Шекспир Уильям 4 страница

Фальстаф

(к Шеллоу)

Отметьте его.

Плесень

Довольно уже меня метили, пора бы меня оставить в покое. Моя старуха без меня совсем пропадет. Разве ей одной управиться с хозяйством да со всей работой? Нечего вам меня метить, найдутся молодцы более пригодные для этого дела, чем я.

Фальстаф

Ну, помалкивай, Плесень. Мы тебя забираем. Пора тебя встряхнуть, Плесень.

Плесень

Встряхнуть!

Шеллоу

Молчи, приятель, молчи! Стань в сторонку. Или ты позабыл, где находишься? ‑ Перейдем к следующему, сэр Джон. Посмотрим, посмотрим... Симон Тень!

Фальстаф

Черт возьми, хорошо бы сейчас посидеть к тени. Думается мне, из него выйдет хладнокровный солдат.

Шеллоу

Где Тень?

Тень

Здесь, сэр.

Фальстаф

Тень, чей ты сын?

Тень

Моей матери, сэр.

Фальстаф

Сын своей матери? Это весьма вероятно. И к тому же тень своего отца: ведь сын женщины есть тень мужчины, а не его подобие. Да, частенько так бывает.

Шеллоу

Как он вам нравится, сэр Джон?

Фальстаф

Тень пригодится летом: отметьте его. У нас уже немало теней в списках.

Шеллоу

Томас Бородавка!

Фальстаф

Где он?

Бородавка

Здесь, сэр.

Фальстаф

Тебя зовут Бородавкой?

Бородавка

Да, сэр.

Фальстаф

Ты, я вижу, препаршивая бородавка.

Шеллоу

Отметить и его, сэр Джон?

Фальстаф

В этом нет надобности; ведь одежда висит на нем, как на шесте, и ноги у него как две черточки, ‑ он и так смахивает на отметку в списке.

Шеллоу

Ха‑ха‑ха! Славная шутка, сэр, славная шутка! Браво, браво! ‑ Франсис Мозгляк!

Мозгляк

Здесь, сэр.

Фальстаф

Ты каким ремеслом занимаешься. Мозгляк?

Мозгляк

Я женский портной, сэр.

Шеллоу

Отметить и его, сэр?

Фальстаф

Отметьте. Но, будь он мужской портной, он бы сам разметил нас мелом. Что, сделаешь ты в неприятельских рядах столько прорех, сколько наделал в женских юбках?

Мозгляк

Изо всех сил постараюсь, сэр. Уж будете мною довольны.

Фальстаф

Хорошо сказано. Молодец, женский портной! Хорошо сказано, храбрый Мозгляк. Ты будешь столь же отважен, как разъяренный голубь или доблестная мышь. Отметьте женского портного, мистер Шеллоу, да получше, покрепче.

Мозгляк

Хотелось бы мне, чтобы и Бородавку забрали.

Фальстаф

Хотелось бы мне, чтобы ты был мужским портным, тогда бы ты его починил и сделал годным для маршировки. Я не могу сделать простым солдатом того, кто ведет за собой целую армию. Удовлетворись этим, грозный Мозгляк.

Мозгляк

Понял, сэр.

Фальстаф

Благодарю тебя, почтеннейший Мозгляк. ‑ Кто следующий?

Шеллоу

Питер Бычок с лужка.

Фальстаф

Ну, посмотрим на Бычка.

Бычок

Здесь, сэр.

Фальстаф

Ей‑богу, видный парень! ‑ Отметьте Бычка, пока он не заревел.

Бычок

О господи! Добрейший господин капитан!..

Фальстаф

Как! Тебя еще не отметили, а ты уже ревешь?

Бычок

О господи! Я больной человек, сэр!

Фальстаф

Какая же у тебя болезнь?

Бычок

Проклятая простуда, сэр; кашель, сэр. Я схватил его на королевской службе ‑ в день коронации, сэр, когда звонил на колокольне.

Фальстаф

Ладно, ты отправишься на войну в халате. Мы выгоним из тебя простуду, я распоряжусь, чтобы твои друзья звонили по тебе. ‑ Все теперь?

Шеллоу

Я вызвал на два человека больше, чем вам требовалось, вам надобно только четырех, сэр. ‑ А теперь прошу ко мне отобедать.

Фальстаф

Я готов выпить с вами, а обедать мне некогда. Честное слово, я рад был свидеться с вами, мистер Шеллоу.

Шеллоу

О сэр Джон, помните, как мы с вами провели ночь на ветряной мельнице на Сент‑Джорджских лугах?

Фальстаф

Лучше не вспоминать об этом, добрейший мистер Шеллоу, лучше не вспоминать.

Шеллоу

Веселая была ночка! А что, Дженни Ночная Пташка еще жива?

Фальстаф

Жива, мистер Шеллоу.

Шеллоу

Никак ей не удавалось сладить со мной.

Фальстаф

Никак. Она, бывало, говорила: "Терпеть не могу мистера Шеллоу".

Шеллоу

Клянусь мессой, я умел бесить ее. Славная была бабенка. Ну что, она еще держится?

Фальстаф

Постарела, сильно постарела, мистер Шеллоу.

Шеллоу

Понятно, что постарела. Да как же ей не быть старой? Ведь у нее уже был сын Робин Найтуэрк от старого Найтуэрка, прежде чем я поступил и Климентов колледж...

Сайленс

Это было пятьдесят пять лет назад.

Шеллоу

Да, кузен Сайленс. если б ты только знал, что мы перевидали с этим джентльменом на своем веку! Верно я говорю, сэр Джон?

Фальстаф

Да, частенько мне приходилось слышать, как бьет полночь, мистер Шеллоу.

Шеллоу

Приходилось, приходилось, сэр Джон, ей‑богу, приходилось. Нашим лозунгом было: "Не зевай, ребята!" Ну, идемте обедать, идемте обедать. Господи, вот славное было времечко! Идемте, идемте.

Фальстаф, Шеллоу и Сайленс уходят.

Бычок

Добрейший господин капитан Бардольф, замолвите за меня словечко, и вот вам за это четыре монеты по десяти шиллингов французскими кронами. Честное слово, сэр, для меня идти на войну ‑ все равно что на виселицу. О себе самом, сэр, я и хлопотать бы не стал, но потому как мне больно неохота, и уж очень мне желательно с друзьями остаться; не будь этого, сэр, я бы нипочем не стал о самом себе хлопотать.

Бардольф

Ладно, отойди в сторонку.

Плесень

Добрейший господин капрал‑капитан, ради моей старухи замолвите за меня словечко. Ежели я уйду, то некому будет по хозяйству работать, а она у меня старенькая и сама не может управиться. Я дам вам сорок шиллингов, сэр.

Бардольф

Ладно, отойди в сторонку.

Мозгляк

Ей‑богу, мне все нипочем: смерти не миновать. Ни и жизнь не стану труса праздновать. Суждено умереть ‑ ладно, не суждено ‑ еще лучше. Всякий должен служить своему государю, и, что бы там ни было, а уж тот, кто помрет в этом году, застрахован от смерти на будущий.

Бардольф

Хорошо сказано. Ты молодец.

Мозгляк

Ей‑богу, не стану я труса праздновать.

Входят Фальстаф, Шеллоу и Сайленс.

Фальстаф

Ну, сэр, кого же из них мне забирать?

Шеллоу

Четверых, по вашему усмотрению.

Бардольф

(тихо, Фальстафу)

Сэр, на два слова. Я получил три фунта, с тем чтобы освободить Плесень и Бычка.

Фальстаф

Ладно, пусть будет так.

Шеллоу

Ну, сэр Джон, кого же вы выберете?

Фальстаф

Выбирайте вы за меня.

Шеллоу

Хорошо. Возьмите Плесень, Бычка, Мозгляка и Тень.

Фальстаф

Плесень и Бычка? Ты, Плесень, оставайся дома, пока не придешь в полную негодность. А что до тебя, Бычок, то тебе еще надо подрасти для службы. Вы оба мне не нужны.

Шеллоу

Сэр Джон, сэр Джон, вы действуете в ущерб себе. Эти двое ‑ самые лучшие, а мне хотелось, чтобы у вас были под началом отборные солдаты.

Фальстаф

Уж не собираетесь ли вы, мистер Шеллоу, учить меня, как выбирать солдат? Велика важность ‑ сложение, сила, статность, рост, осанка! Мне важен дух солдата, мистер Шеллоу! Возьмите Бородавку. С виду ‑ совсем жалкий оборванец. Но поверьте, он будет заряжать и разряжать ружье быстрей, чем кузнец бьет молотом; он будет напирать и ломить вперед с быстротой малого, что катит бочку с пивом. А этот тощий парень Тень ‑ вот каких солдат мне нужно. Неприятелю никак в него не попасть: это все равно что целиться в лезвие перочинного ножа. А в случае отступления ‑ как шибко побежит этот Мозгляк, женский портной! О, подавайте мне неприглядных рекрутов ‑ и я не взгляну на рослых! ‑ Бардольф, дай‑ка Бородавке мушкет.

Бардольф

Держи, Бородавка. Шагом марш! Так, так, так,

Фальстаф

Посмотрим, как ты управляешься с мушкетом. Так, очень хорошо... Продолжай... Очень хорошо... Отлично... О, подавайте мне плюгавых, тощих, старых, сморщенных, лысых стрелков! Здорово, Бородавка, ей‑богу! Ты славный прыщ. Вот тебе шесть пенсов.

Шеллоу

А все‑таки он не мастер своего дела; еще не навострился. Помню, когда я был еще в Климентовом колледже и изображал на Артуровых играх в Майленд‑Грине сэра Дагонета, там был один маленький ловкий человечек, ‑ вот уж здорово палил из мушкета! Повернет его и так и этак, и туда и сюда, а потом прицелится ‑ пиф‑паф, трах‑тарарах! ‑ и отскочит назад, а потом опять ‑ и туда и сюда... Этакого ловкача мне больше никогда не увидать.

Фальстаф

Эти молодцы мне подходят, мистер Шеллоу.‑ Да хранит вас бог, мистер Сайленс; не буду тратить с вами лишних слов. ‑ Прощайте, господа. Благодарю вас. Мне еще до ночи надо сделать добрых двадцать миль. ‑ Бардольф, выдай новобранцам мундиры.

Шеллоу

Да благословит вас господь, сэр Джон! Да поможет он вам во всех делах ваших! Да пошлет нам бог мирные времена! На обратном пути заезжайте ко мне. Возобновим старое знакомство. Может статься, я отправлюсь с вами ко двору.

Фальстаф

Видит бог, я бы очень хотел этого, мистер Шеллоу.

Шеллоу

Ладно. Уж как сказано, так и будет сделано. Да хранит вас бог.

Фальстаф

Прощайте, благородные джентльмены.

Сайленс и Шеллоу уходят.

Бардольф, уведи солдат.

Бардольф и рекруты уходят.

Фальстаф

На обратном пути уж я постригу этих судей! Насквозь нижу этого Шеллоу. Боже ты мой, до чего мы, старые люди, подвержены пороку лжи! Этот дохлый судья только и делал, что хвастал передо мной своей разгульной молодостью и своими подвигами на Торнбульской улице, и каждое третье слово было ложью, которую он подносил слушателю аккуратнее, чем платят дань турку. Я его помню в Климентовом колледже; он похож был на человечка, вырезанного в конце ужина из корки сыра. Голый он был точь‑в‑точь как раздвоенная редька с вырезанной наверху смешной рожей. Он был так тощ, что близорукому его нипочем бы не разглядеть. Это был настоящий призрак голода; и притом похотлив, как мартышка, так что женщины звали его мандрагорой. Вечно он плелся в хвосте у моды и распевал обтрепанным потаскушкам песни, которые подслушивал у извозчиков, да еще при этом клялся, что сам сочинил эти романсы и серенады. И теперь эта шутовская рапира стала эсквайром и развязно говорит о Джоне Ганте, как если бы тот был ему названым братом. А я готов поклясться, что он видел его всего раз в жизни в Тильт‑Ярде, когда Гант проломил ему голову за то, что он затесался в свиту лорд‑маршала, Я присутствовал при этом и сказал Джону Ганту, что он отколотил свое собственное прозвище. Ведь его со всей его одежей можно было запрятать в шкурку угря; в футляре от гобоя ему было бы просторно, как в каком‑нибудь дворце. А теперь у него и поместье и рогатый скот... Непременно заведу с ним дружбу, когда вернусь, и будь я не я, если не сделаю себе из него два философских камня. Если старая щука глотает молодую плотву, то, по закону природы, у меня все основания проглотить судью. Дайте срок, и все будет в порядке. (Уходит.)

АКТ IV

СЦЕНА 1

Йоркшир. Лес Голтри.

Входят архиепископ Йоркский, Маубрей, Хестингс

и другие.

Архиепископ

Как этот лес зовется?

Хестингс

Голтрийский лес, коль вам угодно знать.

Архиепископ

Здесь остановимся и разошлем

Разведчиков ‑ узнать число врагов.

Хестингс

Они уже отправлены.

Архиепископ

Прекрасно.

Друзья мои, собратья по оружью,

Я должен вам сказать, что получил

Письмо недавно от Нортемберленда,

Холодное по тону и по смыслу:

Хотел бы, пишет, к нам примкнуть, но с войском,

Достойным имени его и сана.

Такого не собрав, он удалился

В Шотландию, чтоб дать созреть удаче.

В конце письма возносит он молитву,

Чтоб выдержало наше начинанье

Опасности и страшный бой с врагом.

Маубрей

Так рухнули надежды на него,

Разбившись в прах.

Входит гонец.

Хестингс

Ну что, какие вести?

Гонец

В порядке стройном с запада подходит

К нам неприятель; он от нас лишь в миле,

И, судя по пространству, что он занял,

В его рядах должно быть тысяч тридцать,

Маубрей

Как раз мы столько и предполагали.

Так двинемся и в поле встретим их.

Входит Уэстморленд.

Архиепископ

Кто этот рыцарь в боевых доспехах?

Маубрей

Я полагаю, это Уэстморленд.

Уэстморленд

Вам шлет привет, желает вам здоровья

Наш полководец герцог Джон Ланкастер.

Архиепископ

Так с миром говорите, Уэстморленд:

Чем вызван ваш приход?

Уэстморленд

Я речь свою

К вам обращаю, ваше преподобье.

Когда бы в образе своем восстанье

Явилось к нам ‑ толпой презренной, гнусной

Мальчишек, попрошаек, оборванцев,

Под предводительством юнцов свирепых,

Под знаком ярости, ‑ я говорю,

Когда б мятеж проклятый нам предстал

В своем природном, подлинном обличье,

То вы, святой отец, и вы, милорды,

Своей прекрасной честью не прикрыли б

Уродливую наготу кровавой

И мерзкой смуты. Лорд архиепископ,

Вы, чей престол храним гражданским миром,

Чья борода в дни мира поседела,

Чью мудрость и ученость мир вскормил,

Чье облаченье белое ‑ эмблема

И голубиной чистоты и мира,

Зачем вы переводите себя

С благословенного наречья мира

На грубый, яростный язык войны,

В могилы превращая ваши книги,

Чернила ‑ в кровь и перья ваши ‑ в копья,

А вдохновенный голос ваш ‑ в трубу,

Гремящую суровый клич войны?

Архиепископ

Спросили вы: зачем я сделал так?

Вот краткий вам ответ; мы все больны;

Излишествами и развратной жизнью

Себя мы до горячки довели,

И нужно кровь пустить нам. Заразившись

Той хворью, Ричард, наш король, погиб.

Однако, благородный Уэстморленд,

Не а качестве врача сюда я прибыл

И не как враг спокойствия и мира

Вступил в ряды бойцов. Нет, лишь на время

Я принимаю грозный вид войны,

Чтоб воздержаньем души излечить,

Пресыщенные счастьем, от застоя

Очистить кровь, готовую свернуться.

Теперь я выскажусь яснее. Взвесил

Я справедливо, на одних весах,

Восстанья зло и зло, какое терпим,

И перевесили страданья наши

Предполагаемый ущерб. Мы видим,

Куда течет поток времен, и нас

Событий бег из мирной сферы вырвал.

Мы перечень подробный всех обид.

Нам причиненных, в должный час предъявим.

Давно его представить мы хотели,

Но не добились доступа к монарху.

Когда желали перечислить мы

Свои обиды, нас не допускали

Те лица, что чинили нам обиды.

Опасности едва минувших дней,

Чей след еще не высохшею кровью

Начертан на земле родной, примеры,

Что каждый миг встречаем в наше время,

Принудили нас меч поднять ‑ хоть это

И чуждо нам ‑ не с тем, чтоб мир нарушить.

Иль ветвь его хотя б одну сломить,

Но чтобы мир нам подлинно упрочить

Не только на словах, но и на деле.

Уэстморленд

Когда король не принял ваших жалоб?

Чем оскорбил он вас? Какие пэры

Вас обижали по его приказу?

Что побудило ваше преподобье

Восстанья свиток дерзкий и кровавый

Скрепить своей божественной печатью

И освятить раздора ярый меч?

Архиепископ

Хоть государство всем нам брат, ‑ оно

Сейчас мне лютый враг из‑за расправы,

Постигшей моего родного брата.

Уэстморленд

Во мстителе здесь нет нужды, поверьте;

А будь она, ‑ вам не пристало мстить!

Маубрей

А почему бы не пристало нам?

Ведь в памяти у нас еще свежи

Удары дней былых, а в настоящем

Мы терпим гнет неправедной руки,

Что душит нашу честь!

Уэстморленд

Добрейший лорд,

Постигнув роковую неизбежность

Событий наших дней, вы убедитесь,

Что ваш обидчик ‑ время, не король.

Но все ж мне кажется, что лично вам

Ни наше время, ни король не дали

Ни на волос для жалоб оснований.

Иль вам не возвратили всех владений,

Которые имел родитель ваш,

Достойный, благородный герцог Норфолк?

Маубрей

Да разве мой отец права утратил

И должен был я снова в них вступить?

Король, его любивший, должен был

Лишь силой обстоятельств, против воли

Его изгнать. В тот миг, когда отец

И Болингброк, привстав на стременах.

Коней ретивых шпорой горяча,

С копьем наперевес, спустив забрала,

Сверкали взорами сквозь сталь решетки

И подала труба сигнал к сраженью,

Тогда, тогда что удержать могло бы

Отца от смертоносного удара?

Но бросил жезл свой государь, не зная,

Что жизнь его на том жезле висела,

В тот миг он бросил жизнь свою и жизни

Всех тех, кто от меча иль по доносам

В правленье Болингброка принял смерть.

Уэстморленд

Пустое говорите вы, лорд Маубрей!

В те времена граф Херифорд считался

Одним из самых доблестных бойцов.

Как знать, кому бы счастье улыбнулось?

Но если бы отец ваш победил,

Из Ковентри не вынес бы он славы,

Затем что вся страна единодушно

Его хулила, а молитвы всех

За графа Херифорда возносились,

Которого боготворил народ

И чествовал превыше короля.

Однако отклонился я от цели.

Сюда я послан царственным вождем

Узнать, чем недовольны вы, а также

Сказать, что вас он выслушать согласен,

И, коль законны требованья ваши.

Готов он их исполнить, устранив

Все то, что возбудило в вас вражду.

Маубрей

Он вынужден вступить и переговоры;

И движет им расчет, а не любовь.

Уэстморленд

В вас говорит, лорд Маубрей, самомненье.

Не страх таится и предложенье нашем,

А милость. Вот пред вами наше войско:

Оно, готов поклясться я, надежно,

И мысль о страхе допустить нельзя.

У нас в рядах имен блестящих больше,

И воины искусней в ратном деле,

Оружье лучше, выше цель, ‑ должны

Мы и храбрее быть. Не говорите ж,

Что вынуждено предложенье наше.

Маубрей

Не допустил бы я переговоров.

Уэстморленд

Так, значит, стыдно вам своих поступков:

Не выдержит гнилье прикосновенья.

Хестингс

Уполномочен ли принц Джон вести

Переговоры от лица монарха.

Принять решенье и условья мира?

Уэстморленд

Со званьем полководца неразлучны

Все полномочья: празден ваш вопрос.

Архиепископ

Тогда, милорд, возьмите этот свиток;

В нем перечень всех требований наших.

Пусть все условья по статьям исполнят,

Сторонники все наши ‑ здесь и всюду

Оправданы пусть будут по закону,

Пускай подпишет принц свое согласье

Желанья наши выполнить ‑ и тотчас

Мы в берега покорности вернемся,

Рукою мира мощь свою сковав.

Уэстморленд

Ваш свиток принцу я вручу. Милорды,

Мы на глазах у наших войск сойдемся

И, если будет воля божья, миром

Закончим это дело, если ж нет,

Тогда пускай мечи на поле брани

Решат наш спор.

Архиепископ

Да будет так, милорд.

Уэстморленд уходит.

Маубрей

Мне говорит какой‑то тайный голос,

Что прочным этот мир не может быть.

Хестингс

Не бойтесь. Если мир мы заключим

На основанье тех определенных,

Пространных требований, что мы ставим,

Мир будет каменной скалы прочней.

Маубрей

Да, но мы будем на таком счету,

Что всякий вздорный и ничтожный повод,

Нелепый, незначительный предлог

Напомнит государю о восстанье;

И, будь мы в верности своей готовы

Идти на жертву за него, нас будут

Провеивать таким суровым ветром,

Что легче станут зерна, чем мякина,

И в нас добра не отличат от зла.

Архиепископ

Нет, нет, милорд. Заметьте, государь

Устал от вздорных и досадных распрей.

Он увидал, что, умертвив врага,

В наследниках двух новых наживаешь,

И потому захочет, без сомненья,

Он со своих табличек все стереть,

Наветчиков из памяти изгнав,

Чтоб не будили в нем воспоминаний

О прежних неудачах. Он ведь знает:

В стране не выполоть всех сорных трав,

Как подозрительность его хотела б;

Его друзья с врагами так сплелись,

Что, если вырвет с корнем он врага,

Тем самым нанесет ущерб и другу.

Страна подобна женщине сварливой,

Что до побоев мужа довела,

Когда же он занес над ней кулак,

Дитя протягивает, чтобы этим

Карающую руку удержать.

Хестингс

К тому ж король переломал все розги

О прежних оскорбителей своих;

Теперь недостает орудий казни,

И мощь его, как лев, когтей лишенный,

Грозить лишь может, не терзать.

Архиепископ

Вы правы,

И потому поверьте мне, лорд‑маршал,

Что если мы поладим с ним, то мир,

Как сломанная кость, что вновь срослась,

Прочней лишь будет впредь.

Маубрей

Да будет так!

Вот возвращается лорд Уэстморленд.

Входит Уэстморленд.

Уэстморленд

Принц приближается. Угодно ль вам

С ним встретиться, милорды, меж войсками?

Маубрей

Идемте с богом, ваше преподобье.

Архиепископ

Привет снесите принцу. Мы идем.

Уходят.

СЦЕНА 2

Другая часть леса.

Входят с одной стороны ‑ Маубрей, архиепископ, Хестингс

и другие, с другой ‑ принц Джон Ланкастерский, Уэстморленд,

офицеры и свита.

Принц Джон

Добро пожаловать, кузен мой Маубрей.

Приветствую вас, лорд архиепископ,

И вас, лорд Хестингс, как и всех других.

Вам несравненно больше подобало б,

Милорд архиепископ, быть средь паствы,

Собравшейся на колокольный звон

И проповеди внемлющей смиренно,

Чем в этот грозный час в стальной броне

Воспламенять крамольников толпу

Под грохот барабанов, превращая

Слова в мечи, а жизнь благую в смерть.

Тот, кто владеет сердцем государя,

Созрев под солнцем милости его,

Коль обратит во зло его доверье,

Ах, сколько бед он может натворить

Под сенью королевской! Так и вы,

Милорд архиепископ. Как глубоко

Вы вникли в слово божье! Это было

Известно всем. И были вы для нас

Господнего парламента оратор;

Для нас вы были голосом господним,

Глашатаем, посредником усердным

Меж благодатью, меж святыней горней

И грешной суетой. Кто б мог поверить,

Что вы свой сан во зло употребите,

Воспользуетесь благодатью неба,

Как пользуется низкий фаворит

В делах бесчестных именем монарха?

Под лживою личиной божьей воли

Вы наших подданных вооружили

На божьего наместника ‑ монарха

И мир небесный и земной нарушив,

Собрали полчища.

Архиепископ

Добрейший принц,

Мы не пришли нарушить мир земной

Но, как сказал я лорду Уэстморленду,

Година смуты нам велит, сплотившись,

Прибегнуть к столь чудовищному средству,

Чтоб оградить себя. Я предъявил

Вам перечень обид, нам причиненных,

С презреньем был отвергнут он двором,

И это породило гидру войн,

Чей грозный взор вы усыпить могли бы,

Законные исполнив наши просьбы.

Тогда покорность, сбросив гнет безумья,

К монаршим кротко склонится стопам.

Маубрей

А нет ‑ мы до последней капли крови

Сражаться будем.

Хестингс

Если ж мы падем,

Союзники подхватят наше знамя;

Тех перебьют ‑ другие сменят их,

И будет зло плодиться; станет распря

Переходить из рода в род, доколе

В стране рождаться будут поколенья.

Принц Джон

Вы чересчур, лорд Хестингс, близоруки,

Чтоб в даль веков грядущих прозревать.

Уэстморленд

Угодно ль высказать вам, ваша светлость,

Как смотрите вы на условья их?

Принц Джон

Я одобряю все, и принимаю,

И честью рода нашею клянусь,

Что ложно поняли монарха волю

И что иные из придворных наших

Употребили власть его во зло.

Милорд, исправлено все будет скоро,

Клянусь душою. Если вы довольны,

Своих солдат по графствам распустите;

Поступим так же мы. И меж войсками

Мы выпьем вместе, дружески обнявшись,

Чтоб всякий подтвердил, придя домой,

Что восстановлены приязнь и мир.

Архиепископ

Мне ваше слово, принц, порукой служит.

Принц Джон

Даю охотно слово и сдержу,

Я за здоровье ваше пью сейчас.

Хестингс

(одному из офицеров)

Ступайте, возвестите мир войскам;

Пускай заплатят им и всех распустят;

Им это будет в радость. Поспешите.

Офицер уходит.

Архиепископ

Я пью за вас, достойный Уэстморленд.

Уэстморленд

А я, милорд, за вас. Когда б вы знали,

Каких трудов мне стоит этот мир,

Охотней пили б вы. Я полагаю,

В моей любви вы скоро убедитесь.

Архиепископ

Не сомневаюсь в ней.

Уэстморленд

Душевно рад.

Здоровье ваше пью, кузен лорд Маубрей.

Маубрей

Мне вовремя желаете здоровья:

Внезапно стало как‑то худо мне.

Архиепископ

Перед напастью люди веселы,

А тяжесть в сердце предвещает счастье.

Уэстморленд

Так будьте веселы; порыв печали

Внушает вам, чтоб радости вы ждали.

Архиепископ

Поверьте, у меня легко на сердце.

Маубрей

Тем хуже, если правильна примета,

За сценой крики.

Принц Джон

Объявлен мир. Вы слышите ‑ ликуют?

Маубрей

Услышать бы победы ликованье!

Архиепископ

С победою одной природы мир:

В нем обе стороны покорены,

Но без потерь.

Принц Джон

Ступайте, Уэстморленд,

И наше войско также распустите.

Уэстморленд уходит.

Милорд, давайте мы солдатам нашим

Прикажем здесь пройти, чтоб увидать

Противников недавних.

Архиепископ

Пусть, лорд Хестингс,

Пред тем как разойтись, пройдут пред нами.

Хестингс уходит.

Принц Джон

Надеюсь, ночь мы вместе проведем?

Входят Уэстморленд.

Что ж наша армия стоит недвижно?

Уэстморленд

Вы им стоять велели ‑ не уйдут,

Пока от вас приказа не получат.

Принц Джон

Они свой знают долг.

Входит Хестингс.

Хестингс

Милорд, рассеялось все наше войско:

Как распряженные быки ‑ спешат

На юг, на север, запад и восток;

Как школьники, которых отпустили,

Стремятся кто домой, кто на забавы.

Уэстморленд

Весть добрая; в награду за нее

Вас арестую, Хестингс, за измену,

А также вас, епископ и лорд Маубрей.

Маубрей

Достойно ль, честно ли так поступать?

Уэстморленд

А заговор честней?

Архиепископ

Где ж верность слову?

Принц Джон

Не давал я слова;

Лишь обещал я сделать улучшенья,

Каких вы требовали, и клянусь

Я все исполню свято. Что до вас,

Изменники, готовьтесь встроить кару

За действия свои и за восстанье.

Мятеж был вздорен: глупо было рать

Вести на нас, безумно ‑ распускать.

Бить и барабан, преследовать ораву!

Не нам, а господу победы слава!

До плахи их сберечь; на ложе том

Измена дух испустит со стыдом.

Уходят.

СЦЕНА 3

Другая часть леса.

Шум битвы. Стычки.

Встречаются Фальстаф и сэр Джон Кольвиль.

Фальстаф

Как ваше имя, сэр? Скажите, пожалуйста, какого вы звания и откуда родом?

Кольвиль

Я рыцарь, сэр, и зовут меня Кольвиль из Долины.

Фальстаф

Ну, хорошо: имя ваше ‑ Кольвиль, звание ‑ рыцарь, а место жительства долина. Имя Кольвиль останется и впредь за вами, но отныне ваше звание будет изменник, а место жительства ‑ тюрьма; там достаточно глубокие подвалы, так что вы по‑прежнему будете Кольвилем из Долины.

Кольвиль

Не вы ли сэр Джон Фальстаф?

Фальстаф

Кем бы я ни был, сэр, я не хуже его. Что же, сдаетесь вы, сэр, или мне придется потеть из‑за вас? Если так, то капли моего пота станут слезами ваших близких, оплакивающих вашу смерть. Итак, повергнись в страх и трепет и умоляй меня о пощаде.

Дата добавления: 2015-03-29