Алексей степанович хомяков

ОБ ОБЩЕСТВЕННОМ ВОСПИТАНИИ В РОССИИ

Для того чтобы определить разумное направление воспитания в какой бы то ни было земле и полезнейшее влияние правительства на это воспитание, кажется, надобно прежде всего определить смысл самого слова воспитание.

Воспитание в обширном смысле есть, по моему мнению, то действие, посредством которого одно поколение приготовляет следующее за ним поколение к его очередной деятельности в истории народа. Воспитание в умственном и духовном смысле начинается так же рано, как и физическое... Родители, дом, общество уже заключают в себе большую часть воспитания, и школьное учение есть только меньшая часть того же воспитания. Если школьное учение находится в прямой противоположности с предшествующим и, так сказать, приготовительным воспитанием, оно не может приносить полной, ожидаемой от него пользы; отчасти оно даже делается вредным: вся душа человека, его мысли, его чувства раздвояются; исчезает всякая внутренняя цельность, всякая цельность жизненная; обессиленный ум не дает плода в знании, убитое чувство глохнет и засыхает; человек отрывается, так сказать, от почвы, на которой вырос, и становится пришельцем на своей собственной земле... Школьное образование должно быть сообразно с воспитанием, приготовляющим к школе, и даже с жизнью, в которую должен вступить школьник по выходе из школы, и только при таком соображении может оно сделаться полезным вполне.

Из этого определения воспитания следует, что оно есть дело всего общества в обширном смысле слова и что оно, по-видимому, должно быть предоставлено самому обществу без всякого вмешательства правительственной власти; но такой вывод был бы несправедлив. Нет сомнения, что государство, признающее себя за простое, или, лучше сказать, торговое, скопление лиц и их естественных интересов, как, например, североамериканские Штаты, не имеет почти никакого права вмешиваться в дело воспитания, хотя они и не дозволили бы воспитательного заведения с явно безнравственной целью; но то, что в государстве, подобном Северной Америке, является только сомнительным правом, делается не только правом, но прямой обязанностью в государстве, которое, как земля русская, признает в себе внутреннюю задачу проявления человеческого общества, основанного на законах высшей нравственности и христианской правды. Такое государство обязано отстранять от воспитания все то, что противно его собственным основным началам. Такова разумная причина, из которой истекает необходимость прямого действия правительственного на общественное образование. Впрочем, это действие, как я сказал, есть действие только отрицательное. Право на действие положительное, по-видимому, сомнительно; но и это сомнение исчезает при внимательном рассмотрении. Во всяком обществе, кроме потребностей постоянных и общих, могут явиться потребности временные, частные, на которые оно еще отвечать не умеет. Для удовлетворения этих потребностей могут быть нужны учебные заведения исключительные и временно необходимые до той поры, когда само общество вполне поймет свои новые задачи и будет свободно удовлетворять свои новые требования. Это право, бесспорно, должно быть допущено всяким государственным законодательством. Таким образом, положительное вмешательство правительства в дело общественного образования так же законно, как и отрицательное его влияние; а все то, что составляет право правительства, составляет в то же время часть его обязанности. Итак, в число прямых обязанностей правительства, верно выражающего в себе законные требования общества, входят устранение всего, что противно внутренним и нравственным законам, лежащим в основе самого общества, и удовлетворение тех потребностей, которых само общество еще не может удовлетворить вполне. Из этого положения следует, что правила общественного воспитания должны изменяться в каждом государстве с характером самого государства и в каждую эпоху с требованиями эпохи. В отношении к отрицательному влиянию правительства на общественное образование должно заметить, что правительство, которое допустило бы в нем начала, противные внутренним и нравственным законам общества, изменило бы через то самое общественному доверию. Поэтому, чтобы определить направление правительственных действий на воспитание, надобно прежде всего определить сам характер земли, судьба которой вручена правительству: ибо то, что может быть невинно или даже похвально в Англии, было бы вредно и даже преступно в Испании.

Воспитание, как уже было сказано, есть передача всех начал нравственных и умственных от одного поколения последующему за ним поколению. Все особенности местные заключаются в началах нравственных: о них уже говорено. Начала умственные заключают в себе знания, т.е. науку в строгом смысле, в понимании науки. Эти начала имеют одинаковые требования везде, и правила для удовлетворения этих требований одинаковы во всех странах света, ибо они основаны на общих законах человеческого разумения.

(В Европе. - И А.) борются две системы (воспитания и обучения. - И. А.), совершенно противоположные друг другу. Одна система дробит знания на многие отрасли и, ограничивая ум каждого юноши одною какою-нибудь из этих отраслей, надеется довести его до совершенства на избранном заранее пути, не знакомя его почти нисколько с остальными предметами человеческого знания. Это система специализма, или, так сказать, выучки.^Другая, принимая все человеческое знание за нечто цельное, старается ознакомить юношу более или менее с целым миром науки, представляя его собственному уму выбор предмета, наиболее сродного его склонностям, и пути, наиболее доступного его врожденным способностям. Это система обобщения, или, иначе, понимания. Обе системы имеют своих приверженцев; но, кажется, успех первой из этих систем ничему иному приписать нельзя, кроме пристрастия ума человеческого ко всему новому: ибо она так же мало оправдана опытом, как она мало согласна с общими законами разума. Страна, наиболее отличающаяся учеными и изобретателями-специалистами, Англия, почти не имеет специальных школ... Нет сомнения, что и из специальных школ выходили изредка люди, с честью подвизавшиеся на избранном заранее пути; такие примеры бывали, но они крайне редки; сколько же примеров можно найти воспитанников специальной школы, заслужившивших почетное имя в специальностях, совершенно чуждых их воспитанию (т.е. обучению. - И. А.), столько же и еще более можно найти примеров гениальных самоучек... Таков опыт современный, и таков будет опыт всех времен.

Исключение специальных направлений из училищ приготовительных или переходных не исключает специальности из воспитания вообще; оно допускает ее и даже признает ее необходимость, но определяет ей совсем иное место. Учение специальное не есть уже просто учение: оно уже есть дело жизненное, выбор, так сказать, первый подвиг гражданственности. Оно не начинает, а завершает воспитание общественное.

Печатается по: Антология педагогической мысли России первой половины XIX в. - М., 1987. - С. 500-502; 503-505.

[1] По одной из легенд, в ответ на просьбу царя Сиракуз Гиерона продемонстрировать, как тяжелый груз может быть сдвинут малой силой, Архимед «взял трехмачтовое грузовое судно, которое перед этим с превеликим трудом вытянули на берег много людей, усадил на него множество народа и загрузил обычным грузом. После этого Архимед сел поодаль и стал без особых усилий тянуть на себя канат, перекинутый через полиспаст (связь двух блоков для увеличения тяги), отчего судно легко и плавно, словно по воде, «поплыло» к нему». (Здесь и далее прим. сост.)

[2] Иоганн Фауст был помощником Иоганна Гуттенберга (1400-1468) - немецкого изобретателя книгопечатания.

[3] Аристотель Стагирит (384 до н.э. - ок. 322 до н.э.), древнегреческий философ и учёный-энциклопедист. Философия Аристотеля делится на теоретическую (умозрительную), цель которой - знание ради знаний, практическую, цель которой - знание ради деятельности, и пойетическую (творческую), цель которой - знание ради творчества. Аристотель не выделяет педагогику в особую дисциплину, но трактует как часть теории государства и общества. Идея воспитания (пайдейи) выходит за рамки школьной педагогики, перерастая в понятие «культура» как трансляция знаний, этических ценностей и норм поведения, регулируемая государством.

[4] Фемистокл (ок. 528 - ок. 460 до н.э.), афинский государственный и военный деятель, поднялся на вершину власти исключительно благодаря своим способностям.

[5] Александр III, известный под именем Великий (Македонский) (356 - 323 гг. до н.э.), царь Македонии.

[6] Плутарх (ок. 45 — ок. 127), древнегреческий писатель и историк. Главные сочинения – «Сравнительные жизнеописания» выдающихся греков и римлян (50 биографий). Остальные дошедшие до нас многочисленные сочинения объединяются под условным названием «Морали».

[7] Статуи бога Меркурия символизировали идеал мужской красоты.

[8] Катон Марк Порций (Marcus Porcius Cato). В римской истории наиболее знамениты два деятеля, носившие это имя. Катон Старший, он же Катон Цензор (234 - ок. 148 до н.э.), политик, полководец и писатель, больше всего известен строгостью нравов и приверженностью идее окончательного уничтожения Карфагена. Он приходится прадедом Катону Младшему, или Катону Утическому (95-46 до н.э.), аристократу, славившемуся стоическими добродетелями и ставшему в гражданской войне символом проигранного республиканского дела.

[9] Мусическос воспитание (от греч. musike - общее образование, духовная культура) — система умственного, эстетического нравственного воспитания в Древней Греции, включающая литературное и музыкальное образование, знакомство с основами наук, изучение ораторского искусства, политики, этики, философии (БЭС, СПб, 2002).

[10] Для приобретения интеллектуальной культуры.

Дата добавления: 2015-04-24