Четвертая стадия. 1 страница

Сопровождается окончательным освобождением от привязок, уничтожением всех опорных точек прежней жизни, чувством возрождения из пепла. Его символы: без помех восходящее солнце, эйфория, свобода и осознание нового способа жизни после выживания в катастрофе невообразимого размаха.

На этой стадии человек понимает смысл искупления, спасения, любви и прощения. Все ощущения кажутся новыми и волнующими, ощущается ценность жизни. Основополагающими качествами жизни индивидуум начинает считать справедливость, красоту, любовь, уважение к себе и другим. Возникает естественная мысль. Если все во Вселенной подчинено квантовому циклу, то не будет ли наша смерть новым возрождением и осознанием нового способа жизни?

*****

Все богатство негативных и позитивных переживаний, которые человек испытывает в реальной жизни, а также в фантазиях, снах, наркотических и шизофренических галлюцинациях, – все отражено в процессе рождения, в последовательной смене сопровождающих его ощущений. Я знал женщину, которая, ознакомившись с теорией Грофа, стала испытывать чувство вины. Она начала считать, что эмоциональные проблемы ее дочерей происходят оттого, что она их когда-то рожала. Следует понимать: сами по себе роды не являются травмирующим психику эпизодом. Это всего лишь показательная модель. Ведь из всего многообразия ощущений, записанных в процессе рождения, только лишь некоторые из них становятся проблемами взрослого человека. Какой этап родов зафиксируется в качестве подсознательных негативных матриц? Ответ на этот вопрос лежит в более ранних периодах.

Опыт показывает, что при любых катарсических техниках возврат в эпизод рождения и прохождение через него не приносят полного освобождения от негативных матриц. Оказывается, процесс рождения – лишь промежуточный эпизод. Если идти назад по треку времени, мы попадаем в дородовый период, в котором также возможны травмирующие события, оставляющие запись в виде матриц. Можно вернуться в эти события и разрядить их. Иногда люди задают вопрос: «Как же можно что-то вспомнить о том времени, если у зародыша еще мозг не развит? Может, он еще слышать не может, а тем более, как он может видеть, что происходило?» Самое интересное, видит! И слышит, и понимает. Возможно, опосредованно, через сознание матери, а, скорее всего, просто осознает напрямую, минуя все сигнальные системы и посредники в виде слов, ушей и глаз. Тут можно строить много гипотез. Например, можно считать, что мозг не хранит знания и воспоминания, а является приемником и преобразователем информации, которая хранится в Универсальном психическом поле Вселенной. Может быть, мозг – это всего лишь антенна. Иначе как объяснить, что одноклеточная амеба, не имеющая не только мозга, но даже простой нервной системы, тем не менее, знает, как находить пищу, нападать на нее и пожирать. Где хранится ее разум или инстинктивная память? А откуда сперматозоид знает, что надо стремиться к яйцеклетке? Ведь он сам – только половина клетки.

Можно предполагать также, что никаких внутриутробных воспоминаний не существует, а существует некая галлюцинация, символически отображающая ощущения, испытываемые человеком в настоящий момент. Тогда логически мы можем вывести, что окружающая нас реальность тоже символическое отображение ощущений. Гипотез много, но факт в том, что прохождение болезненных эпизодов в дородовый период действительно освобождает от некоторых хронических заболеваний и невротических страданий. Негативные программы могут записываться в дородовый период различными способами. Один из реальных случаев приводит Хаббард в своей «Дианетике». Беременная женщина на кухне. Ей наносят удар, она падает. После этого ее бьют ногами со словами: «Сука», «Плохая» и тому подобное. В это время падает стул, на кухне слышен звук текущей из крана воды, под окном проезжает машина. Плод находится в симбиотической связи с матерью, то есть ощущает себя единым с ней. Он чувствует все, что чувствует она, все, что она видит, слышит, ее эмоции, физическое состояние. И свое выживание, естественно, тоже ассоциирует с состоянием матери. Память плода записывает все ощущения: освещение, звуки, боль, эмоции, твердость пола, привкус крови во рту, вид и запах человека, который напал на мать. И конечно, слова, которые были произнесены. И вот, в какой то момент взрослой жизни, случайно падает стул, будет течь вода из крана, под окном проедет машина. Автоматически включаются и другие составляющие программы. Человек начинает ощущать вкус крови во рту, страх, почему-то чувствовать себя плохим, в местах нанесения удара он может почувствовать боль или обострение хронических заболеваний. В этот момент, чтобы избавиться от давления негативных ощущений, ему захочется произнести слова «Сука» и «Ты плохая», особенно если рядом будет подходящий объект (вхождение в победную личность). Скорее всего, ему так же захочется пинать этот объект ногами. Понятно, что он не помнит самого травмирующего эпизода и не свяжет появившиеся ощущения со звуком текущей воды или проезжающей машины. Он будет искать рационализацию, найдет «реальные» причины своего состояния. Он действительно будет считать кого-то плохой и заслуживающей того, чтобы ее пинали ногами.

У каждого человека сотни подобных программ, может быть не таких драматичных, но не менее программирующих. Страхи, ощущения вины, стыда, хронические заболевания, которые психоаналитики называют психосоматическими заболеваниями, – все оттуда. Большинство хронических заболеваний имеют подсознательную энергетическую матрицу. Болезнь – это уплотненная энергия. Как говорят последователи метода прощения и покаяния, болезнь – это затвердевшая обида. Избавившись с помощью психокатарсиса от матрицы, человек избавляется от болезни.

Подобные программы иногда проявляются в словах, которые человек неосознанно произносит. Они же являются командами, которые организм рано или поздно начнет исполнять. «Меня тошнит от этого, я этого не перевариваю, сидит в печенке, неприятный привкус от этого дела, больно видеть, глаза бы мои не видели, видеть тебя не хочу, слышать тебя не хочу, эти дети – сплошная головная боль, на сердце камень, у меня на это дело член не стоит, это все у меня поперек горла стоит, душит обида, засунуть подальше в задницу». (Синельников).

Продвигаясь еще дальше назад по треку времени, попадаем в момент зачатия и, затем… в предыдущие жизни. Проиллюстрируем опять же примером, на этот раз из книги С. Грофа «За пределами мозга».

«Норберт, психолог и священник, в течение многих лет страдал от сильной боли в плече и грудных мышцах. Повторные медицинские обследования, в том числе рентгеновское, не обнаружили никаких органических изменений, и все терапевтические попытки оставались безуспешными. Во время сеанса холономной интеграции, одной из техник катарсиса, ему с большим трудом удавалось выносить музыку, и его приходилось уговаривать превозмочь испытываемый им острый дискомфорт и оставаться в процессе. Примерно полтора часа он испытывал сильнейшие боли в грудной клетке и плече, яростно сражался, словно его жизни что-то серьезно угрожало, давился и кашлял, испускал громкие крики. Позже успокоился, расслабился и затих, а затем с заметным удивлением сообщил, что это переживание высвободило напряжение в плече, и он избавился от боли. Облегчение оказалось постоянным; вот уже пять лет прошло после сеанса, а симптомы не повторялись. Позже Норберт рассказал, что в его переживании было три разных слоя, все связанные с болью в плече. На самом поверхностном слое он пережил заново страшную ситуацию из своего детства, когда чуть не лишился жизни. Тогда он с друзьями копал тоннель на песчаном пляже. Когда тоннель обрушился, он был внутри, и чуть не задохнулся, пока его откапывали.

По мере углубления переживания он заново испытал несколько эпизодов борьбы в родовом канале, которые тоже были связаны с удушьем и сильной болью в плече, застрявшим за лобковой костью матери.

В последней части сеанса переживание сильно изменилось. Норберт узнал себя в военном облачении, увидел лошадь и понял, что находится на поле битвы. Он даже смог определить, что это времена Кромвеля в Англии. В какой-то момент он почувствовал острую боль и понял, что грудь пронзена копьем. Он свалился с коня и почувствовал, как умирает под копытами лошадей».

Трагические события прошлой жизни, а в особенности смерть, часто становятся причиной страхов, болезненных эмоций и хронических переживаний в настоящем. Возвраты в моменты смерти дают наибольший терапевтический эффект, завершая неотработанные предсмертные переживания, помогая возвыситься над личной трагедией и осознать вселенское значение каждого живого существа. Кэрол Боумен в книге «Прошлые жизни детей. Как воспоминания о прошлых жизнях влияют на вашего ребенка» описывает случай, произошедший с ее дочерью Сарой, которая страдала от страха перед огнем и пожарами. Во время регрессий в прошлое Сара возвратилась в дом, где сгорела во время пожара. Последним ее чувством была обида на родителей за то, что они не спасли ее. Это чувство она принесла в эту жизнь и освободилась от него после сеанса, как и от страха перед огнем.

Сама Кэрол Боумен во время воспаления легких провела сеанс возврата, где ощутила себя мужчиной чуть старше тридцати лет, умирающего от туберкулеза. После этого сеанса она быстро стала выздоравливать, но полную разблокировку энергии в области легких она прошла позже, в сеансе, имеющем несколько слоев. «Я ощущаю себя ребенком, одетым во все белое. Я сижу на высоком стульчике. Моя мама кормит меня кашей. Я вижу отца и сестер, сидящих тут же за столом. Я описала Норману, который проводил со мной сеанс, как я чувствую себя ребенком, окруженным морем любви и заботы. В моей голове звучал скептический голос: «Ты все это сочиняешь». Но притягательная сила образов и эмоций победила мой сомневающийся рассудок. Я погружалась все глубже, увлекаемая словами Нормана: «Что вы испытываете? Что вы чувствуете?» Будучи поглощенной видениями, я прекрасно осознавала, что нахожусь в своей комнате рядом с Норманом. Я слышала, как где-то звонит телефон, но он звонил очень далеко, и это не имело никакого значения. Это был сенсорный парадокс – стоять обеими ногами в разных реальностях. Сцены в моем мозге продолжали развиваться, и я увидела себя десятилетним мальчиком. Рядом со мной, положив мне руку на плечо, стоял пожилой мужчина. Я знал, что этот добрый человек был моим любимым учителем музыки. Моя жизнь состояла из любви и музыки. Я испытал счастье. На семейном совете было принято решение, что я должен уехать в город, чтобы продолжать изучение музыки. Я был горд.

«Двигайтесь дальше. Переходите в другой период», – говорил Норман.

Я увидела себя как молодого человека лет тридцати, стоящего возле пианино в большой квадратной комнате. Я могла видеть глазами этого человека, я могла слышать его ушами, я испытывала любовь, кипящую в его сердце, и я знала, о чем он думает. Но самым удивительным было то, что я могла быть попеременно то посторонним наблюдателем, то вновь оказываться внутри его тела или даже находиться одновременно по обе стороны. Я имела доступ ко всему, что он переживал, знал и понимал, и в то же время могла наслаждаться более широкой перспективой, понимая ход его жизни даже лучше, чем он сам. Комната была заполнена хорошо одетыми людьми. Меня окружали восторженные почитательницы, и я говорил с ними. Женщины подступали все ближе, и я мог уловить запах их духов. Я также чувствовал, как пахнет моя собственная тальковая пудра. Затем я спускался по лестнице в сопровождении двух элегантно одетых женщин. Я различал богатые цвета длинных платьев и искры, отбрасываемые люстрой. Я развернул плечи, испытывая гордость знаменитого исполнителя, медленно проходившего сквозь оживленную толпу. Но эту гордость омрачали грусть и невыразимая тоска. Я чувствую себя разорванным пополам. Я наслаждаюсь тем восторгом, который вызываю у публики, но они не могут увидеть за моим талантом меня самого. Любовь и забота остались в прошлом, там, с моей семьей. У меня много друзей, но у меня нет никого, кто действительно глубоко любит меня. Я почувствовал приступ слабости и лег на диван, приняв позу плода.

Затем я снова возвратилась к той сцене, где мужчина лежал на смертном одре. Он все время кашлял, почти не мог дышать. Это была та же сцена, которую я видела несколько месяцев назад во время болезни. Я могла ощущать в своем теле его усталость и боль, пронизывающую его грудь, вспоминая свою собственную болезнь прошлой зимой. Норман спросил: «Каковы эмоциональные причины болезни?» Не задумываясь, я ответила: «Это единственная возможность получить заботу, в которой я нуждаюсь. Моя жизнь не сбалансирована». У меня возникло ощущение, что последние слова относятся и к моей нынешней жизни. Затем Норман провел меня через смерть этого человека. На его худом лице появилось выражение облегчения после того, как он умер. В тот момент я ощутила, как мое собственное тело расслабилось. Без всякого перехода Норман предложил мне отправиться в другую прошлую жизнь. Я тут же увидела себя девочкой одиннадцати-двенадцати лет, играющей на рояле перед небольшой аудиторией. Я играю перед этими людьми, чтобы они смогли решить, стоит ли мне продолжать учебу в консерватории. Я знаю, что играю хорошо. Мне это легко дается. Принято решение, что я могу продолжать обучение. Это большая честь. Но мне грустно оттого, что придется расстаться со своими близкими. Я буду скучать, но мне так хочется продолжать учиться музыке.

Я на вокзале. Отец склоняется надо мной и целует, мать плачет, младший брат выглядит потерянным. «Куда вы направляетесь?» – доносятся слова Нормана. «Я покидаю Польшу и отправляюсь в Вену», – эти слова, внезапно сорвавшиеся с моих губ, поразили меня. Следующая сцена. Я испытываю страх. Я вижу себя в тесной квартирке. Мне около двадцати пяти – тридцати лет. Рояль занимает весь угол комнаты. Дверь открывается, и в комнату входит молодой человек в берете. Я знаю, что он мой муж. Он говорит что-то быстро и взволнованно. Его тревога связана с тем, что мы евреи. Я вижу ужас в его глазах. Я знаю, что нам грозит беда. Я не хочу видеть, что произошло потом, но Норман говорит: «Продолжайте». Я свернулась на кушетке и выдавливаю из себя слова. Я вижу своих детей – маленькую девочку около двух лет и мальчика лет шести. Мы стоим вместе с другими людьми на мостовой. На мне светло-коричневое пальто. Позади нас находится высокая каменная стена. Я не знаю, куда исчез мой муж. Они его увели. Немцы окружают нас со всех сторон. Мне страшно за себя и своих детей. Мы стоим возле поезда, вокруг солдаты и собаки. Я держу маленькую дочь на руках, а сын стоит рядом и держится за мою свободную руку. Мысли путаются, отовсюду раздаются крики. Никто не понимает, что происходит. Норман говорит: «Продолжайте», но я рыдаю и не могу ничего сказать. Подождав, пока я выплачусь, Норман настоял, чтобы я продолжала. Я в лагере. Вокруг все серое. Я хожу отупевшая. Я не понимаю, что происходит. Я не знаю, что случилось с моей семьей и мужем. Моей семьи нет. Моей музыки нет. Я больше не живу. Теперь я взлетела. Я смотрю сверху на обледенелую комнату с бетонными стенами. Я вижу себя на куче мертвых, неестественно изогнутых тел. Меня отравили в газовой камере.

После выхода из сеанса я была опустошена. Я осознала, что носила тень горя этой женщины всю свою жизнь. Какое облегчение я испытала, освободившись от этого образа! Мне стало легче и светлее на душе».

Трек времени бесконечен. Можно вернуться во времена динозавров и земноводных. Лично я испытал возврат в тело устрицы. Однажды я работал с неприятным ощущением в спине, которое обычно называют «кол между лопаток». Оно меня мучило уже несколько лет. В одном из самостоятельных сеансов холотропного дыхания мне удалось проследить источник этой боли. Сначала я ощутил боль как уплотненное чувство неудовлетворенности. Когда я попытался проследить, откуда оно произошло, я оказался в теле устрицы. А неудовлетворенностью было ее страстное намерение наращивать раковину. Это был весь смысл существования устрицы, а толщина раковины всегда была недостаточна. Вот это чувство неудовлетворенности я и испытывал, причем мучительное. Я ощущал все слои раковины, от момента, где она была еще живым мясом, затем, продвигаясь наружу, твердела и отмирала и, наконец, превращалась во внешний слой. А внешний слой то ли из-173 нашивался, то ли размывался водой, но требовалось снова и снова наращивать его. Такое ощущение, что выжимаешь из себя все, но скорость естественного процесса увеличить не можешь. Но приходилось очень стараться, потому что казалось, если хоть чуть-чуть не успеешь, то погибнешь. Сейчас, когда пишу эти строки, вспоминаю это и снова возвращаюсь в то ощущение. Полностью в том сеансе я эту проблему не разрядил, но напряжение в значительной мере снять удалось.

Сколько же жизней назад это было? Миллион? Как бежит время!

*****

В современной психотерапевтической практике много школ и направлений. Некоторые из них считают возвраты в конфликты раннего детства хорошей техникой, но возвраты в дородовый период, а тем более в прошлые жизни, применяют очень немногие. Причина кроется даже не в собственном недоверии специалистов, а больше в боязни быть отвергнутым и осмеянным коллегами-профессионалами. Отражают переживания прошлой жизни «объективную реальность» или нет, все равно их терапевтическая ценность бесспорна. Рациональная психотерапия в виде советов и объяснений малоэффективна и в современных методиках давно уступила место непосредственному переживанию. Как сказал доктор С. Гроф, терапевт, не желающий поддержать их из-за своего интеллектуального скепсиса, отказывается от терапевтического инструмента экстраординарной силы. Конечно, энтузиастами проводилась проверка достоверности воспоминаний из прошлых жизней и дородового периода. Отмечалось, что в процессе сеансов катарсиса некоторые люди говорили на незнакомых языках и диалектах. При проверке в соответствующих исторических периодах и в определенной местности действительно обнаруживались языки и свойственные только той местности и тому историческому периоду речевые конструкции. Кроме того, испытуемые сообщали много исторических подробностей, деталей быта, архитектурных особенностей населенных пунктов, о которых они не могли знать заранее и которые подтверждались при проверке. Скептики же приводят достаточно примеров, доказывающих обратное. Так что, пока единого научного мнения по этому вопросу не сложилось. Достоверность сведений из прошлых жизней проверить, как ни странно, оказалось легче, чем достоверность сведений из дородового периода сегодняшней жизни. Родители, особенно матери, всеми силами препятствуют такой проверке. Даже простые расспросы об этом вызывают у них чувство вины, либо ярость и необоснованные обвинения, либо обострение психосоматических заболеваний. Программы, переданные детям, продолжают сопротивляться в родителях, заставляя их действовать таким образом. К тому же, плод даже помнит сексуальные контакты матери. Тем не менее, удавалось иногда доказать несколько случаев, когда, находясь в теле четырехнедельного зародыша, человек мог точно описать обстановку, в которой жили тогда его родители, вспомнил нескольких умерших или уехавших родственников.

Были случаи, когда на основании воспоминаний, полученных на сеансах психоаналитика, граждане США подавали в суд на родителей. А вот это зря. Все во Вселенной имеет свою цену. Вместо того, чтобы радоваться возможности освобождения от программ, они повторяют круг тирании.

Пришло время разобраться в некоторых терминах, которые приводятся, и еще будут приводиться в этой книге. Давайте определим для себя, чем отличаются друг от друга такие понятия, как психоанализ, психотерапия, психология и психиатрия. Это непросто, потому что они различаются в теориях наук или в названиях специальностей, написанных в дипломах, но в реальной жизни очень тесно переплетены друг с другом. Кроме того, различия между психической патологией и нормой сильно размыты; настолько же сильно размыты и границы между науками, изучающими психику.

Попробую объяснить популярно и не пользоваться сложными определениями из учебников для специалистов, хотя популярность всегда грешит неточностью. Психиатрия – медицинская наука, которая занимается лечением серьезных психических заболеваний. Основные ее болезни, это шизофрения и эпилепсия. Существует малая психиатрия, которая занимается пограничными состояниями; в этих случаях человек нормально живет и работает, но имеет психические проблемы, приводящие к некоторым странностям в поведении. Для нашего понимания этого достаточно, потому что, если начну уточнять, то придется забраться в такие дебри, из которых сами психиатры выбраться не могут, поскольку каждого человека можно считать находящимся в пограничном состоянии. Психиатр обязан иметь диплом врача. Психотерапия тоже медицинская наука, которая с помощью всевозможных методов пытается избавить нормальных, разумных, адекватно действующих людей, от психологических страданий. В числе прочего, психотерапия занимается и психосоматическими заболеваниями, которые вызываются невротическими причинами или стрессами. Психотерапевт – это тоже врач, имеющий медицинский диплом.

Психоанализ можно рассматривать как один из методов психотерапии. Он уже не является чисто медицинской наукой. Во многих странах для получения лицензии психоаналитика не обязательно иметь медицинское образование. Психология – это более широкое и совсем не медицинское понятие. Сфера ее интересов – везде, где есть человек. Сфера ее применения – всюду.

Основателем психоанализа считается Зигмунд Фрейд. Основной постулат, который он принес в западное миро-воззрение, заключается в том, что деятельность человека покоится на фундаменте подсознания. Во все времена, 176 еще задолго до Фрейда, существовали духовные, философские и психологические традиции Запада и Востока, которые много веков занимались глубинным исследованием сознания и прекрасно понимали взаимоотношения межу сознанием и бессознательным. Но наука во времена Фрейда пыталась отмежеваться от всякой мистики и духовности в попытке сохранить верность материализму и объективизму. Но Фрейд, хотя и не сразу, был признан, потому что являлся дипломированным и практикующим специалистом-психиатром. Но самое главное, он был принят массовым сознанием и общественным мнением. Он стал моден среди широкой публики, так как считал основной движущей силой поведения сексуальный инстинкт, а источником психологических проблем – подавленный подсознательный конфликт между сексуальными потребностями и социальными нормами. В то время, когда весь западный мир комплексовал по поводу сексуальных отношений, гипотезы Фрейда вызывали повсеместный интерес.

«Любовь и страдание считались возвышенными, но пришел Фрейд и все опошлил».

К серьезным достижениям Фрейда следует отнести некоторые методики для работы с подавленным подсознательным материалом и его анализ внутренних конфликтов, в том числе анализ сновидений. Какие-то из его теорий и методик выдержали испытание временем, а кое-что опровергнуто. Его наследие имеет своих сторонников и противников. В целом, пожалуй, происходит дефрейдизация психоанализа, которая началась еще при жизни его основателя. Но влияние Фрейда на западную культуру и научное мировоззрение в психологии настолько огромно, что он до сих пор остается знаменем психоанализа, хотя с момента написания его первых работ прошло около ста лет. Главное, что эпохальные открытия Фрейда привлекли в психоанализ выдающихся исследователей и мыслителей, которые серьезно расширили наши знания о глубинах бессознательного. Благодаря им терапевтический процесс постепенно сдвигался от поиска интеллектуального понимания бессознательных конфликтов к их непосредственному переживанию. Различные техники катарсиса стали преобладающим методом лечения. Например, аналитик, работающий методом имплозивной терапии, заставляет переживать пациента самые сильные страхи. Пациент должен почувствовать стыд и вину, ощутить себя жертвой убийства, пыток, изнасилования и унижения либо самому мысленно стать садистом, насильником и убийцей. Пациент должен позволить себе сойти с ума, потерять контроль, лишиться части тела, смириться с изуродованной внешностью. Пациент мысленно впадает в нищету, теряет работу, семью и детей, терпит насмешки, попадает в неприятные жизненные ситуации. Он должен войти в то, чего он боится больше всего. На каждом сеансе терапевт должен поддерживать это состояние у пациента не менее сорока пяти минут.

Одной из основных техник психоанализа является метод свободных ассоциаций, предложенный еще Фрейдом. Вот как он применяется в марафонской терапии и микропсихоанализе. Почему-то эти две методики имеют взаимопротивоположные названия, хотя одинаковы по сути. Сеанс в обеих методиках длится не менее трех часов, а в марафонском анализе – до двух суток. Пациенту предлагается раскованно говорить обо всем, что ни придет в голову, не опуская и не выбирая ничего из появляющихся мыслей, образов или ощущений, какими бы – нужными или бесполезными, дозволенными или запрещенными, нравственными или безнравственными – они ему ни казались. Следуя за свободными ассоциациями, анализируемый постепенно воскрешает все более глубокие слои, иногда преодолевая внутреннее сопротивление. Длительного молчания не допускается. Когда сказать уже нечего, но говорить необходимо, пациенту приходится говорить нечто бессмысленное, которое всегда выносит отголоски бессознательного, оттолкнувшись от которых пациент и аналитик идут еще глубже. Таким образом, анализируемый постепенно приходит к пониманию своих внутренних конфликтов и подсознательных мотивов, освобождаясь от их программирующей силы и от болезненных эмоций.

Смысл любого психоаналитического процесса, к какой бы школе он ни относился, – сделать осознанным то, что до этого было скрыто, тем самым лишая гипнотической силы подсознательные матрицы.

Вместо того, чтобы убегать от проблемы или замаскировывать ее, мы погружаемся в ее источник, что может переживаться какое-то время как жесткий и острый дискомфорт, зато эта стратегия предоставляет возможность радикального и стабильного разрешения.

Подобная стратегия подходит далеко не каждому. Всегда будут находиться люди, сопротивляющиеся самоисследованию и не способные встретиться лицом к лицу со своими страхами. Это не их вина, это команды подсознательных программ, не желающих терять своей власти. У таких людей рационализация иногда сводится не только к неприятию, но и к агрессивной критике или высмеиванию. В отношении таких людей английская пословица говорит: «Совета не хочет слушать тот, кому он больше всего нужен».

*****

Иногда в психотерапии пытаются использовать гипноз. Казалось бы, сам метод напрашивается на то, чтобы его применяли для этой цели. Такие попытки делались, и будут делаться. На самом деле, для целей катарсиса гипноз почти бесполезен, даже вреден. При катарсисе ваше бессознательное само выбирает, какие программы поднимать к разрядке. Весь комплекс матриц имеет бесконечную глубину и сложность. Они взаимозависимы и расположены слоями. Наше бессознательное, будучи биокомпьютером с безграничными возможностями, просчитывает возможные варианты, поднимает в сознание и допускает 179 к разрядке только те элементы сложнейшей структуры матриц, которые, хотя и приведут к испытаниям в виде дискомфортных и даже мучительных состояний, все же будут безопасны для организма и психики. При постоянной практике бессознательное слой за слоем освобождает нас от программирующих матриц. С помощью гипноза можно войти в глубокие слои, но ни один гипнотизер и ни один психотерапевт не сможет рассчитать точно, какие матрицы можно разряжать, а какие нет. Такие попытки обычно становятся не разрядкой, а очередным программированием. Поэтому лучше в бессознательное не залезать, а позволить ему самому выносить на поверхность то, что допустимо к разрядке. Вообще, способность человека к внушению является сложным и важным феноменом; мы будем его рассматривать подробно во второй книге. Еще один мощный метод – Дианетика Л. Рона Хаббарда. Профессиональные психоаналитики стараются о нем не упоминать, но почти все используют хотя бы некоторые приемы Дианетики. Сам Хаббард не был дипломированным специалистом. Он был писателем приключенческих романов, а исследованиями психики занимался, скорее, для решения собственных проблем. Книгу «Дианетика. Современная наука душевного здоровья» он опубликовал в 1950 году. В течение многих лет она была бестселлером и продавалась миллионными тиражами. Впоследствии Хаббард разработал Сайентологию – практическую философию и религию. С Сайентологией связано много скандалов. Непонятно, почему деятельность сайентологических организаций по всему миру приняло форму авторитарных сект. В некоторых странах деятельность сайентологов запрещена. То ли дельцы используют сайентологию как приманку, то ли Хаббард сам организовал такую деятельность, неизвестно. Ему приписывают слова: «Писать по 10 центов за слово – смешно. Самое выгодное – организовать собственную религию». Если это так, то ему это удалось, и он закончил жизнь мультимиллионером. Это не умаляет достоинств Дианетики. Возможно, она и написана ради денег (как и тысячи других учебников), но она написана от души и профессионально. Мало других авторских методик в психотерапии, которые могли бы соперничать с Дианетикой по тонкости и продуманности. Хаббард предложил целый ряд блестящих находок, обогативших науку о сознании. С плохой теорией религию не организуешь. Действительно, мощная терапевтическая практика Дианетики и стройная философско-религиозная система Сайентологии имеют много поклонников среди жаждущих духовного освобождения (и жизненного успеха) людей. Но у всего есть обратная сторона. Как писал известный писатель-фантаст Курт Воннегут, что бы ни изобретали физики, у них всегда получается оружие. К современным психотехнологиям эти слова относятся не в меньшей мере. Любое новое достижение цивилизации является проверкой на зрелость человечества. Как бы там ни было, Дианетика – эффективная техника катарсиса, не несущая ни в своей теории, ни в методике никакого порабощения или зависимости, наоборот, это освобождающий, ведущий к радости жизни, процесс.

Дата добавления: 2015-04-29