А. Субъекты правоотношений и субъекты права

Краткая характеристика отдельных элементов юридического содержания правоотношений

Содержание правоотношения

17.4.1. О соотношении понятий «содержание правоотношения» и «форма правоотношения»

Данный аспект проблемы является, на наш взгляд, самым «трудным» как для представителей отраслевых наук, так и для теоретиков права. Известно, что одни авторы (В.К. Бабаев, Н.С. Строгович, Б.А. Галкин и др.) к содержанию ПО относят субъективные права и субъективные юридические обязанности; другие (Ю.И. Гревцов, М.М. Агарков, Л.Д. Кокарев, Р.Д. Рахунов и др.) – конкретные действия субъектов ПО; третьи (С.С. Алек­сеев, М.А. Гурвич, Л.А. Чеговадзе, Е.Г. Лукьянова и др.) – наряду с юридическим содержанием (субъективными правами и обязанностями) выделяют материальное его содержание – фактическое поведение участников (подробнее анализ различных точек зрения по этому аспекту проблемы см. [201. С. 90-91; 112-138; 170. С. 204; 184. С. 52-76; 200. С. 79-98; 185. С. 130-131; 225. С. 140-151]).

Как известно, впервые материальную и формальную стороны содержания ПО выделил Савиньи (см. [226. С. 333]). Г.Ф. Шерше­невич, критикуя позицию выдающегося немецкого ученого, пишет: «Материальный элемент потому не может считаться составной частью юридического отношения, что он лишен юридического характера. Юридическое отношение есть только одна сторона жизненного отношения, создаваемая нормами права и постигаемая путем отвлечения от цельного бытового явления» [87. С. 169].

Следует заметить, что Г.Ф. Шершеневич не обращает внимания на тот существенный момент, что под материальным (фактическим) содержанием ПО следует понимать не просто поведение (деятельность) его участников, а правовое поведение (юридическую деятельность) людей, их коллективов и организаций. Поэтому термины «материальное содержание правоотношения» и «материальный элемент в содержании правоотношения» и т.п. в данном случае носит во многом условный характер.

Н.И. Матузов, кроме фактического и юридического содержания, в качестве относительно самостоятельного рассматривает волевое содержание ПО, которое «составляет воля государства и воля самих субъектов» [202. С. 478]. В фактическом содержании он выделяет экономическую, политическую, семейную, имущественную и пр. его аспекты [Там же].

С.Н. Братусь под содержанием ПО понимал «не только конкретное возможное и конкретное должное поведение его участников (права и обязанности), но и реализуемое в соответствии с правами и обязанностями фактическое поведение с его разнообразным содержанием (экономическим, властно-организационным, социально-культурным и иным)» [227. С. 58].

Плюралистический подход к содержанию ПО нам представляется весьма плодотворным, имеющим важное научное и практическое значение. Действительно, в ПО можно выделять и экономическое содержание, если в нем проявляются разнообразные экономические потребности и интересы его участников, и политическое содержание, отражающее политические потребности и интересы субъектов ПО, и психологическое содержание, так как в любом ПО проявляются определенные взгляды, представления, эмоции, установки, способности, воля сторон. Можно, видимо, выделять этическое и имущественное, экологическое и иные виды содержания ПО.

Весьма своеобразную точку зрения по данному вопросу высказал В.С. Нерсесянц. «Содержание правоотношения, – полагает он, – это конкретизированная форма выражения абстрактного юридического содержания реализуемой нормы объективного права. Содержание конкретного правоотношения пред­ставляет собой результат: конкретизации абстрактных положений, гипотезы нормы …, диспозиции нормы …, санкции нормы …» [256. С. 507].

Мы уже отмечали, что юридическим содержанием ПО многие авторы (особенно представители отраслевых юридических наук) считают действия его участников. Так, подчеркивая связь ПО с другими видами общественных отношений, В.П. Мозолин еще в середине 50-х годов высказал тезис о том, что «действия людей составляют содержание всех без исключения общественных отношений (выделено нами. – В.К.). При взаимодействии экономических (можно дополнить – политических, семейных и т.п. – В.К.) и правовых отношений они являются той общей для них связующей тканью, которая составляет оба общественных отношения» [228. С. 52].

В.П. Божьев также полагает, что «именно в действиях (а не в возможностях их совершения) следует видеть существо (т.е. содержание) общественных отношений», что «содержанием любого правоотношения (в т.ч. и уголовно-процессуального) являются действия субъектов правоотношений» [225. С. 141, 142].

Анализ разнообразных точек зрения по поводу соотношения содержания и формы ПО привел нас к выводу о том, что под его содержанием следует понимать не просто отдельные юридические действия, а правовое поведение (юридическую деятельность) в целом. Поскольку элементами любой юридической деятельности являются ее объекты, субъекты, их конкретные права и обязанности, юридические действия и операции, средства и способы их осуществления, результаты и т.п., то указанные элементы наряду со свойствами и будут составлять юридическое содержание ПО. В качестве же формы выступают соответствующие процедуры реализации субъективных прав и обязанностей (внутренняя форма), а также разнообразные правовые акты, в том числе акты-документы (акты применения права, договоры и т.п.), в которых находят внешнее выражение и закрепление все свойства и элементы содержания ПО (внешняя форма).

Под содержанием ПО следует понимать комплекс всех составляющих его свойств и элементов. Поскольку свойства ПО мы уже рассмотрели, то главное внимание в данном параграфе уделим тем элементам, из которых складывается юридическое содержание ПО.

Без сомнения, центральное место в любом ПО занимают его участники (их называют еще сторонами, субъектами и т.п.).

В науке многие авторы (С.Ф. Кечекьян, В.А. Тархов, А.В. Поляков и др.) термины «субъекты права» и «субъекты правоотношений» употребляют в качестве синонимов (см. [186. С. 105; 229. С. 83 и след.; 252. С. 738]). В.А. Тархов, например, так аргументирует свою позицию: «поскольку право существует всегда в правовых отношениях, такое различие (между субъектами права и субъектами ПО. – В.К.) провести не представляется возможным» [186. С. 105].

Подобная точка зрения справедливо подвергается критике в литературе (см., например, [200. С. 114 и след.; 230. С. 110]). Так, Р.О. Халфина пишет, что «представляется целесообразным выделение более узкого понятия, чем субъект права, – понятия участника правоотношения, которое даст возможность охарактеризовать определенную сторону реального бытия субъекта права – его участие в конкретных общественных отношениях» [200. С. 116].

Субъекты права – это конкретные индивиды, их коллективы и организации, которые могут быть (а могут и не быть) субъектами ПО. Например, каждый гражданин России, достигший 35 лет, может быть Президентом РФ и нести соответствующие субъективные права и обязанности. Однако не каждый российский гражданин после достижения соответствующего возраста становится Президентом РФ.

Таким образом, субъектами ПО являются конкретные индивиды, их коллективы и организации, которые уже являются носителями субъективных (персонально адресованных, индивидуально определенных и т.п.) прав и субъективных юридических обязанностей. Это методологически исходное положение позволяет наиболее четко различать предпосылки и основания ПО, а также точнее фиксировать моменты возникновения субъективных прав и обязанностей и выделять отдельные стадии их реализации в конкретных разновидностях ЮП.

К субъектам ПО относятся люди, наделенные сознанием и волей. От имени государства, государственных и иных организаций в ПО выступают конкретные должностные лица (руководители и т.п.) или их представители (юридические консультанты и т.п.).

Условием или предпосылкой вступления субъекта в ПО является наличие у него определенного юридического свойства, которое в юридической литературе принято называть «правосубъектностью». В самом общем плане – это обеспеченная мерами государственного и иного воздействия способность людей, их коллективов и организаций быть участниками ПО, носителями субъективных прав и обязанностей.

В науке существуют различные взгляды по поводу содержания данного понятия. Одни авторы (С.Н. Братусь, А.В. Вене­диктов и др.) полагают, что понятие «правосубъектность» равнозначна понятию «правоспособность» (см. [227. С. 6]); другие (например, Н.С. Малеин, Н.И. Матузов, А.В. Поляков) – включают в правосубъектность правоспособность и дееспособность (см. [202. С. 484 и след.; 252. С. 743-744]); третьи (С.С. Алексеев, В.К. Бабаев и др.) – в правосубъектности индивидов различают правоспособность, дееспособность и деликтоспособность (см. [18. С. 420-422]).

На наш взгляд, если рассматривать логическую структуру правосубъектности, то ей присущи все три указанных элемента; если же речь идет о стохастической структуре (соотношения стационарных и непостоянных элементов), то в конкретной ЮП и социально-правовой ситуации возможно их различное сочетание в ПО. Так, в одних случаях (принятие подарка малолетним) правосубъектность одной из сторон (малолетнего) состоит только из правоспособности, в других (в большинстве регулятивных ПО) – из правоспособности и дееспособности, в третьих (подавляющем большинстве охранительных ПО) – правосубъектность должна предполагать и правоспособность, и дееспособность, и деликтоспособность.

Ряд ученых-юристов (А.В. Мицкевич, В.К. Бабаев и др.) нередко отождествляют правосубъектность с правовым статусом личности или компетенцией государственных либо негосударственных организаций и учреждений (см. [231 С. 26 и след.; 202. С. 420]).

Данная точка зрения представляется весьма спорной. На наш взгляд, понятие «правовой статус личности» является более широким по объему, поскольку, кроме правосубъектности, включает в свое содержание состояние гражданства (подданства), права и свободы, законные интересы и юридические обязанности, правовые гарантии и принципы, определяющие сущность правового статуса личности и т.д.

Правоспособность в отечественной науке определяется как предусмотренная правом способность субъекта иметь субъективные (индивидуально определенные, персонифицированные) права и нести субъективные юридические обязанности. У индивидов гражданская правоспособность возникает с момента рождения и прекращается со смертью лица. Под дееспособностью же обычно понимается предусмотренная правом способность субъекта лично своими действиями осуществлять субъективные права и субъективные юридические обязанности. Дееспособность физического лица связана с определенным возрастом, физическим и психическим его состоянием. Так, способность гражданина своими действиями приобретать и осуществлять гражданские субъективные права, создавать для себя гражданские субъективные обязанности и исполнять их (гражданская дееспособность) возникает в полном объеме с наступлением совершеннолетия, т.е. по достижении 18-летнего возраста (ст. 21 ГК РФ).

Деликтоспособность – это предусмотренная правом способность субъекта лично нести юридическую ответственность за злоупотребление правом, неисполнение юридической обязанности, совершенное правонарушение. Так, уголовная ответственность по российскому законодательству наступает, как правило, с 16 лет, а за некоторые преступления (убийство, кража, разбой и т.п. – ст. 20 УК РФ) – с 14 лет. Законодательство зарубежных стран предусматривает несколько иные возрастные пороги, которые порождают уголовные ПО (в Англии – с 10 лет, во Франции – с 13 лет).

В науке обычно различают общую, отраслевую и специальную правосубъектность. Общая правосубъектность одинакова для всех, представляет собой равные условия для всех субъектов вступать в любые ПО. Применительно к индивидам она характерна для лиц, достигших 18-летнего возраста и не признанных судом недееспособными или невменяемыми. Считается, что отраслевой правосубъектностью обладают стороны, участвующие в отраслевых (конституционных, семейных, финансовых и т.п.) ПО. Специальная правосубъектность индивидов требует наличия специальных знаний, навыков, достижения определенного возраста и т.п. Судьей, например, может стать лицо, достигшее 25 лет, имеющее высшее юридическое образование, стаж работы по юридической профессии не менее 5 лет, не совершившее порочащих его поступков, сдавшее квалификационный экзамен и получившее рекомендацию квалификационной коллегии судей.

Правосубъектность физических лиц представляет собой, таким образом, диалектическое единство объективных и субъективных, внутренних и внешних, индивидуальных и общесоциальных, юридических и нравственных, религиозных и других факторов.

Нам представляется, что правосубъектность любых организаций (государственных и негосударственных, религиозных и т.п.) является специальной, поскольку обусловлена специфическими задачами и целями, закрепленными в нормативных правовых актах, уставах и других формально-правовых источниках, определяющих правовое положение соответствующей организации (учреждения, органа и т.п.). Для правосубъектности организаций, выступающих в качестве юридических лиц, характерны признаки, предусмотренные, например, ст. 48 ГК РФ.

Следует иметь в виду, что юридическим лицом может быть признан и индивид, который отвечает соответствующим признакам и выступает в качестве хозяйствующего, организационно – оформленного субъекта права и ПО.

Трудно согласиться с точкой зрения В.А. Тархова, который считает важным признаком любого ПО имущественное обособление субъектов. «Субъектами правового отношения являются лица, – пишет он, – персонально и имущественно обособленные, обладающие правами и несущие обязанности в правоотношении» [186. С. 105]. Прослеживается явно цивилистический подход к определению субъекта ПО. Однако даже в некоторых гражданских ПО (например, при защите гражданином чести, достоинства и деловой репутации) их субъекты могут и не обладать обособленным имуществом.

Все указанные и иные признаки, характеризующие субъектов ПО, должны учитываться как при их закреплении в объективном праве, так и в процессе участия конкретных субъектов права в конкретных видах ПО.

Одним из важных качеств субъектов, по мнению Ю.И. Грев­цова, является то, что в любом ПО стороны самостоятельны и равны по отношению друг к другу (см. [189. С. 155-156]).

При всех оговорках, которыми сопровождает свои рассуждения Ю.И. Гревцов, с его позицией по данному аспекту проблемы трудно согласиться. Дело в том, что многие публичные ПО (конституционные, административные, уголовно-процессуальные и т.п.) выступают очень часто в виде властеотношений, где, по меткому выражению Ю.М. Козлова, «всегда налицо определенный приоритет воли «субъекта управления». «Равенство всех, например, перед законом, вовсе не означает равенство между законодателем и исполнителем законов, – пишет Ю.М. Козлов... – Административно-правовые отношения возникают по инициативе любой из сторон. Однако согласие или желание второй стороны не является во всех случаях обязательным условием их возникновения. Они могут возникать и вопреки желанию второй стороны или ее согласию...» [214. С. 72, 73, 77, 78, 79].

Отметим еще одно важное положение, которое может характеризовать ту или иную сторону ПО. В любой ЮП мы различаем ее субъектов и участников. Субъект – это обязательный, основной носитель юридических действий, без которого немыслимо существование ЮП и разрешение дел по существу (например, суд в судебной практике). Участники ЮП – это отдельные лица (организации), которые так или иначе содействуют субъектам в выполнении их юридических действий и операций (например, свидетели и потерпевшие в судебной практике). Поэтому субъекты ЮП, являясь одновременно стороной того или иного вида ПО, занимают ведущее место не только в содержании ЮП, но и в соответствующем ПО.

Достаточно сложным является вопрос о классификации субъектов права и субъектов ПО. Одни авторы (О.С. Иоффе, И. Сабо и др.) всех субъектов ПО подразделяют на индивидов (физических лиц) и организации; другие (В.К. Бабаев, В.М. Сы­рых и др.) – на индивидов (физических лиц), организации и социальные общности. Однако ни та, ни другая классификация не охватывают всего многообразия субъектов ПО, существующих в ПСО. На наш взгляд, необходимо классифицировать субъектов ПО по различным основаниям: а) в зависимости от их места и роли в конкретном ПО; б) по «отраслевой» принадлежности; в) в зависимости от типа (вида, подвида) ЮП, в которой они действуют; г) по степени общности и социальной организованности сторон в ПО; д) в зависимости от вида ПО; и др.

Определенные типы субъектов (например, государственные органы) должны разграничиваться на отдельные виды (например, судебные органы) и подвиды (например, суды общей юрисдикции) и т.д., и т.п.

В зависимости от места и роли субъектов в конкретном ПО они разграничиваются на носителя субъективного права (правообладателя) и носителя субъективной обязанности (иногда не совсем верно его именуют правообязанным субъектом). В сложном ПО каждая из сторон одновременно может быть носителем и субъективного права, и субъективной обязанности.

По степени общности и социальной организованности сторон выделяются индивидуальные и коллективные субъекты. Индивидуальные субъекты ПО в зависимости от их политико-юридической связи с конкретным государством подразделяются на граждан (подданных), иностранцев, апатридов (лиц без гражданства), бипатридов (лиц с двойным и более гражданством).

В качестве коллективных субъектов ПО выступают социальные общности, движения и организации. Социальными общностями в литературе обычно называют народы, нации, население городов, поселков и других населенных пунктов, трудовые коллективы и т.д. (см., например, [18. С. 418; 163. С. 280]). К ним можно, видимо, отнести и население нескольких стран (например, России и Белоруссии), объединенных в определенный политико-правовой союз. В каждой стране и на международном уровне действуют различного рода общественно-политические, экологические, правозащитные и иные движения, участвующие в разнообразных ПО. Коллективными участниками ПО выступают государственные и негосударственные образования (органы, организации и т.п.).

В качестве относительно самостоятельных субъектов ПО нужно выделять иностранные организации (государственные и негосударственные, коммерческие и т.п.), а также международные организации (ООН, Европейский Союз, Международный Суд и т.п.).

В зависимости от типа ЮП, в которой действуют участники ПО, все они могут быть подразделены на субъектов (участников) правотворческой, правосистематизирующей, правоинтерпретационной и правореализующей практики. Причем каждый тип ЮП состоит из отдельных ее видов и подвидов, что также влияет на классификацию субъектов ПО. Так, в практике реализации права можно выделить субъектов ПО, действующих в судебной, следственной, нотариальной и иных ее разновидностях.

В зависимости от вида ПО можно вести речь о субъектах публичных и частных, регулятивных и охранительных, материальных и процессуальных, международных и иных юридических отношений. Особенности отдельных видов ПО, безусловно, накладывают отпечаток на природу тех или иных его участников, обусловливают их (субъектов) место и роль в конкретной разновидности ЮП.

Дата добавления: 2014-12-07