Нарастание застойных явлений в обществе. Политический поворот 1985 года

Перестройка в стране, начатая в 1985 году, не мыслилась сразу как крутой политический поворот в истории развития СССР. Известно, что за годы Советской власти накопился опыт экономического реформирования, но практически развитие осуществлялось при неизменной политической системе: политика «военного коммунизма»; новая экономическая политика (НЭП); реформы конца 50–х годов, связанные с децентрализацией экономики и созданием совнархозов; экономические реформы в сельском хозяйстве и промышленности, проводимые в соответствии с решениями мартовского (1965 г.) и сентябрьского (1965 г.) Пленумов ЦК КПСС; очередной крупномасштабный экономический эксперимент, проводившийся в начале 80–х годов. Однако эти экономические эксперименты и реформы, кроме НЭПа, в основном не давали желаемых конечных результатов,. В 70–е – начале 80–х годов в советском обществе стали нарастать застойные явления. Одновременно возникло осознание необходимости радикальных перемен в экономической и политической системах, которые начались в апреле 1985 года. Ретроспективный анализ социально–экономического развития показывает, что «застой» в развитии экономики никогда не был абсолютным. Предшествовавший апрелю 1985 года 15–летний период – это время скачков и отставаний, парадоксов и контрастов. Этот период характеризуется как процессом создания новейших отраслей промышленности, так и, одновременно, сокращением темпов экономического развития станы; как передовым уровнем военно–промышленного, аэрокосмического комплексов, так и устаревшей технологией и оборудованием в гражданских отраслях производства; как ростом благосостояния народа, реальных доходов на душу населения, так и стремительным нарастанием дефицита, выделением средств на социальное развитие на основе «остаточного принципа».

Так, в 70–е годы СССР превзошел развитые страны по объему промышленной продукции. К началу 80–х годов он догнал и даже перегнал США, ФРГ, Японию, Англию и Францию по производству на душу населения стали, угля, электроэнергии, цемента. Советский Союз перегнал США по объему капиталовложений, по производству кокса, руды, чугуна, стальных труб, турбин, тепловозов, тракторов, комбайнов, пиломатериалов.

Можно привести и другие аргументы и факты, подтверждающие реальные успехи экономики СССР: национальный доход в расчете на душу населения за 50–70–е возрос в 4 раза, промышленное производство – в 5 раз. С 1930 года в стране не было безработицы. Немало позитивных изменений произошло в социальной и духовной сферах: по сравнению со «сталинским периодом» значительно улучшилось материальное положение подавляющего большинства населения, более успешно стала решаться жилищная проблема. В течение 60–70–х годов был осуществлен переход ко всеобщему полному среднему образованию. Например, в 1979 году среднее и высшее образование имели 64% населения, тогда как в 1959 году – только 17%.
Таким образом, успехи и достижения в развитии СССР, несомненно, были налицо.

Однако имелись существенные недостатки, которые на поверхности не совсем четко проявлялись. Эти недостатки вели общество к застою, торможению, стагнации. В этой связи следует отметить, что экономика СССР в 70–е – начале 80–х годов находилась на стадии индустриального развития, которое определялось научно–техническим прогрессом. В СССР к началу 80–х годов были комплексно механизированы или частично автоматизированы только 10–15% предприятий. Наряду с этим, доля ручного труда составляла 35–40% в промышленности,
55–60%в строительстве, 70–75% в сельском хозяйстве.

Нельзя сказать, что этап научно–технической революции партия и Советское правительство игнорировали или, хуже того, не заметили, проглядели. Наоборот, советское руководство в эти годы правильно определило главную задачу развития народного хозяйства СССР, обусловленную объективными законами общественного развития: перевод экономики с экстенсивного на интенсивный путь развития, развертывание научно–технической революции, борьба за ускорение внедрения научно–технических достижений в производство. В этой связи в 1986 году работало более 3200 НИИ, КБ и других научных организаций и учреждений. В народном хозяйстве функционировало около 500 научно–производственных объединений. При этом не было недостатка в научных открытиях, интересных идеях и предложениях, массовый характер носило изобретательство и рационализация. Следует также отметить, что по ряду направлений, например, в области фундаментальных открытий, математики, разработки вооружения и боевой техники, освоения космического пространства СССР не только не уступал, а превосходил США. Советские ученые давали около одной трети мировой научной продукции.

Однако имелись такие направления, в которых отставание СССР, хотя и принимались ежегодные решения партии о повышении эффективности производства и роста производительности труда, о совершенствовании механизма хозяйственного управления промышленностью, строительством, транспортом, сельским хозяйством, наукой и другими отраслями народного хозяйства страны было весьма заметным. Указанные меры были недостаточно эффективными, ибо не затрагивали глубин происходящих в обществе процессов.

Главное заключалось в том, что сложившийся хозяйственный механизм, по сути, не стимулировал внедрение науки и техники в производство. Трудовые коллективы не были заинтересованы во внедрении новой техники, ибо без финансовой поддержки это несло им не прибыли, а убытки. Поэтому сроки освоения отечественной и импортной техники затягивались на десятилетия, тогда как в развитых капиталистических странах они не превышали нескольких лет.

Не было доведено до конца совершенствование механизма хозяйствования в соответствии с решениями мартовского и сентябрьского Пленумов ЦК КПСС 1965 года. Суммируя все это, отметим, что не удалось включить в механизм хозяйствования интересы индивидуума, рядового работника, чтобы побудить в нем творчество, инициативу, социалистическую предприимчивость и не ущемлять при этом всенародные интересы. В механизме хозяйствования по–прежнему «господствовал» пресловутый вал и как следствие этого – двойной счет, искажающий все экономические показатели, не позволяющий реально оценить вклад предприятия и его трудового коллектива в общественное производство.

Сказывались и такие недостатки, как бюрократизм в системе централизованного планирования, а также командно–административные методы руководства экономикой, порой – некомпетентное вмешательство в развитие экономики партийных органов. Указанные недостатки в механизме хозяйствования вкупе с бюрократической командно–административной системой управления всеми сферами развития общества фактически гасили социальную активность тружеников, практически не заинтересовывали их в наращивании конечных результатов. Губительно сказывалась при этом политика уравниловки в оценке труда.

Общественные науки, вместо того, чтобы анализировать глубокие проблемы и недостатки развития народного хозяйства, фактически обслуживали официальную политику партийного, государственного и хозяйственного руководства, занимаясь апологетикой, держа в центре внимания обоснование проблем «развитого социализма» в СССР. Тон задавало Политбюро ЦК КПСС. В отчетном докладе ЦК XXIV съезду КПСС (1971 г.) Л.И. Брежнев подчеркнул, что в СССР «самоотверженным трудом советских людей построено развитое социалистическое общество». С этого момента было принято считать, что Советский Союз развивается на качественно новом уровне – в условиях «развитого социализма», который выдавался за вершину мировой цивилизации.

Несомненно, в идее «развитого социализма» как преддверия вступления в фазу коммунизма было рациональное зерно.
Однако, концепция «развитого социализма» не была «крупным вкладом» в теорию марксизма–ленинизма, ибо она имела умозрительный, оторванный от реальной жизни общества характер. Эта теория характеризовала апологетику существующего порядка вещей, выдавала желаемое за действительное. Хотя в диалектическом аспекте любое общество возникает, достигает зрелого, развитого состояния. Но в 50– начале 80–х годов построенное в СССР общество было далеко от развитого во всех
отношениях.

Несомненно и другое. Идея и политика «развитого социализма» сужали возможность общественных наук в СССР осуществить научно–критическую оценку социально–экономического и духовного развития общества. А новации о «развитом социализме» усиливали у людей настроения конформизма и политического безразличия. Все вышеизложенное, а также субъективные факторы послужили причинами, приведшими к 1985 году социалистическую систему в СССР к предкризисному состоянию. Это обусловило актуальность проблем совершенствования и перестройки советского общества,

Перестройка началась с апрельского Пленума ЦК КПСС 1985 г. К этому времени в руководстве партии сформировалось партийное ядро во главе с М.С. Горбачевым, А.Я. Яковлевым, Э.А. Шеварнадзе, которых можно отнести по праву к ревизионистам. Однако, высшее партийное руководство, объявляя себя «революционерами–реформаторами», не имело четкого представления о путях и методах перестройки. Ее концепция (то есть общий замысел сути и путей преобразований) не была сформулирована заранее, а носила популистский характер, велась на ходу, по принципу «самое главное ввязаться в сражение», а далее путь развития общества покажут обстоятельства и процесс пойдет.

Апрельский (1985 г.) Пленум ЦК КПСС выдвинул задачу достижения качественного состояния социалистического общества на основе ускорения социально–экономического развития страны, научно–технического обновления производства до мирового уровня, совершенствование экономических отношений, достижение глубоких перемен в сфере труда, материальной и духовной жизни советского народа. Эту стратегическую линию одобрил XXVII съезд КПСС, состоявшийся в феврале–марте 1986 года., решения которого конкретизировали, уточнили, закрепили положения апрельского Пленума ЦК партии и фактически завершили собой первый этап разработки плана перестройки.

При этом подчеркивалось, что курс на ускорение не сводится только к экономике (повышению темпов развития, новому качество роста производительности труда на основе научно–технического прогресса, структурной перестройке народного хозяйства, эффективным формы управления, организации и стимулирования труда), вместе с тем, и комплексный подход к достижению нового качественного состояния советского общества. В социальной области декларировался отказ от «остаточного» принципа ее финансирования и обеспечение более высокого уровня благосостояния людей; в политической области – это демократизация жизни общества, развертывание самоуправления народа. Советский народ искренне поверил в перестройку и одобрил новый курс КПСС. Перестройка в самом начале раскрепостила мощные силы общества, его скрытый потенциал.

Ошибки начались с обещания завершить перестройку в два – три года. Однако история показала, что для перестройки нужен более длительный процесс обновления общества. Ошибочны были и решения XXVII съезда партии. Они были направлены на слом административно–командной системы, сложившейся с СССР с начала 30–х годов, а не на ее совершенствование, то есть намечалась не радикальная переделка всего общественного здания, а лишь исправление отдельных деформаций.

К указанным недостаткам добавились непоследовательность и половинчатость решений XXVII съезда партии, XII пятилетнего плана социально–экономического развития (1986–1990), грубые ошибки в руководстве хозяйством, неуважение к законам общественного развития, а так же тяжелое наследие административно–командной системы. Все это явилось причиной того, что планы XII пятилетки реализовать
не удалось.

Вот тогда на горизонте появился очередной экспромт – радикальная экономическая реформа, проведение которой намечалось в соответствии с решениями июньского (1987 г.) пленума ЦК КПСС. В свете решений этого пленума был принят целый пакет постановлений ЦК КПСС и Совета Министров СССР: О перестройке работы и повышении роли союзных органов – Госплана, Госснаба, ГКНТ, Госкомтруда СССР; о направлениях перестройки ценообразования и др. – всего более 12 документов. Эти скоропалительные меры представили Первому Съезду народных депутатов СССР в 1989 году, в качестве программы деятельности союзного правительства, избранного новым парламентом страны. Правительство, опираясь на указанную программу, преследовало цель стабилизировать экономику к 1990 году.

Необходимость стабилизации экономики диктовалась нарастающими кризисными явлениями – как следствия отсутствия реальной программы радикальных реформ, ошибок в руководстве страной, допущенных в ходе перестройки. Особый вред принесла непоследовательная денежная и финансово–кредитная политика. Огромные потери понес госбюджет в инициированной М. Горбачевым антиалкогольной кампании, а так же из–за изменения конъюнктуры мирового рынка на нефть. Крупных затрат потребовала ликвидация последствий аварии на Чернобыльской АЭС, землетрясения в Армении и других стихийных бедствий. На расстройстве финансовой системы сказалось непродуманное и необеспеченное законодательством кооперативное предпринимательство, принявшее явно криминальный характер.

В итоге бюджетный дефицит, внутренний государственный долг, объем денежной массы увеличивался с большим ускорением. Ситуация в финансовой сфере вышла из под контроля правительства. Снижение темпов роста промышленного производства, начавшееся в конце 1988 г. перешло в экономический спад. Потребительский рынок почти полностью оказался вытесненным нормативным распределением товаров. Все сильнее стала процветать «теневая экономика» и «черный рынок». В обществе нарастала социальная напряженность, подрывался авторитет перестройки, возникли антисоциальные явления, росла преступность. Следует подчеркнуть, что на негативные стороны перестройки наложились весьма серьезные ошибки, просчеты и медлительность политического государственного руководства. Старая административно–командная система активно разрушалась, а новые структуры управления социально–экономическим и духовным развитием практически не создавались. В этих условиях стала возникать ностальгия по прежним административно–командным методам руководства.

Таким образом, к маю 1989 года горбачевско–яковлевская программа стабилизации экономики «провалилась»: темпы роста товаров народного потребления были ниже намеченных в 5 раз, а продовольственных – в 10 раз. Спад производства произошел не только по указанным выше ошибкам, а и по другим причинам. В частности, из–за введения прогрессивного налога на прирост фонда оплаты труда, начиная с четвертого квартала 1989 г. Эта мера затормозила рост производства, ибо указанная «контрибуция» стала разорительной для предприятий, создала условия, при которых было невыгодно наращивать объемы
производства.

Суммируя сказанное, отметим: вместо обещанного в 1985 г. перелома в экономике в лучшую сторону за два–три года, политическое руководство страны своими непродуманными и научно необоснованными действиями расстроило систему управления народным хозяйством, что повлекло за собой серьезные негативные перемены.

Два года «внедрения» радикальной экономической реформы фактически привели народное хозяйство СССР на грань кризиса.

Указанные серьезные ошибки – это, прежде всего, результат отсутствия теоретически разработанной концепции перестройки социалистического общества в СССР. Ее начали без должного анализа опыта российской и мировой цивилизации, без учета конкретно–исторической обстановки, особенностей страны, менталитета ее народа. «Поход в перестройку» осуществлялся в «слепую», методом «проб и ошибок». Не была предложена не только модель какого–то нового общества, но и не обозначена парадигма предполагаемого общественного устройства. Все это и привело наше общество к 90–м годам к глубокому экономическому, политическому и социальному кризису.

Пришедшие в августе 1991 года радикальные демократы решили отказаться от идей перестройки и пойти по другому пути. Они стали проводить идею реформирования общества на основе внедрения рыночных отношений, рыночного механизма хозяйствования по типу западных государств.

Дата добавления: 2014-12-27