Н.С. Хрущев. Период «оттепели» в советской истории. 2 страница

После сентябрьского Пленума ЦК КПСС положение в деревне стало выправляться. Была предпринята попытка перехода от административных к экономическим методам хозяйствования на селе: если стране необходимо продовольствие, то крестьянам надо платить. Комплекс на­меченных мер был нацелен на решение двух взаимосвязанных задач: расшире­ние самостоятельности колхозов и совхозов и усиление их экономической за­интересованности. Даже их частичное осуществление обеспечило в 50-е годы самый высокий за все время после коллективизации рост сельскохозяйствен­ного производства. Валовая продукция сельского хозяйства за 1954-1958 гг. воз­росла более чем на треть. [47.c.172]. Среднегодовые темпы роста индустрии сблизились с темпами роста сельского хозяйства.

Таких темпов прироста колхозы и совхозы не знали ни до, ни после. Это был период наибольшего подъема в истории советского сельского хозяйства. Хрущев внес в жизнь деревни много нового. Колхозы и совхозы получили кре­диты, новую технику. Подъем сельского хозяйства стал возможен благодаря пово­роту к коренным нуждам деревни. Применение принципа материальной заинте­ресованности привело к росту жизненного уровня колхозников и работников сов­хозов.

Однако приверженность руководства страны определенным стереотипам, идеологическим догмам, безграничная вера в возможности «колхозного строя», предубежденность против любой личной собственности не позволили эффективно реформировать сельское хозяйство.

Хрущев был непоследователен в преобразованиях, начатых после 1953 г. Вместо дальнейшего ослабления опеки над крестьянами, увеличения матери­альной заинтересованности колхозников следовали указания «сверху», которые носили характер все более жесткой регламентации. Крестьянам в приказном порядке навязывали посевы кукурузы и другие нововведения, что приводило к колоссальным потерям. Государственные капиталовложения постепенно были уменьшены. Село превратилось в полигон для разного рода скороспелых реше­ний и преобразований.

С 1956 года начинается наступление на личные подсобные хозяйства: по­становлением ЦК КПСС и Совета Министров СССР от 6 марта 1956 г. реко­мендовано сокращать размер приусадебного участка колхозников, ограничи­вать количество скота в личной собственности колхозника. Началась борьба с личными подсобными хозяйствами. Она велась не только непосредственно, но и косвенно – через осуществление других кампаний, призванных «закрепить линию партии» в деревне. По своим негативным последствиям выделяются две кампании: новый этап укрупнения колхозов и кампания «догнать и перегнать Америку».

Важным шагом на пути ограничения личной собственности крестьян стало принятие в 1961 году новой Программы партии. На фоне главной про­граммной идеи – движение к коммунистическому будущему – личные хозяй­ства казались досадным «пережитком капитализма» и должны были исчезнуть в течение отведенных 20 лет. Столь же «буржуазной» в свете партийной про­граммы выглядела и ставка на материальный интерес. Во времена Хрущева по­лучила развитие тенденция к уравнительному принципу распределения зара­ботной платы и общественных благ, что привело к падению престижа высоко­квалифицированного труда. [18.c.79-80].

Через полгода после сентябрьского (1953 г.) Пленума, февральско - мар­товский (1954 г.) Пленум ЦК КПСС, определил курс на освоение целинных зе­мель. На востоке — в Казахстане, Западной Сибири, Восточной Сибири, Даль­нем Востоке, частично в районах Поволжья и Северного Кавказа имелись ог­ромные массивы целинных и залежных земель. Идея освоения земель, лежащих в зоне так называемого рискованного земледелия, с их суховеями, нехваткой влаги, возникла из-за острого продовольственного кризиса, из желания предот­вратить новый голод, опасения «попасть в экономическую кабалу» к Западу. Вместе с тем еще была жива идеология и практика «великих скачков», которые как нельзя более соответствовали сути административной системы, мышлению ее руководителей, ориентированных решать все проблемы одним махом, с помо­щью одного, нередко надуманного, средства. Подобный подход разделяли мил­лионы рядовых граждан.

Освоение целины велось штурмом, без серьезной научной проработки. На целину по комсомольским путевкам ехала в основном заводская и фабричная молодежь из крупных промышленных центров, зачастую не знавшая, как под­ступиться к трактору. На целину отправляли все, что имели. Все гусеничные тракторы направлялись только в Казахстан и Сибирь. За 1954-1961 гг. в освое­ние целинных земель было вложено более 20 % всех государственных вложений в сельское хозяйство за эти годы. В 1956 г. почти половина урожая зерновых была выращена на целине. [47.c.171].

Ос­воение новых земель позволило создать крупную базу производства сильных и твердых сортов пшеницы, крайне необходимых в хлебопечении.

Освоение целинных земель сыграло немаловажную роль в развитии сель­ского хозяйства Западной и Восточной Сибири, где посевные площади за 50-е годы увеличились почти на 10 млн. га. На целине были впервые освоены новые агротехнические и почвозащитные системы, такие, как применение плоскорезов для борьбы с ветровой эрозией почв. На алтайской целине была освоена скло­новая система земледелия. Люди не останавливались ни перед чем, чтобы улучшить положение с продовольствием в стране.

Но целина не оправдала на­дежд на стабильные урожаи зерновых. Урожаи на целинных землях после 1958 г. перестали расти, в 1963 г. Они резко упали. Душевой урожай зерна в 1963 г. Был ниже, чем в России 1913года [11.156]. В неурожайные годы в некоторых облас­тях не собирали даже семян. Целина, безусловно, задержала перевод сельского хозяйства на интенсивный путь развития.

В 1963 г. низкий урожай, сокращение государственных резервов зерна заставляют советское руководство принять решение об его массовых закупках за границей. На эти цели было выделено 372, 2 т золота – более трети золотого запаса СССР [11.171].

С середины 50-х годов начался новый этап укрупнения колхозов. В 1957-1966 гг. ежегодно ликвидировалось около 10 тыс. уже укрупненных ранее кол­хозов. Одновременно многие колхозы «для укрепления» были преобразованы в совхозы. К 1963 г. осталось лишь 39 тыс. колхозов вместо 91 тыс. в 1955 г.

Далеко идущие последствия для всей страны имела ликвидация в марте 1958 года машинно-тракторных станций (МТС). Сложившаяся система технического обслуживания колхозного произ­водства через МТС была далека от совершенства. Колхозы были единственными предприятиями в стране, которые сами не распоряжались машинами — своими основными орудиями труда. Это создавало большие неудобства. Опека со сто­роны МТС только связывала колхозы. 31 марта 1958 г. Верховный Совет СССР принял Закон о реорганизации МТС и продаже техники колхозам. Проведенный в Ставрополье в 1957 г. эксперимент показал, что реорганизация МТС должна проводиться в течение 2-3-х лет. Однако в течение всего лишь трех месяцев после принятия нового закона большая часть МТС была ликвидирована. Технику продавали и сильным, и слабым колхозам, чтобы не развивать у последних «иждивенческих настроений». Местные органы принуждали колхозы выкупать старую технику, которую, по логике, нужно было продавать по сниженным ценам, или отдавать бесплатно. При этом цены на технику МТС только за 1958 год повышались дважды. Более высокие цены устанавливались на запасные части и бензин. Общим результатом реорганизации МТС оказалась громадная перекачка средств из колхозных касс в государственную казну.

Прогрессивная реформа не была хорошо продумана, что, в конечном счете, привело к резкому падению темпов производства сельскохозяйственной продукции. Вместо запла­нированных на семилетку (1959-1965 гг.) 70 %, реальный рост валовой продук­ции составил всего 15 %. Реформа подорвала экономику колхозов. Не имея вы­бора, колхозы выкупали машины немедленно и сразу оказывались в сложном фи­нансовом положении. Большинство из них резко снизило оплату трудодня, эко­номические стимулы вновь перестали действовать.

В немалой степени этому спо­собствовала и незаконная ликвидация в конце 50 — начале 60-х годов личного скота сельских жителей под предлогом отвлечения их от труда в общественном хо­зяйстве. Личный скот, главным образом коровы, в течение трех лет был частично сдан в общественные стада, а основная часть была крестьянами уничтожена. В результате страна потеряла миллионы голов скота. [18.c.85]. Уже с середины 1960-х годов в большей части территории страны мясо исчезает из свободной продажи. Купить его можно только в кооперативной торговле или на колхозном рынке по значительно более высокой, чем государственной, цене. Исключением были столица и привилегированные города [11.c.159].

Реформы 50 — начала 60-х встряхнули деревню. Однако главный итог был неутешителен: кризис сельского хозяйства углубился, обострилась продовольст­венная проблема в стране. Впервые за всю историю СССР в 1963 г. были произ­ведены закупки зерна за рубежом.

Важнейшей реформой, осуществленной в 1958-1964 гг., стала реформа системы народного образования.Советская школа недостаточно гибко реагиро­вала на быстрый прогресс науки и техники, изменения в производстве. По точ­ному определению известного педагога В. А. Сухомлинского, средняя школа «вместо того, чтобы быть единой и разнообразной, стала единой и однообраз­ной». За весь послевоенный период система управления школой практически не менялась. Выпускники средней школы неохотно шли работать на производство, считая такой труд не престижным. В то же время в середине 50-х годов вузы могли принять лишь 450 тыс. студентов, из более 1,5 млн. выпускников средней школы. Большинство из них не было готово к работе на заводах и в колхозах. Парадокс заключался в том, что именно в эти годы народное хозяйство испы­тывало нужду в рабочих руках, так как в трудоспособный возраст вступило ма­лочисленное поколение родившихся в годы войны.

Таким образом, реформа образования должна была снять возникшее про­тиворечие между всеобщим стремлением к высшему образованию и потребно­стями экстенсивной экономики в новых рабочих руках. Первые попытки поли­технизации школы в 1954 и 1955 гг. не увенчались успехом. Два с лишним года шла в обществе дискуссия о том, как на практике приблизить школу к жизни. Наконец, в 1958 г. был принят Закон «Об укреплении связи школы с жизнью и о дальнейшем развитии системы народного образования в СССР». Согласно закону, осуществление всеобщего среднего образования (одиннадцатилетнего) остава­лось важнейшей задачей, но средняя школа приобретала «политехнический профиль». Примерно, треть учебного времени в 9-11 классах отводилось на производственное обучение и производственный труд учащихся. После получения всеобщего обязательного восьмилетнего образова­ния молодежь могла включаться в «посильный общественно полезный труд», и все дальнейшее обучение связывалось с производительным трудом в на­родном хозяйстве.

Все желающие получить полное среднее образование должны были учиться либо в средней общеобразовательной трудовой политехнической школе с производ­ственным обучением, либо в среднем профтехучилище (техникуме), либо в вечер­них (сменных) и заочных школах рабочей и сельской молодежи. Учеба в вузах также максимально совмещалась с работой на производстве. [56.c.99.]

С самого начала осуществление реформы натолкнулось на многочисленные трудности. Материально-техническая база школы оказалась не подготовленной к реализации задач производственного обучения. В абсолютном большинстве школ выбор профессий был невелик и чаще всего носил случайный характер.

Пока на новую систему переходили несколько тысяч лучших школ, уже накопивших немалый опыт трудового обучения, и тесно связанных с соседними предприятиями, недостатки проводимой реформы казались не столь заметными. Но для 70-80 процентов школ перестройка оказалась формальной. Реальным же фактом стало ухудшение качества обучения и воспитания.

К осени 1963 г. стало очевидным, что средняя школа не годится в каче­стве основного источника пополнения предприятий и строек квалифицирован­ными кадрами. Не оправдали себя и заочные и вечерние формы среднего образо­вания. На практике основная масса желающих получить среднее образование из­бирала одиннадцатилетнюю общеобразовательную школу. Итог реформы оказался неутешительным: общеобразовательный потен­циал общества снизился.

Еще более затруднило положение средней школы неожиданно принятое через несколько лет Хрущевым решение вновь сократить обучение в школе с 11 до 10 лет. Это потребовало сложных изменений в учебном плане, в результате которых были утрачены достижения школы в области трудового обучения. С осени 1964 г. средняя школа вновь стала десятилет­ней.

Значительные изменения происходили в социальной сфере, куда вкладывались крупные государственные субсидии. Рабочий день в предпраздничные и предвыходные дни сокращался на 2 часа. Укороченная рабочая неделя вводилась для подростков 16-17 лет. Зарплата при этом не снижалась. Увеличивались отпуска по беременности и родам. После отмены раздельного обучения мальчиков и девочек в средней школе отменялась введенная при Сталине плата за обучение в старших классах средних школ, а также в высших и средних специальных учебных заведениях. Крупнейшим социальным мероприятием стал новый закон о государственных пенсиях рабочим и служащим. Дело в том, что размеры пенсий не пересматривались с довоенного времени, тогда как розничные цены и заработная плата заметно возросли. Отменялся подоходный налог и налог с «холостяков» для всех граждан с зарплатой до 500 (50 – после деноминации) рублей в месяц. Осуществлялся переход на 7-часовой рабочий день (а на подземных работах – на 6-часовой).

Хрущев стремился улучшать жизнь и быт людей. Он был озабочен выпуском отечественных магнитофонов, электробритв, электронных часов, зажигалок, соломенных шляп, синтетических мехов. Демонстративно носил шапку из искусственного меха. Хрущев говорил, что без развития синтетических материалов вопрос с одеждой решить будет невозможно.

Важным фактором решения социальных проблем стало жилищное строительство. Главной задачей городского строительства стало сооружение сравнительно недорогих жилых домов. Хрущев без колебания встал на сторону тех архитекторов и строителей, которые выступали за типовое проектирование зданий на основе внедрения сборного железобетона, т.е. за переход к индустриальным методам строительства. Конечно, эти дома, которые назвали в народе «хрущобами», не украшали города. Но они позволяли смягчить жилищный кризис, который стал для страны важнейшей социальной проблемой.

Непопулярным был закон об изменении масштаба цен и зарплат в соотношении 10: 1. Формально не страдал никто. При этом втрое сокращались расходы на изготовление денежных знаков, облегчалось применение торговых и иных автоматов, упрощались расчеты. Но автоматическое снижение цен в 10 раз в государственных магазинах (зачастую их «округление») не сопровождалось таким же автоматическим снижением цен на колхозных рынках и в сфере частных услуг. В своем стремлении к экономии Хрущев предложил отменить многие надбавки к зарплате, которые получали жители Сибири и Дальнего Востока. Это решение увеличило миграцию населения из Сибири в Европейскую часть СССР.

В связи с увеличением закупочных цен на скот, птицу, масло сливки, было решено повысить розничные цены: на мясо – на 30%, на масло – на 25%.

Уже в тот же день когда в печати появились первые сообщения о повышении цен, в разных местах страны появи­лись листовки с весьма характерным и, в общем, типичным содержанием: «Нас обманывали и обманывают. Будем бороться за справедливость». Среди нега­тивных настроений в основном преобладали мотивы: недовольство политикой «братской помощи» и роскошной жизнью верхов, пытающихся собственные просчеты исправить за счёт народа. Но встречались и попытки и более глубо­кого анализа продовольственного кризиса: «Неправильно было принято поста­новление о запрещении иметь в пригородных посёлках и сёлах скот»; «Всё плохое валят на Сталина, говорят, что его политика развалила сельское хозяй­ство. Но неужели за то время, которое прошло со времени его смерти, нельзя было восстановить сельское хозяйство. Нет, в его развале лежат более глубокие корни, о которых, очевидно, нельзя говорить».

Во многих промышленных центрах отмечались предзабастовочные си­туации, и даже активные действия – демонстрации протеста и забастовки. Вла­сти тогда по-настоящему испугались. Ситуация ставила их перед выбором: ус­тупить или предпринять решительные действия. Особенно недовольство проявилось в районах Северного Кавказа и Дона, где ранее дешевое мясо и масло превратилось в дефицитный дорогой товар. В Новочеркасске возмущение привело к забастовке и демонстрации рабочих - шахтеров. События в Новочеркасске имеют различные версии. Но итог их однозначен: власти применили оружие, в области фактически было введено военное положение. Всего в правление Н.С. Хрущева было подавлено 11 беспорядков, из них в 8 случаях применялось оружие [11.132].

В целом, после XX съезда страна находилась на подъеме. Пятая пятилетка по ряду показателей была выполнена досрочно. Среднегодовые темпы прироста про­мышленного производства были весьма высоки — 13,1 %, втрое выше, чем у США. Большинству населения казалось, что выигрыш в экономическом сорев­новании с капиталистическим Западом не за горами. Командно- администра­тивная система в условиях ликвидации принудительного труда, отмены суровых нака­заний, усложнения условий хозяйствования стремительно теряла свои силь­ные стороны. В народном хозяйстве подспудно нарастали диспропорции, бесхо­зяй­ственность и расточительность. Отчетливо проявлялись такие недостатки, как распыление средств между многочисленными объектами, долгострой. Интересы предприятий все больше расходились с интересами потребителей, с потребно­стями непрерывного технологического обновления производства. К концу пятой пятилетки в стране насчитывалось уже более 300 тыс. предприятий и строек, большая часть которых находилась далеко от Центра.

Для многоцелевой экономики больше не подходили методы управления, ориентированные на «главное звено в цепи», на традиционное разделение между легкой и тяжелой промышленностью с обязательным преимуществом развития средств производства.

Научно-техническая революция требовала развития новых отраслей про­мышленности: развития электроники, химии, электрификации железных дорог, изменения структуры топливного баланса, перехода от угля на нефть и газ. Та­кие задачи были поставлены на XX съезде КПСС. Однако в новых условиях управлять промышленностью из министерских кабинетов становилось все труд­нее. Жесткая ведомственная система, основанная на максимальной централиза­ции хозяйственного руководства и ограничении самостоятельности мест, стала тормозить дальнейший рост производительных сил. Поэтому мнения экономистов и хозяйственников о путях совершенствования руководства хозяйством в изменив­шихся условиях разделились. Одни стояли за перестройку самих методов руко­водства, за расширение хозяйственной самостоятельности предприятий. Другие ве­рили лишь в организационные реформы, настаивали на ликвидации министерств. Советская экономическая наука в те годы не могла дать обоснованных, подтвер­жденных экспериментами рекомендаций.

Н. С. Хрущев увидел в переходе к территориальному управлению возмож­ность освободить правительство от неэффективного вмешательства в местные дела, ослабить влияние бюрократии. Подавляющее большинство руководителей и сотрудников министерств, привыкших к власти и удобствам проживания в Москве, были против подобной реорганизации.

В 1957 г. произошла главная реорганизация 50-х гг. – перестройка сис­темы управления промышленностью и строительством по территориальному принципу и создание Совнархозов. Большинство общесоюзных и союзно-рес­публиканских министерств, в ведении которых находились промышленность и строительство, были упразднены. Страна была разделена на крупные экономические районы, для управления которыми создавались Советы народ­ного хозяйства (Совнархозы).

Общесоюзные министерства (за исключением оборонных министерств) были упразднены. Предприятия, находившиеся в их ведении, были переданы в непо­средственное подчинение Советам народного хозяйства административных эконо­мических районов. Большинство создавались на базе одной - двух областей и были небольшими, другие, как, например, Ленинградский, куда кроме Ленинграда и Ленинградской области вошли Псковская и Новгородская области, имели очень мощный потенциал.

В первые годы после реформы упростилось кооперирование предприятий, находившихся по соседству друг с другом. Меньше стало встречных перевозок. Предприятия стали оперативно помогать друг другу. За первые три года были укреплены ранее распыленные транспортные, вспомогательные, ремонтные службы предприятий.

Первые результаты реформы были вполне обнадеживающими. В даль­нейшем начались проблемы, одна из которых заключалась в том, что в отноше­ниях предприятий с предприятиями «чужого» Совнархоза постоянно возникали трудности. Тогда эту проблему называли местничеством и часто списывали за счет «несознательности» руководителей Совнархозов. Другим недостатком ре­формы явилось то, что осталась неприкосновенной существующая до реоргани­зации система производственных связей, так называемый принцип сложив­шейся кооперации. При таком порядке должна была вновь возникнуть потреб­ность в центральных координирующих органах. Сначала были созданы госу­дарственные комитеты Совета Министров СССР, затем республиканские Со­веты народного хозяйства (1960), затем Совет народного хозяйства СССР (1962) и Высший совет народного хозяйства СССР (1963).

Реформа не изменила самих принципов управления и пла­нирования, а лишь заменила отраслевую организацию территориальной. Ос­ложняло работу совнархозов неквалифицированное вмешательство партийных руководителей.

Принципиальные пороки новой системы управления — местничество и стремление использовать ресурсы, прежде всего для удовлетворения собствен­ных потребностей. В конечном итоге система управления еще более усложни­лась и стала менее квалифицированной. Реформа потерпела крах, и после от­странения Хрущева от власти территориальная система была ликвидирована.

В 60-х годах по инициативе Н.С. Хрущева были реорганизованы партийные органы. Единые партийные комитеты были разделены на партийные комитеты, которые руководили промышленностью, и парткомы, руководившие сельским хозяйством. На ноябрьском (1962 г.) Пленуме ЦК было подчеркнуто, что построение партийных органов по производственному принципу даст возможность обеспечить более конкретное и планомерное руководство промышленностью, строительством и сельским хозяйством, сосредоточить главное внимание на производственных вопросах. Такая перестройка, как ожидалось, должна была активизировать все стороны деятельности партии, еще теснее связать организационно – идеологическую работу с задачами создания материально - технической базы коммунизма. Практически эта мера привела к ликвидации единых партийных организаций, внесла необычайную сумятицу в деятельность партийного и государственного аппарата. Не случайно одной из первых мер, принятых после снятия Хрущева с поста Первого секретаря ЦК КПСС, было восстановление единых партийных организаций.

50-е и начало 60-х гг. считаются самым успешным периодом в развитии советской экономики. Средние темпы экономического роста – 6,6% в 50-е годы и 5,3% в 60-е гг. – были беспрецедентными за всю историю СССР.

К началу 50-х гг. восстановительный период в СССР завершился, за эти годы был создан достаточный инвестиционный и научный потенциал, позво­ливший в дальнейшем обеспечить высокие темпы экономического роста. Осо­бенно успешно советская экономика развивалась во второй половине 50-х гг.: в этот период повысилась эффективность использования основных производст­венных фондов в промышленности и строительстве, быстро росла производи­тельность труда в ряде отраслей народного хозяйства. Повышение эффективно­сти производства способствовало значительному росту внутрихозяйственных накоплений, за счет этого стало возможно более полноценно финансировать непроизводственную сферу. На осуществление социальных программ была также направлена часть средств, полученных в результате сокращения расходов на оборону.

Постепенное переключение внимание с накопления на потребление можно рассматривать как начало преобразования сталинской модели экономи­ческого развития, основанной на идее ускоренной индустриализации.

Но, несмотря на обилие реорганизаций в 1957-1962 гг., советская эконо­мическая система кардинально не изменилась. Даже рассуждая о «революци­онной перестройке», Хрущев не думал трогать основы – государственной соб­ственности и плановую экономику.

Созданная в 20-30-е гг. государственная система планового хозяйствова­ния (и соответствующая ей экономика) воспринималась Хрущевым, и не только им, как правильная, в развитии которой время от времени появлялись и исправ­лялись отдельные "ненормальности". Не случайно наиболее крупные постанов­ления и решения 50-60-х гг. даже на уровне формулировок принимались как решения о «дальнейшем совершенствовании» или «дальнейшем развитии».

Хрущеву, как человеку, прошедшему большую школу партийной работы, механизм реализации принятых решений представлялся хорошо отлаженной системой пропаганды и дисциплинарной ответственности. При этом безуслов­ный приоритет отдавался организационному фактору и коммунистической соз­нательности. Отсюда, например, известные пассажи Хрущева типа: если куку­руза не родится, то виноват в этом не климат, а руководители. Так определя­лись общие подходы к реорганизации экономики и системы управления.

Трудности и проблемы экономического развития тех годов объяснялись не принципиальными вопросами, связанными с эффективностью централизо­ванного планирования всего народного хозяйства, а недостатками руководства и управления – излишней бюрократизацией, сверхцентрализацией и т.п. Проце­дура планирования, составления бюджетных и любых других документов была громоздкой и малоэффективной. Началась борьба с бюрократизмом, последо­вал ряд реорганизаций, призванных дать больше экономической самостоятель­ности республикам и регионам.

Достигнутые высокие темпы экономического роста могли создать иллю­зию, что путь наиболее эффективного развития экономики уже найден. Однако не было найдено устойчивых глубинных факторов повышения эффективности производства. Падение темпа экономического роста уже с начала 60-х гг. стало реальностью. Это обстоятельство в числе других, заставило Хрущева от идеи реорганизации управления повернуться к идее экономической реформы.

Политическая жизнь внутри страны стала более стабильной: критическая волна пошла явно на спад, все реже поднимался вопрос о борьбе с культом личности.

Очевидная возможность утраты позиций, заявленных на ХХ съезде пар­тии, ставила вопрос о поиске гарантий необратимости начатых реформ. В каче­стве мер предлагалось ограничить срок пребывания на руководящих партийных и государственных должностях, ликвидировать систему привилегий для но­менклатурных работников, проводить строгий контроль соблюдения принци­пов социальной справедливости. Позиция Хрущева, заявленная на съезде, но­сила неизбежно компромиссный характер и была отражением той борьбы, ко­торая шла в верхах в ходе подготовки программных документов.

Шестидесятые годы стали переломными в истории советского общества. До этого времени сложившаяся в СССР модель хозяйствования достаточно ус­пешно решала встававшие перед страной задачи. К началу 60-х в стране ценой огромных усилий и жертв был создан мощный индустриальный и научный по­тенциал: по данным ЮНЕСКО, СССР в 1960г. по интеллектуальному потен­циалу страны делил 2-3е место в мире.

Доля населения, занятого в сельском хозяйстве, сократилась с 80% до 25%, а в промышленности и строительстве увеличилась с 8% до 38%. Соответ­ственно и изменялась и структура национального валового дохода.

Тем не менее, к середине ХХ в. модернизирующие процессы в СССР были еще далеки от завершения. Страна еще не была подлинно индустриальной державой.

Экономика была плохо сбалансирована, требовала постоянного наращи­вания производства. Тяжелая и сырьевая отрасли, а также ВПК развивались ус­пешно, чего нельзя было сказать о гражданских отраслях машиностроения, практически лишенных притока новых технологий и обреченных на отстава­ние.

В эти годы быстро росла численность интеллигенции. Высшее образова­ние имело высокий престиж, и это способствовало тому, что основная часть молодежи после окончания средней школы устремилась в вузы. В начале 80-х гг. специалисты, получившие высшее и среднее специальное образование, со­ставляли 32,7% городского населения. В результате возник дисбаланс рабочих мест – технические и инженерные должности были заполнены с избытком, зато образовывались вакансии рабочих мест, не требующих особой квалификации и связанные, в основном, с физическим трудом. Труд инженерно-технических ра­бочих стал обесцениваться.

Таким образом, отягощенная грузом многочисленных неразрешимых противоречий, советская система на рубеже 50 - 60-х гг. оказалась объективно не готова к глобальным переменам в характере и тенденциях развития мировой экономики, человеческой цивилизации в целом. Компьютерная революция, оз­начавшая начало нового этапа НТР, совпала во времени с мировым энергетиче­ским кризисом, подорожанием нефти и других энергоносителей.

Технологическое отставание не позволило СССР наладить выпуск нового поколения ЭВМ – персональных компьютеров. В течение долгого времени ра­бота советской промышленности оценивалась главным образом по количест­венным показателям. В таких условиях промышленность и наука мало нужда­лись друг в друге. С одной стороны, предприятия не предъявляли постоянного спроса на научные разработки. С другой стороны, ученые, не имея спроса на свою продукцию, часто занимались никому не нужной тематикой. Вследствие этого, несмотря на рост расходов на науку, советская наука неуклонно теряла свои позиции даже в таких областях, где ранее лидировала.

Дата добавления: 2014-12-27