Чаадаев П.Я

Биографические сведения. Чаадаев Петр Яковлевич (1794— 1856) — русский политический мыслитель, философ, публицист. Родом из дворянской семьи¹. В 1808—1811 гг. Чаадаев учился в Московском университете, где познакомился с А.С. Грибоедовым, а также будущи­ми декабристами И. Якушкиным, А.И. Тургеневым, братьями Муравье­выми. Чаадаев был участником Отечественной войны 1812 г., в составе Ахтырского гусарского полка провел всю военную кампанию, дойдя до Парижа. В 1814 г. возвратился на родину, где вступил в масонскую ложу. В 1817 г. он был назначен адъютантом командира гвардейского корпуса. По свидетельству современников, Чаадаев был одним из са­мых блестящих молодых людей Петербурга. Не случайно А.С. Пуш­кин сравнивает своего героя именно с ним: «Второй Чаадаев, мой Евге­ний...»; именно Чаадаев был адресатом знаменитого пушкинского сти­хотворения «Товарищ, верь, взойдет она / Звезда пленительного счастья...». Примечателен и отзыв Шеллинга о Чаадаеве, как о «самом умном из известных мне умов».

В 1819 г. Чаадаев был принят в «Союз благоденствия», в 1821 г. он ушел в отставку с военной службы и в том же году вступил в Север­ное общество декабристов, но активного участия в работе этих об­ществ не принимал, относясь к их методам довольно скептически. В восстании декабристов непосредственно не участвовал, так как в 1821 —1826 гг. находился за границей.

Особую известность принесли ему созданные в 1829—1831 гг. «Письма о философии истории» (8 писем, написанные на французском языке), за которыми закрепилось название «Философические письма». Первое письмо было опубликовано впервые в 1836 г. в журнале «Теле­скоп» и сразу вызвало резкое недовольство властей. Победа в войне с Наполеоном не только способствовала росту патриотизма и нацио­нального самосознания, но и выдвинуло Россию в число ведущих и влиятельнейших европейских держав. Резко отрицательные высказы­вания о России и русской истории, содержащиеся в «Первом письме»,

¹ Его мать была дочерью князя М.М. Щербатова — вельможи екатерининских вре­мен, известного историка.

прямо противоречили официальным представлениям, утвердившимся в то время. Николай I, прочитав в «Телескопе» это письмо, написал: «Прочитав статью, нахожу, что содержание оной — смесь дерзостной бессмыслицы, достойной умалишенного». «Высочайшим повелением» Чаадаев был объявлен сумасшедшим, подвергнут домашнему аресту и медицинскому надзору (в течение полутора лет). Цензор, разрешив­ший напечатать «Письмо», был уволен со службы, журнал закрыт, а его редактор Надеждин Н.И. сослан. Запрещено было печатать и какие-либо отклики на эту работу. В ответ на обвинения Чаадаев пишет «Апологию сумасшедшего», которая при его жизни так и не была опуб­ликована.

В дальнейшем (после снятия ареста и медицинского надзора) Чаа­даев принимал активное участие в идейной жизни Москвы: он внес большой вклад в полемику западников и славянофилов; его можно считать одним из виднейших идеологов западничества. Но до конца своей жизни он так больше ничего не публиковал в силу запрета вла­стей.

Основные труды. «Философические письма» (1835); «Апология сумасшедшего» (1837, опубликована после смерти); письма, афоризмы (рукопись).

Примечательна история публикаций «Философических писем». Вторично «Первое письмо» было опубликовано только в 1906 г. в жур­нале «Вопросы философии и психологии» и в «Собрании сочинений и писем Чаадаева». Второе, третье, четвертое, пятое и восьмое письма впервые увидели свет лишь в 1935 г. в журнале «Литературное на­следство», шестое и седьмое письма (в которых говорится о благотвор­ном влиянии церкви) — только в 1989 г. Таким образом, издание 1989 г. «П.Я. Чаадаев. Сочинения» в серии «Приложение к журналу "Вопро­сы философии"» было первым, где опубликованы все «Философиче­ские письма»¹.

Философские воззрения. Философия истории. В начале XIX в. философия истории стала модной темой на Западе, в свет вышли мно­гочисленные работы, посвященные ей. В России же первыми работами по философии истории стали «Философические письма» Чаадаева.

¹ «Философические письма» были формально обращены к Екатерине Дмитриевне Пановой (урожденной — Улыбышевой), с которой П.Я. Чаадаев познакомился в 1827 г. Характер взаимоотношений Чаадаева с Пановой точно не известен, Чаадаев отзывался позднее об этом знакомстве как случайном. Сама Е.Д. Панова узнала об этих письмах только в 1835 г. В 1836 г. по просьбе ее мужа губернские власти освидетельствовали Е.Д. Панову, и она тоже была признана сумасшедшей.

Для адекватной оценки этих писем (и особенно «Первого письма») стоит учитывать еще и тот факт, что во время их написания история России даже образованным русским была известна очень плохо, на­много хуже, чем история Западной Европы. Собственно ко времени написания «Философических писем» вышли в свет только работы В.Н. Татищева, М.М. Щербатова и Н.М. Карамзина, причем «История государства российского» Н.М. Карамзина была первой работой, выз­вавшей интерес широкой публики к русской истории.

Чаадаев скептически относился к распространенным в его время просветительским идеям о естественных правах человека и договор­ном происхождении государства. Он — прежде всего религиозный, а точнее, даже христианский мыслитель. Отсюда его понимание законов, среди которых он выделял три вида: законы физические (законы при­роды), нравственные и человеческие. Законы установлены Богом, и че­ловек может всего лишь познавать и выполнять их. И лишь в ослепле­нии человек может считать себя творцом каких-либо законов.

Человечество понимается им как органическое единство наций и индивидов, а история человечества — как необходимый процесс, осу­ществляемый провидением через посредство мнений и идей. В насто­ящее время человечество больно — из-за своей разобщенности, и беда России состоит в ее оторванности от общечеловеческой истории: «Мы никогда не шли вместе с другими народами; мы не принадлежим ни к одному из великих семейств человечества, ни к Западу, ни к Востоку, не имеем преданий ни того, ни другого. Мы существуем как бы вне време­ни, и всемирное образование человеческого рода не коснулось нас»¹.

«Про нас можно сказать, что мы составляем как бы исключение среди народов. Мы принадлежим к тем из них, которые как бы не вхо­дят составной частью в человечество, а существуют лишь для того, что­бы со временем преподать какой-нибудь великий урок миру. И конеч­но, не пройдет без следа то наставление, которое суждено нам дать, но кто знает день, когда мы найдем себя среди человечества и кто исчис­лит те бедствия, которые мы испытываем до свершения наших судеб»².

Резко отрицательное отношение Чаадаева к России, с такой силой выраженное в «Первом письме», позднее смягчилось. Революция 1830 г. во Франции заставила его в определенной степени отказаться от идеа­лизации Запада. В 1835 г. (за год до публикации «Первого письма») в письме к А.И. Тургеневу он писал: «Россия, если только она уразумеет свое призвание, должна принять на себя инициативу проведения всех

¹ Чаадаев П.Я. Сочинения. М., 1989. С. 18.

Именно эти идеи Чаадаева легли в основу концепции западников.

² Там же, с. 21— 22.

великодушных мыслей, ибо она не имеет привязанностей, страстей, идей и интересов Европы... Россия слишком величественна, чтобы про­водить национальную политику;...ее дело в мире есть политика рода человеческого;...провидение создало нас слишком сильными, чтобы быть эгоистами, ибо оно поставило нас вне интересов национально­стей и поручило нам интересы человечества»¹. Аналогичные мысли развиваются им и в «Апологии сумасшедшего», где он приходит к выво­ду о том, что бесплодность исторического прошлого России является в определенном смысле благом, так как тем самым Россия обладает сво­бодой духа для выполнения великих задач грядущего².

Обращаясь к вопросу о форме правления, Чаадаев отмечал, что она в каждой стране во многом зависит от географических факторов. Так, о России он писал: «Мы геологический продукт обширных пространств, куда забросила нас неведомая центробежная сила». Из ряда его выска­зываний можно сделать вывод, что наилучшей формой правления для России он считал монархию («всей нашей цивилизацией, всем, что мы есть, мы обязаны нашим монархам»). Но в то же время он осуждал ти­ранию: «тираническое правление развращает ум народа». Он был ярым противником крепостничества, называя его «отвратительным злоупотреблением самодержавной власти в самом зловредном для на­рода ее проявлении». Но единственно допустимой для него формой борьбы против тирании и крепостничества были реформы. «Поколе­ние, к которому я принадлежу, — писал он, — мечтало о реформах, о системах управления подобных европейским.., но я счастлив тем, что только разделял эти мысли, не пытаясь, как они [декабристы], осуще­ствить их преступными путями».

Чаадаев был современником европейских революций 1830—1840-х гг. О них он отзывался, как о впадении человечества в варварство и анар­хию, ведущему к господству посредственностей.

Во времена Чаадаева получили широкое распространение социали­стические идеалы. Эти воззрения были чужды Чаадаеву, но среди его заметок можно найти загадочную фразу, над которой до сих пор лома­ют головы исследователи: «Социализм победит не потому, что он прав, а потому, что не правы его противники».

Судьба учения. Идеи Чаадаева оказали значительное влияние на все последующее развитие русской философии XIX в. (см. схему 195). Но прежде всего они вызвали полемику между западниками и славя­нофилами о судьбе России. Причем, как ни парадоксально, и те и дру­гие обоснование своих центральных положений черпали у Чаадаева.

¹ Чаадаев П.Я. Сочинения. М., 1989. С. 377.

² Эта идея Чаадаева повлияла на формирование концепции славянофилов.

Дата добавления: 2014-12-29