Мишина Т.Ю. 18 страница

людей, главным содержательным компонентом которого было признание приоритета общего, государственного интереса перед частным, личным. Поэтому работа на благо Родины, защита Отечества, довольствование в материальном обеспечении неким средним достатком и т.д. воспринимались как нечто само собой разумеющееся.

Уровни и формы общественного сознания. Рассматривая Марксово учение об общественном сознании, мы говорили в основном об уровне обыденного сознания. Обыденное сознание - неявное осознание людьми своего общественного бытия, когда они "повторяют" в своем сознании его содержание, не проводя при этом специальной познавательной деятельности. Обыденное сознание не ищет истины, оно выражает интересы, чаще всего материальные, той или иной группы людей, класса и т.д.

В общественном сознании можно выделить уровень общественной психологии, т.е. эмоционального отношения людей к общественному бытию, его оценку, выраженную в соответствующих чувствах и настроениях. Общеизвестно, эмоционально-психологическое настроение масс - главнейший фактор успеха или неуспеха в реализации экономических, политических и иных реформ.

Существует также теоретический уровень общественного сознания, который представляет собой явное осознание общественного бытия, его существенных связей и закономерностей с помощью специальных средств и методов познания. На этом уровне сознания общественное бытие отражается в научных понятиях. Теоретическое сознание участвует в выработке идеологии систематизированного, теоретически обоснованного выражения коренных интересов различных социальных групп. Если на уровне обыденного сознания и общественной психологии люди стихийно осознают свои интересы, то идеология теоретически их обосновывает. Она создается в процессе специальной познавательной деятельности мыслителями-политиками.

Кроме уровней общественного сознания выделяются его формы. Формы общественного сознания - это различные способы освоения действительности. К ним относятся политическое сознание, правосознание, мораль, религия, искусство, наука и философия. Содержание этих форм, а также

критерии их выделения рассматриваются в таких социально-гуманитарных дисциплинах, как политология, культурология, этика, эстетика, философия науки, религиоведение и др.

Общественное и индивидуальное сознание: их взаимосвязь. Термин "общественное сознание" характеризует безличностное сознание: общее содержание какого-то усредненного, надындивидуального сознания, которое выступает в качестве принудительной силы по отношению к сознанию индивида. Этим, как считают критики теории общественного сознания, умаляется активность и самостоятельность индивида, а также его ответственность за содержание собственного сознания: всегда есть возможность оправдаться ссылкой на обстоятельства. Индивидуальное сознание, в случае признания его полной зависимости от общественного сознания, перестает быть нравственно ответственным, что порождает один из самых страшных пороков человека умственную и нравственную лень. Возникает такое социальное явление, как ортодоксия. Категория "ортодоксия" имеет религиозное происхождение и означает "правильную" доктрину, фиксированную авторитетными инстанциями религиозной общины и обязательную для всех. В социальном смысле ортодоксия господство коллективных умственных и нравственных установок над индивидуальным сознанием, работа которого прекращается, его содержание порождается не свободным творчеством самого индивида, а коллективными внушениями и демагогией. Духовная жизнь индивида как автономный творческий акт завершается.

Используя эти аргументы, критики Марксова понимания сознания предлагают рассматривать сознание только как уникально-личностный акт, как процесс творческого разрешения культурно-исторических конфликтов, совершаемый каждым индивидом по-своему. Сознание, считают они, связано только с уникальным внутренним миром человека.

Такая традиция в понимании сознания идет еще от философской новоевропейской классики отождествившей сознание и самосознание. Согласно этой традиции, сознание существует только там, где индивид сам решает

все смысложизненные вопросы, сам делает жизненный выбор, сам оценивает свое место в жизни и т.д. "Сам" - это значит, превозмогая давление обстоятельств, подниматься на вершины личной ответственности за все, что происходит с тобой, иметь готовность к свободе. Либеральная Европа ценит нонконформизм личности, ее стремление к освобождению от давления общества и традиций. Президент США Б. Клинтон, выступая перед студентами Московского университета в мае 1995 г., отметил одно, с его точки зрения, достоинство американских университетов: в них стремятся воспитать молодежь ни в чем не похожую на своих отцов, т.е. воспитать поколение современных "киников" (как известно, античные киники отрицали ценность традиций, утверждали личную независимость в делах и мыслях), претендующих на уникальность во всем. Однако весь вопрос в том, какова степень этой "уникальности"? Ведь если американский университет планомерно воспитывает у молодежи установку на "несхожесть" с отцами - старшим поколением и традицией, то налицо все черты социальной ортодоксии, только в меньших размерах, по сравнению, например, с социальной ортодоксией тоталитарного общества. Более того, молодежь как бы объединяется рамками своей принадлежности к определенному поколению и каждый индивид культивирует свою "уникальность", "неповторимость", стараясь сознательно, а часто и бессознательно, соответствовать "духу" своего поколения. Например, хиппи, борясь за право быть индивидуальностями в обществе, в котором власть денег "подминает" под себя всякую индивидуальность, все же имели корпоративное сознание: примерно одинаковые жизненные установки, ценности, что проявлялось в схожести внешнего вида; поведения и т.п. Поэтому говорить о полной свободе сознания от общества, об абсолютной уникальности и неповторимости каждого индивида, по-видимому, нельзя. Жить в обществе и бить свободным от него невозможно.

В современном обществе существуют разделение труда и соответствующие им классы и иные социальные слои, государства с их политикой, нации с их самосознанием, религии с их догматами и т.д. Отдельные люди, как об

щественные существа, формируются в сфере реального, конкретного разделения труда, действительного на данное время государства с его интересами, данной национальности и религиозности и т.д. Эти сферы являются всеобщими формами бытия определенных конкретных индивидов, в силу чего индивидуальность опыта их сознания не сводится только к неповторимости и уникальности, а включает в себя и всеобщее содержание. Индивидуальность сознания непременно коррелируется в соответствии с установками, ценностными ориентациями того социального слоя, к которому принадлежит конкретный человек: будь то религиозная община, молодежное движение, политическая партия, круг людей, занятых бизнесом, и пр. Люди, принадлежащие к той или иной социальной группе, вынуждены принимать и "правила ее игры".

Современный мыслитель Фромм считает, что этому способствует присущий людям страх одиночества, боязнь изоляции и остракизма (гр. ostrakon черепок). В Древней Греции остракизмом называли изгнание граждан, опасных для государства, решавшееся тайным голосованием посредством черепков, на которых писались имена изгоняемых. Потребность быть вместе с другими - одна из сильнейших. Чтобы не быть изгнанным из группы (сверстников, коллег, других социальных слоев), многие люди стараются уложить свои мысли и поступки, а также речевой сленг в стандарты, созданные данной группой. Тогда как неординарные личности часто осознают причины своего "подчинения" правилам групповой игры, понимают таящуюся в таком подчинении опасность утратить индивидуальность. Здесь возможны два варианта поведения этих людей: одни из них начинают жить "двойной" жизнью в ситуации "раздвоенного" сознания - внешне идентифицируют себя с группой, внутренне живут по другим меркам и ценностям; другие - вырываются в область переживания себя как "гражданина мира". Гражданин мира, или космополит, не должен идентифицировать себя с каким бы то ни было государством, нацией, религией и т.д. Он как бы над всем этим. Казалось бы, что именно осознание себя в качестве гражданина мира делает сознание личностным, экзистенциально-уникальным. Но и в

этом случае главные компоненты содержания сознания обусловлены духовной парадигмой данной цивилизации. Так, современный "гражданин мира" никогда не сможет почувствовать себя античным человеком или монахом средневековья.

Итак, с одной стороны, критики Марксова анализа сознания правы, когда говорят о его "невнимании" к индивидуальному сознанию. С другой, надо признать, что существуют какие-то всеобщие (групповые, классовые, национальные и т.д.) формы восприятия мира, ценностные ориентации и переживания, которые воспроизводятся в индивидуальном сознании. Естественно возникает вопрос: что есть сознание? Индивидуальный творческий уникальный акт или содержание духовного опыта, детерминированное положением человека в структуре общественных отношений? Кто более прав? Маркс с его идеей общественного сознания, или его оппоненты, утверждающие уникально-личностную, а не общественную природу сознания?

Дело в том, что Маркс никогда не отрицал, что сознание есть всегда "мое сознание", что каждый человек переживает свою национальную сопричастность на "свой лад", верует в Бога на "свой лад", понимает и переживает классово-групповые интересы на "свой лад" и т.д. Как нет двух одинаковых листьев на одном и том же дереве, так нет и двух одинаковых людей, и соответственно - двух одинаковых форм духовного опыта. Но как листья связаны с жизнью дерева, так и люди "подпитывают" свой духовно-внутренний мир "соками", идущими от социальных слоев, к которым они принадлежат, от общества, в котором они живут, и в итоге - от всего рода человеческого. Разумеется, человеку дан дар свободы выбирать "древо" своей жизни, и он может менять источники своей духовной "подпитки", однако освободиться полностью от них ему не дано. Поэтому пока существуют государство, разделение труда, нации, мировые религии и т.д., сознание индивида будет общественно-индивидуальным.

8. Сознание и бессознательное

3. Фрейд: открытие бессознательного. Начиная с Декарта и Канта философия была уверена в том, что прогресс знания, познания зависит от дальнейшего углубления анализа разума - главной способности сознания. При этом предполагалось, что разумная способность суждения не детерминирована никакими внешними обстоятельствами, а содержание суждения всегда может быть прояснено с помощью самого же разума. Можно сказать и по-другому: предполагалось, что содержание сознания прозрачно для себя, в его опыте представлены все влияния, потребности и интересы обладающего сознанием человека. В классической парадигме сознания господствовало убеждение, что человек говорит правду, если говорит то, что знает.

Но уже Спиноза и Маркс обнаружили, что идет скрытая по отношению к самому сознанию его детерминация. "Скрытая" в том смысле, что сознание не знает об этой детерминации, ибо она не представлена в его опыте. В разделе "Онтология сознания" уже было показано, что сознание есть знание плюс какие-то состояния психики, которые формируются вне контроля со стороны самосознательного Я в акте взаимодействия психики с внешним миром. Это свидетельствует о том, что психика шире сознания, и в ее пространстве есть содержание, не представленное в сознании. Психическая жизнь, которая совершается без участия сознания, психические явления, состояния и действия, протекающие вне контроля разума, обозначаются понятием бессознательного. Непредставленность в опыте сознания бессознательного создает иллюзию свободы сознания, его самодостаточности и автономности. Эта иллюзия и была основанием учения о сознании в философии классического рационализма, например, Р. Декарта. Если бессознательное существует, то принципиально ошибочно считать, что то, что говорит человек, всегда правда, если он говорит то, что знает. Мыслитель XX в. Э. Фромм так выразил эту мысль: "Большая часть того, что реально внутри нас, не осознается, а большая часть того, что осознается, нереально".

Основателем учения о бессознательном считается австрийский врач 3. Фрейд. Занимаясь на практике психоанализом, он не просто подтвердил наличие в психике людей бессознательного, но обнаружил, что оно выступает в качестве скрытой причины их сознания и сознательных действий. Другими словами, Фрейд открыл, что сознание его пациентов детерминировано объективными факторами, не представленными в опыте их сознания, а потому бессознательными. Среди этих факторов он особо выделил психологические и биологические потребности, сопровождающиеся неосознанными переживаниями. Открытие Фрейда часто называют третьим (после Коперника и Дарвина) ударом по наивному самолюбию человека, уверенного в критической силе своего разума и его автономности. После работ Фрейда стало ясно, что разум не последняя инстанция в сознании, что содержание разумного мышления определяется какими-то глубинными процессами, происходящими в психике, где человеческое Я не присутствует. Фрейду принадлежат слова о том, что Я не является "хозяином в собственном доме", и что сознание человека вынуждено "довольствоваться жалкими сведениями о том, что происходит в душевной жизни бессознательно".

В сжатой и несколько упрощенной форме суть учения Фрейда сводится к следующим положениям. В человеке спрятана великая сила - "бессознательное", или, как он его называл, Оно. Этой силой управляет и ее распределяет либидо (лат. libido - влечение, желание, страсть) - гипотетическая психическая энергия сексуальных влечений. Кроме Оно, в структуре человеческого духовного опыта присутствуют общественные нормы и социальные установки (которые ученый назвал Сверх-Я), образующее систему социальных фильтров. То, что не пропускается через фильтры Сверх-Я, загоняется в бессознательное, "вытесняется" из сознания, становясь впоследствии причиной серьезных психических расстройств. Одной из таких причин является "эдипов комплекс" неосознаваемое желание ребенка (мальчика, юноши) убить отца. Бунт против отца и желание быть рядом с матерью или даже обладать ею уходит своими истоками в архаику, когда сыно

вья сговорились и убили отца-властелина первобытного племени. С тех пор в человеческом духовном опыте наследуется и воспроизводится структура "эдипова комплекса". Этот сексуальный "дефект" - причина многих неврозов.

Фрейд считал, что бессознательное - причина и основа человеческого духовного рабства. По его мнению, врач-психотерапевт обязан помочь больному осознать бессознательное и тем расширить сферу свободы человека, избавить его от власти Оно. Фрейд не связывал жестко свободу человека с общественными изменениями. Он исходил из того, что в любом обществе человека можно превратить в самосознающего и свободного, самостоятельно определяющего свою судьбу, если помочь ему осознать его индивидуальное бессознательное.

Открыв в структуре духовного опыта человека три уровня - Сверх-Я (отеческие догмы, традиции, идеалы, совесть и другие ценностные представления, доминирующие в культуре), Оно (бессознательное, инстинкты), Я (сознание), - Фрейд пришел к выводу, что чрезмерное давление Сверх-Я создает неполноценную личность, уводит людей в мир иллюзий по поводу возможности чисто социальными "уловками" творить природу человека, подправлять и изменять ее. Оно по мере развития цивилизации вытесняется, но не исчезает. Вытесненные бессознательные инстинкты сравнимы с пороховой бочкой. Чрезмерное давление Сверх-Я как бы провоцирует усиление мощи Оно. В результате человек оказывается заложником сил, не подчинающихся его "Я". Отсюда и пафос учения Фрейда-врача: найти осмысленный баланс Сверх-Я и Оно и тем самым дать возможность "Я" свободно и разумно конституировать самое себя. Пока человек живет в обществе, ему не избавиться от влияния Сверх-Я; аналогично, пока он жив и живо его тело, ему не удастся полностью освободиться от силы инстинктов. Выход - в установлении между ними компромисса. Только в этом случае расширяется пространство человеческой свободы, а следовательно, пространство сознания.

Заявляя, что "человек не хозяин в своем собственном доме", что "интеллект человека бессилен в сравнении с человеческими влечениями", Фрейд не обрекал человека

на безнадежность: он требовал от человека и человечества постоянной работы по превращению Оно в Я. "Там, где было Оно, должно стать Я, - таков лейтмотив его учения. Он утверждал, что в конечном итоге разум и сознательный опыт окажутся сильнее Оно.

Однако своим учением Фрейд спровоцировал некоторые эффекты в культуре, которых не желал и не ожидал. Когда его учение стало известно деятелям искусства: писателям, художникам, эстетам, философам, - они восторженно приняли магию бессознательного, восхитились его тайной силой, демонизировали Оно. Так идея бессознательного стала центральной в творчестве экспрессионистов, сюрреалистов, "театра абсурда" и т.д. Фрейдовскую идею о необходимости скорректировать воздействие Сверх-Я на структуры бессознательного вульгаризовали, довели до опошления: Сверх-Я сбросили со счетов, с ним перестали считаться вообще, от учета его влияния отказались. Если в Новое время люди "освободились" от Бога, то в новейшее время последователи Фрейда в искусстве предложили людям освободиться от социальных норм и ценностей, и прежде всего от стыда. Мир искусства занялся бесстыдным показом всех скрытых пороков человека, его тайных инстинктов и желаний, забыв о главной теме в учении Фрейда: победить Оно.

Крестовый поход бессознательного, Оно на сознание, Я, был обусловлен не только вульгаризацией деятелями искусства учения Фрейда. В XX в. репрессивный и воспитательный аспекты влияния общества на индивида реально ослабли. Оно одержало верх над Сверх-Я. Началась опасная для общества и человечества в целом анархия разнузданного Оно, инстинктов. Я погрузилось в темный хаос Оно. Идеальные требования Сверх-Я оказались бессильны.

Если следовать логике учения Фрейда, то укротить буйство бессознательного, Оно, можно только одним способом: усилить Сверх-Я, т.е. репрессивную функцию культуры и тем поставить на пути разрастания непредсказуемого Оно сдерживающие преграды. Иными словами, чтобы Я, сознание укрепили свое положение, нужно создать осмысленный баланс между двумя стихиями, воз

действующими на человека и его Я: стихией надындивидуальных норм и установок культуры и стихией бессознательного. В противном случае человечеству грозит опасность опрокинуться в варварство.

К. Г. Юнг: проблема архетипов. В анализе бессознательного К. Юнг пошел дальше 3. Фрейда, хотя основные его идеи о том, что структура и физиология мозга не дают никакого объяснения сознательным процессам, что человек не творит психику по своему произволу, он принял. Но если Фрейд создал учение о личном бессознательном, которое включало в себя главным образом подавленные импульсы, вызванные разного рода экзистенциальными травмами, а также борьбой Эго с инстинктами, то Юнг разработал учение о коллективном бессознательном, представляющем собой властвование объективных первородных состояний психики, которые он назвал архетипами (греч. arche - начало, typos - образ) прообраз, первичная форма, образец. Юнг понимал под архетипами изначальные, врожденные психические структуры, которые присутствуют в коллективном (а не только личном) бессознательном и формируют активность воображения людей. Архетипы лежат в основе общечеловеческой символики, определяют содержание мифов и верований, проявляются в сновидениях и т.д. Архетипы - это система врожденных программ поведения, типических реакций и установок, залегающих в глубинах психической жизни всего человеческого рода.

В ранних своих работах Юнг строил учение об архетипах по аналогии с учением Канта об априорных формах чувственности и рассудка: архетипы рассматривались как априорные формы любого человеческого опыта, формирующие активность воображения каким-то общим для всех людей способом. Структурируя человеческий опыт сознания, они не имеют никакого отношения к действительному устройству мира и ничего не говорят о том, каков мир сам по себе. Непосредственного знания о мире архетипы не несут. Позднее Юнг начинает сомневаться в том, что они не имеют отношения к действительному миру и высказывают гипотезу о том, что архетипы следует рассматривать как какие-то смысловые схемы и моде

ли, присущие одновременно и сознанию и материи. Философское осмысление такого предположения породило исследования, направленные против абсолютизации сведения сознания к оппозиции Я-не-Я. В гносеологии (теории познания) это привело к отказу признавать дихотомию "субъект-объект" в качестве решающей и необходимой в познавательной деятельности. Если архетипы не просто априорные формы сознания, если они бытийствуют одновременно и на уровне материи и на уровне сознания, то в таком толковании они обнаруживают близость с учением неоплатоников. Но тогда ставится под вопрос вообще вся новоевропейская традиция анализа сознания и возникает насущная потребность обратиться, например, к пониманию сознания Плотином.

Как и Фрейд, Юнг видел опасность, грозящую цивилизации в том случае, если примитивные формы коллективного бессознательного, к которым относятся прежде всего агрессия и жестокость, захлестнут психику людей: "Деликатное и разумное существо может превратиться в маньяка и дикого зверя". Сознание должно держать под контролем возможность стихийного прорыва примитивных форм коллективного бессознательного в психике народов и наций, ибо в противном случае неизбежно возникновение смут, стихийных бунтов и кровавых конфликтов. Но архетипы - это не только негативные врожденные установки и цели группового поведения; они вобрали в себя и весь положительный опыт коллективной жизни человеческого рода. Огромные пласты обыденной жизни наций и народов строятся бессознательно, по модели архетипов, а герои сказок, мифов, эпосов и т.д. являют в зримой форме глубинные этические, эстетические и иные архетипические программы.

Сам Юнг считал, что учение о бессознательном заставляет Я усомниться в своем единовластии и вернуться к религии, ибо только религиозный человек свыкается с мыслью, что не является "монархическим владыкой в своем доме", что решает все-таки не он, а Бог. Религиозный человек находится под непосредственным воздействием бессознательного, которое он именует совестью, что учение о бессознательном должно подтолкнуть культуру к переосмыслению того понимания человека, которое родилось в эпоху европейского Возрождения.

С. Гроф: опыт столкновения со смертью в структуре сознания. Если Фрейд анализировал личностное бессознательное, а Юнг - коллективное, то С. Гроф, психиатр-психоаналитик, соединил учение об архетипах с пониманием бессознательного как имеющего непосредственную связь с личной биографией индивида. С. Гроф попытался выяснить, что переживали люди в момент своего биологического рождения. Он исследовал не просто бессознательные переживания грудного младенца, чувство его единения с матерью, что делал и Фрейд, а вызывал у пациентов "воспоминание" о тех переживаниях, которые они испытали во внутриутробном состоянии. Опыты показали, что все испытуемые подтвердили в своих "воспоминаниях" наличие какого-то стихийного, не расчлененного на Я-не-Я состояния психического переживания. Более того, все они при описании этого состояния воспроизводили устойчивую последовательность смены ощущений и переживаний: жизнь в утробе ассоциировалась с покоем и комфортом, родовые схватки они ощущали как неожиданное отделение от первичного органического единства, как жестокую борьбу за жизнь в лоне конвульсивных сокращений матки, после чего наступало ощущение смерти, т.е. полного уничтожения. Но затем почти сразу возникало ощущение физического рождения, которое воспринималось одновременно как физическое и духовное возрождение. В итоге Гроф пришел к выводу, что основные детерминанты сознания находятся глубже тех слоев, которые открыл Фрейд. Для Фрейда источником психических отклонений, страданий и т.д. являются биографические эпизоды, связанные с травмами в раннем детстве. Для Гро-фа психика и сознание человека детерминированы самим актом биологического рождения, в котором присутствует опыт столкновения со смертью. Человек при рождении уже испытал умирание, а потому опыт встречи со смертью, залегая глубоко под дальнейшими наслоениями детских впечатлений, неустранимо присутствует в структуре человеческой психики, влияя на содержание сознания.

Открытия Грофа повлияли на философское осмысление природы сознания, ибо он расширил онтологию человеческого опыта, впустив туда перинатальные (связанные с рождением) переживания. Опыты Грофа позволяют сделать вывод: содержание сознания детерминировано особой архетипической программой, связанной с той травмой, которую любой человек получает при рождении. Акт биологического рождения - это архетипическое переживание утраты человеком своего нерасчлененного органического единства с утробой матери, разрыва с таинственной сопричастностью чему-то целому и единому, где нет еще Я, переживание, воспринимаемое как уничтожение, смерть, а затем ощущение некоего "воскрешения", сопровождающегося появлением Я и его возрастающего обособления, разобщения с прежним миром. Именно здесь появляется неизбывное чувство заброшенности одинокого Я в чужой, враждебный мир, здесь кроется причина того, что человек воспринимает Вселенную как равнодушную к нему и даже агрессивную. Акт биологического рождения - это глубинный источник появления онтологической оппозиции Я-не-Я, которая и легла в основу классической теории познания. Поэтому можно сказать, что в классической парадигме понимания сознания как оппозиции Я-не-Я нашел свое отражение глубинный архетип.

В разделе "Онтология сознания" было показано, что многие философы считают оппозицию Я-не-Я вторичной, производной от некоего состояния единства. Исследования Грофа подтверждают этот вывод и ставят под сомнение все типы философии, согласно которым указанная оппозиция является онтологически первичной. Гроф по сути открывает перспективу такого философствования, когда произойдет воссоединение обособившегося Я с той первоосновой, в которой оно не знало еще страдания от разрыва с Бытием.

Следует отметить, что в современной философии наметились тенденции иного, по сравнению с классикой, анализа сознания. Так, представители философии жизни (Ортега-и-Гассет, Мерло-Понти и др.) рассматривают познающего субъекта как укорененного в некоей изначаль

ной онтологической сфере жизненной реальности, описываемой в категориях жизнь, жизненный разум, жизненный порыв, воля к власти, потребность к расточительству, смерть и т.д. И если в классической философии основной вопрос, связанный с сознанием, состоял в выяснении того, как возможно познание, при каких условиях субъект познает, как достигает объективного знания, то философию жизни интересует проблема бытия познающего субъекта.

В феноменологии тождество субъекта и объекта рассматривается как изначальное, поэтому Гуссерль, например, при анализе сознания отказывается от понятий "я", "сознание", "субъект" и вводит термин "жизнь как переживание мира".

Как же можно узнать о том содержании сознания, где тождество субъекта и объекта является изначальным? Только на основе непосредственного знания человеком своих бытийных основ и интерпретации того смысла, которым наделяет сознание те объективные образования, в которых оно проявляет себя. Поэтому задача философии - выявление смыслов. Объяснить смысл нельзя, его можно только прояснить и как-то понять. Но понимание смысла выходит за рамки рациональных процедур, а потому классическое объяснение сознания как самосознания становится бессмысленным.

Подведем итоги. В данной главе показано, что во-первых, философы не изобретали то или иное понимание сознания: они воспроизводили реальную для определенной эпохи структуру человеческой духовности и реальное место сознания в ней. Во-вторых, структура духовного опыта во все времена была тесно связана со спецификой мировоззрения эпохи. Поэтому в зависимости от того, какое мировоззрение было господствующим - космоцентристское, теоцентристское, антропоцентристское, социоцентристское - менялось и понимание сознания. В-третьих, деформация внутреннего опыта людей имела устойчивую тенденцию к "снижению" уровня духовности. И если во времена Плотина и Бл. Авгусгина в структуре внутреннего опыта приоритетным был уровень Божественной простоты, то в Новое время го

ворить о нем считалось неприличным. "Бог умер", а "высший" уровень духовного опыта истощился. Сознание стало претендовать на то, чтобы быть не функцией, а реальностью, причем самой очевидной и достоверной. С развитием буржуазных отношений в структуре внутреннего опыта стали доминировать материальные интересы, и сознание стало не чем иным, как осознанием этих интересов. И, наконец, с усилением процессов эгалитаризации (фр. Egalite равенство) и либерализации (лат. liberalis - свободный), а соответственно, с уменьшением контролирующего влияния общества на жизнь человека, в структуре духовного опыта стало доминировать бессознательное, Оно. Сознание превратилось в его служанку, оправдывая и обосновывая права инстинктов на господство. Менялись люди, их бытие, и вместе с ними изменялись механизмы формирования их сознания, его содержание.

Дата добавления: 2014-12-26