Наука логики 44 страница

полагает его как самое себя или как свое внешнее. Так, сила, будучи

обусловливающей, есть толчок (Anstop) для другой силы, которая со своей

стороны действует против толчка. Дело обстоит не так, чтобы она пассивно

определялась и тем самым в нее привходило нечто иное: нет, толчок лишь

побуждает (sollizitiert) ее. Она в самой себе своя отрицательность;

отталкивание себя от себя есть ее собственное полагание. Ее действие

состоит, следовательно, в снятии того, что этот толчок есть нечто внешнее;

она делает его просто толчком и полагает его как собственное отталкивание

(Abstopen) себя самой от себя, как свое собственное обнаружение (Auperung).

Следовательно, обнаруживающаяся сила - это то же, что сначала было лишь

предполагающей деятельностью, а именно то, что делает себя внешним; но сила

как выражающаяся есть в то же время деятельность, подвергающая отрицанию

внешность и полагающая ее как то, что ей присуще (als Ihrige). Если мы в

этом рассуждении начинаем с силы как отрицательного единства самой себя и

тем самым как предполагающей рефлексии, то это то же самое, как если бы мы

начинали рассмотрение обнаружения силы с побуждающего толчка. Сила, таким

образом, в своем понятии определена сначала как снимающее себя тождество, а

в своей реальности одна из обеих сил определена как побуждающая, а другая -

как побуждаемая. Но понятие силы - это вообще тождество полагающей и

предполагающей рефлексии, или рефлектированного и непосредственного

единства, и каждое из этих определений есть просто лишь момент внутри

единства и тем самым опосредствовано другими. Но точно так же в обеих

находящихся во взаимоотношении силах нет определения, которая из них

побуждающая сила и которая побуждаемая, или, вернее, каждой из этих сил

одинаково присущи оба определения формы. Но это тождество есть не только

внешнее тождество сравнения, но и существенное их единство.

А именно, одна сила вначале определена как побуждающая (sollizitierende),

а другая - как побуждаемая (sollizitiertwerdende); эти определения формы

являют себя, таким образом, как непосредственные различия этих двух сил,

имеющиеся в себе. Но они по своему существу опосредствованы. Одна сила

побуждается; этот толчок есть определение, положенное в нее извне. Но сила

сама есть то, что предполагает; она по существу своему рефлектирует себя в

себя и снимает то, что толчок есть внешнее. То, что она побуждается, есть

поэтому ее собственное действие, иначе говоря, ею самой определено, что

другая сила есть вообще другая и побуждающая сила. Побуждающая сила

соотносится со своей другой силой отрицательно, так что она снимает ее

внешность; потому она полагающая сила; но она такова лишь при предположении,

что она имеет перед собой другую силу, т. е. она сама побуждающая сила лишь

постольку, поскольку она имеет внешность в себе самой и, стало быть,

поскольку ее побуждают. Иначе говоря, она побуждающая сила лишь постольку,

поскольку она побуждается к тому, чтобы быть побуждающей. Тем самым первая

сила, наоборот, побуждается лишь постольку, поскольку она сама побуждает

другую к тому, чтобы побуждать ее, т. е. первую. Каждая из обеих сил

получает, следовательно, толчок от другой; но толчок, который она дает как

деятельная сила, состоит в том, что она получает толчок от другой силы;

толчок, который она получает, вызван ею же самой. Вот почему то и другое,

даваемый и получаемый толчок, или деятельное проявление и пассивная

внешность, не есть нечто непосредственное, а опосредствовано, и притом

каждая из этих двух сил тем самым сама есть та определенность, которую

другая сила имеет относительно ее, опосредствована другой силой, и это

опосредствующее иное есть опять-таки ее собственное определяющее полагание.

Таким образом, то, что силе дается толчок другой силой, что в этом смысле

ее поведение пассивно, но что, с другой стороны, она переходит от этой

пассивности к активности, - это означает возвращение силы в самое себя. Она

обнаруживает себя (aupert sich). Обнаружение (Aufierung) - это реакция в том

смысле, что она полагает внешность как свой собственный момент и тем самым

снимает то, что она была побуждена другой силой. Вот почему то и другое -

обнаружение силы, благодаря которому она своей отрицательной деятельностью,

направленной на самое себя, сообщает себе наличное бытие-для-иного, и

бесконечное возвращение в этой внешности к самой себе, так что она этим

соотносится лишь с собой, - есть одно и то же. Предполагающая рефлексия, к

которой относятся обусловленность и толчок, есть поэтому непосредственно

также и возвращающаяся в себя рефлексия, и деятельность есть по существу

своему реакция, направленная против себя. Само полагание толчка или внешнего

есть снятие его, и, наоборот, снятие толчка есть полагание внешности.

с) Бесконечность силы (Die Unendlichkeit der Kraft)

Сила конечна, поскольку ее моменты еще имеют форму непосредственности; ее

предполагающая и ее соотносящаяся с собой рефлексии различены в этом

определении; первая являет себя как внешняя сила, существующая сама по себе,

а другая-в соотношении с ней как пассивная. Сила, таким образом, по форме

обусловлена, а по содержанию также ограничена: ведь определенность по форме

означает и ограничение содержания. Но деятельность силы состоит в том, чтобы

обнаружить себя, т. е., как это выяснилось, в том, чтобы снять внешность и

определить ее как то, в чем сила тождественна с собой. Следовательно, сила

поистине (in Wahrheit) обнаруживает то, что ее соотношение с иным есть ее

соотношение с самой собой, что ее пассивность состоит в самой ее активности.

Толчок, которым она побуждается к деятельности, есть ее собственное

побуждение; внешность, присоединяющаяся к ней, есть не нечто

непосредственное, а нечто ею опосредствованное; равно как и ее собственное

существенное тождество с собой не непосредственное, а опосредствовано своим

отрицанием; иначе говоря, сила обнаруживает тождественность своей внешности

со своей внутренностью (Innerlichkeit).

С. ОТНОШЕНИЕ ВНЕШНЕГО И ВНУТРЕННЕГО (VERHALTNIS DES AUSSEREN UND INNEREN)

1. Отношение между целым и частями есть непосредственное отношение;

поэтому рефлектированная непосредственность и сущая непосредственность имеют

в нем каждая свою собственную самостоятельность; но так как они находятся в

существенном отношении, то их самостоятельность есть лишь их отрицательное

единство. Это теперь положено в обнаружении силы; рефлектированное единство

есть по существу своему иностановление (Anderswerden) как перевод себя

самого во внешность; но внешность столь же непосредственно принята обратно в

рефлектированное единство; различие самостоятельных сил снимается;

обнаружение силы - это лишь опосредствованно рефлектированного единства с

самим собой. Имеется лишь пустое, прозрачное различие, видимость, но эта

видимость есть опосредствование, которое само есть самостоятельное

устойчивое наличие. Не только противоположные определения снимают себя в

самих себе, и их движение - это не только переход, но, с одной стороны,

непосредственность, с которой начали и от которой был совершен переход к

инобытию, сама дана лишь как положенная непосредственность, с другой

стороны, благодаря этому каждое из определений в своей непосредственности

уже есть единство со своим другим [определением], и переход благодаря этому

есть равным образом просто полагающее себя возвращение в себя.

Внутреннее определено как форма рефлектированной непосредственности или

сущности в противоположность внешнему как форме бытия, но оба составляют

лишь одно тождество. - Это тождество есть, во-первых, изначальное

(gediegene) единство обоих как содержательная основа или абсолютная суть

(Sache), в которой оба определения составляют безразличные, внешние моменты.

Постольку это тождество есть содержание и тотальность, которая есть

внутреннее, становящееся также и внешним, однако в этом внешнем оно не

ставшее или перешедшее [в иное ], а равное самому себе. Внешнее, согласно

этому определению, не только одинаково по содержанию с внутренним, но оба

составляют лишь одну суть. Ho эта суть как простое тождество с собой

отличается от своих определений формы, иначе говоря, эти определения внешни

ей; постольку она сама есть нечто внутреннее, отличающееся от ее внешности.

Но эта внешность состоит в том, что ее составляют сами эти оба определения,

т. е. внутреннее и внешнее. Сама же суть (Sache) есть не что иное, как

единство обоих. Тем самым обе стороны представляют собой по содержанию опять

одно и то же. Но в сути (Sache) они даны как проникающее себя тождество, как

наполненная содержанием (inhaltsvolle) основа. Во внешности же они как формы

сути безразличны к этому тождеству, а тем самым и друг к другу.

2. Таким образом, они разные определения формы, имеющие тождественную

основу не в самих себе, а в чем-то ином, - для себя сущие (die fur sich

sind) рефлективные определения: внутреннее - как форма рефлексии-в-себя,

существенности, а внешнее - как форма непосредственности, рефлектированной в

иное, или как форма несущественности. Однако природа отношения показала, что

эти определения составляют просто лишь одно тождество. Сила обнаруживает

себя в том, что процесс предполагающего определения и процесс

возвращающегося в себя определения - это одно и то же. Поэтому, поскольку

внутреннее и внешнее рассматривались как определения формы, они, во-первых,

лишь сама простая форма, а во-вторых, ввиду того что они этим определены в

то же время как противоположные, их единство есть чистое абстрактное

опосредствованно, в котором одно определение есть непосредственно другое, и

потому оно другое, что оно первое. Таким образом, внутреннее есть

непосредственно лишь внешнее, и оно определенность внешности, потому что оно

внутреннее; и, наоборот, внешнее есть лишь нечто внутреннее, потому что оно

лишь нечто внешнее. - А именно, так как это единство формы содержит оба

своих определения как противоположные определения, то их тождество есть лишь

этот переход, и в этом переходе - лишь другое их обоих, а не их наполненное

содержанием тождество. Другими словами, это удерживание (Festhalten) формы

есть вообще сторона определенности. Положена с этой стороны не реальная

тотальность целого, а тотальность или сама суть лишь в определенности

формы'; так как последняя есть просто связанное вместе единство обоих

противоположных определений, то, когда берут как первое одно из них -

безразлично какое, - следует сказать об основе или о сути, что она именно

поэтому столь же существенно находится и в другой определенности, но равным

образом лишь в другой, так же как сначала было сказано, что она находится

лишь в первой.

Таким образом, нечто, которое есть еще только что-то внутреннее, именно

поэтому есть лишь внешнее. Или, наоборот, нечто, которое есть лишь что-то

внешнее, именно поэтому есть лишь внутреннее. Иначе говоря, так как

внутреннее определено как сущность, а внешнее - как бытие, то суть дела,

лишь поскольку она есть в своей сущности, именно потому есть лишь

непосредственное бытие; иначе говоря, суть, которая лишь есть, именно

поэтому есть еще только в своей сущности. - Внешнее и внутреннее - это

определенность, положенная так, что каждое из этих двух определений не

только предполагает другое и переходит в него как в свою истину, но что оно,

поскольку оно есть эта истина другого, остается положенным как

определенность и указывает на тотальность обоих. - Тем самым внутреннее есть

завершение сущности по форме. А именно, будучи определена как внутреннее,

сущность заключает в себе то, что она недостаточна и дана лишь как

соотношение со своим иным, с внешним; но внешнее точно так же есть не только

бытие или же существование, но и нечто соотносящееся с сущностью или с

внутренним. Однако здесь имеется не просто соотношение обоих друг с другом,

а определенное соотношение абсолютной формы, заключающееся в том, что каждое

из них есть непосредственно противоположность себе, и имеется их общее

соотношение с их третьим или, вернее, со своим единством. Но их

опосредствование еще не имеет этой тождественной основы, содержащей их

обоих, их соотношение есть поэтому непосредственное превращение одного в

другое, и это отрицательное связывающее их единство есть простая,

бессодержательная точка.

Примечание

[Непосредственное тождество внутреннего и внешнего]

Движение сущности - это вообще становление понятия. В отношении между

внутренним и внешним выступает тот существенный момент понятия, что его

определения положены в отрицательном единстве таким образом, что каждое дано

непосредственно не только как свое другое, но и как тотальность целого.

Однако в понятии, как таковом, эта тотальность есть всеобщее - основа,

которой еще нет в отношении между внутренним и внешним. - В отрицательном

тождестве внутреннего и внешнего - в непосредственном превращении одного из

этих определений в другое - недостает и той основы, которая выше была

названа сутью.

Очень важно обратить внимание на неопосредствованное тождество формы, как

оно здесь положено еще без содержательного движения самой сути. Оно

встречается в ней в том виде, в каком она есть в своем начале. Так, чистое

бытие есть непосредственно ничто. Вообще все реальное есть в своем начале

такое лишь непосредственное тождество, ибо в своем начале оно еще не

противопоставило моменты друг другу и не развивало их; с одной стороны, оно

из внешности еще не стало внутренним (sich nochnicht erinnert), а с другой -

своей деятельностью еще не стало внешним (sich entaupert) из внутренности и

не произвело себя, поэтому оно лишь внутреннее как определенность

относительно внешнего и лишь внешнее как определенность относительно

внутреннего. Тем самым реальное есть, с одной стороны, лишь непосредственное

бытие; с другой же стороны, поскольку оно также и отрицательность, которая

должна стать деятельностью развития, оно, как таковое, есть по существу

своему еще только внутреннее. - Это имеет место во всяком природном, научном

и духовном развитии вообще, и очень важно убедиться в том, что первое (das

Erste), когда нечто есть еще только внутренне, или также в своем понятии,

именно поэтому есть лишь его непосредственное, пассивное наличное бытие.

Так, чтобы привести ближайший пример, рассмотренное здесь существенное

отношение до своего продвижения и реализации через опосредствование, через

отношение силы, есть лишь отношение в себе, его понятие или еще только

внутренне. Но именно поэтому оно лишь внешнее, непосредственное отношение -

отношение между целым и частями, в котором стороны имеют безразличное друг к

другу устойчивое наличие. В них самих еще нет их тождества;

оно еще только внутренне, и поэтому они отделяются друг от друга, имеют

непосредственное, внешнее устойчивое наличие. Подобным же образом сфера

бытия - это вообще еще только всецело внутреннее, и потому она сфера сущей

непосредственности или сфера внешности. - Сущность - это еще только

внутреннее; поэтому ее и принимают за совершенно внешнюю, лишенную системы

общность. Говорят, [например], das Schulwesen, Zeitungswesen21, понимая под

этим нечто общее, образуемое посредством внешнего охвата существующих

предметов, поскольку они не имеют никакой существенной связи, никакой

организации. - Или, если обратиться к конкретным предметам, зародыш

растения, ребенок есть еще только внутреннее растение, внутренний человек.

Но именно поэтому растение как зародыш или человек как зародыш есть нечто

непосредственное, нечто внешнее, еще не сообщившее себе отрицательного

соотношения с самим собой, нечто пассивное, предоставленное инобытию. - Так

и Бог в своем непосредственном понятии не есть дух; дух - это не то, что

непосредственно, что противоположно опосредствованию, а скорее сущность,

вечно полагающая свою непосредственность и вечно возвращающаяся из нее в

себя. Поэтому непосредственно Бог есть лишь природа. Иначе говоря, природа -

это лишь внутренний Бог, а не действительный как дух и тем самым не истинный

Бог. - Или, иначе, в мышлении как первом мышлении Бог есть лишь чистое бытие

или же сущность, абстрактное абсолютное, а не Бог как абсолютный дух,

единственно который и составляет истинную природу Бога.

3. Первое из рассмотренных нами тождеств внутреннего и внешнего - это

основа, безразличная к различию этих определении как к внешней ей форме,

иначе говоря, тождество как содержание. Второе [из рассмотренных нами

тождеств ] - это веопосредствованное тождество их различия, непосредственное

превращение каждого из них в противоположное себе, иначе говоря, тождество

как чистая форма. Но эти два тождества суть лишь стороны одной тотальности;

иначе говоря, сама эта тотальность есть лишь превращение одного тождества в

другое. Тотальность как основа и содержание есть эта рефлектированная в себя

непосредственность лишь благодаря предполагающей рефлексии формы, которая

снимает свое различие и полагает себя по отношению к нему как безразличное

тождество, как рефлектированное единство. Другими словами, содержание - это

сама форма, поскольку она определяет себя как разность и делает самое себя

одной из своих сторон как внешность, а другой стороной, т. е. внутренним, -

как рефлектированная в себя непосредственность.

Итак, благодаря этому различия формы - внутреннее и внешнее - положены,

наоборот, каждое в самом себе как тотальность себя и своего иного;

внутреннее как простое рефлектированное в себя тождество есть

непосредственное и потому в такой же мере бытие и внешность, в какой оно

сущность; а внешнее как многообразное, определенное бытие есть лишь внешнее,

т. е. положено как несущественное и возвратившееся в свое основание, стало

быть, как внутреннее. Этот переход их друг в друга есть их непосредственное

тождество как основа; но равным образом он их опосредствованное тождество, а

именно, каждое есть как раз благодаря своему иному то, что оно есть в себе,

- тотальность отношения. Или, наоборот, определенность каждой из сторон

благодаря тому, что она в самой себе тотальность, опосредствована с другой

определенностью; таким образом, тотальность опосредствует себя с самой собой

формой или определенностью, а определенность опосредствует себя своим

простым тождеством с собой.

Поэтому то, что нечто есть, оно есть целиком в своей внешности; его

внешность - это его тотальность, она точно так же его рефлектированное в

себя единство. Его явление - это рефлексия не только в иное, но и в себя, и

поэтому его внешность есть обнаружение того, что оно есть в себе; а так как

его содержание и его форма, таким образом, совершенно тождественны, то нечто

есть в себе и для себя только как то, что обнаруживает себя. Оно есть

откровение (Offenbaren) своей сущности, так что эта сущность только в том и

состоит, чтобы быть тем, что раскрывает себя (nur darin besteht, das sich

Offenbarende zu sein).

В этом тождестве явления с внутренним или сущностью существенное

отношение определило себя как действительность.

3. Первое из рассмотренных нами тождеств внутреннего и внешнего-это

основа, безразличная к различию этих определений как к внешней ей форме,

иначе говоря, тождество как содержание. Второе [из рассмотренных нами

тождеств ] - это неопосредствованное тождество их различия, непосредственное

превращение каждого из них в противоположное себе, иначе говоря, тождество

как чистая форма. Но эти два тождества суть лишь стороны одной тотальности;

иначе говоря, сама эта тотальность есть лишь превращение одного тождества в

другое. Тотальность как основа и содержание есть эта рефлектированная в себя

непосредственность лишь благодаря предполагающей рефлексии формы, которая

снимает свое различие и полагает себя по отношению к нему как безразличное

тождество, как рефлектированное единство. Другими словами, содержание - это

сама форма, поскольку она определяет себя как разность и делает самое себя

одной из своих сторон как внешность, а другой стороной, т. е. внутренним, -

как рефлектированная в себя непосредственность.

Итак, благодаря этому различия формы - внутреннее и внешнее - положены,

наоборот, каждое в самом себе как тотальность себя и своего иного;

внутреннее как простое рефлектированное в себя тождество есть

непосредственное и потому в такой же мере бытие и внешность, в какой оно

сущность; а внешнее как многообразное, определенное бытие есть лишь внешнее,

т. е. положено как несущественное и возвратившееся в свое основание, стало

быть, как внутреннее. Этот переход их друг в друга есть их непосредственное

тождество как основа; но равным образом он их опосредствованное тождество, а

именно, каждое есть как раз благодаря своему иному то, что оно есть в себе,

- тотальность отношения. Или, наоборот, определенность каждой из сторон

благодаря тому, что она в самой себе тотальность, опосредствована с другой

определенностью; таким образом, тотальность опосредствует себя с самой собой

формой или определенностью, а определенность опосредствует себя своим

простым тождеством с собой.

Поэтому то, что нечто есть, оно есть целиком в своей внешности; его

внешность - это его тотальность, она точно так же его рефлектированное в

себя единство. Его явление-это рефлексия не только в иное, но и в себя, и

поэтому его внешность есть обнаружение того, что оно есть в себе; а так как

его содержание и его форма, таким образом, совершенно тождественны, то нечто

есть в себе и для себя только как то, что обнаруживает себя. Оно есть

откровение (Offenbaren) своей сущности, так что эта сущность только в том и

состоит, чтобы быть тем, что раскрывает себя (nur darin besteht, das sich

Offenbarende zu sein).

В этом тождестве явления с внутренним или сущностью существенное

отношение определило себя как действительность.

РАЗДЕЛ ТРЕТИЙ

ДЕЙСТВИТЕЛЬНОСТЬ (DIE WIRKLICHKEIT)

Действительность - это единство сущности (Wesens) и существования

(Existenz); в ней имеет свою истину лишенная облика (gestaltlose) сущность и

лишенное опоры, (haltlose) явление, иначе говоря, неопределенное устойчивое

наличие (bestimmimgslose Bestehen) и лишенное прочности (bestandlose)

многообразие. Существование есть, правда, происшедшая из основания

непосредственность, но оно в самом себе еще не положило формы; определяя и

формируя себя, оно есть явление; а когда это устойчивое наличие,

определенное лишь как рефлексия-в-иное, развиваясь дальше, превращается в

рефлексию-в-себя, оно становится двумя мирами, двумя тотальностями

содержания, из которых одна определена как рефлектированная в себя, а другая

- как рефлектированная в иное. Существенное же отношение представляет собой

соотношение их формы, завершением которого служит отношение внутреннего и

внешнего, заключающееся в том, что содержание обоих - это лишь одна

тождественная основа и точно так же лишь одно тождество формы. - Благодаря

тому что возникло это тождество и в отношении формы, формальное определение

разности формы снято, и положено, что они составляют одну абсолютную

тотальность.

Это единство внутреннего и внешнего есть абсолютная действительность. Но

эта действительность есть, во-первых, абсолютное, как таковое, поскольку она

положена как единство, в котором форма сняла себя и стала пустым или внешним

различием между внешним и внутренним. Рефлексия относится к этому

абсолютному как внешняя рефлексия, которая скорее лишь рассматривает его, а

не есть его собственное движение. Но, будучи по существу своему этим

движением, она дана как отрицательное возвращение абсолютного в себя.

Во-вторых, действительность в собственном смысле. Действительность,

возможность и необходимость составляют формальные моменты абсолютного или

его рефлексию.

В-третьих, единство абсолютного и его рефлексии есть абсолютное отношение

или, вернее, абсолютное как отношение к самому себе, - субстанция.

Глава первая

АБСОЛЮТНОЕ (DAS ABSOLUTE)

Простое изначальное (gediegene) тождество абсолютного неопределенно, или,

вернее, в этом тождестве растворилась всякая определенность сущности и

существования или бытия вообще, равно как и рефлексии. Поэтому процесс

определения того, что такое абсолютное, получается отрицательным, и само

абсолютное являет себя лишь как отрицание всех предикатов и как пустота. Но,

долженствуя быть провозглашено и полаганием всех предикатов, оно являет себя

как самое формальное противоречие. Поскольку указанное подвергание отрицанию

и это полагание относятся к внешней рефлексии, постольку именно формальная

несистематическая диалектика без особого труда хватает оттуда и отсюда

разнообразные определения и с такой же легкостью, с одной стороны,

показывает их конечность и чистую относительность, а с другой стороны (так

как ей мнится, что абсолютное есть тотальность), говорит также о присущности

ему всех определении, не будучи в состоянии привести эти полагания и

отрицания к истинному единству. - Между тем нужно показать, что такое

абсолютное; однако это показывание не может быть ни процессом определения,

ни внешней рефлексией, посредством которой получались бы определения этого

абсолютного, а оно есть развертывание (Auslegung) и притом собственное

развертывание абсолютного и лишь указывание того, что есть абсолютное.

А. РАЗВЕРТЫВАНИЕ АБСОЛЮТНОГО (DIE AUSLEGUNG DES ABSOLUTEN)

Абсолютное не есть ни одно лишь бытие, ни также [одна лишь] сущность.

Бытие-это первая нерефлектированная непосредственность, а сущность -

рефлектированная непосредственность; каждое из них есть, далее, тотальность

в самом себе, но определенная тотальность. В самой сущности бытие выступает

как существование, и соотношение сущности и бытия развилось до отношения

внутреннего и внешнего. Внутреннее-это сущность, но как тотальность, которая

имеет по существу своему определение - быть соотнесенной с бытием и быть

непосредственно бытием. Внешнее-это бытие, но с существенным определением -

будучи соотнесенным с рефлексией, быть непосредственно столь же лишенным

отношения тождеством с сущностью. само абсолютное-это абсолютное единство

обоих; оно то, что вообще составляет основание существенного отношения,

которое,

будучи лишь отношением, еще не возвратилось в это свое тождество и

основание которого еще не положено.

Из этого явствует, что определение абсолютного - быть абсолютной формой,

но в то же время не как тождество, моменты которого суть лишь простые

определенности, а как тождество, каждый момент которого в самом себе есть

тотальность и тем самым как безразличный к форме есть полное содержание

целого. Но и наоборот, абсолютное - это абсолютное содержание таким образом,

что содержание, будучи, как таковое, безразличным многообразием, имеет в

самом себе отрицательное отношение формы, вследствие чего его многообразие

есть лишь одно изначальное (gediegene) тождество.

Следовательно, тождество абсолютного потому абсолютно, что каждая из его

частей сама есть целое, иначе говоря, каждая определенность есть

тотальность, т. е. что определенность вообще стала совершенно прозрачной

видимостью, различием, исчезнувшим в своей положенности. Сущность,

существование, в себе сущий мир целое, части, сила - все эти

рефлектированные.определения являют себя представлению как в себе и для себя

значимое, истинное бытие; абсолютное же есть по отношению к ним основание в

котором они исчезли. - А так как в абсолютном форма -это лишь простое

Дата добавления: 2014-11-29