

(125) Собачка хочет пить водичку.

(126) Собака набегалась в парке и теперь ей нужно восстановить
потерю жидкости в организме.

Иногда в речи взрослых можно услышать фразы, где есть и времен-нбе несоответствие (вместо даёт (127) лучше сказать даст) и использование имён собственных вместо местоимений (ср. 128). Отсутствие личных местоимений в речи детей до двух лет как бы фиксируется на периферии языкового сознания взрослых, и они упрощают свою речь при общении с ребёнком.

1(127) Сейчас мамочка даёт Вовочке помидорчик. •

[■(128) Я сейчас дам тебе помидор.

Говоря о лексике, отметим, что слова, которые употребляют взрос-

\ лые в беседе с детьми, семантически более простые. Это видеть (вме-

>сто заметить), рассказать (вместо пересказать), кушать (вместо

.жевать или питаться) и т.д.

Удивительное дело, но взрослые, говоря с детьми, как бы обраща-

₍ются к семантическим примитивам. В одном случае они будут говорить менее детально (129, а не 130), в другом наоборот — будут использовать родовые наименования (131) вместо видовых (132). Как взрослые угадывают, слово какого уровня абстракции надо использовать, психолингвисты пока не знают.

(129) Посмотри, какая собачка красивая.

(130) Взгляни, какая гладкая шёрстка у фокстерьера.

(131) Посмотри, какая красивая красная чашечка.

(132) Чудо, что за расписная посуда.

Кроме того, взрослые говорят с ребёнком о том, что происходит в непосредственной близости (133), а не об удалённых предметах и явлениях или об абстрактных (для них) проблемах (134).

(133) Вон бабочка на цветочек села.

(134) Опять ставка межбанковского кредита выросла.

Слова, с которыми взрослые обращаются к детям, достаточно часто содержат уменьшительно-ласкательные суффиксы (135). Подобные слова есть и в английском «родительском» языке (136-138). Они содержат ярко выраженное эмоциональное значение и относятся лингвистами к разряду субъективно-оценочных. Дело в том, что ребёнок от двух до четырёх лет в своей игре и речи персонифицирует предметы и явления окружающего мира. Он как бы уподобляет предметы себе, выражая к ним доброе отношение. А взрослые помогают ему в этом, используя чаще именно те слова, которые соответствуют уровню его развития.

(135) грибок, стульчик, машинка, кошечка

	Слово общелитературного языка	Перевод	Слово «родительского» языка	Перевод
(136)	bird	птица	birdy	птичка
(137)	horse	лошадь	horsie	лошадка
(138)	kitten	котёнок	kitty	котёночек

Ещё одна особенность «родительского» языка состоит в том, что взрослые говорят с детьми медленнее, делают больше пауз и повышают

частоту своего голоса. Кроме того, они делают более сильное логическое ударение на большем количестве слов, чем обычно. Такое преувеличенное произнесение призвано подчеркнуть важность говоримого и обратить внимание ребёнка на то, что взрослый считает важным. Характерно, что делается это именно с помощью повышения громкости речи, а, допустим, не с помощью порядка слов, которым ребёнок пока не овладел.

Исследователи полагают, что мужчины (папы, дедушки и воспитатели) делают это в менее детской манере, чем женщины (мамы, бабушки, воспитательницы). Вместе с тем если ребёнок предлагает какую-нибудь тему, то по времени её больше будут поддерживать матери, чем отцы. Отмечается различие между родителями в развитии коммуникативных навыков у ребёнка. Так, матери — более внимательные и понимающие коммуникаторы, обеспечивающие максимум комфортного общения для ребёнка. Зато отцы лучше готовят детей к общению с незнакомыми взрослыми. Родители, тем самым, как бы дополняют друг друга. И одновременно взрослые учат ребёнка языку и речевому общению, сами того не замечая.

Дата добавления: 2014-11-29