АРИСТОТЕЛЬ 2 страница

Гимнастика и музы занимают молодежь до 20 -летнего возраста. С этого времени начинается более серьезное занятие науками, как подготовление к философии. Изучению последней посвящаются только те, кто к 30 годам обнаружил выдающиеся способности, и занимаются философией в течение 5 лет. Все прочие по достижении 30 лет, закончив образование, обращаются к практической деятельности, т. е. к отправлению военной службы. Избранные же, усвоим философское мировоззрение и своим поведением до 50 - летнего возраста укрепив лестное о них представление, переходят в высший общественный класс философов правителей, от которых зависит благо государства и граждан. Таких избранников, конечно, не может быть много.

Если в воспитании и образе жизни военного класса не трудно подметить спартанские черты, то в подготовке и призвании философов нельзя не видеть пифагорейского влияния.

XVII. Для Платона как в деле воспитания, так и в общественное деятельности нет различия между мужским и женским полом.

Женщины должны получать совершенно то же воспитание, как и мужчины. Они должны одинаково обучаться гимнастике и музам, а также изучать военное дело. Может быть, первое время занятие женщин в палестрах в обнаженном виде способно вызвать двусмысленные улыбки, но Платон убежден, что взгляд на неприличие стоит в зависимости от привычки. С течением времени вид обнаженной женщины при гимнастических упражнениях не будет уже вызывать дурных мыслей.

И в деле служения государству Платон не находит возможным делать различия между мужчинами и женщинами. Идя навстречу возражению, будто женщина по своей природе предназначена к иной деятельности, чем мужчина, Платон делает смелое сопоставление с миром животным. Разве при назначении собак в охрану стада выбирают только кобелей, а сук отгоняют, как непригодных к сторожевой службе?. Очевидно, ссылка на природу несостоятельна, - за отсутствием иных убедительных возражений, нет основания не допускать женщин, наравне с мужчинами, к отправлению военной и государственной службы.

XVIII. Таково государство, постигнутое в его идее философом и очерченное в диалоге "Государство".

Уже в древнее время государственный идеал Платона встретил критику в лице Аристотеля. Следует, однако, признать, что критические замечания Аристотеля весьма слабы, обнаруживают недостаточное внимание великого ученика к знаменитому учителю и неглубокое проникновение его в дух "Государства".

Аристотель выражает недоумение, относится ли предлагаемое Платоном общение, имущественное и личное, только к воинам, или же и к низшему классу. Между тем сам Платон не оставляет сомнения в том, что все указанное им общение касается только высших классов, но не земледельцев и ремесленников, отношения которых его не интересуют.

Возражая против уничтожения браков Аристотель утверждает, что при таком положении вещей каждый мужчина может сказать о каждой женщине: "моя жена". Но именно этого и невозможно сказать в платоновском государстве, где все рассчитано на устранение слова "мое", где женщина не является чьей-либо исключительной сожительницей.

Восставая против имущественного общения, Аристотель предполагает опровергнуть его тем, что при коммунизме никто не будет трудиться, а захочет свалить труд на других. Но это соображение неприложимо к платоновскому государству, где воины и философы не обязаны вовсе трудиться над производством экономических благ, а получать их в готовом виде и в необходимом количестве от низшего класса.

Непригодность имущественного общения Аристотель доказывает тему неудобствами, какие замечаются при общей собственности. Но Аристотель забывает, что общая собственность есть вид частной собственности, самая идея которой отвергается Платоном для класса воинов. Вообще Аристотель не понял того психического преобразования, на которое рассчитывал Платон, устранявший все, способное вызывать чувства обособленности, зависти, вражды.

XIX. Между тем идеал Платона, при всей смелости его, легко обнаруживает слабые стороны.

а. Идеальное государство не рассчитано на благосостояние всех граждан. "Заметим, что мы устраиваем наше государство не с тем, конечно, намерением, как бы сделать один какой - либо класс граждан счастливее прочих, а с тем, чтобы все наше государство было счастливым, потому что в таком государстве, предпочтительнее перед всеми прочими государствами, думали мы найти правду и справедливость". Вопреки такому решительному заявлению, Платон в своем идеале совершенно игнорирует низший, трудящийся класс. Все его внимание сосредоточено на классе воинов, ограждающих внешнюю безопасность, и философов, заботящихся о внутреннем благосостоянии, "Значение других классов менее важно"*. Но если предложенное Платоном для воинов общение, личное имущественное, есть лучшее средство удалить из государства все разъединяющее его, почему же он не устраняет брак и частную собственность для низшего разряда граждан того же государства? Если Платон рассчитывает на изменение общественной психики при реформе государственного строя, как же упускать из виду влияние одного быта на другой при совместном существовании их в пределах одного и того же небольшого города - государства? Ввиду этого представление о Платоне, как о социалисте и коммунисте, совершено неосновательно. Он не социалист, потому что он вовсе не возбуждает вопроса об организации производства, он и не коммунист, потому что в его государстве нет никакой общей организации потребления.

b. Отнимая у граждан - воинов частную собственность и семейную жизнь, что дает им Платон взамен? Ради каких благ жертвуют граждане государственному единству всеми своими частными интересами?

Этот вопрос Платон предвидел. "Чем же, однако, защитишься ты, Сократ, если скажут, что этих людей (воинов) ты делаешь не слишком счастливыми, и притом добровольно, потому что город - то в их руках". На такой вопрос Платон отвечает, что воины обязаны к такому образу поведения ради счастья целого государства.

Но что же скрывается за целым государством, в чем же счастье его населения?

Можно допустить, что с изменением государственного строя и общественной психики граждане способны отрешиться от тех личных радостей, какие доставляли им до того семья и собственность. Что же заменит теряемое? В государстве Платона нет свободы мысли, совести, преподавания, пропаганды, нет свободы художественного творчества, нет свободного сближения между мужчиной и женщиной на почве личного влечения. Государство Платона - это кладбище мысли и чувства. Что же заставит горожан такого государства дорожить достигнутым единением, побудить воинов защищать его до последней капли крови?

c. Идеальное государство Платона отличается полной неподвижностью. Создав государство по своему представлению, Платон удаляет всякую мысль о возможности новых улучшений, изменений, развития.

Эта боязнь за неприкосновенность государственного порядка особенно странна в лице, которое само выступает реформатором. Изгоняя из идеального государства всех, кто словом или примером может возбудить остатки страсти граждан, Платон расчищает дорогу самому себе. "Не забавны ли те люди, которые считают злейшим врагом своим того человека, который говорит им правду, и не забавны ли те государства, которые, будучи сами худо управляемы, запрещают своим гражданам, под страхом смертной казни, касаться государственного устройства".

d. В основу всего государственного воспитания и управления Платон кладет ложь. Чтобы внушить воинам привязанность к отечеству, рекомендуется убеждать их, будто они произошли от земли, которую они обязаны защищать, как мать. Чтобы классы не смешивались, необходимо внушить всем, что каждый из них при рождении получил от богов примесь золота, серебра или меди. Чтобы поддержать в людях храбрость, нужно представить загробную жизнь в самом привлекательном виде. Подбирая по жребию пары для производства потомства, правители могут подбирать номера, чтобы способствовать улучшению породы.

Вообще пользование ложью может быть дозволено правителям и только им, как одним лишь опытным врачам разрешается применение ядов. "Более чем кому - либо, идет лгать правителям государства или ради неприятелей или ради граждан, когда имеется в виду общественная польза; а всем прочим это непозволительно". Самое строгое наказание должно угрожать гражданину, который позволит себе солгать начальству. Но на лжи нельзя построить ни педагогики, ни политики.

e. Платон не улавливает тенденции своего времени. Конечно, Платон совершенно прав в своем утверждении, что единение граждан облегчается незначительностью политической единицы. Связь частных интересов с общественными представляется сознанию каждого. Но в истории наступают моменты, когда политические группы, даже помимо их воли, побуждаются к соединению в большие союзы.

В такой именно момент жил Платон. Но он не заметил афинского союза, он не предусмотрел архейского. Он не нашел возможным указать грекам на необходимость сплочения в одно государство ввиду внешней опасности, которая сначала в лице персидской монархии, привела, при жизни Платона, к унизительному Анталкидову миру, а позднее, в лице македонцев и особенно римлян, к полному крушению политического значения греков. Платон все мечтает только о государстве - городе. Правда, он нападает на след тенденции современного ему исторического момента. Он противопоставляет борьбу между греками и варварами, которую они называют войной, борьбе греков между собою, которую он и называет междоусобием. Он запрещает опустошать во время войны эллинскую землю и сжигать дома греков. Но все это ограничивается национальной стороной вопроса и не затрагивать политической.

f. Не уловил Платон и другой тенденции его времени, заключающейся в демократизации государственных учреждений и образования. Под влиянием аристократизма, прирожденного и теоретического, Платон с глубоким презрением относится к стремлению массы принять участие в государственных делах. Выдвигая ее невежество и неподготовленность, Платон даже не ставит вопроса о поднятии умственного уровня трудящегося люда. Он даже осудил ту попытку приобрести знание, которое обнаружилось в обращении к софистам. Поэтому Платон стремился задержать современное ему общественное течение, тогда как от политического мыслителя следовало ожидать, что он даст ему новое направление.

g. В то время как среди софистов раздался голос в пользу отмены рабства, как несовместимого к естественной свободе человека, Платон считает вполне правильным обращение в рабство побежденных варваров. В оправдание Платона привести то, что вопрос этот в его время еще не ставился.

XX. Если сейчас очерченное государство составляет идею государства, по отношению к которой все существующие государства представляют только отражения, то нельзя ли начертить тип государства, являющийся наиболее точной копией образца? Такую задачу ставил себе Платон в своем сочинении "Законы", написанном им под самый конец его продолжительной жизни.

Еще при создании идеального государства Платон мог думать, что его творение постигнуто умом из другого мира, но при построении второго идеала Платон сам подчеркивает те исторические основы, которые послужили ему отправным пунктом. даже там, где он умалчивает, критика открыла историческое происхождение каждого из элементов его идеала. Все создано им из того материала, который он мог видеть в греческих государствах. Его творчество состоит в комбинации элементов, данных исторической действительностью.

В новом идеале основной добродетелью являются не мудрость, а самообладание. Возражая законодателям, создавшим государства военного типа ввиду того, что каждый человек есть враг всем, что всякое государство ведет вечную, непримиримую войну против прочих государств, что цель государства состоит в том, чтобы приобрести преобладание в войне с другими государствами, Платон утверждает, что вражда существует не только во вне, государства с государством, селения с селением, общины с общиной, человека с человеком, но и внутри государства, селения, общины, человека. Поэтому, прежде всего, нужно победить самого себя, и цель государства состоит в обеспечении внутреннего мира.

Так как в новом идеале господствует не мудрость и правление не вручается уже философам, то при нормировании общественной жизни нельзя надеяться на усмотрение правителей, но необходимо опереться на закон. На этот раз мы имеем дело с государством правовым. Платон не разделяет взгляда, будто законодатель действует только силой, а не убеждением. Поэтому он советует предпосылать каждому закону предисловие, в котором законодатель должен убедить граждан в основательности веления, выраженного в самом законе.

Государство следует расположить в некотором отдалении от моря ввиду того вредного влияния, какое оказывает оживленная торговля, завязывающаяся в приморских городах. Население не должно быть многочисленным: Платон рекомендует число 5040, как имеющее наибольшее число делителей. Для поддержания этой численности существуют различные способы: правители должны убеждать супругов в необходимости воздержаться с производством потомства, а если это средство не помогает, остается эмиграция. С другой стороны, в случае сильного уменьшения населения от войны, эпидемии, приходится прибегнуть к иммиграции иностранцев. Относительно состава населения Платон несколько в сомнении: "В народе, имеющем один язык, одно имя, одинаковое богослужение и т.п. существует какая-то взаимная любовь, и он с трудом привыкает к другим законам". Это консервативное качество имеет свою хорошую сторону, но оно же препятствует реформам, которые могут потребоваться законодателю. И тогда население, составленное из разных национальных элементов, удобнее для законодателя.

Государственная территория, являясь собственностью государства, отдается в частное наследственное пользование граждан по участкам. Для урегулирования правильного соотношения между числом участков и числом граждан, Платон советует, кроме воздержания в браке, усыновление бездетных детей, родившихся в других семьях в большем, чем следует, количестве.

Государственная власть должна бы, согласно теоретическому рассуждению Платона, быть компромиссом между крайностями монархии и демократии. В действительности, в его проекте нет никаких следов монархии. Во главе правления стоят 37 законоблюстителей, которые охраняют законность и наблюдают за имущественным положением граждан. Рядом стоит совет из 360 членов, функционирующий секциями в 30 человек ежемесячно. Кроме того, предлагается целая система чиновников, военных и гражданских, как - то: таксиархи, филархи, агораномы, агрономы, астиномы и друг. Все они определяются к должности сложной системой выборов.

В противоположность идеальному государству, здесь существует брак, как постоянное сожитие. Вступление в брак есть прямая обязанность каждого мужчины в возрасте 25 - 30 лет и каждой женщины в возрасте 16 - 20 лет. Мужчина, не женатый до 35 лет, подвергается наказанию. Родителям советуется иметь двоих детей, мальчика и девочку. Отсутствие детей в течение 10 лет со времени заключения брака составляет повод к разводу.

Государство не должно ни страдать от бедности, ни утопать в роскоши. Поэтому оборот, способный произвести неравенство состояния, сильно ограничивается. Никто не может иметь имущества, превышающего ценностью в 4 раза ценность земельного участка. Денежные знаки таковы, что могут иметь обращение лишь в пределах государства. Только само государство может обладать деньгами, принимаемыми и в других государствах. Оно дает их тем, кто с разрешения правительства отправляется в чужие страны. Платон устраняет кредит, допуская сделки лишь на наличные, запрещает отдавать деньги в рост, закладывать вещи, получать приданое.

Довольно подробно останавливается Платон на перечислении преступных действий и соответствующих им наказаний. В этом отношении Платон мало уклоняется от того, что содержалось в законодательстве Солона.

Говоря о судоустройстве, Платон выставляет принцип различия процесса гражданского и уголовного: "Есть два судилища: одно, когда частный человек обвиняет в обиде частного и требует правосудия; другое, когда кто, ввиду общего интереса, нарушаемого кем - либо из граждан, вступается за общее дело". Дела первого рода начинаются третейским судом: "Обвиняющие друг друга должны, прежде всего, обратиться к ближним своим, друзьям и лицам, лучше всего знающим спорное дело". И это судилище, назначенное самими спорящими сторонами, есть самое священное. Если, однако, здесь не состоится соглашение, то частное дело переходит на рассмотрение судей, избираемых населением. Наконец, высшей апелляционной инстанцией является суд, избранный из лучших представителей от самого правительства. Что касается дел публичных, то "они необходимо подлежат суду всего народа, потому что все бывают обижены, когда кто наносит обиду государству".

I. С начала IV века до Р. Хр. в Греции образуются две школы, идущие от Сократа и в то же время диаметрально противоположные по характеру своего учения. Это циническая (Антисфен) и киренайская (Аристипп). Обе они имеют общий исходный пункт в воззрении, что счастье человека, составляющее цель его жизни, состоит в возможно полном удовлетворении потребностей.

С точки зрения циников, чем у человека меньше потребностей, тем легче их удовлетворить, тем достижимее счастье. Практический вывод тот, что человек должен по возможности ограничить круг своих потребностей. Так как потребности создаются общественной и государственной жизнью, то человек должен держаться как можно дальше от других людей. В известном анекдоте о том, как циник Диоген просил Александра Македонского не заслонять ему солнца, выражена аллегорически та мысль циников, что государство, предлагая человеку ряд новых благ, лишь отдаляет человека от природы. Понятно, что отношение циников к вопросам государственной и правовой жизни должно было быть совершенно отрицательным.

Иное решение этического вопроса дает киренайская философия. Если достоверны только наши ощущения, среди которых отличаются приятные и неприятные, то счастье человека будет тем полнее, чем больше количественно и выше качественно испытываемые им наслаждения. А для этого необходимо расширение и утончение потребностей. Благоразумие является руководителем человека в деле развития потребностей и нахождения способов их удовлетворения. Логически следовало бы ожидать, что киренайская школа придаст огромное значение общественной жизни, как среды, в которой развиваются потребности, и государству, как условию разумного направления этих потребностей по пути их удовлетворения. Но совершенно непоследовательно киренаики приходят к практическому выводу циников и предлагают человеку держаться по возможности дальше от государственных интересов.

То и другое воззрение стоят вполне на почве индивидуальной этики. Как для циников, так и для киренаиков общество и государство не составляют условия для нравственного усовершенствования. Может быть, однако, что человек не в состоянии отрешиться от общества, если он по природе существо общительное. Человеку нельзя сделаться чуждым того, что составляет его природу.

Исследование общественной жизни, постановка новых идеалов могли ожидаться теперь, в IV веке до Р. Хр., не со стороны философов, отрицавших, подобно Сократу и его ученикам, пользу научного знания, и не со стороны простых подражателей иноземным порядкам*(171), а со стороны ученых, проникнутых духом положительного знания. Не поверили ближайшие потомки великому учителю, будто геометрия полезна только для измерения полей, и пошли далеко по пути научного исследования. В Греции IV века до Р. Хр. - время высшего развития и выдающихся успехов науки. Математика, как твердая опора против скептицизма, география, расширившая поле зрения узко - национальных эллинов, естествознание, давшее огромный новый материал для мысли, развившаяся на его почве медицина - все это вызвало целый переворот в миросозерцании греков. От размышлений о мире и жизни перешли к изучению их.

В этот исторический момент появляется величайший греческий ученый и мыслитель, Аристотель.

II. В городе Стагире, близ Афона, в семье врача Никомаха, бывшего весьма близким ко двору македонского царя Аминты, родился в 384 году до Р. Хр. Аристотель. Семья эта принадлежала к роду, излюбленной профессией которого была медицина. Благодаря этому обстоятельству, Аристотель с малых лет проникся интересами и методами естественных наук.

Рано осиротев, юноша 17 лет устремился (367 г.) в Афины, этот умственный и художественный центр Греции. Здесь он стал усердным учеником Платона, несмотря на то, что домашняя подготовка нисколько не соответствовала поэтическому тону философии Платона. Но первоначальные научные симпатии, вынесенные из дому; и природный гений не дали Аристотелю превратиться в слепого последователя афинского философа. Оставаясь в Афинах при Платоне до самой смерти последнего (347 г.), Аристотель уклонился от того направления, куда тянул его учитель, пошел путем, преднамеченным семейными традициями и новым научным движением. Нельзя лучше выразить различие направлений ученика и учителя, чем это сделал Рафаэль в своей картине "Афинская школа": с одной стороны, Платон с воспламененным лицом, горящим взглядом, простирает свой указательный палец к небу, с другой - спокойный и холодный Аристотель указывает рукою вниз на землю*(172). При таком разногласии трудно не верить сохранившимся рассказам о возникших между учителем и учеником разногласиях. Уважение, которое сохранял всегда последний к первому, свидетельствует лишь о его беспристрастии, о благодарности за все данное Платоном и о преклонении перед гениальной личностью учителя.

После смерти Платона Аристотель переселился в Малую Азию, к одному из мелких государей, с которым даже вступил в свойство, женившись на его племяннице. Смерть этого государя заставила Аристотеля переселиться в Митилену на Лесбосе.

В это время известность Аристотеля, а также его фамильные связи с македонским двором, побудили Филиппа пригласить его воспитателем к 13 - летнему сыну Александру (343 г.). Что именно дал великий учитель своему не менее великому ученику, трудно сказать. Но особенной нравственной близости между ними не установилось, тем более, что на третий год Александр был отвлечен уже государственными делами. Позднее Александр не раз оказывал материальную поддержку научной деятельности Аристотеля, посылал ему коллекции из Азии.

Освободившись от воспитательной обязанности, Аристотель возвращается в Афины, где создает уже свою школу, перипатетиков, в лицее. Здесь философ преподавал все отрасли знания: логику, психологию, ботанику, зоологию, астрономию, метереологию, землевладение, этику, экономию, государствоведение. В его лице наука приобрела одного из тех немногих, которые совмещали в себе все современное знание, притом освещенное одним философским мировоззрением. Таких энциклопедистов, как Аристотель, история знала немного. Притом это был настоящий основатель школы, организатор научных исследований. Под его руководством учениками был собран огромный материал по естествоведению и обществознанию. Достаточно сказать, что его школа составила описание 158 конституций государств, а также описание законов различных стран.

Смерть Александра и возмущение эллинского духа против иноземной гегемонии заставили воспитателя македонского царя покинуть Афины и свою школы. Он переселился в Халкиду на остров Эвбее, где вскоре (323 г.) и умер от болезни.

III. Сохранилось предание, будто наследники любимого ученика Аристотеля, Теофраста, ввиду поползновений пергамского царя присвоить себе оставшиеся после философа записки, спрятали их в сыром подвале, где они пробыли около столетия. По извлечении их на свет они оказались настолько испорченными, что точное восстановление текста аристотелевских произведений стало уже невозможно.

Допустим, что рассказ этот может относиться только к неизданным сочинениям Аристотеля, к лекциям и заметкам, допустим, что рассказ этот не более как вымысел. Все же приходится признать, что литературное наследие Аристотеля возбуждает не менее сомнений, чем произведения Платона. Сочинения Аристотеля, ныне известные, соединенные в сборник Андроником Радосским в первой половине первого века по Р. Хр., следовательно, спустя три с половиной столетия после смерти автора. Остается спорным, все ли попало в этот сборник и не попало ли чего лишнего.

Многих сочинений Аристотеля, на которые имеются несомненные указания, у нас нет, как напр. знаменитого сборника конституций. И дошедших произведений не все оказываются полными и исправными; так, напр., неоконченной является "Политика" и притом с совершенно перепутанной последовательностью глав. Остается невыясненным также соотношение некоторых сходных по содержанию произведений, напр. соотношение между тремя этиками: "Этика Никомаха", "Этика Эвдема" и "Большая этика". Сомнительна подлинность некоторых сочинений, приписываемых Аристотелю, ввиду того, что в Лицее литературная работа производилась не одним учителем; так, напр., можно сомневаться, сам ли Аристотель составил тот отрывок, который известен ныне под названием "Афинское государство".

Некоторые сочинения Аристотеля создали ему славу стилиста, между тем как дошедшие до нас произведения не оправдывают вовсе этой похвалы. Это находит себе объяснение в том, что Аристотель одни из своих работ предназначал для публики, сам издал их, и потому подверг тщательной обработке. Большинство же дошедших до нас сочинений, в том числе "Политика", должны быть отнесены к разряду записок, составленных в целях преподавания, а потому не подвергшихся литературной обработке.

К философии права, кроме "Политики", имеет отношение "Этика" и "Риторика".

VI. Аристотель отвергает платоновский мир идей, который существует будто бы независимо от постигаемых чувствами предметов. Если идея есть сущность предметов, то мыслимо ли, чтобы она существовала отдельно от того, сущность чего она составляет. Мир идей ничем не доказывается. Не зная отношения между идеями и чувственно воспринимаемыми предметами, мы не разрешает задачу познания мира, мы лишь усложняем ее. По воззрению Аристотеля идеи или родовые понятия существуют не вне вещей, а в них, как форма.

Форма, хотя и мыслится отдельно от материи, но в действительности существует всегда вместе с нею. Материя же без формы и немыслима даже. Материя - это то, из чего может образоваться вещь, форма - это материя, превращенная в вещь.

Отношение между материей и формой, возможностью (potentia) и осуществлением (actus) составляет процесс вечного движения, вечного развития. Материя содержит в себе возможность осуществления формы, форма есть осуществленная материя. Семя содержит в возможности растение, глыба мрамора - будущую статую. Растение и статуя - это осуществленные в действительности семя и мрамор.

Какую бы форму ни имела вещь, она в то же время составляет возможность новой формы. Семя есть растение в возможности, растение - дерево есть семя в осуществлении; в то же время дерево есть в возможности строительный материал, даже строение. В одном существующем содержится in potentia другое, все существующее представляет in actu то, что содержалось уже в прежде существовавшем мире, по такому представлению, является в состоянии постоянного превращения и развития.

Принятие материей формы происходит под влиянием цели. Целесообразность есть главное начало движения и процесса развития.

V. Можно было ожидать, что такой всесторонний ученый даст новое методологическое направление в области обществознания. Действительно, при изучении социальных явлений Аристотель пользуется наблюдением, которое он привык применять при изучении явлений внешнего мира. Он рекомендует даже при наблюдении переходить всегда от простого к сложному. В его расположении был огромный материал, дававший ему возможность подмечать тонкое различие в общественных явлениях.

И, тем не менее, едва ли правильно противопоставлять рационализму Платона позитивизм Аристотеля. Различие между этими двумя мыслителями скорее в степени, чем в существе. Аристотель более связан фактами, чем Платон, Аристотель более склонен изучать существующее, чем долженствующее, у Аристотеля слабее полет фантазии, нежели у Платона. Разделяя науки на теоретические, практические и поэтические, Аристотель, при изучении общественных явлений, постоянно смешивает точки зрения теоретическую и практическую. Мало соответствует признанию его позитивистом и телеологическая точка зрения, которая играет такую видную роль в миросозерцании Аристотеля.

Явления общественной жизни исследуются Аристотелем в "Этике" и "Политике". Каково же их соотношение? Некоторые склонны думать, что "Этика" дает правила индивидуального благополучия, "Политика" - правила общественного поведения. Другие полагают, что центр тяжести заключается в добродетели, составляющей предмет "Этики", тогда как "Политика" имеет в виду лишь средства осуществления добродетели. Аристотель определяет соотношение между "Этикой" и "Политикой" следующим образом. "Все науки, все искусства имеют своей целью благо; высшее из этих благ должно быть предметом высшего знания. Таким знанием является политика. Благо в политике - это справедливость, другими словами общее благо". Эта высшая, основная наука "определяет, каковы знания, которые необходимы для существования государства, а потому должны быть изучаемы гражданами". Этика есть часть политики, насколько нравственность составляет одно из явлений общественной, а по мнению греков, - государственной жизни.

Дата добавления: 2015-04-24