Психотерапевт, играющий на джембе

Кстати, Аня с 1200 друзьями меня всё-таки продинамила. Написал ей, снова началась тягомотина в духе «я работаю до шести, занятая, да и вообще...». Ну, думаю, и ладно, раз уж работа до шести — это непреодолимое препятствие.

Зато я наткнулся на психолога. Сработали многочисленные теории и нужный человек сам обнаружился – вдруг, откуда ни возьмись. Увидел новостной сюжет, где на экране предстал мужчина с длинной шевелюрой, бородкой-эспаньолкой и в солнцезащитных очках, сопровождаемый надписью внизу экрана «Павел Нечаев, психолог». Заголовок на сайте Павла гласил: «Психотерапевт, играющий на джембе».

Встреча наша была назначена в неизвестной мне кофейне в одном из торговых центров. В автобусе уже подумал, что опоздаю, но прибыл на место как немец, строго по расписанию. Спускаюсь на цоколь и заказываю кофе. Павел появляется минут через десять. Внешностью он слегка напоминает Никаса Сафронова, только побрутальней. Одет в джинсы и футболку, лет ему, наверно, от 35 до 40. Здороваемся, жду, пока делает заказ. Когда официантка удаляется, начинаем беседу.

- Сейчас, только включу инструмент, – говорю я и начинаю шарить в айфоне.

- Какой инструмент? – спрашивает.

- Диктофон.

- Может быть, сначала обговорим моменты? – недоверчиво замечает он.

- А, конечно, – приходится отложить телефон в сторону. Хотя жаль, можно упустить детали.

- Егор, – говорит Павел, – статья – это понятно, на несколько вопросов отвечу без проблем. Но вы упомянули о написании книги – это гораздо интересней. И тут мне до сих пор не ясно. Для чего это вообще? Какова целевая аудитория? Понимаешь... мне нужно понять, для чего это мне? – выделяет он последнее слово.

О возможной книге я и правда упомянул на свою голову. Он говорит:

- Понимаешь, я создаю проект, основанный на онлайн-консультациях. Это семинары, продажа аудиолекций, текста. Я создаю автономную систему, которая смогла бы работать без моего участия. Интернет — это то пространство, за счёт которого я строю свой бизнес. Но моя аудитория — это тётки от 25 лет, которые хотят найти себе богатого мужа. Мне они интересны. И я не понимаю, зачем мне участвовать в этой книге... Ты посмотри, кто читает книги? – он говорит. – Это тётки! Женщины среднего возраста. Мужчины не читают книг.

- Я знаю многих, кто читает.

- Да? И что, например?

- Не знаю. И классику. И современную литературу...

Но он эмоционально перебивает.

- А ты зайди в книжный магазин. Кто там? Женщины! Я только что был в книжном магазине, только что! И то потому, что мне надо было купить книжку для работы, – и он вытаскивает из сумки мини-издание «Афоризмы великих женщин». – Понимаешь? Самая читающая аудитория — это женщины от 25 до 40. И им нужны ответы на их вопросы! А тут что-то для каких-то студентов, постоянно сидящих в Интернете... Работать над этим, тратить время? Нет. Мне не интересно, – заключает он.

– Подождите, – говорю. – В смысле работать? Мне нужен час. В конце концов, для статьи нужно то же самое, об этом мы и договаривались.

- Без проблем, – отвечает он и смотрит на часы, – У меня осталось времени свободного — тридцать минут. Давай. Задавай вопросы.

Вот оно как, весело. Мужик оказался более категоричным, чем его воздушный образ, созданный личным сайтом. Но отказываться толку нет. В конце концов, нужен материал для статьи. И хотя я совсем не подготовился, понадеявшись на взаимопонимание, которого не оказалось, задать пару стандартных вопросов время есть. Спрашиваю самое простое и напрашивающееся.

- А были в Вашей практике случаи с Интернет-зависимостью?

Он отвечает без интереса, но обстоятельно, добавив официоза в голос.

- Были, конечно. Приходят часто. Но это в основном приходят мамы подростков, мальчиков. Приходят и называют это Интернет-зависимостью. Но это не совсем подходящее название. Это не зависимость. Это такой некий способ... Ну, формировать реальность, что ли, свою личную. В основном это молодые люди, 16-18 лет. Та реальность, которую предлагают родители, а именно они её предлагают, неинтересна. Кажется, что она неинтересна, неэффективна, не работает.

- Ну, это всегда так было, – вставляю комментарий, – просто новый, высокотехнологичный способ ухода от реальности.

- Это не уход, – возражает профессионал, – это формирование своей реальности. Уход — это в лес ушёл и всё. Или заснул летаргическим сном, вот это уход. А тут другое. Он же живёт? И у него полное ощущение, что он живёт наполненной жизнью.

У меня был пример с парнем лет двадцати. Чувак, настолько преуспевающий в этой среде, о чём мама даже не подразумевала. Он писал какие-то программки, зарабатывал неплохие деньги, в районе полтинника. Причем мама даже не знала о его сбережениях. Они пришли ко мне и начали об этом говорить. И оказалось, что это у него настолько уже жизненно... А ей кажется, что он сидит всё время в Интернете и проводит это время зря.

А самым главным для мамы болезненным фактором было то, что у него нет девушки. Так оказалось, что у него и девушка тоже есть. Просто встречается он с ней не для того, чтобы построить отношения, а чтобы переспать. Раз в две недели. А чаще ему не надо. Можно ли назвать это зависимостью? Ведь зависимость — это то, что человек не может контролировать. А если он работает, увлечён творческим трудом? Вряд ли.

- А если он не работает, а сидит и страдает там ерундой? Видюшки смотрит.

- Важный вопрос: для чего он это делает? Всегда можно задать такой вопрос. Только какой-нибудь умственно отсталый человек не сможет ответить на него. Но у всех, кого я спрашивал, ответ был. Общается с друзьями. Смотрит видео? Ну да. Но он же смотрит не всё подряд, а на какую-то тему. Значит, эта тема ему интересна.

- Так а почему он не пойдёт на улицу, – спрашиваю, – в баскетбол поиграть? Ночью пошляться, вместо того, чтоб за монитором сидеть.

- А что, ночью шляться - это лучше?

- В некоторых случаях да.

Судя по тону, он вряд ли со мной согласен.

- Вообще, слово «зависимость» я бы не использовал, – продолжает Павел. – Подмена. Когда человек начинает заменять общение в реальном мире на виртуальное. Он обкрадывает себя. Вернее, не себя, а свою нервную систему за счёт уменьшения количества раздражителей. По Интернету мы не можем почувствовать запах человека. Хотя даже если сознательно мы его не замечаем, у всех он есть и влияет на наше восприятие человека.

Если же говорить о просмотре каких-то новостей, потока информации... Ну, если говорить о молодом человеке, кто формирует его так называемый вектор интенции – его интересы? Семья. И как она это делает? Объяснять ничего не надо. Воспитание — это не процесс передачи информации с помощью слов. Воспитание — это просто демонстрация своей модели поведения, того, чего ты хочешь. Но если родители ведут себя в жизни определённым образом, то как они хотят, чтобы ребёнок вёл себя по-другому? Ушли в восемь утра на работу, вечером вернулись, и что они делают?

- Смотрят телевизор.

- Совершенно верно. У них привычка смотреть телевизор. Поколение другое. Не было Интернета. Но модель-то поведения одна и та же! Ну, успели они получить образование, устроиться на работу, и ходят теперь туда по инерции. Чем отличается их поведение от ребёнка, который пришёл из школы и сел за компьютер? Да ничем. То же самое. Тогда чего мы хотим требовать? Те семьи, в которых дети бегают за родителями по горам, на лыжах, в леса ходят, вместе что-то строят... там всё нормально, там нет таких проблем. Вот и весь ответ.

Я завожу старую пластинку, начатую ещё с Аской.

- А, допустим, пройдёт тридцать лет и вырастет поколение детей, которые с младенчества сели за компьютер. Опомнятся ли они в пятьдесят лет?

Он усмехается.

- Как вам сказать? Когда-то не было двигателя внутреннего сгорания. И все ездили на велосипедах с маленьким задним колесом и огромным передним. Или на лошадках. А потом появились автомобили. Но ведь остались люди, которые ездят на велосипедах и лошадках. Так и здесь. Будут ли люди в будущем интересоваться живой природой? Думаю, да.

Я не унимаюсь.

- А если встанет выбор: перенести своё сознание в чип или нет?

- Дело каждого, что делать со своим телом. Я бы не стал.

- Лучше умереть?

- А какой смысл в жизни, если нет смерти?

Повисает пауза, у меня закончились вопросы.

- И всё, что ли? – спрашивает.

- Похоже на то, – говорю, – А не надоедает это всё? Влезать в головы людей?

- Надоедает, конечно. Иногда нужно отдохнуть.

- Я тоже раньше интересовался, лет пять назад. Подходил к людям, которые казались интересными, знакомился и брал что-то вроде интервью. Занятно было, часто вылезали скелеты из шкафа.

- Ааа, – скучающе говорит он. – А чё перестал интересоваться?

Приходится рассказать немного о себе. Павел приободряется. Продолжает задавать вопросы — видимо, профессиональная привычка. Я, как перед цыганкой-гипнотизёршей, сам того не замечая, продолжаю говорить. Он спрашивает тоном, которым открыто копаются в человеке:

- А у тебя кто родители?

– Простые люди, – отвечаю после паузы. Вопрос, конечно, невинный, но чувствуется, начинается перегиб палки.

- А ты без них живёшь?

- Ага, снимаю квартиру.

- А девушки нет?

- Постоянной нет, – отвечаю на автомате.

- А, то есть кому-то присунешь и досвидос, да? – Он меня просто обезоруживает. – Девчонок, что ли, нет нормальных? Или ты за компьютером много сидишь, как герои твои?

- Нет. Просто встретишь ту, которая тебе покажется самой нормальной, а она тебя отшила. Женщина, которая осталась для меня полной загадкой, – говорю.

- Почему?

Кручу ладонью у виска.

- Гуси полетели, – спрашивает, смеясь, – у неё?

- Ага, – киваю. – Очень странная.

- Так ты тоже странный. Рыбак рыбака видит издалека!

- Чёрт его знает, какой тут механизм. Почему мы западаем на кого-то, из-за каких качеств?

- Так а что тут думать? Думать тут нельзя, это опасно. Ты думать начинаешь, что ли? Так... какая же она? Или как?

- Ну что-то вроде.

- Неее, ты чё, нельзя! – выдаёт он тоном более опытного мужика. – И вообще, нельзя думать о том, что она думает про тебя. Это не важно. Забей. Какая разница? Так можно вообще с ума сойти. Она тебе нравится? Ну и отлично. Лучше подумай, что ей нужно. Что ей интересно, какие у неё желания, какие у неё мечты? Надо в этом разбираться, понимать, уметь помочь. Ещё и на шаг опередить её при этом. Будешь два раза из трёх попадать — всё. С кем ещё общаться? Только с тобой. Потому что ты понимаешь... Ты можешь выслушать, понять, посоветовать, помочь. Ты незаменимый.

- Интересно, сколько я экономлю на бесплатной консультации? – говорю.

- А что? Отличная глава для книги. Нормально. Можно же внутри книги облажать саму книгу. Обязательно должен быть персонаж, который скажет главному герою: забей! И потом размышления того на эту тему.

- Да... А у вас семейная жизнь долгая?

- 26 лет. Уже задолбался, – подмигивает он мне.

- Пациентки-то тоже чего-то хотят, наверно?

Этот вопрос смущает уже его, заставляет медленно подбирать слова.

- Ну... им это не мешает хотеть. Точнее, их это не останавливает. Ну, в смысле хотение.

- И что делать, спустить на тормозах?

- Да нет... Нет. В смысле, спустить на тормозах, это что обозначает? Позволить им делать всё, что хочется?

- Наоборот.

- А. Нет, ну это же как раз повод для того, чтобы обсудить их хотелки. Это же какая-то эмоция, которую можно обработать в общении.

- От этого их мозг наверняка взрывается ещё больше.

- Ооо... У них мозг взрывается вообще в принципе от всего. У них взрыв мозга — это такое перманентное состояние. Бывают иногда затишья, спады. Вообще женщины думают, что рассуждают очень логично. Но... вот если бы был какой-то третий пол, вот он бы всех рассудил. И кстати, - говорит он, - я вот подумал, было бы отлично сделать такую художественную штуку, написать психотерапевтический роман. Про всю эту тему. Это бы здорово привлекло целевую аудиторию.

Он намекает на то, что мы могли бы посотрудничать? По интонации, вновь наполнившейся интересом, похоже на то.

- И какой финал? – спрашиваю. – Открытый, закрытый? Чем он должен кончиться?

- Ну как? Это психотерапевтическая история. И как любая психотерапевтическая история, он должен закончиться исцелением. Иначе неинтересно. Простой архетип, – продолжает. – То есть сюжет со всеми ответвлениями, ответами на все вопросы, с понятным хэппи-эндом. Ну, потому что попса должна быть. Всякие мини-сюжеты, анти-сюжеты... не. Это всё сужает аудиторию существенно. Простая история... Молоды, красивы, сошлись... Вместе поднялись, родили детей. Потом началось... У него звёздная болезнь, молодые девочки, у неё там своё... на-на-на, тра-та-та... ну и потом раз - у всех, короче, счастье. Главное, чтоб у неё счастье было.

Я улыбаюсь. Он тоже улыбается и ведёт дальше:

- Важно, чтобы у неё в конце всё было хорошо. Тут же можно такую схему забабахать! История в истории, какие-то ответвления, одно цепляется за другое и пошло-поехало! Но это, короче, прикооольно... - тянет он каким-то юношеским тоном. – Мне вообще кажется, что такие психотерапевтические истории читаются с интересом. Потому что это же подноготная...

- Да, это интересно всегда, – соглашаюсь.

- Да. Вот... А тут если и завязать ещё на VIP-персон. Потом взлёт, её падение... Ну нормально. Нет, стандартная вещь. Сюжет - штамп. Но его можно завернуть же красиво. Штампованно, ну и ладно, мы ориентируемся же на массовость. Большему количеству читателей можно донести большее количество хороших мыслей. Это если говорить о мотивации творческого человека. То есть попробуй в штампованный сюжет зафуфырить новое содержание. Интересная задача? Ведь даже читая ЭТО, они будут делать какие-то выводы, чему-то учиться... А потом придут к нам. А мы их будем учить дальше. То есть вот это интересно.

Он встаёт, его уже ждёт какая-то женщина за другим столиком, пришедшая минут пять назад.

- Ну всё, надумаешь – звони.

- Конечно, – говорю. Хотя уже знаю, что не позвоню.

Выхожу на улицу. Неоднозначное впечатление он на меня произвёл. И своей личностью и тем, что говорил. Иду с чувством неудовлетворённости, но одновременно и позитива. Значит, размышления героя должны последовать? Какие размышления? Ну что, я не знаю всего того, что говорил мне Нечаев? Не думать о всякой чуши, стать для неё незаменимым... Да знаю, конечно. Просто в жизни мы встречаем людей, рядом с которыми теряем способность адекватно воспринимать окружающую действительность. Они нас пьянят. На физическом уровне. Что бы мы ни делали рядом с ними, кажется, что надо было сделать по-другому, лучше. В результате мы творим настоящий бред. Вот и я встретил своего. И, получив отказ, сам обрезал все контакты с ней. Может быть с годами мы пересилим эту глупую слабость - пьянеть от человека, и это вовсе не станет потерей способности любить.

Хотя, хорошо, что так всё вышло. Если бы она досталась мне легко, всё получилось бы как обычно. Страсть бы прошла и я охладел, оставшись таким же, как был. А так, не подпустив к себе такого, далеко не совершенного, она заставила меня думать о своих недостатках и бороться с ними, развиваться. Кажется, мир только так и может менять нас к лучшему, не давая что-то очень желанное, но пока непосильное. А наше дело - нарастить себе мышц под ту ношу, что хотим нести. Я надеюсь, что прав.

Дата добавления: 2014-12-23