Критериальное поле соотнесения парадигмальных координат социально-психологического знания

Все основания, по которым мы могли бы решать, какую методологическую позицию занять, в конечном итоге оказываются производными именно от мировоззренческих установок, которыми руководствуется исследователь или практик.

Эта зависимость четко обозначена В. С. Библером [1991] при сопоставлении различных видов логик познания. Современное рационализирующее познание (на которое сориентированы естественные науки) предполагает стремление объективно, – то есть, отстраненно, «бесконтактно» – проникнуть в сущность вещей. Исходная философская посылка гласит: «Я» и Мир стоят по разную сторону онтологической пропасти. Основная задача науки заключается в стремлении гносеологически преодолеть эту пропасть – «познать» объективную реальность, данную нам в органах чувств.

Разнообразные попытки преодоления данной пропасти представлены в наиболее диатропической форме на уровне парадигмального поля координат, менее связанного, по сравнению с метапарадигмальным полем, с глобальными проблемами методологического свойства и, как следствие, более свободного в способах постижения феноменологии реального бытия.

В числе психологических парадигм, утвердившихся в современной психологии, конституированы:

§ по критерию отношения к реальности (как к объективной или субъективной) – позитивистская, феноменологическая и критическая (J. McClure [1991]);

§ по критерию конституированности в научном психологическом сообществе – поведенческая, биологическая, когнитивная, психодинамическая, экзистенциальная, гуманистическая, герменевтическая, социально-конструктивистская, системная, деятельностная, феминистская (гендерная), синергетическая парадигмы (В.А. Янчук [1999]);

§ по критерию антропоцентризма – натурализм, социоморфизм, культурализм, теологизм, гносеологизм и антропологизм (В.И. Слободчиков, Е.И. Исаев [1995; 1998]);

§ по критерию активности или типа научной абстракции – объектная или реактивная, субъектная или акциональная, субъект-субъектная или диалогическая [Ковалев, 1987, с. 47];

§ по критерию культурно-исторической традиции – модернистская, постмодернистская, пост-постмодернистская, пост-пост-постмодернистская (M. Maruyama [1997]);

§ по критерию метатеоретических оснований – когнитивизм, бихевиоризм, психоанализ [Юревич, 1999, с. 6].

Возвращаясь к представленному спектру парадигм, следует отметить, что каждая из них имела свою историческую и культурно обусловленную подоплеку, а также (многие парадигмы имеют и сегодня) преимущества в решении тех или иных дискуссионных в психологической науке вопросов. Точно также, каждая из них обладает и рядом существенных ограничений, не позволяющих претендовать на универсальность и глобальность. Следует отметить, что присутствующая диатропика парадигмальных координат не является следствием пассивного согласия исследователей от разных психологических традиций и школ с ее объективной неизбежностью. Скорее она связана с невозможностью создания в сложившейся системе методологических координат единого, последовательного, устраивающего всех универсального конструкта.

Ключевая идея В. С. Библера заключается в том, что мы живем в период смены логики, которой руководствуется человечество в своем стремлении понять мироустройство. А именно, от одной логики (рациональной на данном этапе) мы переходим к диалогике – диалогу разных логик. Логика грядущего XXI века – диалогика – способна совместить в себе различные логики: как те, что существовали в прежние исторические эпохи, так и новые, еще только проявляющиеся (1991).

Как подчеркивает Е.Л. Доценко «идея о принципиальной совместимости разных логик представляется весьма привлекательной по нравственно-экологическим соображениям. К тому же она имеет уже и свои операциональные конкретизации: во-первых, начинать необходимо со знакомства с феноменологией, на первом шаге пытаясь проникнуться богатством ее связей, а во-вторых, это должен быть диалог несовпадающих логик. Не борьба, не высокомерное (или тревожное) игнорирование, а всестороннее обсуждение общих проблем на различных языках. Исследователю для этого надо будет освоить несколько языков, а практику – переосмыслить эклектичность как многоресурсность» (1997, с. 24). Как подчеркивают Майер (F.S. Mayer) и Саттон (K. Sutton), «если вы выбираете одно из теоретических направлений, то закрываете путь к пониманию всех граней функционирования личности» (1996, c. 156).

Основной проблемой формирования отношения к существующему парадигмальному многообразию является наличие соответствующих ориентиров соотнесения различных психологических мировоззрений. Причем сложность осуществления выбора обусловлена, во-первых, наличием разных (иногда диаметрально противоположных) систем парадигмальных координат, а, во-вторых, самоопределением в исследовательских приоритетах – следование предписываемым нормативам научности или выход за их рамки во имя нахождения соответствия с прозаикой реальной жизни, что наиболее рельефно прослеживается в известном антагонизме между статистическими и клиническими методами исследования.

Достаточно наглядная демонстрация такого рода диатропической ситуации с выбором концептуально-критериальных, оценочно-сопоставительных измерений в персонологии приводится Л. Хьеллом и Д. Зиглером (1997, с. 40). Причем, предъявленный ими анализ, проведенный по целому ряду фундаментальных критериев, представленных в форме биполярных конструктов: свобода – детерминизм; рациональность – иррациональность; холизм – атомизм; наследственность – окружающая среда; изменяемость – неизменность; субъективность – объективность; активность – реактивность; гомеостаз – гетеростаз; познаваемость – непознаваемость, исчерпывающе показывает наличие многообразия альтернативных решений. Следует заметить, что в силу определенного нами предмета исследования – социально-психологического и персонологического аспектов феноменологии социального бытия личности и ее окружения избрание в качестве концептуально-критериальных оценочно-сопоставительных измерений только измерений персоналистского толка было бы исходно неверным. Точно также, как ошибочным был бы выбор системы сравнительно-оценочных измерений без обсуждения лежащих в ее основании принципов, что характерно для приведенной выше системы, при осознании того, что она не является единственной.

Конституированность в психологическом знании многообразия парадигмальных координат ставит проблему их соотнесения друг с другом с точки зрения оценки потенциала продуктивности решений тех или иных проблемных вопросов. В современном психологическом знании представлен широкий спектр концептуально-критериальных оснований подобного рода соотнесения систем парадигмальных координат (См. например, Л. Первин, О. Джон, 2000; П.М. Шихирев, 1999; В.А. Янчук, 2000; М.Г. Ярошевский, 1985; К.С. Холл, Г. Линдсей, 1997; Л. Хьелл, Д. Зиглер, 1997; и др.).

Сопоставительный анализ различных систем концептуально-критериальных оснований сравнительного соотнесения парадигм и теорий позволил выдвинуть в качестве таковых именно онтолого-эпистемологических дихотомии, отражающие наиболее проблемные для социального знания вопросы, ответы на которые носят поливариантный характер, а также обсуждаемые психологическим сообществом наиболее дискуссионные проблемы, касающиеся методологии и методов исследования психологической феноменологии. Как правило, эта поливариантность выражена в возможности дихотомизации с выделением, при необходимости, уровней выраженности или градуированности.

В основании концептуально-критериальной оценочно-сравнительной матрицы соотнесения систем парадигмальных координат были положены следующие принципы:

Принцип онтолого-эпистемологической значимости, предполагающий включение наиболее фундаментальных для метатеоретических построений вопросов, определяющих мировоззрение исследователя.

Принцип конституированности и исчерпывающей представленности в научном психологическом сообществе, предполагающий фиксацию основоположений, методологии и метода исследования в психологической научной литературе.

Принцип иерархичности, предполагающий иерархизацию концептуально-критериальных оценочных измерений от высшего к низшему и от общего к частному.

Принцип сравнительного альтернативизма, предполагающий представленность в концептуально-критериальном основании альтернативных подходов и решений в форме оценочно-сравнительных дихотомий.

Анализ литературы вопроса позволил выделить следующие онтолого-эпистемологические дихотомии концептуально-критериальной оценочно-сравнительной матрицы соотнесения систем парадигмальных координат: объективность – субъективность; детерминизм – индетерминизм; мужское – женское; прошлое – будущее; наследственность – изменчивость; гомеостаз – гетеростаз; статичность – динамичность; активность – реактивность; атомизм – холизм; познаваемость – непознаваемость; рационализм – иррационализм; идиографическое – номотетическое; интраличностное – интерличностное; биологическое – символическое (рефлексивное); количественное – качественное (Янчук, 1999).

При посредстве предложенной матрицы были проанализированы наиболее разработанные в психологической литературе метапарадигмы и парадигмы.

В качестве основных метапарадигм к анализу были привлечены позитивистская, критическая и социально-конструктивисткая метапарадигмы, охватывающие весь спектр возможных решений проблемных вопросов исследования психологической феноменологии социального бытия личности и ее окружения. В качестве объекта анализа выступили фундаментальные работы отечественных и зарубежных исследователей, посвященные анализу метатеоретических оснований психологического знания. В результате анализа были определены основные особенности данных метапарадигмальных систем координат, представленные в таблицах Х.Х. и Х.Х.

К анализу парадигмальных координат были привлечены биологическая, бихевиористская, гендерная, гуманистическая, деятельностная, интеракционистская, когнитивистская, психодинамическая, экзистенциально-феноменологическая и социально-когнитивно-наученческая парадигмы.

В основании биологического подхода лежат разработки физиологов и этологов. По существу, в рамках данной традиции человек в социальном мире рассматривается по аналогии со всеми другими высокоорганизованными представителями животного мира. С одной стороны, в рамках биологической традиции подчеркиваются аспекты континуальности и универсальности аспектов человеческого поведения, влияние генетической наследственности, а также его детерминированности деятельностью мозга. С другой стороны, особенно в рамках социобиологии, обсуждается роль культурной детерминированности человеческого бытия при признании неподверженности ее влиянию некоторых биологических параметров. Используя факт возможности множественной интерпретации определенных аспектов поведения как социальными, так и биологическими факторами, акценты в исследованиях делаются именно на последние. Избрание в качестве метапарадигмального основания позитивизма определяет приоритетность метода экспериментального исследования и общую ориентированность на нахождение универсальной истины.

Бихевиористский подход, накопив огромный эмпирический материал в рамках стимульно-реактивной схемы исследований, доведя до совершенства процедуру экспериментального исследования и статистического анализа эмпирических данных, столкнулся с непродуктивностью данной методологии по отношению к идиографии человеческого бытия и активной сущности личности и ее окружения.

В основании гендерной традиции исходно лежат идеи феминизма, приведшие на этапе зрелой трансформации в гендерную традицию, к осознанию психологическим сообществом того, что многие аспекты человеческого бытия должны пониматься в контексте половых различий. В работах Бем (S.L Bem, 1987) и Спенс (J.T. Spence, 1982) был сформирован так называемый «новый взгляд» в психологии на проблему половых сходств и различий, выражающийся в признании того, что «маскулинность и феминность не являются противопоставлениями в рамках единого континуума, а скорее являются обособленными и независимыми» [Ashmore, 1990, c. 503]. Другим несомненным достижением данного подхода является убедительное доказательство маскулинной предвзятости традиционных методов психологического исследования и необходимости их адаптации к измерению феминности. Таким образом, была показана необходимость многомерного подхода к анализу психологической феноменологии.

При отсутствии собственных метатеоретических оснований гуманистическая традиция опирается на эклектику идей экзистенциальной, феноменологической и социально-конструктивисткой традиций. Не разработан и собственный метод исследования. Тем не менее, пропагандируемые в его рамках гуманистические идеи исходной гуманистической природы личности, самоактуализации, ее способности создавать себя, привели к популяризации психологического знания и его продуктивных возможностей, создавая тем самым не строгие основания для отнесения к парадигме или традиции.

В силу ее отнесения к так называемому социологическому направлению в психологии, интеракционистская традиция значительно менее распространена в психологическом знании. Однако перемены, происшедшие с 1980-х годов в психологии в связи с кризисом идей, обусловили быстрый рост интереса к накопленным в ее рамках результатам и инсайтам. Отличительной особенностью данной традиции является вынесение в качестве базовых категорий взаимодействия и попыток рассмотрения его специфики между разными сущностями человека – биологической и символической. Скрупулезная проработка проблемы социальной сущности человеческого бытия (Д. Мид) сопровождается столь же фундаментальной проработкой категории рефлексии и природы человеческой рефлексивности.

Основанный на компьютерной или кибернетической информационно-процессуальной метафоре, когнитивный подход сформировал свое мировоззрение, методологию и метод психологического исследования на экспериментальной традиции в психологии. Работая в рамках позитивистской естественнонаучной метапарадигмы, данная традиция сталкивается с негативными последствиями избранной исследовательской схемы препарирующего типа и не в состоянии разрешить класс проблем, связанных с описанием и объяснением живой социальной диатропики социального бытия. Свидетельством чему является кризис 1980-х годов.

Психодинамическая парадигма в силу ее многоплановости и разнопредставленности анализируется с позиций исследователей, придерживающихся как классических оснований, заложенных З. Фрейдом, так и представителей новой волны – теории объектных отношений и эго-психологии. Сложность ситуации, связанной с построением целостной концепции современных психодинамических воззрений обусловлена, прежде всего, с наличием диаметрально противоположных подходов к рассмотрению социальной сущности личности и ее бытия в условиях непосредственного окружения.

Исследователи, ориентирующиеся на теорию объектных отношений, в большей степени разделяют идеи социального конструктивизма, в то время как представители эго-психологии – когнитивного подхода. При этом довольно большая группа исследователей продолжает придерживаться классических взглядов фрейдистского и нефрейдистского толка. Тем не менее, характеризуя (со всеми допущениями об условности) психодинамическую парадигму в психологии, можно говорить о подчеркивании в ее рамках роли непосредственного социального окружения и роли интерпретаций в социальном бытии личности. Общим является и использование интерпретативистских или герменевтических инструментов исследования.

Отличительной особенностью экзистанциально-феноменологической традиции является обращение к феноменологии реального бытия и признании с подчеркиванием его идиографического и диатропического характера. Акцентация на диатропику и идиографию предопределяет и избрание соответствующих методологии и метода исследований, направленных на выявление и постижение интерпретаций и переживаний личностью и ее окружением своеобразия реального бытия. Включение в плоскость рассмотрения экзистенций расширяет горизонты рассмотрения этого реального переживаемого бытия через призму осознания его проблемности и конечности, что приближает данную традицию к более глубокому анализу проблематики реальных жизненных переживаний. Сложности, испытываемые представителями данной традиции связаны с исповеданием ими идей онтологического плюрализма, подчеркивающего множественность мироощущений и мировоззрений и связанной с этим трудностью соотнесения их друг с другом, тем более при отсутствии хотя бы рамочной системы сравнительных координат.

Социально-когнитивно-наученческая традиция, представляет также новую волну в психологии, основанную на работах как ее отцов-основателей (A. Bandura, W. Mishel, J. Rotter), так и современных исследователей, стремящихся дать критический анализ (Л. Хьелл, Д. Зиглер [1997]; S.C. Cloninger [1999]; D. McAdams [1994]; и др.). Следует отметить, что в разработках этих, несомненно, выдающихся психологов, представлен ряд оригинальных идей, которые привели к существенному углублению и расширению представлений о личности как субъекте поведения. Более того, в рамках когнитивно-наученческой линии удалось предложить решения, которые не были найдены в рамках когнитивного подхода, в частности, активной поведенческой алгоритмики, потенциала поведения, определения психологической ситуации, процесса генерализации ожиданий, взаимного детерминизма, когнитивных личностных переменных и т.д. Представляя попытку интеграции идей поведенческой, когнитивной и интеракционистской традиций, данный подход также обсуждает проблему соотношения категорий личности, ситуации и активности в их взаимной детерминации поведения.

Имея несомненные достижения в силу избрания активности личности в качестве ведущей категории, деятельностный подход внес немало в разработку проблематики развития психики, правда, не избежав негативных последствий глобализации одной из наличных детерминант социального бытия личности. Критики деятельностного подхода отмечают, что подлинный источник его трудностей «кроется в том, что существо психики, как деятельности, не открывается непосредственному наблюдению» (П.Я. Гальперин [1997, c. 5]). И далее, «без действующей личности (у человека, особи – у животных) деятельность превращается в натуральный процесс, перестает быть деятельностью. Так понимается основная проблема личности» (там же, с. 6). Сегодня много критических оценок связано с марксистским фундаментом деятельностной традиции. О.В. Гордеева отмечает: «Следование марксистскому принципу объяснения явления через раскрытие их происхождения исключает из плана анализа собственные закономерности рассматриваемого явления, лишая тем самым его собственного онтологического статуса, что может привести к серьезным ошибкам в рассуждении, если использование данного объяснительного принципа недостаточно рефлексируется» (1997, c. 20).

Рассмотрение выделенных систем парадигмальных координат проводилось при посредстве концептуально-критериальной оценочно-сравнительной матрицы соотнесения систем парадигмальных координат, представленной на рисунке Х.Х. Там же представлены и его результаты.

Элемент дихотомии	Доминирующий	Смешанный	Доминирующий	Элемент дихотомии
Объективность	БП; ДП; КП; ПМ; КП; БиП	ГП; ПП; ИП	ГуП; ЭФП; СКМ;	Субъективность
Детерминизм	БП; ДП; КП; ПМ; БиП;	КМ; ГП;	ЭФП; СКМ; ГуП;	Индетерминизм
Мужское	БП; ДП; КП; ПМ;	КМ; ИМ; БиП; ГуП;	ГП	Женское
Прошлое	ПП;	БП; ДП; ПМ; БиП	КП; ГуП;	Будущее
Наследственность	ДП; КП; ПМ; БиП		БП; ИП; ЭФП; СКМ; ГуП;	Изменчивость
Гомеостаз	БиП	БП; ДП; КП; ПМ; ЭФП; СКМ;	ГуП	Гетеростаз
Статичность	БП; ДП; ПМ;	БиП	КП; ЭФП; СКМ; ГуП;	Динамичность
Реактивность	БП; ПМ;	КМ; ИМ;	ДП; КП; ЭФП; СКМ;	Активность
Атомизм	БП; КП; ПМ;	ДП; ГуП;	ЭФП; СКМ;	Холизм
Познаваемость	ДП; КП; ПМ; КМ; ПП; БиП; ГуП;		БП;	Непознаваемость
Рационализм	БП; ДП; КП; ПМ; БиП; ГуП;		ПП;	Иррационализм
Номотетическое	БП; ДП; КП; ПМ; БиП	ИП;	ПП; ЭФП; СКМ; ГуП;	Идиографическое
Интраличностное	БП; ДП; КП; ПМ; БиП	ГуП;	ИП; ЭФП; СКМ;	Интерличностное
Биологическое	ДП; КП; ПМ; БиП	КМ; ИМ; ГуП;	ЭФП; СКМ;	Символическое
Количественное	БП; ДП; КП; ПМ; БиП	ИП;	ЭФП; СКМ; ГуП;	Качественное
Условные обозначения:
ПМ – Позитивистская метапарадигма КП – Критическая метапарадигма СКМ – Социально-конструктивистская метапарадигма БиП – Биологическая парадигма БП – Бихевиористская парадигма ГП – Гендерная парадигма	ГуП – Гуманистическая парадигма ДП – Деятельностная парадигма ИП – Интеракционистская парадигма КП – Когнитивистская парадигма ПП – Психодинамическая парадигма ЭФП – Экзистенциально-феноменологическая парадигма

Рисунок Х.Х. Концептуально-критериальная оценочно-сравнительная матрица соотнесения парадигмальных координат.

Представленный на рисунке Х.Х. обзор онтолого-эпистемологических приоритетов различных систем парадигмальных координат свидетельствует о широчайшем спектре альтернативных подходов, определяющих своеобразие мировосприятия исследователей, работающих в рамках той или иной психологической традиции. Результаты проведенного анализа также показывают, что в рамках каждой традиции, наряду с возможными пересечениями по тем или иным онтолого-эпистемологическим дихотомиям имеется и ряд существенных расхождений. Точно также очевидно и то, что подобное разновзглядье имеет и несомненный позитивный потенциал, т.к. смещение акцентов в ту или иную сторону в различных комбинациях друг с другом позволяет, во-первых, схватывать новые грани исследуемого феномена; во-вторых, привлекать дополнительные ресурсы альтернативных методологий и методов исследования; в-третьих, преодолевать ограничивающие рамки жестко заданных схем; и, в-третьих, создавать предпосылки для новых исследовательских инсайтов.

Глоссарий

Верификация – процесс установления истины или корректности гипотезы. На научном языке она относится к контролируемым процессам сбора объективных данных с целью оценки истинности теории или гипотезы. В расширительном толковании под верификацией понимается способность уточнять верность наблюдаемого, соответствует ли то, что кажется тому, что есть на самом деле. Парадигма – законченная система научного знания, включающая ряд понятий, результатов и процедур, предоставляющих возможность структурирования последующих работ, включая ряд фундаментальных принципов и предположений, понятийный и инструментальный аппарат принятый в научном сообществе. В психологическом контексте под парадигмой обычно понимается коллективно установленный ряд аттитюдов, ценностей, процедур, техник и т.п., формирующих общепризнанное направление в рамках определенной научной дисциплины в конкретный период времени. Некоторые из парадигм обладают общефилософской природой и охватывают широкие пласты знания, другие же направляют исследовательское мышление в весьма специфических, ограниченных областях знания. Дифференцируемость теории – определяет ее способность к кристаллизации изучаемого явления, схватыванию тончайших нюансов поведения и жизненных переживаний. Она может варьироваться от простой до очень комплексной. Дисциплинарные матрицы (disciplinary matrices) – представляют собой решения конкретных задач, оформленные в понятиях и принимаемые группой работников данной научной дисциплины в качестве символического обобщения ее проблем в виде общих представлений в данной профессиональной области, содержащих символические обобщения, модели и примеры. Основоположения – отражают исходную систему теоретических воззрений, постулатов, которые выступают в качестве отправной точки рассуждений теоретика, определяя его позицию как в отношении предполагаемой схемы объяснения изучаемого явления, так и предпочитаемого способа доказательства адекватности (объективности) полученных результатов и их интерпретации.

Вопросы для обсуждения

1. В чем причины теоретического многообразия в современной социальной психологии? 2. В чем смысл понятия парадигмы и какова его специфика применительно к психологическому знанию? 3. Каковы основные тенденции развития современного социально-психологического знания? 4. Каковы основные дискуссионные вопросы в современной социальной психологии? 5. В чем преимущество мультипарадигмального подхода к анализу социально-психологической феноменологии? 6. Каковы критерии соотнесения различных систем парадигмальных координат и в чем их специфика?

Для дополнительного чтения

1. Аллахвердян А.Г., Мошкова Г.Ю., Юревич А.В., Ярошевский М.Г. Психология науки. Учебное пособие. – М.: Московский психолого-социальный институт Флинта, 1998. 2. Айзенк Г.Ю. Количество измерений личности: 16, 5 или 3? Критерии таксономической парадигмы. – Иностранная психология, том 1, № 2, 1993, стр. 9-23. 3. Библер В.С. От наукоучения – к логике культуры: два философских введения в двадцать первый век. – М.: Политиздат, 1991. 4. Доценко Е.Л. Психология манипуляции: феномены, механизмы и защита. - М.: ЧеРо, 1997. 5. Ковалев Г.А. Три парадигмы в психологии – три стратегии психологического воздействия. // Вопросы психологии. 1987, № 3, с. 41-49. 6. Кун Т. Структура научных революций: Пер. с англ. / Под ред. С.Р. Микулинского, Л.А. Марковой. — М.: Прогресс, 1977. 7. Левин К. Конфликт между Аристотелевским и Галилеевским способами мышления в современной психологии // История психологии (10-ые – 30-ые годы. Период открытого кризиса): Тексты. — М.: МГУ, 1992, с. 47–78. 8. Чайковский Ю.В. Элементы эволюционной диатропики. М: Наука, 1990. 9. Шихирев П.Н. Современная социальная психология. – М.: КСП+, 1999. 10. Юревич А.В. Системный кризис в психологии // Вопр. психол., 1999. № 2, с. 14-23. 11. Юревич А.В. Методологический либерализм в психологии // Вопросы психологии, 2001, № 5, с. 5-18. 12. Юревич А.В. Социальная психология науки. – СП б: Изд-во РХГИ, 2001.

Основной источник

1. Парыгин Б.Д. Социальная психология. Проблемы методологии, истории и теории. – СП б: ИГУП, 1999. 2. Янчук В.А. Методология, теория и метод в современной социальной психологии и персонологии: интегративно-эклектический подход. – Мн.: Бестпринт, 2000.