На основе коллизионных норм 7 страница

При причинении ущерба в связи с морской перевозкой опасных и вредных веществ правила, установленные КТМ РФ, применяются к любому ущербу, причиненному на территории РФ, в том числе в территориальном море; ущербу от загрязнения окружающей среды, причиненному в исключительной экономической зоне РФ; ущербу иному, чем ущерб от загрязнения окружающей среды, причиненному за пределами территории Российской Федерации, в том числе территориального моря, если такой ущерб причинен опасными и вредными веществами, перевозимыми на борту судна, плавающего под Государственным флагом РФ; предупредительным мерам по предотвращению или уменьшению ущерба, где бы они ни принимались (ст. 422 КТМ РФ).

Атомная энергетика. Многосторонние соглашения (Парижская конвенция об ответственности перед третьими лицами в области атомной энергетики 1960 г., Брюссельское соглашение об ответственности операторов атомных судов 1962 г., Венское соглашение о гражданско-правовой ответственности за ядерный ущерб 1963 г., Конвенция 1971 г. о гражданской ответственности в области морских перевозок ядерных материалов) исходят из принципа компетентности судов страны, в которой произошло соответствующее действие. При этом должно применяться право страны суда. В Венском соглашении 1963 г. более четко определено, что подлежит применению право страны суда, "включая правила этого права, относящиеся к коллизионному праву" (иными словами, предусматривается и применение коллизионных норм права страны суда). Многие государства, в том числе и наша страна, не присоединились к этим соглашениям. Имеются и отдельные двусторонние соглашения по этим вопросам. Так, согласно ст. 3 Соглашения между ФРГ и Швейцарией об ответственности перед третьими лицами в области атомной энергетики 1986 г. предусмотрена исключительная подсудность для рассмотрения таких исков судами страны места совершения действия.

Основу правового режима, установленного этими Конвенциями, как отмечалось в нашей литературе (В.П. Звеков и др.), составляют как общие начала деликтной ответственности, так и начала, специфические для возмещения ядерного ущерба. К особенностям гражданско-правовой ответственности за ядерный ущерб относят сосредоточение ("канализирование") ответственности на операторе ядерной установки (ядерного судна), ответственность при отсутствии вины причинителя вреда, ограничение ответственности по размеру и во времени. Составной частью режима гражданской ответственности за ядерный ущерб является система финансового обеспечения, которая включает в себя институт страхования и институт государственного возмещения и определяет пределы и условия ответственности страховщика и государства.

§ 4. Коллизионные вопросы защиты прав потребителя

1. Во второй половине XX в. в ряде стран рыночной экономики возросло значение исков потребителей в отношении недостатков товара, поставленного из другой страны. Приведем в качестве примера дело из практики судов США.

Мотоциклист М. в Калифорнии получил тяжелые телесные повреждения во время поездки на мотоцикле вследствие того, что у его мотоцикла лопнула задняя шина. Шина была изготовлена на Тайване, производителем шин был Ш., приобретавший вентили для камер (свыше 100 тыс. штук в год) у японской фирмы "Асахи". В США продукцию экспортировала не японская фирма, а Ц.

В 1979 г. М. предъявил к Ш. иск о возмещении ущерба, причиненного вследствие недостатков товара, в одном из судов штата Калифорния. Между ними было заключено внесудебное мировое соглашение. В связи с этим Ш. предъявил регрессный иск к фирме "Асахи".

Суд первой инстанции подтвердил свою компетенцию на рассмотрение регрессного иска к "Асахи", несмотря на то что представитель фирмы ссылался на то, что вентили поставлялись на Тайвань, а не в Калифорнию. Суд следующей инстанции не признал свою компетенцию и лишь после длительного путешествия по судам через восемь лет дело в конце концов было рассмотрено в Верховном суде США, который отказал в иске и тем самым отклонил международную подсудность американских судов в отношении регрессных исков такого рода.

Мнения судей по вопросу о подсудности регрессного иска одного иностранного лица к другому разделились. В ходе рассмотрения дела была высказана точка зрения о "минимуме контактов" японской фирмы с Калифорнией, поскольку фирма хотя и производила вентили для камер, но сама не осуществляла их реализацию на калифорнийском рынке.

Как уже говорилось, представитель фирмы "Асахи" ссылался на то, что вентили поставлялись на Тайвань, а не в Калифорнию. В Калифорнии "Асахи" не имели ни представительства, ни какой-либо торговой точки. Он утверждал также, что спор должен рассматриваться в японских или тайваньских судах, а не в какой-либо другой стране. Фирма даже предъявила в Японии иск к Ш. Однако Верховный суд Калифорнии подтвердил наличие подсудности судов штата, исходя из того, что товар продавался на калифорнийском рынке и что Калифорния как штат имеет государственный интерес в том, чтобы соблюдался определенный стандарт безопасности используемых здесь товаров.

В силу указанных причин юрисдикция является справедливой и разумной (fair and reasonable). В соответствии с федеральным законодательством США и законодательством штата Калифорния для обоснования подсудности требуется наличие так называемого минимума контактов с государством страны суда. Согласно этой концепции в случае причинения вреда на территории штата вследствие недоброкачественности товара для обоснования подсудности достаточно того, что производитель ввел товар в торговый оборот, что он был здесь куплен и что производитель получил от этого материальную выгоду.

В США второй "Свод законов о конфликтах законов" 1971 г. рекомендует использовать в этих случаях помимо общих коллизионных принципов привязку к месту жительства (закону гражданства), а также к праву того государства, в котором лежит центр тяжести в отношениях сторон (§ 145), в отличие от первого Свода (1934 г.), исходившего из решающего значения принципа lex loci delicti commissii для определения статуса правонарушения (tort).

Вопрос о применении права в подобных случаях стал предметом регулирования в ряде государств (например, в § 135 Закона о международном частном праве Швейцарии 1987 г.).

Положения, содержащиеся в швейцарском Законе о международном частном праве 1987 г., касающемся вопросов ответственности за вред, причиненный товаром (product liability), характеризуются известным сходством с положениями о возмещении вреда. В частности, потерпевший может по своему выбору предъявить требование, основанное на: а) праве государства места делового обзаведения или места обычного пребывания; б) праве государства, в котором был приобретен товар, если причинившее ущерб лицо не докажет, что в этой стране продукт был выпущен в продажу без его согласия. При этом в случае применения в Швейцарии иностранного права к требованию о возмещении вреда, причиненного недостатками или неверным описанием товара, может быть присуждено лишь такое возмещение, которое полагалось бы за такой вред в соответствии со швейцарским правом.

Основные особенности в этой области определения применимого права можно свести к следующим: во-первых, часто в этих случаях место изготовления продукции или предоставления услуг не совпадает с местом наступления последствий недоброкачественности изделия (например, медикамента); во-вторых, может применяться право, применение которого предусмотрено в отношениях между производителем и покупателем (по договору купли-продажи товаров).

В отношении ответственности за вред, причиненный вследствие недостатков товара, в 1973 г. была заключена Гаагская конвенция о праве, подлежащем применению к ответственности за вред, причиненный товаром (действует для Франции, Норвегии, Нидерландов, Испании, Финляндии и некоторых других государств). Россия в этой Конвенции не участвует. Кроме того, в Страсбурге в 1977 г. было заключено Европейское соглашение, содержащее материально-правовые нормы в этой области.

При определении права, подлежащего применению, Конвенция 1973 г. перечисляет ряд факторов, установление которых поможет определить тот правопорядок, который будет служить "собственно правом деликта". Право государства обычного местонахождения потерпевшего будет надлежащим, если таковое одновременно является либо местом основной деятельности изготовителя, причинившего вред товару, либо местом приобретения потерпевшим товара. В случаях, когда подобного совпадения нет, применяется принцип закона места причинения вреда, если в данной стране потерпевший имеет свое обычное место жительства, либо причинитель вреда - место основной деятельности, либо продукт приобретен потребителем (ст. 4). В ситуациях, когда и это не имеет места, применяется право страны, в которой ведет свою обычную деловую активность лицо, несущее ответственность за продукт, если потерпевший не предпочтет основать свое требование на законе места причинения вреда (ст. 6). Наряду с этим независимо от применимого права будут учитываться требования, относящиеся к правомерному распространению продукта, законодательства той страны, где имел хождение товар (ст. 9).

Следует обратить внимание на то, что принят ряд директив ЕС о защите прав потребителя, воплощенных затем во внутреннем законодательстве стран - членов ЕС.

2. Коллизионные нормы о применении права к требованиям о возмещении вреда, причиненного вследствие недостатков товара, работы или услуги, были впервые включены в российское законодательство в области международного частного права в 2001 г. (разд. VI части третьей ГК).

Проблемы в этой области возникали в судебной практике и ранее. Отдельные положения содержались в Законе РФ от 7 февраля 1992 г. "О защите прав потребителей" (в ред. от 9 января 1996 г.); законах о стандартизации, о сертификации продукции и услуг, а также в Федеральном законе "Об основах туристической деятельности" 1998 г. (ст. 6, 10, 20), но коллизионных норм в них не было. Согласно Закону о защите прав потребителей вред, причиненный вследствие недостатков товара, подлежит возмещению продавцом или изготовителем товара - по выбору потерпевшего (п. 3 ст. 14). Из практики известно, что по импортным товарам единственно целесообразным и разумным является предъявление соответствующих требований продавцу. Исключение составляет предъявление претензий по товарам крупных и известных фирм, в частности из стран Западной Европы и США.

Приведем пример из практики московских судов.

Российская гражданка Н. Авдеева, проживающая в Москве, решила поехать отдыхать в Испанию. С этой целью она заключила с московской фирмой "Парадис Гивт" договор об оказании туристических услуг, в котором было предусмотрено, что споры между сторонами разрешаются на Гибралтаре по действующим там законам.

В рекламном проспекте была помещена фотография гостиницы, расположенной на берегу моря. Однако когда Авдеева с семьей попала в Испанию, оказалось, что и гостиница, где она была размещена, не та, которая была предусмотрена, и условия пребывания не соответствуют договору. Достаточно отметить, что гостиницу отделяла от морского пляжа высокая насыпь железной дороги, через которую нельзя было перейти так, чтобы попасть на берег.

Вернувшись, Н. Авдеева сначала предъявила свои претензии к фирме, а затем обратилась в суд.

Хамовнический межмуниципальный суд г. Москвы принял к рассмотрению иск Н. Авдеевой к фирме "Парадис Гивт" о взыскании убытков, связанных с нарушением договорных обязательств, и компенсации причиненного морального вреда. Фирма обжаловала решение суда от 11 марта 1997 г., но Московский городской суд отклонил жалобу. Суд признал, что приведенные выше условия договора о подсудности и применяемом праве не соответствуют российскому законодательству о защите прав потребителей и закону об основах туристической деятельности.

Однако решения такого рода не могли заменить пробелы законодательства. Включение в третью часть ГК РФ специальных положений, направленных на защиту прав потребителя, связано с расширением не только международной торговли товарами, но и оказания услуг.

Приведем полностью текст ст. 1221 ГК РФ, содержащий коллизионные нормы в этой области.

"1. К требованию о возмещении вреда, причиненного вследствие недостатков товара, работы или услуги, по выбору потерпевшего применяется:

1) право страны, где имеет место жительства или основное место деятельности продавец или изготовитель товара, либо иной причинитель вреда;

2) право страны, где имеет место жительства или основное место деятельности потерпевший;

3) право страны, где была выполнена работа, оказана услуга, или право страны, где был приобретен товар.

Выбор потерпевшим права, предусмотренного подпунктом 2 или 3 настоящего пункта, может быть признан только в случае, если причинитель вреда не докажет, что товар поступил в соответствующую страну без его согласия.

2. Если потерпевший не воспользовался предоставленным ему настоящей статьей правом выбора, подлежащее право определяется в соответствии со статьей 1219 настоящего Кодекса.

3. Правила настоящей статьи соответственно применяются к требованиям о возмещении вреда, причиненного вследствие недостоверной или недостаточной информации о товаре, работе или об услуге".

В этой статье, как отмечалось выше, предусмотрены общие правила о праве, подлежащем применению к обязательствам, возникающим вследствие причинения вреда.

Приведенный выше текст новых положений ГК РФ о защите прав потребителя имеет большое значение. Речь идет о предоставлении определенных гарантий, обеспечивающих защиту потребителя, которого часто именуют "слабой стороной". Особенностью этих положений Кодекса является то, что в них во главу угла поставлены интересы потребителя: потерпевшему предоставляется право выбора наиболее благоприятного для него права. Такой подход законодательства полностью соответствует современным тенденциям в этой области.

Следует иметь в виду то, что наряду с коллизионными нормами, относящимися к обязательствам вследствие причинения вреда (ст. 1219, 1220 ГК РФ), и нормами о праве, подлежащем применению к ответственности за вред, причиненный вследствие недостатков товара, работы или услуги (ст. 1221 ГК), в разд. VI ГК РФ были включены и другие правила, устанавливающие, право какой страны должно применяться к иным внедоговорным обязательствам. Так, правила ст. 1223 определяют право, подлежащее применению к обязательствам, возникающим вследствие неосновательного обогащения, а ч. 1 ст. 1217 ввела в законодательство РФ общую коллизионную норму о праве, подлежащем применению к обязательствам, возникающим из односторонних сделок.

Контрольные вопросы

1. Какие коллизионные принципы применяются в отношении обязательств из причинения вреда? Какой из них рассматривается в качестве основного?

2. Каким образом может быть решен вопрос о применении права, если в результате совершения действия в одной стране вред наступил в другой стране?

3. Какие положения в отношении применения права и ответственности за ущерб, причиненный потребителю, установлены третьей частью ГК РФ?

Глава 14. ПРАВО ИНТЕЛЛЕКТУАЛЬНОЙ СОБСТВЕННОСТИ

§ 1. Общие положения. § 2. Авторское право и смежные права. § 3. Патентное право. § 4. Право на товарный знак, наименование места происхождения товаров и борьба с недобросовестной конкуренцией. § 5. Лицензионные соглашения на изобретения, ноу-хау и товарные знаки

Литература

Перетерский И.С., Крылов С.Б. Международное частное право. М., 1959. С. 147 - 151, 152 - 156; Лунц Л.А., Марышева Н.И., Садиков О.Н. Международное частное право. М., 1984. С. 222 - 234; Международные конвенции об авторском праве. Комментарий. М., 1982; Богуславский М.М. Вопросы авторского права в международных отношениях. М., 1973; Матвеев Ю.Г. Международная охрана авторских прав. М., 1987; Кузнецов М.Н. Охрана авторских прав в международном частном праве. М., 1988; Кузнецов М.Н. Охрана результатов творческой деятельности в международном частном праве. М., 1988; Права на результаты интеллектуальной деятельности: Сб. документов / Сост. и авт. вступ. ст. В.А. Дозорцев. М., 1994; Международная охрана авторских и патентных прав // Дело и право. 1994. N 9, 10; Сергеев А.П. Авторское право России. СПб., 1994; Сергеев А.П. Право интеллектуальной собственности в Российской Федерации. М., 1996; Гаврилов Э.П. Комментарий Закона об авторском праве и смежных правах. М., 1996; Белов В.В., Виталиев Г.В., Денисов Г.М. Интеллектуальная собственность. Законодательство и практика его применения: Учебное пособие. М., 1997, 1999; Международное частное право: Сб. документов / Сост. К.А. Бекяшев, А.Г. Ходаков. М., 1997. С. 478 - 498, 507 - 514; Авторское право: нормативные акты. Национальное законодательство и международные конвенции / Сост. И. Силонов. М., 1998.

Новая литература. Звеков В.П. Международное частное право: Учебник. М., 2004. С. 471 - 489; Ануфриева Л.П. Международное частное право. Особенная часть. М., 2000. Т. 2. С. 421 - 518; Международное частное право: Учебник / Под ред. Н.И. Марышевой. М., 2004. С. 401 - 440 (авт. гл. 17 Л.А. Трахтенгерц); Международное частное право: Учебник / Отв. ред. Г.К. Дмитриева: 2-е изд. М., 2003. С. 297 - 355; Лунц Л.А. Курс международного частного права: В 3 т. М., 2002. С. 664 - 686; Гаврилов В.В. Международное частное право: 2-е изд., перераб. и доп. М., 2002. С. 227 - 271; Сергеев А.П. Право интеллектуальной собственности в Российской Федерации: Учебник: 2-е изд., перераб. и доп. М., 1999; М., 2000; Гаврилов Э.П. Комментарий к Закону об авторском праве и смежных правах. М., 2003; Вельяминов Г.М. Международное экономическое право и процесс (академический курс): Учебник. М., 2004. С. 337 - 354; Авторское право и смежные права / Авт. аналит. текста и сост. И.В. Попова. Минск, 1999; Мэггс П.Б., Сергеев А.П. Интеллектуальная собственность. М., 2000; Абдуллин А.И. Интеллект и право: правовая охрана интеллектуальной собственности. М., 2001; Минков А.М. Международная охрана интеллектуальной собственности. СПб., 2001; Дозорцев В.А. Интеллектуальные права. Понятие. Система. Задачи кодификации. М., 2003; Законодательство Европейского союза об авторском праве и смежных правах: Сборник директив Европейского Парламента и Совета в области авторского права и смежных прав. М., 2002; Гришаев С.П. Интеллектуальная собственность: Учебное пособие. М., 2003; Родриго Э. Авторское право и права издателей в электронных изданиях // Бюллетень по авторскому праву. 1997. N 3. Т. XXX; Дозорцев В.А. Обратная сила закона об авторском праве // Журнал российского права. 1997. N 8; Интеллектуальная собственность: современные правовые проблемы. М., 1998; Геллер Э.П. Конфликт законов в киберпространстве: международное авторское право // Бюллетень по авторскому праву. 1998. N 1. Т. XXXI; Силонов И. Об авторских правах зарубежных правообладателей в России // Интеллектуальная собственность. 1999. N 1. С. 66 - 74; Терещенко Л.Н. Правовые проблемы использования Интернета в России // Журнал российского права. 1999. N 7/8. С. 32 - 37; Подшибихин Л., Леонтьев К. Бернская конвенция и проблемы ретроохраны // Интеллектуальная собственность. Авторское право и смежные права. 2000. N 4. С. 42 - 51; Абдуллин А.И. О новых тенденциях в унификации авторского права и смежных прав в Европейском союзе // Журнал международного частного права. 2000. N 2 - 3. С. 3 - 11; Гаврилов Э. Россия не нарушает международных обязательств по охране авторских прав // Российская юстиция. 2001. N 11. С. 46 - 47; Трахтенгерц Л. Новое в патентном законе Российской Федерации // Хозяйство и право. 2003. N 12. С. 3 - 12.

Литература по вопросам охраны промышленной собственности. Богуславский М.М. Патентные вопросы в международных отношениях. М., 1962; Городисский М.Л. Лицензии во внешней торговле СССР. М., 1972; Боденхаузен Г. Парижская конвенция по охране промышленной собственности. Комментарий. М., 1977; Патентоведение: Учебник / Под ред. В.А. Рясенцева. М., 1984; Богуславский М.М., Воробьева О.В., Светланов А.Г. Международная передача технологии: правовое регулирование. М., 1985; Свядосц Ю.И. Правовая охрана научно-технических достижений и советский экспорт. М., 1986; Штумпф Г. Лицензионный договор / Пер. с нем. М., 1988; Воробьева О.В. Экономическое и научно-техническое сотрудничество СССР с зарубежными странами: Правовая охрана и использование изобретений. М., 1990; Патентное законодательство: Нормат. акты и комментарий / Сост. Л.А. Трахтенгерц. М., 1993; Сергеев А.П. Патентное право. М., 1994; Как защитить интеллектуальную собственность в России / Под ред. А.Д. Корчагина. М., 1995; Блинников В.И., Григорьев А.Н., Еременко В.И. Комментарий к евразийскому патентному законодательству. М., 1997; Белов В.В., Виталиев Г.В., Денисов Г.М. Интеллектуальная собственность. Законодательство и практика его применения: Учебное пособие. М., 1977; Международное частное право: Сб. документов / Сост. К.А. Бекяшев, А.Г. Ходаков. М., 1997. С. 487 - 498, 507 - 514; Промышленная собственность / Сост. и коммент. В.Ф. Чигирь. Минск, 1997; Трахтенгерц Л.А. Споры о правах на иностранные патенты на изобретения, защищенные в России авторскими свидетельствами. Комментарий судебной практики. Вып. 4. М., 1998. С. 33 - 40; Шаров В. "Ноу-хау" - объект интеллектуальной собственности // Хозяйство и право. 1998. N 7. С. 54 - 57.

Новая литература. Волынец-Руссет Э.Я. Коммерческая реализация изобретений и ноу-хау: Учебник. М., 1999; Мэггс П.Б., Сергеев А.П. Интеллектуальная собственность. М., 2000; Корчагин А. Совершенствование системы технологического обмена // Интеллектуальная собственность. 1999. N 1. С. 10 и след.; Белов В., Виталиев Г., Денисов Г. Анализ систем охраны интеллектуальной собственности в России и США // Интеллектуальная собственность. 1999. N 2. С. 16 - 22; Богуславский М.М. Права российских граждан на получение патентов и на использование научно-технических достижений за рубежом // Международное частное право: современная практика / Под ред. М.М. Богуславского, А.Г. Светланова. М., 2000. С. 150 - 161; Петровский С. Исключительное право на доменное имя // Интеллектуальная собственность. 2001. N 5; Еременко В.И. Пересмотр евразийского патентного законодательства // Законодательство и экономика. 2002. N 1. С. 44 - 53.

§ 1. Общие положения

1. В современном международном частном праве объекты авторского и патентного права стали объединяться в одну общую группу, получившую наименование "интеллектуальная собственность". Это связано с заключением Стокгольмской конвенции 1967 г., учреждающей Всемирную организацию интеллектуальной собственности (ВОИС). Согласно ст. 2 Конвенции интеллектуальная собственность включает права, относящиеся к литературным, художественным и научным произведениям; исполнительской деятельности артистов, звукозаписи, радио- и телевизионным передачам; изобретениям во всех областях человеческой деятельности, научным открытиям; промышленным образцам; товарным знакам, знакам обслуживания, фирменным наименованиям, коммерческим обозначениям; защите против недобросовестной конкуренции, а также все другие права, относящиеся к интеллектуальной деятельности в производственной, научной, литературной и художественной областях.

Таким образом, перечень объектов, о которых говорится в Конвенции, не является исчерпывающим. Термин "интеллектуальная собственность" стал в дальнейшем применяться и во внутреннем законодательстве России, являющейся членом этой авторитетной международной организации, прежде всего в Конституции РФ (ст. 44, 71) и в ГК РФ (часть первая). В ст. 44 Конституции РФ говорится о том, что интеллектуальная собственность охраняется законом. Согласно п. "о" ст. 71 Конституции к исключительной компетенции Российской Федерации относится правовое регулирование интеллектуальной собственности.

Статья 138 ГК РФ ("Интеллектуальная собственность") признает исключительное право (интеллектуальную собственность) гражданина или юридического лица на результаты интеллектуальной деятельности и приравненные к ним средства индивидуализации юридического лица, индивидуализации продукции, выполняемых работ или услуг (фирменное наименование, товарный знак, знак обслуживания и т.п.).

Слова "интеллектуальная собственность" поставлены ГК в скобки не случайно. Объясняется это тем, что указанное понятие имеет собирательное и в то же время условное значение. Право на интеллектуальную собственность - это не одна из категорий права собственности. Право на результаты творческой деятельности отличается от права на вещи, на материальный предмет, в котором воплощен этот результат. Например, право собственности на картину или книгу принадлежит собственнику этой картины или экземпляра книги, а право интеллектуальной собственности принадлежит создателю картины (художнику) или автору книги (писателю).

Точно так же условный характер носит другой широко применяемый в международных отношениях термин - "промышленная собственность". Согласно ст. 1 Парижской конвенции по охране промышленной собственности 1883 г. (далее - Парижская конвенция) объектами охраны промышленной собственности являются патенты на изобретения, полезные модели, промышленные образцы, товарные знаки, знаки обслуживания, фирменные наименования и указания происхождения или наименования места происхождения, а также пресечение недобросовестной конкуренции.

Наряду с Парижской конвенцией, которая неоднократно пересматривалась (в послевоенный период в Лиссабоне в 1958 г., в Стокгольме в 1967 г.), действуют Договор о патентной кооперации 1970 г., ряд региональных соглашений, в частности Евразийская патентная конвенция, применяемая государствами - участниками СНГ с 1 января 1996 г.

Основным международным многосторонним соглашением в области авторского права является Бернская конвенция об охране литературных и художественных произведений 1886 г. (была пересмотрена в Стокгольме в 1967 г., Париже - в 1971 г., далее - Бернская конвенция). Другим многосторонним соглашением в этой области является Всемирная конвенция об авторском праве 1952 г., заключенная в Женеве, дополненная на конференции в Париже в 1971 г. Россия участвует в этих и в ряде других многосторонних соглашений, с отдельными государствами Россия заключила двусторонние соглашения по вопросам международной охраны интеллектуальной собственности. Когда говорят о международной охране в этой области, имеют в виду не создание какого-то международного патента на изобретение или единой для всего мира охраны литературного или музыкального произведения, а создание условий для обеспечения прав на результаты интеллектуального творчества, независимо от того, в какой стране они были первоначально созданы или защищены.

Благодаря участию России в международных соглашениях обеспечивается охрана авторских прав ее граждан в большом числе государств. Возможности для патентования российских изобретений и охраны иных объектов (товарных знаков и др.) в результате участия в международных соглашениях обеспечиваются почти во всех государствах мира.

Из многосторонних соглашений, заключенных в последние десятилетия, наиболее широким охватом возможных объектов интеллектуальной собственности отличается заключенное в рамках Уругвайского раунда ГАТТ в декабре 1993 г. Соглашение об относящихся к торговле аспектах прав интеллектуальной собственности. В международной практике оно обычно именуется сокращенно ТРИПС (TRIPS - от названия Trade-Related Aspects of Intellectual Property Rights). Соглашение вступило в силу с 1 января 1995 г. Оно обязательно для всех членов Всемирной торговой организации (ВТО), в которой участвуют 148 государств (в том числе Армения, Молдавия, Грузия, Киргизия, Латвия, Литва, Эстония). К 26 странам, ведущим переговоры о вступлении в ВТО, относятся Азербайджан, Белоруссия, Казахстан, Россия, Таджикистан, Узбекистан, Украина. Предметом этого Соглашения являются: авторские права и смежные права, товарные знаки, указания происхождения товаров, промышленные образцы и модели, изобретения, топологии интегральных микросхем, защита производственных секретов. В Соглашении содержатся также положения о контроле в отношении условий лицензионных договоров, нарушающих правила антимонопольного законодательства. Впервые в многосторонней международной практике в соглашении содержатся обязательства государств-участников в отношении соблюдения международных стандартов охраны, защиты прав интеллектуальной собственности от всякого рода нарушений, а также правила о разрешении споров.

Целый ряд мер по унификации авторского и патентного законодательства, а также по борьбе с пиратством был осуществлен в рамках ЕС.

К двусторонним соглашениям России в отношении широкого круга объектов интеллектуальной собственности относится Соглашение о торговых отношениях с США 1990 г. Аналогичные соглашения были заключены США с Украиной, Казахстаном, Туркменистаном и другими странами СНГ.

Современное состояние международных соглашений в области интеллектуальной собственности свидетельствует о том, что эти соглашения устанавливают единые материально-правовые нормы, способствующие унификации права в этой области, предоставляют для иностранных обладателей этих прав равный режим с отечественными, облегчают защиту их прав от всевозможных нарушений. Но они не содержат коллизионных норм. Исключение представляет собой в этом отношении Кодекс Бустаманте 1928 г., который исходит из того, что интеллектуальная собственность и промышленная собственность регулируются постановлениями специальных международных конвенций, "действующих или могущих быть принятыми в будущем. Если таких конвенций нет, то приобретение, регистрация и использование этих прав подчинены предоставляющему их местному праву" (ст. 115).

Дата добавления: 2014-12-29