И его дефиниция 5 страница

Обобщая изложенное относительно видов правообязываний, отметим, что в самом юридическом содержании правозащитного отношения их отраслевая принадлежность сохраняется, но режим осуществления заметно обогащается целями и принципами единой системы правозащитного регулирования. Основная причина такого положения состоит в том, что сами правозащитные полномочия, по поводу которых и в связи с которыми существуют юридические обязанности, не исчерпываются только отраслевой принадлежностью. Это свойство правозащитных полномочий передается и юридическим обязанностям. Например, юридическая обязанность правозащитного отношения, состоящая в необходимости совершить определенные действия либо воздержаться от них в интересах обеспечения права-пользования, возлагается и на международное сообщество, его правозащитные органы, а также на государство, его органы, вплоть до отдельных физических лиц (граждан, лиц без гражданства и т. д.). Эта обязанность закрепляется как в соответствующих источниках международного права[356] (так, в ст. 2 Кодекса поведения должностных лиц по поддержанию правопорядка на должностных лиц возлагается обязанность уважать права человека, т. е. воздерживаться от их нарушения: "При выполнении своих обязанностей должностные лица по поддержанию правопорядка уважают и защищают человеческое достоинство и поддерживают и защищают права человека по отношению ко всем лицам"[357]), так и в различных внутригосударственных нормативно-правовых актах[358]. Следует отметить, что актуализация того или иного вида юридической обязанности в правозащитном отношении всегда оказывается связанной с характером и стадией реализации того или иного правозащитного полномочия.

Обобщенным итогом действия юридических обязанностей в правозащитном отношении является режим правовой защищенности прав человека, при котором только и можно полноценно пользоваться правами человека. Его своеобразие заключается в том, что он складывается вокруг состояния урегулированности главных отношений – отношений между человеком и государством, а также в том, что основным источником юридических обязанностей и объектом их обеспечительного действия являются права человека. В этом и состоит, по нашему мнению, один из основных доводов в пользу утверждения о необходимости целенаправленного формирования особой – правозащитной – системы регулирования осуществления права человека на правовую защиту.

Наряду с юридическим содержанием, в правозащитном отношении имеет место и фактический элемент – правовое поведение.Этот элемент правозащитного отношения представлен юридически значимыми действиями его сторон – субъектов правозащитного отношения.

Известно, что термин "юридически значимое поведение" охватывает два варианта поведения субъектов: а) правомерное поведение и б) неправомерное поведение.

Неправомерное поведение – это противоправное поведение. Применительно к правозащитному отношению оно выступает одним из его оснований и проявляет себя в виде юридического факта – поведения (действия или бездействия), нарушающего права человека. Поэтому неправомерное поведение лежит за пределами функционирования правозащитных отношений. Однако это не означает, что оно не имеет юридических свойств. В совокупности признаки противоправного поведения закреплены в законодательстве и образуют составы нарушений прав человека. Данным законодательством запрещено осуществление такого поведения под угрозой применения соответствующих санкций. Так, согласно ч. 1 ст. 117 УК РФ причинение "физических или психических страданий путем систематического нанесения побоев либо иными насильственными действиями, если это не повлекло последствий, указанных в статьях 111 и 112 настоящего Кодекса, – наказывается лишением свободы на срок до трех лет"[359].

Главная, специфическая черта противоправного поведения заключается в том, что субъект не выполнил лежащей на нем обязанности, которая призвана удовлетворить то или иное правозащитное правомочие. Такая обязанность может быть сформулирована вполне конкретно: в виде соответствующего обязывания (например, ч. 1 ст. 12 Уголовно-исполнительного кодекса РФ обязывает администрацию учреждения или органа, исполняющего наказания, предоставить осужденным информацию о своих правах и обязанностях, о порядке и условиях отбывания назначенного судом вида наказания, а также ознакомить их с изменениями порядка и условий отбывания наказаний), либо косвенно: в виде дозволения(так, прокурор вправе в порядке и по основаниям, которые установлены настоящим Кодексом, приостанавливать или прекращать производство по уголовным делам – п. 16 ст. 37 УПК РФ) или запрета (например, ст. 5 Кодекса поведения должностных лиц по поддержанию правопорядка запрещает лицу, осуществляющему охрану правопорядка, "осуществлять, подстрекать или терпимо относиться к любому действию, представляющему собой пытку или другие жестокие, бесчеловечные или унижающие достоинство виды обращения и наказания, и ни одно должностное лицо по поддержанию правопорядка не может ссылаться на распоряжения вышестоящих лиц или такие исключительные обстоятельства, как состояние войны или угроза войны, угроза национальной безопасности, внутреннюю политическую нестабильность или любое другое чрезвычайное положение для оправдания пыток или других жестоких, бесчеловечных или унижающих достоинство видов обращения и наказания")[360].

Примеры способов закрепления юридических обязанностей по обеспечению права человека на правовую защиту убеждают в том, что различия между запретом, обязыванием и дозволением в рамках правозащитных отношений весьма условны, поэтому трудно признать их решающую роль в квалификации метода регулирования данных отношений. Как оказывается, запрет есть в то же время дозволение действовать, не выходя за рамки запрета, и обязывание не выходить за эти рамки, дозволение – запрет выходить за границы дозволенного и обязывание действовать строго в его рамках.

Правомерное поведение субъектов правозащитных отношений – это совокупность действий или бездействий, осуществление которых, во-первых, соответствует требованиям норм о правах человека, а во-вторых, означает реализацию данных предписаний.

Правомерное поведение представляет собой превращение внутреннего состояния человека в действие под влиянием права[361]. Правовое поведение отражает непосредственный контакт субъекта с правовой действительностью, в ходе которого проявляются волевые усилия и совершается объективизация юридического содержания правоотношения.

В правозащитном отношении правовое поведение представлено действиями или бездействием его участников. В этом поведении материализуется юридическое содержание правозащитного отношения. Однако это общее положение требует пояснений.

Субъективные права и юридические обязанности направленно воздействуют на поведение участников сторон правозащитного отношения. Суть этого воздействия выражается в том, что права и обязанности выступают в роли юридических программ фактического поведения. Их направленность обусловливается характером правозащитного правомочия и корреспондируемой с ним юридической обязанности. Они сообщают организованность действиям сторон правоотношения. Именно через них осуществляется действие системы правозащитного регулирования.

Правовое поведение управомоченной стороны правозащитного отношения следует отличать от правового поведения юридически обязанной стороны. Если поведение управомоченной стороны есть форма использования субъективных прав, то поведение контрагента – исполнение юридических обязанностей (запретов). В зависимости от того, где располагается активный юридический центр в конкретном правозащитном отношении – в плоскости правомочий или обязанностей – все правозащитные отношения подразделяются на активные и пассивные[362]. Правозащитные отношения активного типа характеризуются тем, что юридически обязанный субъект должен совершить конкретные активные действия в целях удовлетворения правозащитных полномочий другой стороны. В пассивных правозащитных отношениях этот субъект обязан воздерживаться от действий, которые могут привести к сбою, нарушению процесса осуществления прав управомоченной стороны. Иными словами, в активных отношениях реализуются те юридические обязанности, осуществление которых связано с выполнением определенных действий. В пассивных – от юридически обязанной стороны требуется только одно: воздержание от запрещенных вариантов поведения.

Пассивные правозащитные отношения существенно отличаются от активных. Главное отличие заключается в том, что пассивные правозащитные отношения – это всегда общие правоотношения. Активные, наоборот, могут состояться только как конкретные правозащитные отношения.

Постановка вопроса о существовании общих правоотношений связана, как отмечалось выше, с решением проблемы реализации права[363]. Если признать, что нормативно-правовые предписания могут осуществляться вне правоотношений, то вопрос об общих правовых отношениях автоматически снимается. Если же исходить из обратного, то нельзя не признать объективную необходимость существования общих правоотношений. Характеризуя общие правоотношения, Н. И. Матузов пишет: "Общие правоотношения, в отличие от конкретных, выражают юридические связи более высокого уровня между государством и гражданами, а также последних между собой по поводу гарантирования и осуществления основных прав и свобод личности (право на жизнь, честь, достоинство, безопасность, неприкосновенность жилища, свободу слова и т. п.), а равно обязанностей (соблюдать законы, правопорядок). Они возникают главным образом на основе норм Конституции, других основополагающих актов и являются базовыми, исходными для отраслевых правоотношений"[364]. Сказанное Н. И. Матузовым целиком и полностью приложимо к характеристике общих правозащитных отношений. Они возникают из факта признания прав человека и выступают формой их осуществления. "Права человека, – пишет С. А. Комаров, – реализуются в общих правоотношениях… Для субъекта права достаточно обладать лишь правоспособностью для возникновения реального права в таких правоотношениях"[365].

В общезащитных правовых отношениях юридически обязанный субъект – корреспондент конкретного правозащитного правомочия – воздерживается от осуществления запрещенных вариантов поведения. Смысл такого рода запретов заключается в том, чтобы управомоченное лицо могло свободно и полностью реализовать не только одно из своих правомочий – право на правовую защищенность, вытекающее из права на правовую защиту, но и любое иное право человека. Иными словами, общее правозащитное отношение является способом осуществления как права человека на правовую защиту, так и всех иных его прав. "В рамках общих правоотношений, – подчеркивает Н. И. Матузов, – государство связано естественными правами личности, которые оно не может "отменить", изменить, ограничить или которых не может лишить кого бы то ни было. Напротив, будучи стороной в указанных правоотношениях, оно несет не одну, а множество обязанностей по созданию условий для реализации прав человека, их соблюдению, охране, защите, гарантированию и т. д."[366]

Нормативно-правовые предписания, закрепляющие право человека на правовую защиту, имеют предоставительно-обязывающий характер. Следовательно, в них идеально смоделирована взаимосвязь между обязанностью воздерживаться от противоправных действий и правом человека требовать исполнения этой обязанности. Эта взаимосвязь "запрет-право" в процессе правового регулирования и конкретизируется в общезащитных правоотношениях. Юридическое содержание данного отношения заключено в том, что на основе такой взаимосвязи у человека имеется право требовать неукоснительного соблюдения предписаний закона (запретов), а на государство и иных субъектов ложится обязанность не совершать подобных действий. Выполняются эти права и обязанности (запреты) фактическим поведением сторон – активными действиями управомоченной стороны по осуществлению прав человека и воздержанием от запрещенных вариантов действия – обязанных субъектов.

Однако правозащитные отношения принимают и форму конкретных. По отношению к ним общие правозащитные отношения выполняют роль предпосылок, а юридический факт – функцию превращения этих предпосылок в конкретные правозащитные отношения. Специфика конкретных правозащитных отношений заключается в том, что в них юридическая связь индивидуализирована, конкретно определены правозащитные полномочия и правообязывания, а также имеет место осуществление правовой защиты.

В качестве примера, подтверждающего обоснованность вышеизложенных рассуждений, можно сослаться на институт защиты прав собственника. Известно, что праву собственника противостоит обязанность всех других лиц не препятствовать свободному осуществлению им владения, пользования или распоряжения вещью, не посягать на эти права. Такая связь есть общезащитное правоотношение. Оно осуществляется без нарушений прав управомоченного лица. Но как только нарушено право собственности, обязанность нарушителя по отношению к собственнику четко выявляется, а само общее правозащитное отношение переходит в форму конкретного. В этом случае юридическая связь между участниками правозащитных отношений конкретизируется, а юридически обязанная сторона совершает активные действия, направленные на выполнение требований, вытекающих из правозащитных полномочий управомоченной стороны.

Таким образом, деление правозащитных отношений на активные и пассивные с неизбежностью приводит к признанию их градации на общие и конкретные правозащитные отношения. Иными словами, правозащитные отношения, будучи по своей сути универсальным способом осуществления прав человека, принимают форму как общих, так и конкретных правоотношений. Они и выступают предметом регулятивного воздействия правозащитного метода.

Обобщая изложенное относительно существа и особенностей правозащитных отношений, обратим внимание на их социально-нравственную насыщенность и динамику развития, что обязательно должно отражаться и на специфике их правового регулирования.

На первое обстоятельство обращают внимание многие специалисты. Так, Ф. М. Рудинский отмечает, что права человека в главных и основных своих чертах обозначаются как явления высоконравственного порядка[367], а их осуществление есть одновременно и воплощение в жизнь нравственных требований. Поэтому, с его точки зрения, обеспечение прав человека включает в себя и обязательное соблюдение требований морали[368]. Отметим, что практика международного правового регулирования защиты прав человека изобилует требованиями о соблюдении этических норм при отправлении различных форм защиты прав человека. В результате правозащитные отношения наполняются, помимо собственно правового, еще и нравственным содержанием.

Второе обстоятельство также подмечено Ф. М. Рудинским. Рассматривая возникновение и динамику правоотношений, в которых реализуются права человека, он пишет: "Гражданские (личные, конституционные) права существуют и реализуются в правоотношениях, но виды этих правоотношений различны. Указанные права существуют не в административно-правовых, гражданско-правовых и иных отраслевых правоотношениях, имеющих строго индивидуализированный характер… а в рамках отношений «государство – гражданин»". Отношения "государство – гражданин" автор квалифицирует как общие, не имеющие отраслевой принадлежности. "На первой стадии эти права существуют в рамках общих правоотношений типа «государство – гражданин».На второй и третьей стадиях они конкретизируются в отраслевых субъективных правах и реализуются в рамках отраслевых правоотношений"[369]. Иными словами, правоотношения, в которых протекает осуществление прав человека, первоначально возникают как общие, а далее принимают признаки отраслевых отношений. Эта логика динамики и преобразования правоотношений свойственна и правозащитным отношениям. Данный вывод имеет принципиально важное значение в понимании особенности действия правозащитного метода регулирования.

§ 2. Особенности действия правозащитного

метода регулирования

Как обосновывалось выше, право человека на правовую защиту вытекает из социально-природных и духовно-интеллектуальных свойств человека. Эти свойства, приобретая форму субъективных прав и далее закрепляясь в нормативно-правовых формах (конституциях государств, нормах и принципах международного права, а также в международных договорах), получают тем самым статус юридически гарантированных возможностей поведения человека. Ранее мы дали подробную характеристику субъективным и объективным формам бытия права человека на правовую защиту и корреспондируемым с ними юридическим обязанностям. Поэтому перейдем к рассмотрению проблемы действия правозащитного метода, имея в виду, что данное действие есть реализация регулятивного содержания правозащитного метода.

В юридической литературе содержание метода правового регулирования, как правило, рассматривается через его структуру. Смысл такого видения заключается в том, что само воздействие метода на общественные отношения строго упорядочено последовательностью включения в этот процесс того или иного его элемента. Поэтому можно полагать, что действие правозащитного метода представляет собой поэтапное включение правозащитных средств в процесс воздействия правозащитного регулирования на поведение людей.

Относительно количества составных частей, образующих структуру метода правового регулирования, в правоведении отсутствует единство мнений[370]. Так, Л. С. Явич полагает, что структуру метода правового регулирования образуют пять компонентов: 1) порядок установления прав и обязанностей субъектов права; 2) степень определенности предоставленных прав и "автономности" действий субъектов; 3) взаимоотношения субъектов правоотношений; 4) наличие или отсутствие конкретной юридической связи между субъектами прав и обязанностей; 5) пути и средства обеспечения установленных субъективных прав и юридических обязанностей[371].

Несколько иного мнения по этому вопросу придерживается С. С. Алексеев. Он выделяет четыре основных компонента в структуре метода правового регулирования: а) общее правовое положение субъектов; б) основания возникновения, изменения и прекращения правоотношений; в) приемы формирования субъективных прав и юридических обязанностей; г) характер юридических мер воздействия (санкции)[372]. Данное положение С. С. Алексеева нашло широкую поддержку в юридической науке. Мы также разделяем сделанный С. С. Алексеевым вывод относительно структуры метода правового регулирования. С позиции этого положения и перейдем к рассмотрению вопроса о действии правозащитного метода регулирования общественных отношений.

Первой формой, в которой обнаруживает себя правозащитный метод не только как факт, но и как функционирующее явление, выступает международное и внутригосударственное признание права человека на правовую защиту. Характеристика действия названного права подробно изложена в параграфах, посвященных юридической природе и регулятивной ценности защиты прав человека. Поэтому особый акцент сделаем на его нормативном закреплении.

Значение выраженности права человека на правовую защиту в нормах объективного права фактически превращает правозащитный метод регулирования в официально признанный способ регулирования правозащитных отношений. Это объясняется тем, что именно с помощью норм права устанавливается общее, исходное, юридически значимое положение участников правозащитных отношений – их правовой статус, который может быть назван правозащитным. В установлении общего правозащитного статуса метод правового регулирования выражается и действует как способ организации правовых связей субъектов правозащитного отношения. "Определяя участникам регулируемых отношений рамки возможного и дозволенного поведения, норма права вступает в непосредственный контакт с волей субъекта, воздействует на нее и регулирует внешние поступки субъекта"[373], – пишет А. М. Витченко. При этом сферами его организующего воздействия выступают как общие, так и конкретные правозащитные отношения.

Однако в установлении исходного правового положения субъектов проявляется и другая его черта – направлять, программировать содержание и действие всей системы правозащитного регулирования. "Поставив субъектов общественных отношений в те или иные исходные юридические позиции, – замечает С. С. Алексеев, – правовая система тем самым предопределяет своеобразие используемого в данной области всего комплекса юридического инструментария и отсюда основные особенности структурных подразделений правовой системы"[374]. Следовательно, проблема нормативной основы правозащитного метода регулирования не исчерпывается формированием правового статуса субъектов прав человека, хотя недооценивать закрепления данного статуса также нельзя. В этой связи надо признать не случайным то, что некоторые специалисты ограничивают предметность метода правового регулирования именно сферой установления общего правового статуса субъектов. Так, С. Н. Братусь считает, что правовое регулирование достигается и полностью себя исчерпывает фактом издания нормы права[375]. При этом он отождествляет понятия "правовое регулирование" и "правовое воздействие". В то же время, как отмечалось выше, названные понятия различаются по объекту, набору средств и результатам их осуществления.

Действие правозащитного метода регулирования имеет место с момента признания права человека на правовую защиту, оформленное в соответствующей документальной форме. При этом сам акт признания и есть само это воздействие.

В юридической науке существует мнение, согласно которому в норме права метод материализуется в ее составных частях – гипотезе, диспозиции и санкции. "Представление о методе, заключенном в норме, – пишет В. М. Горшенев, – можно получить только при анализе всех структурных частей нормы права и специфики субъективного состава, поведение которого норма права должна урегулировать"[376]. Смысл выраженности прав человека в нормах права состоит в том, что, как пишет Г. Б. Романовский, благодаря именно "этому и можно говорить, что те или иные действия соответствуют законодательным установлениям, а другие противоречат"[377].

Однако защита прав человека как метод правового регулирования конечно же не исчерпывается закреплением в нормах права субъективного права человека на защиту. Очевидно, что правозащитный метод (и в этом, по нашему мнению, состоит одна из его особенностей) призван не только регламентировать поведение людей, но и организовывать соответствующую стандартам прав человека систему организационно-процедурного обеспечения исполнимости права на защиту. А это предполагает признание в нормативной основе правозащитного метода правовых предписаний самого различного характера, но так или иначе касающихся и правового статуса субъектов прав человека, и организационной стороны осуществления защиты данных прав.

В литературе, посвященной вопросам классификации нормативно-правовых предписаний, указывается на существование различных видов норм права. Однако также отмечается, что применительно к проблеме правового регулирования наибольшее значение имеет типизация норм права по функциональному признаку. По этому основанию выделяют: "исходные правовые нормы, нормы-правила поведения (нормы непосредственного регулирования человеческого поведения), общие и специальные нормы"[378].

Исходные нормы права предназначены для закрепления в объективном праве отправных начал, принципов правового регулирования. Их отличительный признак состоит в предельной абстрактности содержащегося в них правового предписания и особой направляющей роли в методе правового регулирования.

Роль исходных правовых норм в правозащитном методе играют правовые предписания, в которых, во-первых, признаются права человека и их защита законом, во-вторых, содержится дефиниция прав человека в качестве естественных и неотъемлемых свойств самого человека, в-третьих, устанавливается юридическая обязанность международного сообщества и государств признать, уважать и защищать права человека. Эти исходные нормы задают направленность и качественные параметры действия правозащитного метода регулирования в пространстве, по кругу лиц и во времени.

Свою роль, присущую только им, выполняют в правозащитном методе регулирования нормы-правила поведения. Их задача состоит в том, чтобы четко описать запрещенные, обязательные и возможные варианты поведения субъектов, вовлеченных в отношения осуществления права человека на правовую защиту. Такого рода нормативно-правовые предписания можно подразделить на общие и специальные. К числу общих норм следует отнести те правовые веления, которые адресуются ко всем субъектам прав человека. Например, нормы, устанавливающие одинаковое для всех людей то или иное правозащитное правомочие (п. 1 ст. 46 Конституции РФ устанавливает право каждого человека на защиту его прав и свобод). Специальные нормы предназначены для закрепления правового положения отдельной категории субъектов прав человека. Например, в п. 1 ст. 32 Конвенции о правах ребенка указано: "Государства-участники признают право ребенка на защиту от экономической эксплуатации и от выполнения любой работы, которая может представлять опасность для его здоровья или служить препятствием в получении им образования, либо наносить ущерб его здоровью и физическому, умственному, духовному, моральному и социальному развитию".

Особую регулятивную нагрузку в перечне специальных норм играют те нормы-правила поведения, которые устанавливают основания и порядок ограничения прав человека, в том числе и права человека на правовую защиту. Так, предписание, содержащееся в ст. 55 Конституции РФ, устанавливает, что в РФ не должны издаваться законы, отменяющие или умаляющие права и свободы человека и гражданина (ч. 2). Права и свободы человека и гражданина могут быть ограничены федеральным законом только в той мере, в какой это необходимо в целях защиты основ конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц, обеспечения обороны страны и безопасности государства (ч. 3).

Итак, значение и смысл включения нормативно-правовых предписаний в структуру правозащитного метода регулирования заключается в том, что с их помощью устанавливаются общие права и обязанности, которые в последующем и определяют соотношение воли субъектов и их правовое положение в правозащитных отношениях. "Специфика общего правового положения субъектов, – пишет В. Ф. Яковлев, – реально выражается в конкретных правовых связях, а последние, несмотря на их разнообразие по содержанию, потому и обладают общими чертами, что строятся на тех началах, которые заложены в общем статусе субъектов…права"[379].

Таким образом, связь нормы права и правозащитного метода характеризуется тем, что нормативно-правовое предписание выступает первичной юридически значимой и общеобязательной формой закрепления метода, а также средством достижения им одной из основных своих задач – установления исходного правового положения субъектов в правовых отношениях. Этот вывод охватывает и нормативное закрепление принципов и порядка ограничения прав человека.

Всеобщая декларация прав человека (ч. 2 ст. 29) предусматривает три условия правомерного ограничения прав человека: 1) если они установлены законом; 2) если они обеспечивают должное признание и уважение прав других лиц; 3) если они направлены на удовлетворение справедливых требований морали, общественного порядка и общего благосостояния в демократическом обществе.

Исходя из международных стандартов, Конституция РФ четко определила условия правомерного ограничения пределов индивидуальной свободы. В ч. 3 ст. 56 Конституции устанавливается принцип недопустимости ограничения таких гражданских прав, как право на жизнь, на достоинство личности, на неприкосновенность частной жизни, личную и семейную тайну, защиту своей чести и доброго имени, права на распространение информации о частной жизни, свободу совести и вероисповеданий, а также юридических гарантий гражданских прав. Конституция также оговаривает, что перечисление в ней основных прав и свобод не должно толковаться как отрицание или умаление общепризнанных прав и свобод (ч. 1 ст. 55). В ней закреплен обращенный к законодателю запрет издавать законы, отменяющие или умаляющие права человека (ч. 2 ст. 55). Конституция РФ воспроизводит, в основном, формулу ст. 29 Всеобщей декларации прав человека, но уточняет ее применительно к российской действительности.

Права человека и гражданина могут быть ограничены при двух условиях: 1) только федеральным законом (а не законами субъектов федерации); 2) для защиты основ конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц, обеспечения обороны и безопасности государства (ч. 3 ст. 55).

Вторым элементом метода регулирования выступают основания прекращения, возникновения и изменения правоотношений. Правозащитный метод реально выражается в правовом положении субъектов и охватывает принципы и порядок ограничения прав человека. Далее он проявляет себя в установлении оснований прекращения, возникновения и изменения правоотношений.

Необходимость установления этих оснований состоит в том, что, с одной стороны, вне и помимо правозащитных отношений право человека на правовую защиту не может быть реализовано. В этом случае правоотношение выступает единственной и универсальной формой, в которой может быть осуществлено данное право. "В самом деле, – задается вопросом С. С. Алексеев, – почему на основе юридических норм между лицами возникает связь? Да потому, что юридические нормы предоставляют одному лицу (или лицам) право, на другое же лицо (или лиц) возлагают обязанность. А право и обязанность (и в этом суть правоотношения!) едины"[380]. С другой стороны, основания возникновения, прекращения и изменения правозащитных отношений выступают теми юридическими фактами, которые обеспечивают их динамику, следовательно, и динамику юридических связей (прав и обязанностей) субъектов – сторон правоотношений.

Дата добавления: 2015-04-24