Практически все имена вам хорошо знакомы, в том числе и по публикациям в «Если» (а зачастую - только в «Если»), но вдруг вы еще не все о них знаете. 6 страница

Людмилу Сергеевну беспокоило что-то еще в представленных материалах, но она устала и никак не могла сосредоточиться, чтобы поймать за хвост ускользающую мысль. Решив, что утро вечера мудренее, она разделась, забралась под одеяло и мгновенно уснула. Сон, правда, был тревожный. Снились длинные мрачные коридоры с разноцветными линиями на стенах, которые, куда бы ни пошла Людмила Сергеевна, всегда приводили ее в одно место - в большое помещение, похожее на крытый хоккейный стадион, в центре которого стоял массивный гроб.

7.

Утром - Людмила Сергеевна едва успела принять душ - заявился Архангельский. Он был гладко побрит, подтянут и выглажен, благоухал дорогим одеколоном. Его сопровождал молчаливый охранник, принесший завтрак в пяти пластиковых контейнерах: маринованный лосось по-шведски, французская ветчина, сыры, разнообразные салатики в тарталетках, свежие фрукты и соки.

Людмила Сергеевна с удовольствием позавтракала. Бесцеремонный Архангельский не дал ей остаться в одиночестве и трепался без умолку, изложив в общих чертах, что Министерству обороны и ему персонально хотелось бы «выудить» из пришельца. Прежде всего - цель визита. Зачем он здесь? Почему для визита был выбран именно 2009 год, а не какой-то другой? Почему была выбрана Россия? Не связан ли этот выбор с неким значимым событием, которое вот-вот должно произойти и которое будут помнить даже через сто лет? Какое средство использовалось для перемещения во времени? Есть ли на орбитальном корабле оружие?..

Людмила Сергеевна спокойно слушала этот бред, а когда закончила и промокнула губы салфеткой, подытожила:

- Вы слишком многого хотите. Он же еще ребенок. Я думаю, он вообще не понимает, где и почему оказался. Может быть, он проник в вашу машину времени случайно. Вы, кстати, рассматривали такую возможность?

Архангельский ответил уклончиво:

- Да, у нас есть несколько... э-э-э... гипотез, объясняющих странности его прибытия сюда.

- Ну вот, нам будет куда проще работать, если вы изложите их.

- Я бы этого не хотел, - признался Архангельский.

- Почему?

- Это может повлиять на вас. И вы начнете подгонять свои выводы под нравящуюся гипотезу. Коррекция результатов - одна из проблем научного поиска. Мне приходилось сталкиваться с подобным, поэтому я хотел бы, чтоб вы начали с чистого листа. Но в свое время я все расскажу, честное слово.

Людмила Сергеевна пожала плечами:

- Что ж, пусть будет по-вашему.

Потом она переоделась в свой нелепый медицинский костюм, и они отправились на встречу с Асем.

- Вы ознакомились с документами? - спросил Архангельский по дороге.

- Разумеется.

- Что можете сказать?

- Я уже сказала. Не ждите от мальчика слишком многого.

Когда они вошли в карантинный блок, Ась сидел в клетке на полу и переставлял кубики Никитиных с разноцветными гранями. Сегодня Людмила Сергеевна получила возможность спокойно осмотреться и теперь заметила, что мальчик из будущего находится под непрерывным наблюдением - слева от входа у стены в полумраке был смонтирован пульт непонятного назначения, за которым разместилась парочка верзил. Они сидели неподвижно, и издалека их можно было принять за манекены. Архангельский сделал рукой отмашку, один из верзил ответил, и стало ясно, что они все-таки живые люди.

Гражданский генерал остановился и пропустил Людмилу Сергеевну вперед.

- Что такое? - она обернулась. - Вы идете?

- Я здесь останусь, - сказал Архангельский. - Он почему-то меня боится. Истерит с первой же встречи. Так что будет лучше, если я вас здесь подожду. Послежу немного за работой. Парни откроют вам клетку. Учтите, после того как вы войдете внутрь и на все время общения с пациентом, дверь будет закрыта. Уж извините.

Когда Ась заметил ее, то вскочил на ноги и снова, как в первый раз, прижался обнаженным телом к прутьям решетки.

- Мама! - радостно провозгласил он.

На лице Ася заиграла широкая, добродушная и беззащитная улыбка, которая лучше других примет указывала на синдром Дауна - за нее, а еще за мягкий характер их и называют «солнечными детьми».

- Здравствуй, Ась, - сказала Людмила Сергеевна, улыбаясь в ответ.

- Мама, меня Ась! - радостно провозгласил мальчик из будущего, что, по-видимому, следовало переводить как «Мама, меня зовут Ась».

Людмила Сергеевна подошла еще ближе и увидела наконец дверь - она находилась на торце клетки относительно входа и была снабжена электронным замком, управляемым дистанционно.

- Заходите! - разрешил Архангельский за спиной. - Мы ее открыли.

И действительно, дверь легко поддалась, и Людмиле Сергеевне ничего не оставалось, как войти и прикрыть ее за собой. Шагнула, словно в клетку к хищному зверю. Но ведь это не зверь - это всего лишь молодой человек с психологией ребенка.

- Там кыш, - сообщил Ась с тревогой на лице. - Кыш опасно. Кыш тьма. Бух-ты и тьма, - он выставил вперед руки и согнул пальцы, словно бы силясь изобразить когтистые лапы. - Кыш опасно.

- Не бойся кыша, - твердо сказала Людмила Сергеевна. - Кыш там, а я здесь. Я защищу от кыша.

- Да, - сказал Ась и вновь заулыбался. - Мама добрая. Ась да.

Кроме тахты в клетке наличествовали унитаз, рукомойник и две коробки с игрушками - весь интерьер. Нормальный ребенок здесь уже свихнулся бы и устроил бунт, но мальчик из будущего, похоже, воспринимал это убожество как должное.

Людмила Сергеевна присела на краешек тахты.

- Ты играешь в кубики? - поинтересовалась она.

- Ась да, - подтвердил мальчик из будущего. - Игра хорошо. Они цветные. Хорошо.

- Это хорошие кубики, Ась, я с тобой согласна. И игра с кубиками - это очень хорошо. А как ты играешь с кубиками? - Людмила Сергеевна раздельно произносила слова и специально повторялась, чтобы мальчик из будущего имел возможность зафиксировать в памяти названия предметов.

Ась присел на корточки и принялся их переворачивать, пока не добился, чтобы все они оказались красной гранью вверх.

- Ась да, - сообщил он, закончив работу. - Цвет. Плохо. Кыш, - он опять изобразил когтистые лапы, после чего смешал кубики и начал их переворачивать синей стороной. - Цвет. Добро. Норма здесь. Дом. Ась да.

- У тебя очень хорошо получается играть с кубиками, Ась, - одобрительно сказала Людмила Сергеевна. - Но кубики можно не только складывать по цвету. Из кубиков можно составлять фигуры. Смотри.

Она встала на колени рядом с Асем и быстро сложила классическую «елочку».

- Как ты думаешь, Ась, что это такое?

Мальчик из будущего минуту молчал, глядя на кубики.

- Ась нет, - сказал он. - Они не так.

Он смешал кубики и перевернул их синими гранями вверх:

- Ась да. Игра хорошо. Мама хорошо.

С первого раза контакт установить не удалось. Но Людмила Сергеевна была терпелива. Поочередно она складывала одну фигуру Никитиных за другой, давая им названия и повторяя их на разные лады, чтобы Ась запомнил, какое из существительных соответствует конкретной фигуре. Однако мальчик из будущего упорно отказывался понимать ее, стараясь перевернуть кубики по-своему. Только одна из фигур вызвала у него восторг - «рыба». Ась захлопал в ладоши и закричал, указывая на нее:

- Раж! Раж! Ась да. Хорошо. Они ж-ж-ж. Пуск! Ась да.

Людмила Сергеевна хотела смешать кубики, но мальчик из будущего остановил ее. Он всё силился что-то объяснить ей, бормоча нелепицу, разводя и сводя руки, делая какие-то пассы, улыбка шире некуда, в глазах сияние, волосы разметались, а Людмила Сергеевна готова была разрыдаться - сердце ее разрывалось от жалости, помноженной на осознание собственного бессилия перед лицом страшной болезни, которую не научатся лечить даже через сто лет.

Потом мальчик из будущего устал и прилег на тахту.

- Ась да, мама, - бормотал он благодарно. - Раж да. Раж хорошо. Спасибо, мама.

Последние слова прозвучали четко и разумно - можно было подумать, что она и впрямь разговаривает с повзрослевшим сыном. С тем сыном, который у нее когда-то мог быть. Запахло щами. Людмила Сергеевна сумела подавить нахлынувшие чувства - это привычно - и сказала:

- Ты молодец, Ась. Я горжусь тобой. Конечно, рыбка останется. Я пока отлучусь, чтобы поработать. А ты изучай рыбку. Попробуй сложить такую же из других кубиков. Еще одну рыбку - из красных кубиков. Из красных кубиков. До свидания, Ась! Я вернусь, и мы придумаем новую игру.

Ее выпустили из клетки, и снаружи уже поджидал Архангельский. Он стоял в полумраке, трудноразличимый со стороны света, и беззвучно аплодировал.

- Хорошая работа! - одобрил он, когда Людмила Сергеевна подошла. - Теперь я вижу, именно вас нам и не хватало. Что вы думаете по поводу этих слов - «раж», «кыш»? Они могут что-то означать? Или это... э-э-э... детские фантазии?

- Вы слишком торопитесь, - упрекнула Людмила Сергеевна. - Мы только начали. И я могу сказать сразу, что быстро ничего не будет. У Ася нет даже зачатков абстрактно-логического мышления. Только предметно-ассоциативное. Вы обратили внимание, что из всех фигур, которые я предложила, он опознал рыбу? Почему? Ведь она не похожа на настоящую рыбу настолько же, насколько символ елки не похож на настоящую елку. Понимаете? Возможно, мне совершенно случайно удалось угадать символ - не предмет, а символ, который Асю приходилось видеть очень часто в... прежней жизни. Или вы используете нечто подобное?

- Нет, - Архангельский задумчиво покачал головой. - Ничего похожего. Рыба, говорите? Рыба? Это ведь символ ранних христиан? - он потер шею. - Очень интересно!

- Но это ваша интерпретация, вы включаете разум и логику, а Ась этого делать не умеет. Для него символ рыбы - это просто символ, который ассоциируется с определенной обстановкой. Он постоянно повторял слово «раж». Скорее всего, это слово ассоциируется у него с той же обстановкой. Чтобы понять, о чем он говорит, необходимо подетально реконструировать эту обстановку и убедиться в ее аутентичности. Задача, как вы понимаете, не из простых.

- М-да-а... - разочарованно произнес Архангельский. - Но у вас есть какие-то предложения?

- Все очень просто, - сказала Людмила Сергеевна. - Считайте, что период изучения Ася закончился. Теперь мы будем его обучать.

8.

Словообразование было коньком Людмилы Сергеевны.

Она считала его одним из лучших инструментов по развитию мышления у детей пяти-шести лет. Еще великий сказочник и педагог Корней Чуковский отмечал, что в необыкновенной способности детей к придумыванию новых слов выражаются зачатки творчества и очень важно не загубить их грубостью или непониманием. Продуманная игра в слова способствует не только сохранению творческой жилки, но и позволяет быстрее осуществить переход - от мышления, примитивно фиксирующего момент, к сложно организованному, позволяющему анализировать прошлое, планировать будущее и выявлять связи между предметами и явлениями.

Людмила Сергеевна и сама в детстве любила придумывать хитрые словечки, понятные только ей и обозначающие какую-то уникальную вещь. Самое смешное, что некоторыми из этих словечек она пользовалась до сих пор. Только один пример. Как-то отец привез из Питера импортную зубную пасту - в советские времена это была большая редкость, и купил он ее в «Березке» на чек Внешторгбанка, оставшийся после приобретения финского холодильника. Паста поразила Людочку тем, что была разноцветной - на щетку выдавливалась не привычная белая колбаска, а сразу три: белая, красная и зеленая. Цвета были яркие, словно леденцовые. Когда Людочка впервые увидела их, у нее возникло практически непреодолимое желание лизнуть, что она и проделала. Вкус разочаровал: паста как паста, но чтобы как-то выделить эту пасту из общего ряда, она придумала ей название - «трипаста». Позднее экзотические зубные пасты стали частью жизни, и трудно представить, что совсем недавно многочисленные гигиенические средства, занимающие целые отделы в супермаркетах, были дефицитом, но словечко у Людмилы Сергеевны закрепилось, и мысленно она продолжала его использовать. Однажды по рассеянности даже ляпнула в магазине: «Дайте трипасту, пожалуйста» - и, что характерно, продавщица ее поняла и выдала именно то, что требовалось.

Дети с синдромом Дауна в этом смысле мало чем отличаются от обычных детей. Главное - четко различать, где они ошибаются, неверно произнося общеупотребимые слова, а где комбинируют их, пытаясь создать собственную описательную систему. Людмила Сергеевна собиралась использовать один из наработанных вариантов многоуровневой методики стимуляции творческого начала так, чтобы Ась сумел со временем подобрать более понятные заменители к тем словам, которые сегодня использует. Тогда и станет ясно, что означают все эти «кыш» и «раж».

Однако для того, чтобы успешно применять игру в словообразование, необходимо было дать Асю новые впечатления. Он уже полгода сидел в клетке, а подобное ограничение свободы действует негативно даже на взрослых здоровых мужиков - что говорить о мальчике, навечно застрявшем в детстве?

На этой почве у Людмилы Сергеевны созрел конфликт с Архангельским. Она потребовала немедленно изменить условия содержания Ася, выводя его на прогулку как минимум два раза в день. Гражданский генерал, не вникая, заявил, что это невозможно. Людмила Сергеевна настаивала и утверждала, что без этого мальчик будет вариться в собственном соку и деградирует в еще большей степени. Архангельский напомнил, что мальчик прибыл из будущего, о котором мы ничего не знаем и сказать не можем: вдруг он «поведет себя неадекватно» - и кто будет отвечать? Людмила Сергеевна не придумала в тот момент достойного контраргумента, но вечером, принимая душ и вспоминая минувший день, вдруг сообразила, что же ее насторожило в материалах комплексного медицинского обследования. Она тут же остановила воду, наскоро обтерлась и голышом выскочила в комнату, чтобы подтвердить догадку. Нашла расшифровку рентгеновских снимков, и прочитанное привело ее в ярость. В результате на вторую ночь она никак не могла уснуть и насилу дождалась появления Архангельского.

- У него левая рука в трех местах сломана! - кричала она на обомлевшего генерала. - Что вы, сволочи, с ним делали?!

Архангельский смутился, потом попытался оправдаться:

- Это еще до меня. В первой группе был один псих - офицер ФСБ. Он считал, что пришелец специально прикидывается... э-э-э... дебилом, чтобы ввести нас в заблуждение. Ну, и применил к нему средства физического воздействия. Перестарался. Но мы исправили ситуацию. Офицер наказан за самоуправство.

Людмила Сергеевна не была уверена, что Архангельский сказал ей правду, но это теперь не имело принципиального значения.

- И где вы его пытали? Прямо там? В карантинном блоке? И вы всерьез рассчитываете, что мальчик пойдет на расширенный контакт там, где его пытали? Да вы его запугали до чертиков! Настоящие фашисты! Не удивлюсь, если окажется, что «кыш» означает палач!

На Архангельского ссора произвела впечатление, и он пообещал решить вопрос с прогулками.

На это у гражданского генерала ушла неделя. Все это время Людмила Сергеевна занималась с Асем, пытаясь научить его складывать из кубиков осмысленные фигуры и работать с конструктором. Хотя визиты «мамы» доставляли мальчику из будущего большую радость, с обучением получалось не очень. Наконец Архангельский принес добрую весть: прогулки разрешены, но не на улице, а в крытой оранжерее, которая, оказывается, имеется на территории этого исследовательского комплекса.

И действительно вскоре Людмила Сергеевна и Ась получили возможность посидеть спокойно в тени пальм, погулять по утоптанной дорожке среди кактусов и орхидей, полюбоваться игрой солнечного света в брызгах воды из оросительной системы. Первое время Ась просто не мог работать - живые растения приводили его в неописуемый восторг, он носился и заходился смехом. Постепенно все же привык и изъявил желание узнать, как они называются.

- Ась да. Мама хорошо. Мама, кто зеленые?

Целых пять дней Людмила Сергеевна учила его правильно выговаривать: цве-ток, как-тус, де-ре-во, паль-ма, ки-па-рис, куст.

В одной из ежеутренних бесед с Архангельским она высказала мнение, что, похоже, Ась никогда не видел такого разнообразия растительности, а если и видел, то это была какая-то другая растительность. Может быть, инопланетная? Ну где в Солнечной системе еще существует жизнь?

Гражданский генерал не исключал подобной возможности:

- Эксперты считают, что наши потомки действительно смогут летать на другие планеты. И не только в пределах... э-э-э... Солнечной системы. Вы слышали о новейших открытиях астрономии? Обнаружено множество планет у соседних звезд... Нет, не слышали? На некоторых из них может существовать жизнь, растительность. Я читал, что эта растительность не обязательно должна быть зеленой. Наоборот, зелень - как раз редкость. Растения, как известно, поглощают наиболее энергетическую часть спектра, для Земли - это синий и красный цвета, а зеленый отражается. А, скажем, у планет в системах красных карликов, где интенсивность светового потока намного ниже, листья будут выглядеть черными. Представляете?

- С трудом, - призналась Людмила Сергеевна. - Честно говоря, я вообще не понимаю, как это сочетается: машина времени и полеты к звездам. Это ведь разные вещи?

- Эксперты полагают, что, наоборот, это связанные вещи. Перемещения между звездами могут стать реальностью только при использовании технологии... э-э-э... мгновенных перемещений в пространстве. Они называют это телепортацией. Но материальные объекты не могут перемещаться со скоростью выше световой без нарушения фундаментальных законов Вселенной. Например, нарушаются причинно-следственные связи. Возникает парадокс, который разрешается в любую сторону. Если говорить упрощенно, то звездолет, использующий телепортацию, находится как бы везде одновременно. А значит, теоретически может вернуться назад даже раньше, чем отправился в путь. Потомки должны предусмотреть подобную возможность и как-то подстраховаться, но, наверное, и у них случаются сбои, поломки... Впрочем, вариант целенаправленной засылки Ася тоже не исключается. Из этого и будем исходить.

- Заинтриговали, - сказала Людмила Сергеевна. - Не пора ли и мне ознакомиться с отчетами ваших экспертов?

- Всему свое время, - сказал Архангельский непреклонно. - Вы же помните о проблеме корреляции результата?..

В оранжерее Людмила Сергеевна отказалась от игры с кубиками и вооружилась пачкой бумаги и цветными фломастерами. Начинать следовало с основ.

- Смотри, Ась, - говорила она, разложив чистые листы на складном столике. - Сейчас я нарисую во-он тот кактус, - и старательно изображала кактус. - А вот пальма, - рядом появлялся рисунок пальмы. - А это я, - между пальмой и кактусом появлялась стилизованная человеческая фигурка. - А ты сможешь так? Попробуй нарисовать кактус и назвать его.

Мальчик из будущего смешно морщил лоб, но, кажется, понимал, что от него требуется. Он брал фломастер, неуверенно выводил овал, потом замирал. В сущности, ему оставалось только пририсовать колючки - маленькие черточки на овале, но это, по всему, было за пределами его способности к изображению натуры. А ведь рядом находился образец, созданный Людмилой Сергеевной.

Не дождавшись продолжения, она перехватывала инициативу и дорисовывала колючки. Ась наблюдал за процессом и восхищенно шептал:

- Кактус да, мама хорошо, игра хорошо. Кактус да. Мама, спасибо!

- Ась, - говорила Людмила Сергеевна осуждающе, - ты мог сам нарисовать кактус. Но не захотел этого делать. Почему? Ты ленишься? Ты хочешь, чтобы я рисовала за тебя кактус? Нет, ты должен сам нарисовать. Ты рисуешь! Теперь нарисуй пальму...

И все повторялось.

За этими упражнениями Людмила Сергеевна впервые услышала странное словечко «чушики». После очередного фиаско Ась забрался на скамейку с ногами, весь сжался и выглядел таким несчастным, что его хотелось обнять и приласкать. Людмила Сергеевна, впрочем, сдержалась - не тот момент.

- Чушики нет, - пожаловался Ась, подтвердив свое расстройство по поводу отсутствия неведомых «чушиков» соответствующей гримасой. - Чушики хорошо. Чушики надо. Игра лучше. Рисовать лучше.

Людмила Сергеевна озадачилась. С одной стороны, ее порадовало, что мальчик из будущего наконец-то стал употреблять глагольные формы, с другой - он подкинул ей новую загадку, которая мешала двигаться дальше.

- Что такое чушики, Ась? - спросила она прямо. - Расскажи мне.

Ась повертел головой.

- Чушики, - повторил он. - Чушики надо.

И сделал несколько непонятных пасов руками.

- Ты можешь назвать чушики по-другому? Помнишь, что я говорила? Кактус - это кактус. Пальма - это пальма. Кактус и пальма - это растения. А что такое чушики? Растения?

- Нет. Чушики.

- Ладно. А ты можешь нарисовать чушики? - она придвинула к нему чистый листок бумаги и фломастер.

Ась вдруг заливисто рассмеялся. И сказал с интонацией, которая показалась Людмиле Сергеевне чуть ли не назидательной:

- Чушики рисовать нельзя. Чушики рисовать лучше.

Вернувшись вечером к себе в комнату, Людмила Сергеевна еще раз просмотрела изрядно замусоленный отчет психолога. «Чушики» наличествовали в ряду других слов, которые психолог считал сконструированными. Но психолог ошибся - Ась явно понимал значение этого слова и использовал его применительно к ситуации, которая сама по себе вызывала у него конкретную ассоциацию.

«Чушики? Рисовать нельзя. Рисовать лучше». Что бы это значило? Может быть, это предмет, которым в будущем принято рисовать?

Лежа в кровати, Людмила Сергеевна попыталась отпустить свое воображение, на разные лады повторяя это странное словечко. Чушики. Чушь. Ерунда. Ерундовая вещь. Ненужная вещь. Пустая вещь. Пустота... Нет, ничего не получается! Сплошная трипаста прет!

На следующий день она заказала и принесла в оранжерею целый набор предметов для рисования, а также пластилин, аппликации и набор открыток с изображениями разных растений. Предметом для художественного осмысления и отображения вновь стал кактус. Сначала Людмила Сергеевна еще раз попросила Ася нарисовать кактус на бумаге, а когда тот заныл про «чушики», предложила ему свой инструментарий. Ась с интересом изучил кисточки и краски, помял в руках пластилин, разбросал веером фрагменты аппликаций, на открытках остановился.

- Кактус, - сказал он с детским восторгом, тыча в соответствующую картинку. - Кактус да. Хорошо. Рисовать хорошо.

- Это чушики? - спросила Людмила Сергеевна, сдерживая волнение.

Ась задумался, повертел открытку и так, и сяк. Было видно, что он очень хочет помочь «маме». В конце концов он отбросил открытку и с обидой сказал:

- Чушики нет. Чушики рисовать лучше.

Людмила Сергеевна была готова признать свое поражение. И тут мальчик из будущего выдал совсем уж несусветное:

- Чушики надо. Помадки надо. Вертячки надо. Вертячки, помадки, чушики, раж. Ась хорошо. Мама, Ась да?

Людмила Сергеевна растерялась. Вопрос: «Мама, Ась да?» можно было перевести как просьбу что-то дать. Но откуда ей знать, что именно просит мальчик из будущего?

Ась смотрел на нее с мольбой, и пришлось ответить так:

- Конечно же, Ась, я выполню твою просьбу. Ты получишь и вертячки, и помадки, и чушики. Получишь в будущем.

Людмила Сергеевна и сама заметила, насколько двусмысленно прозвучало ее последнее обещание.

9.

Следующим утром Архангельский, как всегда энергичный и нетерпеливый, потребовал у нее устного отчета о проделанной работе. Людмила Сергеевна описала ему свои проблемы.

- У меня сложилось впечатление, что в данном случае Ась говорит о реальных предметах. Если «раж» - это некий символ, а «кыш» - скорее, обозначение врага или неприятного человека, то вертячки, помадки, чушики - это фрагменты чего-то большего и целого. Что это может быть за целое?

Гражданский генерал развел руками:

- Неприятный человек находится в затруднении. И даже в большем, чем вы.

- Я хотела бы взглянуть на спускаемый аппарат, в котором Ась прибыл на Землю. Он здесь?

Архангельский задержался с ответом.

- Нет, - признался он после паузы. - Спускаемым аппаратом занимаются специалисты из космической отрасли. В другом исследовательском центре. К сожалению, у меня нет полномочий показывать вам спускаемый аппарат пришельца.

- Как мне это нравится! - сердито воскликнула Людмила Сергеевна. - Просто замечательно! Я должна реконструировать мир будущего без предметов из будущего. Как вы себе это представляете?

- Там нет ничего интересного, - заверил Архангельский, - для... э-э-э... гуманитария. Это небольшая капсула с местом для пилота и двигательным отсеком. Внутри - кресло и пульт. Все. Даже иллюминатора нет, как на наших «Союзах».

- Компьютер? Никогда не поверю, что потомки будут летать в космос без компьютеров.

- Какой-то компьютер там есть, да. Вообще, как я понял из объяснений, компьютерная система интегрирована во все элементы капсулы, даже в жаропрочную обшивку. Но это совсем другой аппаратный уровень, нам недоступный. Спецы даже не знают, как к нему подступиться. Тем более что капсула у нас в единственном экземпляре, и не хотелось бы допустить фатальную ошибку...

- А вы видели спускаемый аппарат? Своими глазами видели?

- Да, разумеется.

- Что-нибудь там вертелось? Светилось? Мигало? Какие-нибудь индикаторы? Стрелки? Осциллографы? Кнопки? Рычаги? Верньеры?

Людмиле Сергеевне показалось, что Архангельский смутился.

- Ну как вам описать?.. Там просто кресло. Из очень мягкого и гибкого материала. А рядом с ним тонкая металлическая доска. Закрепленная под углом. Как раз чтобы положить руки, если сидишь в кресле. Эту доску и назвали пультом, потому что другого объяснения ее присутствию внутри капсулы нет. Уверяю вас, драгоценная Людмила Сергеевна, внутреннее устройство капсулы вам ничего не даст. А вот проблемы сразу появятся...

- Какие проблемы? - подозрительно осведомилась Людмила Сергеевна.

- На меня тоже давят сверху, - пояснил Архангельский. - Ситуация очень непростая. Вы даже представить себе не можете, какой... э-э-э... муравейник разворошил ваш пациент своим появлением. Если я попрошу дополнительных полномочий, сверх того, что у меня уже есть, это вызовет много вопросов. И не факт, что решение будет принято в мою пользу. Поэтому давайте работать в рамках заданных правил. Они могут нам нравиться или не нравиться, но это правила... «Вертячки», «помадки», «чушики»? Забавно...

10.

Все началось с кота. Как позднее выяснилось, кота звали Васька. Он был рыжий, бесстыжий и вороватый.

Людмила Сергеевна и не подозревала, что в комплексе обитает подобный зверь, пока тот сам не появился в оранжерее, бесшумно подкравшись со стороны пожарного выхода и устроившись под прикрытием мясистых листьев алоэ - понаблюдать. Она и заметила-то его не сразу, а когда заметила, то сделала вид, будто не видит, чтобы не спугнуть. На душе сразу потеплело. Хотя прошло всего две недели с того момента, как Архангельский вырвал ее из привычного круговорота жизни и поместил в эту комфортабельную тюрьму, Людмила Сергеевна уже ощущала тоску и томление. Рыжий кот напомнил ей, что вне этих стен все еще есть большой и шумный мир. Вспомнился интернат - там при столовой кормилось целое стадо разномастных кошек, и хотя каждый раз их присутствие вызывало ворчание санитарного врача, Людмила Сергеевна строго следила, чтобы животных не обижали: кошки ей были куда более симпатичны, чем крысы. Вспомнились дети, прежде всего - проблемные. Саня вот-вот должен лечь на операцию. Олечка входит в возраст, и с ней нужно бы отдельно поговорить, объяснить, что к чему, и, желательно, не один раз. Артёмка-непоседа опять что-нибудь учудил... Ирина небось с ног сбилась - вертится там за троих, от директора мало толку...

Тут благостное течение мысли прервал истошный визг. Ась упал со скамьи на землю, обхватил Людмилу Сергеевну за ноги и непрерывно орал во всю силу своих идеальных легких.

Кота, разумеется, как ветром сдуло. Людмила Сергеевна сначала растерялась, но потом подняла Ася на ноги, отряхнула спортивный костюм, в котором его выводили в оранжерею, усадила, приобняв, на скамью. Ась орать перестал, но из глаз у него катились огромные слезы, он жмурился, всхлипывал и старался поплотнее прижаться к своей «маме». Что за чертовщина?

- Ась, что случилось? Ась, успокойся, пожалуйста. Ничего страшного не происходит. Я здесь, я с тобой.

- Там, там, там, - бормотал мальчик из будущего, трясясь всем телом. - Вертячки надо. Мама, вертячки да. Кыш там. Плохо, плохо там. Больно там. Кыш.

Людмила Сергеевна встрепенулась. Она поискала глазами Архангельского или кого-нибудь из охраны, но в оранжерее они с Асем были вдвоем.

- Где кыш, Ась? Где? Тут никого нет.

- Там! - мальчик из будущего, не глядя, ткнул в сторону алоэ, за которым только что прятался кот.

До Людмилы Сергеевны наконец дошло:

- Рыжий, что ли? Кот? Ась, это не кыш, это - кот! Обыкновенный котишка. Он нестрашный. Как в сказке: и днем, и ночью кот ученый все ходит по цепи кругом...

- Это кыш, - упрямо заявил Ась, однако трястись постепенно перестал, с опаской оглянулся и чуть расслабился, убедившись, что кот сбежал. - Это кыш. Вертячки надо, мама. Чушики надо, мама. Кыш боль, плохо. Раж хорошо.

Черт возьми! Получается, кыш - это кот? Не может такого быть!.. А почему, собственно, не может? Что если у них, в будущем, коты - это особо опасные хищники, которые нападают на людей? У нас вот до сих пор водится в лесах рысь, и лучше не попадаться ей на узкой тропке - сожрет и не подавится. Или манул. Попробуй погладь манула!.. Допустим, в будущем кошки стали хитрыми и сильными врагами человека, а раж (рыба?) им как-то противостоит. Глупость, безумие, чертовщина, но... не глупостью ли и чертовщиной показался бы наш современный мир какому-нибудь средневековому монаху или викторианскому джентльмену? Бабы ходят в брюках и майках в обтяжку, мужики наносят татуировку на тело, прокалывают нос и уши, словно дикари какие. И это у нас - норма! Только вот с домашними животными никаких особых эволюции за последние столетия не произошло - как издевались над ними, так и издеваются. Хотя, если вспомнить, те же кошки появились в Европе сравнительно недавно, крестоносцы их завезли, кажется...

Дата добавления: 2014-11-29