Книга восьмая 6 страница

Тут и Сатьяки приблизился и поразил Карну девяносто девятью грозными, острыми стрелами, а затем ранил еще сотней. И за ним все храбрейшие мужи из войска сынов Панду принялись дружно разить Карну. Юдхаманью и Шикхандин, сыновья Драупади и прабхадраки, Уттамауджас и Юютсу, Близнецы и Паршата, воинство Чеди, Каруши, матсьев и ке-каев, могучий Чекитана и верный обетам Царь справедливости — все они, сопровождаемые грозными своею доблестью пехотой, конницей и войском слонов, единые в своем желании убить Карну, выкрикивая угрозы, окружили его средь битвы и осыпали ударами всевозможного оружия.

Но Карна, снова и снова разбивая тот ливень различного оружия острыми стрелами, смял их всех, как ветер крушит деревья. На виду у всех разъяренный Карна уничтожил и колесничных бойцов, и слонов с погонщиками, и коней со всадниками, и тучи (неприятельских) стрел. И почти все воины Пандавов, жестоко израненные, растерявшие оружие, сокрушаемые пламенной мощью оружия Карны, обратились в бегство.

Тогда Арджуна отразил оружие Карны своим и заполнил небо, землю и все пространство ливнями стрел. Те стрелы обрушивались на (врагов), словно железные булавы, дубины, шатагхни, грозные ваджры и другое подобное оружие. Язвимые этими (стрелами), все бывшие в том войске воины, пешие и конные, на слонах и колесницах, зажмурив глаза (от страха), метались по всему полю в крайнем смятении. Одни воины, конные, пешие и на слонах, принимали тот гибельный для них бой и (падали), сраженные стрелами, а другие в страхе бежали.

В то время как они, распаленные жаждой победы, увлечены были боем, Солнце достигло Горы Заката и скрылось. Из-за сумрака, о великий царь, а особенно из-за пыли мы ничего не могли более разглядеть: ни доброго, ни недоброго. Славные лучники, убоявшись ночной битвы, дружно отступил, унося (в колчанах невыпущенные) стрелы, о бхарата! Когда на закате дня кауравы ушли с поля, Партхи, о царь, радуясь доставшейся им победе, вернулись в свой лагерь. Многообразными звуками музыкальных инструментов, львиными кличами, движениями танца они выражали презрение врагам и воздавали хвалу Ачьюте с Арджуной.

После того как герои отвели свою рать (в лагерь), все войско и цари — владыки людей изрекли благословения Пандавам. Произведя отход и войдя в лагерь, те владыки людей, куру Пандавы, довольные, расположились на ночлег. Тогда сонмы якшей, ракшасов, пишачей и хищных зверей сошлись на то грозное поле битвы, подобное месту игрищ Рудры.

Такова в «Книге о Карне» великой «Махабхараты» двадцать первая глава.

ГЛАВА 22

Дхритараштра сказал:

Поистине, стоило Арджуне лишь захотеть — и он перебил всех наших! Когда он возжаждет крови, от него не спасется в битве и сам Антака! В одиночку Партха похитил Бхадру, без чужой помощи насытил Агни! Собственными силами покорил он всю землю и всех царей сделал данниками! Один, обладатель волшебного лука, перебил он ниватакавачей103! Один сражался с Шарвой, представшим в облике Кираты! Один, своими силами оберегал он покой всех бхаратов, один ублаготворил Бхаву! Им одним побеждены все (сыновья) мои, пылающие грозной мощью! Нет в этом их вины, но нет и заслуги. Поведай мне, что же еще они содеяли?

Санджая сказал:

Избитые, израненные, сломленные, лишившиеся доспехов, оружия и коней, гордецы, побежденные недругом, — кауравы терзались скорбью, печально звучали их голоса. Снова собрались они в своем лагере, чтобы держать совет, и были при этом подобны змеям, лишенным зубов и яда, втоптанным ногами (в пыль).

Тут, до боли стиснув одну ладонь другою, дыша тяжело, будто рассерженный змей, и не сводя глаз с сына твоего, обратился к ним Карна: «Всегда сдержан, тверд, ловок и стоек Арджуна, и всегда в должный момент подвигает его на действие Адхокшаджа. Сегодня, выпустив тысячи стрел, он перехитрил нас; но завтра, о владыка земли, я расстрою все его козни!».

Ответив на эти слова: «Да будет так!», (Дурьйодхана) позволил достойнейшим царям удалиться. Благополучно проведя ночь, (утром) они, радостные и бодрые, вышли на битву.

Они увидели неодолимую рать, которую первейший среди куру, Царь справедливости, с великим усердием построил шля боя), следуя предписаниям Брихаспати и Угланаса. Тут и вспомнил Дурьодхана о всегда владеющем собою, губителе недругов Карне, чьи плечи мощны как у быка. Как в беде обращаются к другу, так устремил царь помыслы свои к великому лучнику Карне, Сыну суты, который в битве равен Пурандаре, силою — сонму марутов, а доблестью — Картавирье.

Дхритараштра сказал:

Когда вы, неразумные, обратили в тот миг помыслы ваши; к Карне Вайкартане, вы взирали на него (с надеждой), как коченеющие от холода — на (восходящее) солнце. Как же после отвода войск и возобновления битвы сражался тогда Карна Вайкартана, о Сапджая? И как все Пандавы бились против Сына суты? Ведь мощнодланныи Карна один способен перебить всех Партхов вместе с сомаками; считают, что мощь его рук равна мощи Шакры и Вишну; то же можно сказать-о доблести этого великого (героя) и о грозном его оружии.

И вот, когда он увидел, как жестоко израпетт Пандавой Дурьод\апат как сыновья Панду в великой битве блещут доблестью; когда Дурьодхана, вновь обуянный гордыней, прибег в битве к его защите, тогда (Карна) дерзко умыслил одолеть всех Партхов с сыновьями их и с Кешавой. Но, увы, горе нам великое: не смог Карна силою своей одолеть в битве сыновей Панду; поистине, всесилен рок! Увы, ныне сказываются гибельные последствия игры! Увы, по вине Дурьодханы суждено мне претерпеть жесточайшие страдания, терзающие будто копья, о СапджаяГ А ведь сына Субалы всегда считали знатоком государственной мудрости, и все же то и дело я слышу, о любезный Санджаяг о поражениях и гибели моих сыновей в разыгрывающихся небывалых битвах! Нет никого, кто на поле брани противостал бы Пандавам: они врываются (в ряды бойцов), как в толпу женщин! Поистине, всесилен рок!

Санджая сказал:

Мы часто задним числом размышляем о содеянном ранее; но нельзя этого делать, такие мысли гибельны. То, что ты сделал, теперь, по размышлении, кажется тебе опрометчивым; но ведь прежде, действуя, ты не задавался мыслью, правильно поступаешь или нет. Ведь не раз говорили тебе, о царь: «Не враждуй с Пандавами!», но ты, в заблуждении своем, этим (словам) о Пандавах не внял, о владыка народа! Из-за тебя, из-за совершенных тобой по отношению к детям Панду жестоких злодейств учинилась теперь земным царем страшная погибель! Но теперь, когда все уже свершилось, не предавайся печали, о бык-бхарата! Услышь, о непоколебимый, все о том, как происходило это грозное побоище.

Когда рассвело, мощнодланныи Карна приблизился к царю Дуръодхане и молвил: «Сегодня, о царь, сойдусь я в бою со славрым Пандавой и либо сражу того героя, либо он сразит меня\ Из-за множества других деяний, которые предстояло свершить и мне, и Партхе, поединок наш с Арджуной не мог состояться ранее, о царь! Послушай, о владыка народа, что я скажу тебе по своему разумению:

«Не сразивши в битве Партху я не вернусь назад, о бхарата! Поскольку в этом войске сражены все храбрейшие мужи и только я встану на бранном поле, Партха (несомненно) выйдет против меня, лишенного копья Шакры! Узнай же, владыка людей, о том, что дает выгоду тебе и (с другой стороны) о преимуществе в оружии и средствах, каким обладает Арджуна».

В меткости стрельбы по цели, в быстроте рук, дальности полета стрел, в ловкости и в знании военного искусства Савьясачин не может сравниться со мной! Вот этот лук, именуемый Виджая, — глава над всем оружием на свете. Радея о благе Индры, его создал сам Вишвакарман. С этим луком, о царь, Совершитель ста жертвоприношений одолел сотни дайтьев; от одного звука его тетивы дайтьи теряли способность различать направления!

И этот бесценный, превосходнейший, чудесный лук Шакра даровал Бхаргаве, а Бхаргава передал мне; им-то я и сражусь с величайшим из воителей, мощнодланным Арджуной, как некогда Индра бился с полчищем всех дайтьев. Этот грозный лук, дарованный мне Рамой, превосходит Гандиву; ведь именно этим луком трижды семь раз покорена была вся земля! Этим луком, который дарован Рамой, о чудесных деяниях которого сам Бхаргава мне поведал, я и буду биться против Пандавы!

Сегодня порадую я, о Дурьодхана, тебя и родичей твоих, и сразив в бою победоноснейшего воителя, отважного Арджуну. Вся земля с горами, лесами, островами и морями станет отныне владением твоих сыновей и внуков, о царь, и не будет им на ней соперника! Ныне не вижу я ничего недостижимого, особенно — раз речь идет о том, чтобы сделать тебе приятное; так человек, познавший Атман и истинно преданный дхарме, (уверен, что непременно) достигнет совершенства. Не выдержит Пхальгуна встречи со мною в битве, как дерево не снесет прикосновения пламени. Нужно, однако, сказать и о том, в чем я ему уступаю.

Тетива его лука — волшебная, два колчана — неисчерпаемы, чудесный лук не имеет себе равных, ведь это — Гандива, которому ничто не причинит вреда в бою. А у меня — превосходнейший, великий, волшебный лук Виджая, и благодаря этому луку я сильнее Партхи, о царь! Но узнай от меня и то, в чем отважный Пандава превосходит меня. Поводья его колесницы держит в руках всем миром почитаемый Дашарха. Волшебная колесница, дарованная ему Агни, со всех сторон неуязвима, изукрашена золотом, кони его быстры/ как мысль, о герой, сияющее волшебное знамя его с изображением обезьяны приводит своим видом в изумление. Сам Кришна, творец этого мира, бережет его колесницу; но и при всех этих преимуществах врага я готов сразиться с Пандавой!

Однако отважный Шалья, украшение собраний, равен ему, и если он будет у меня колесничим, то твоя победа обеспечена. Так пусть же Шалья, неодолимый для недругов, будет моим колесничим. И пусть везут за мной на повозках железные стрелы, оснащенные перьями грифа. Пусть до пятам за мной постоянно следуют отборные колесницы с Напряженными в них лучшими конями, о Индра царей, бык-бхарата. Благодаря этим преимуществам я превзойду Партху: как Шалья выше Кришны, так и я (буду) выше Арджуны! Как Дашарха, губитель вражеских героев, владеет сокровенным знанием коней, так же знает коней и великоколесничный боец Шалья. Нет никого, кто сравнится мощью рук с царем мадров, и нет такого держателя лука, что сравнился бы со мной во владении этим оружием. И нет никого, кто бы равен был Шалье в управлении конями; а потому колесница у меня будет лучше, чем у Партхи! Я желал бы, о губитель недругов, чтобы ты все это исполнил; и если так будет сделано — тогда осуществятся все мои желания! И ты увидишь, что я содею в битве, о бхарата: я одолею сегодня Пандавов всех до единого!»

Дурьодхана сказал:

Я все сделаю так, как ты считаешь нужным, о Карна! Колесницы с колчанами и добрыми конями будут следовать за тобою, Сын суты! И пусть везут за тобой на повозках железные стрелы, оснащенные перьями грифа! И сам я, и все мы, цари-владыки земли, последуем за тобой, о Карна! Санджая сказал:

Потом сын твой, могущественный царь, о владыка, подошел к царю мадров и молвил ему такое слово.

Такова в «Книге о Карне» великой «Махабхараты» двадцать вторая глава.

ГЛАВА 23

Санджая сказал:

Почтительно приблизился сын твой, о великий царь, к царю мадров и, исполненный дружелюбия, сказал ему такое слово: «О причастный великой доле! Верный обетам! Возраститель печали недругов! О царь мадров, отважный в битвах, вселяющий страх во враждебные рати! Ты слышал, красноречивейший, что сказал Карна: из всех этих царей-львов избирает тебя! А потому — на погибель Партхам и для блага моего соизволь, о наилучший из колесничных бойцов, охотно исполнить обязанности возницы!

Нет на свете другого, кто мог бы как ты, почтенный, управляться с поводьями его колесницы; так храни же от всех опасностей Карну, как Брахма хранил Шанкару108! Как Кришна, искуснейший из держателей поводьев, — друг Партхи, так и ты от нападения с каждой из сторон оберегай Радхеи! Бхишма, Дрона, Крипа, Карна, ты, о почтенный, и отважньш Бходжа, Шакуни — сын Субалы, сын Дроны и я — вот (быпа главная) наша сила, и мы поделили между собой врагов, предводитель ратей, на девять частей. Нет уже доли Бхишмы и великого духом Дроны; превзойдя положенные им доли, эти двое истребили и моих врагов. Оба эти престарелых мужа-тигра убиты с помощью обмана; совершив небывалые подвиги, они ушли отсюда на небеса, о безгрешный! Многие другие мужи-тигры из нашего войска, совершавшие, не щадя сил, невиданные деяния, сраженные в битве врагами, расставшись с жизнью, также ушли с поля брани на небо.

Мощнодланный Карна, величайший колесничный боец во вселенной, один, не считая тебя, о муж-тигр, остался радеть о нашем благе, и в нем, о владыка мадров, заключена теперь вся моя надежда на победу!

Поскольку колесницей Партхи правит сам Кришна, то Партха благодаря ему надежно защищен в битве, о царь; ты свидетель тому, какие совершил он деяния. Никогда еще прежде Арджуна не сокрушал так в битве неприятелей; ныне, о владыка мадров, что ни день, мы видим, как он обращает их в бегство. Но за Карной и за тобой, о блистательный, остаются еще ваши доли, и их вы с Карной совместными усилиями истребите в бою! Как погибает мрак, о почтенный, когда явятся Сурья и Аруна, так да сгинут Каунтеи вместе с панчалами и сринджаями! Карна — лучший из колесничных бойцов, ты — лучший из возничих, и во всем свете не найти подобной вам пары! Как Варшнея в любых напастях оберегает-Пандаву, так и ты, почтенный, храни в битве Карну Вайкартану! Если ты станешь при нем возничим, то поверь слову моему: он будет неодолим в битве даже для богов, возглавляемых Шакрой, — что и говорить о Пандавах, о владыка

земли!».

Слушая речь Дурьодханы, Шалья преисполнился ярости. На лбу его сложились три гневные морщины, он размахивал руками, вращал огромными глазами, налившимися от ярости кровью. Гордый своим родом, властью, образованностью и силой, мощнодланный Шалья так отвечал (царю):

«Ты презираешь меня, о сын Гандхари, ты, верно, не веришь в мои силы, если безрассудно говоришь мне: «Служи, что есть поистине лучшее средство для достижения любой желанной цели:

«Да, бесспорно все так, как ты сказал, о Шалья! Но у меня был особый умысел, уразумей его, о владыка народа! Нет, Карна не превосходит тебя, и для сомнений у меня нет повода: царь и владыка мадров никогда не совершит ничего неподобающего! Предки твои, достойнейшие мужи, всегда поступали по истине; потому-то, я думаю, и зовут тебя «Арджуна».

А потому, что ты, податель гордости, всегда был копьем для недругов тебя зовут еще

возничим!». Ты восхваляешь Карну, считая его выше нас; я-то не признаю Радхею равным мне в битве! Назначь большую, чем прежде, долю (врагов), я перебью их в сражении и уеду домой, о владыка земли! Или же пусть я выйду сражаться, о радость куру; полюбуйся сегодня доблестью, когда я буду в битве испепелять врагов!

Человек, подобный мне, не станет действовать, когда движет им искренняя сердечная привязанность, поэтому оскорбляй меня сомнением! Никогда во время битвы не выказывай мне пренебрежения; погляди на эти руки мои, разящие крепко как ваджра! Взгляни на мой прекрасный лук, на стрелы, подобные ядовитым змеям! На колесницу мою, в которую впряжены как ветер быстрые, добрые кони! На палицу мою взгляни, сын Гандхари, украшенную золотыми накладками! Своим ратным пылом я мог бы в гневе расколоть раздробить горы, иссушить океан, о царь! Зная, что я та что могу сам совладать с врагами, зачем же ты ставишь возницей к ничтожному сыну Адхиратхи? Ты не дол о Индра царей, впрягать меня в позорное ярмо; будучи его, я не снесу подчинения этому недостойному!

Того, кто по зову сердца пошел под начало к вышестоящему, поставить в подчинение к низшему — значит совершить грех против природного порядка вещей! Брахма, как гласят шрути, произвел брахманов — изо рта, кшатру — из рук, вайшьев породил из бедер и шудр — из стоп; от них пот потом подразделения варн, рождаемые от восходящих и сходящих браков, от смешения этих четырех варн друг с гом, о бхарата! Кшатриям Предание предписывает быть защитниками (народа), собирателями богатств и дарителями. Брахманы поставлены на этой земле благодетельствовать человеческий род совершением жертвенных обрядов, обучение принятием незапятнанных дарений. Удел вайшьев - скот и всевозможные даяния. Шудры поставлены брахманам, кшатре и вайшьям. А назначение сут — служить брахманам и кшатриям, но не шудрам и вайшьям. Внемли словам моим, о безгрешный! Меня, чья глава помазана, происходящего из рода святых царственных мудрецов, прославленного великоколесничного бойца, коему должны служить и носить хвалу певцы, меня, такого, каков я есть, ты не должен назначать, о искоренитель вражеских родов, возницу к Сыну суты! Претерпев такое оскорбление, я ни за что стану сражаться! С твоего позволения, о сын Гандхари, я ухожу домой!».

С этими словами Шалья, муж-тигр, украшение собраний разгневанный, быстро поднялся и пошел прочь с этого сборища царей. Но твой сын, из любви и глубокого уважения, удержав его, обратился к нему со сладкой, примирительной речью, что есть поистине лучшее средство для достижения любой желанной цели:

«Да, бесспорно все так, как ты сказал, о Шалья! Но у меня был особый умысел, уразумей его, о владыка народа! Нет, Карна не превосходит тебя, и для сомнений у меня нет повода: царь и владыка мадров никогда не совершит ничего неподобающего! Предки твои, достойнейшие мужи, всегда поступали по истине; потому-то, я думаю, и зовут тебя «Артаяни». А потому, что ты, податель гордости, всегда был на этой земле разящим копьем для недругов, тебя зовут еще «Шальей», о владыка земли! Ради меня, о знаток дхармы, щедрый даритель, исполни все то, что ты мне прежде обещал!

Мы избрали тебя править в битве этими несравненными конями не потому, что Радхея или же я сам превосходим тебя в доблести. Но, как Карна превосходит достоинствами Завоевателя богатств, так ты, друг мой, превосходишь Васудеву, что известно всему миру. Карна превосходит Партху во владении оружием, ты же, о муж-бык, превосходишь Кришну силой и умением править конями. Пусть многомудрому Васудеве открыто тайное знание коней; но ты, о царь мадров, без сомнения знаешь вдвое больше него!».

Шалья сказал:

Сказав обо мне в присутствии всего войска, что я превосхожу сына Деваки, ты сделал мне приятное, о каурава, сын Гандхари! Исполняя твое желание, о герой, я займу место возничего при славном Радхее, когда он будет сражаться с главнейшими из Пандавов. Но в отношении Вайкартаны, о герой, ставлю я одно условие; да будет мне позволено вести при нем любые речи, какие ни пожелаю.

Санджая сказал:

И сын твой, о царь, лучший из бхаратов, в присутствии «Карпы отвечал сыну царя мадров: «Да будет так!»

Такова в «Книге о Карне» великой «Махабхараты» двадцать третья глава.

ГЛАВА 24

Дурьйодхана сказал:

Слушай, могучий владыка мадров, я еще расскажу тебе том, что случилось в давние времена, когда была битва у богов с асурами. Передаю все в точности так, как рассказывал моему отцу великий мудрец Маркандея, а потому, о достойнейший царственный мудрец, ты должен воспринять это без тени сомнения!

Была у богов с асурами великая битва. А началось то сражение в начале времен из-за Тараки, о царь! И вот, как мы слышали, боги одолели в нем дайтьев. После того как потерпели дайтьи поражение, трое сыновей Тараки: Таракакша, Камалакша и Видьюнмалин, о царь, предались суровому подвижничеству, приняли строжайшие обеты и самоистязанием совершенно истощили тела свои, о губитель недругов! Их обеты, подвиги и смирение понравились Праотцу; и вот он, явившись Дарителем, предложил каждому выбрать себе дар, о царь! Тогда они все вместе попросили у Праотца всей вселенной такой дар: да пребудут они среди всех других существ неумертвимыми. И отвечал им державный бог, властелин миров: «Не бывает безусловного бессмертия! Откажитесь от своей просьбы, асуры! Выберите другой дар, столь же желанный!».

После многих долгих размышлений, поклонившись владыке всех миров, они, о царь, обратились к нему с такой речью: «О бог-прародитель, мы просим у тебя такого дара: да будем мы, утвердившись в трех городах, опустошать набегами всю землю, ограждены твоей благодатью! Когда же минует тысяча лет, да сойдемся мы вновь друг с другом и да сольются три города воедино, о безгрешный! И их, соединившихся вместе, да поразит тогда Бхагаван, лучший из богов, одной стрелою; от него пусть придет нам гибель!» — «Да будет так!» — ответил им бог и ушел на небо.

Обрадовались (братья) полученному дару, посовещались меж собой и избрали для сотворения трех городов высоко чтимого всеми дайтьями и данавами великого асуру Маю, бессмертного Вишвакармана. И вот мощью своего подвижнического пыла сотворил мудрый Мая три города: один — из золота, другой — из серебра, третий — из железа. Золотой город был на небе, серебряный — в воздушном пространстве, а железный стоял на земле, о царь, на круге. Каждый из них был шириной в сотню йоджан, с высокими кровлями зданий, квадратными башнями, городской стеной и въездными арками, каждый достаточно заполнен строениями, но не тесен, здоров для обитания, украшен всевозможными дворцами и вратами. В каждом из городов был свой царь. Прекрасным золотым городом правил великий духом Таракакша, о царь, серебряным — Камалакша, железным — Видьюнмалин.

Эти три царя дайтьев ратным пылом своим вскоре подчинили себе все три мира и правили великое множество лет, как бы (олицетворяя собой) Праджапати. В этот их тройной город, под защиту его укреплений, стеклись отовсюду миллионы, десятки, сотни миллионов непревзойденных по своей отваге данавских вождей, возжаждавших владычества над миром. И всем им тот же Мая поставлял все необходимое; под его опекой жили они, ни перед чем не ведая страха. Стоило только кому-либо из обитателей тройного города в мыслях возжелать чего-то, как тотчас Мая исполнял его желание посредством волшебства.

Был у Таракакши сын, могучий воитель по имени Хари. Он предавался суровейшему подвижничеству и тем ублаготворил Прародителя. Умилостивив бога, попросил он у него дар: «Пусть в нашем городе будет такой пруд, из которого каждый сраженный оружием, будучи брошен туда, выйдет (живым и) еще более сильным, чем прежде!» Получив этот дар, Хари, отважный сын Таракакши, устроил такой пруд, в котором оживали мертвые, о владыка! Стоило теперь бросить убитого дайтью в этот пруд, и он, каков бы вид ни имел, под какой личиной ни скрывался, сразу воскресал в том же облике.

Заполучив такой пруд, обитатели тройного города подчинили себе все миры. Благодаря небывалому подвижничеству достигли они совершенства и заставили трепетать перед собой богов; и никак нельзя было, о царь, уничтожить их в битве. Утерявши в алчности и ослеплении разум, принялись они без стыда и совести опустошать вокруг все населенные места. Всегда и всюду обращая в бегство богов с сопутствующими им сонмами, гордые обретенным даром, они бродили, где бы им ни захотелось. Столь милые сердцам небожителей рощи богов, святые обители мудрецов, жертвенные столпы, селения людей — все уничтожали, попирая границы, злокозненные данавы.

Тогда пошли 6оги все вместе к Прародителю, о смиритель недругов, рассказать об обиде, какую чинят им богоненавистники. Поклонились они до земли владыке Прародителю, все по правде ему поведали и спросили: какое есть средство погубить (данавов)? Владыка выслушал богов и отвечал им: «Злокозненны асуры, ненавистники премудрых (богов)! Вечно они досаждают, вечно чинят вам притеснения. Я, несомненно, беспристрастно отношусь ко всем существам, но сейчас скажу вам: надо погубить нечестивцев! Изберите бойцом за вас неутомимого в деяниях, Державного, Победоносного Стхану, и он изничтожит богоненавистников, о Адитьи!».

Выслушав эту речь, боги с Шакрой во главе, председательствумые Брахмой, обратились в поисках защиты к Имеющему знаком быка. Дружно предались они, твердя слова извечных Вед, суровому подвижничеству; вместе со святыми мудрецами знатоки дхармы устремили дух свой к Бхаве. Подобающими случаю речами умилостивили они тою, кто избавляет от страха в минуту опасности, того, великого духом, кто есть Дух вселенной, кто объемлет своим духом все; того, кто путем небывалых аскетических подвигов достиг единения с Атманом, кто познал санкхью Атмана, кто всецело повелевает своим духом.

Наконец явился им не имеющий в мире подобия, незапятнанно чистый, в сиянии своего духовного пыла Владыка, Супруг Умы. Хотя и един Бог, в разных обликах познали они

его; каждый из них, крайне изумленный, лицезрел его, великого духом, в особом образе. Перед ним, нерожденным, царем и владыкою мира, вместилищем всего сущего боги и брахми-ческие мудрецы склонили головы свои до земли. А когда, почтив его приветствием, они встали с колен, владыка Шанкара сказал им с улыбкой: «Говорите — слушаю!».

С позволения Треокого они вне себя от волнения воскликнули: «Слава, слава тебе, владыка! Поклон тебе, бог над богами, тебе, вооруженному луком, тебе, исполненному гнева! Разрушителю жертвоприношения Праджапати, чтимому всеми праджапати! Слава тебе, о прославленный, прославляемый, достославный, тебе, о Смерть, о Рудра-Вилохита, Синешеий, с трезубцем в деснице! Тебе, оленеокий, неотвратимый, необоримый, вооруженный превосходнейшим оружием; тебе, о (жизнетворное) Семя, о Брахма, о Брахмачарин!

Тебе, Непомерный, Владыка, Правитель, Облаченный в кожи, Неустанно подвижни-чающий, Верный обетам, Одетый в звериные шкуры! Тебе, Треокий, тебе, отец Кумары, держащий в длани превосходнейшее-оружие, тебе, кто прогоняет печали прибегающих к тебе, кто> истребляет сонмы брахманоненавистников! Слава тебе, владыке людей, царю над (деревьями) владыками лесов; вечная слава тебе, владыке коров, владыке жертвоприношений? Слава тебе, Треокий, наделенный грозным пылом предводитель рати! Мыслями, словами, делами мы предаемся тебе: повелевай нами!»

Тогда Бхагаван, довольный, приветствовал их словами; «Добро пожаловать!» и сказал: «Отбросьте ваши страхи! Говорите, что мне для вас сделать?» И вот, когда он, великий духом, предложил сонмам богов, святых мудрецов и питаров выбрать дар, Брахма, воздав почести Шанкаре, обратился к нему, с такой, ко благу вселенной направленной речью:

«О владыка богов, по твоему соизволению я возведен в этог сан Праджапати. Своей властью дал я данавам великий дар. Уничтожить их, дерзновенно попирающих границы, предстоит тебе и никому иному; только ты, о владыка прошедшего и будущего, можешь погубить недругов! Яви свою милость, о бог владыка богов, прибегшим к тебе, молящим (о защите) небожителям, а данавов, о Владетель трезубца, истреби!»

Великий бог сказал:

Вот мое решение: всех этих недругов ваших должно истребить. Но одному мне не по силам погубить этих богоненавистников. Лучше вы сами дружно, общими усилиями и благодаря мощи моего оружия одолейте в битве тех врагов; великая сила в единении!

Богисказали: Сколько ни есть у нас пыла и мощи, у них, мы знаем, против нашего — вдвое; ведь прежде мы познали их пыл и их мощь!

Бхагаван сказал:

Эти нечестивцы, оскорбившие вас, подлежат полному истреблению! Возьмите половину ратного пыла моего и мощи — л убейте всех этих недругов.

Боги сказали:

Мы не сможем, о великий владыка, вместить половину ei твоего ратного пыла. Лучше ты сам, взяв половину нашей общей силы, порази врагов!

Дурьйодхана сказал:

Па эти слова, о достойнейший из царей, отвечал им владыка богов: «Да будет так!» Взял он половину их общей (мощи) и возрастил свой ратный пыл. Теперь этот бог силою превзошел всех; с той поры его и зовут Махадевой. И сказал Махадева: «С луком и стрелами в руках (стоя) на колеснице, я истреблю в битве недругов небожителей! Увидьте (духовным взором) эти мои лук, стрелу и колесницу, а также — как я сегодня повергну наземь врагов!»

Боги сказали:

Приняв различные облики, какие только возможны в трои- еб ственном мире, мы построим тебе, о владыка богов, мощную колесницу, великолепную, хитро устроенную, творение Вишвакармана! — и вот тигры среди премудрых (богов) принялись строить колесницу. Несущая на себе все живое богиня Земля с горами, лесами и островами, увенчанная большими городами, стала передком колесницы, гора Мандара — ее осью, река Маханади — ее задней частью, главные и дополнительные стороны света — покрытием, пламенеющие планеты стали досками днища, звезды — защитным ограждением, дхарма, артха и кама совместно, а также всевозможные растения, разные цветы, плоды и побеги — передком с тройным дышлом. Солнце и месяц стали на этой превосходнейшей из колесниц колесами, а день и ночь — ее правым и левым боками. Десять царей нагов во главе с Дхритараштрой были крепким дышлом, небо — ярмом, Самвартака и Балахака — ремнями ярма. Стойкость, Смышленость, Твердость, Скромность были колышком дышла; небосвод, пестрый от звезд, накшатр и планет, служил шкурой. Владыки мира, цари богов, вод, мертвых и сокровищ превратились в коней, Синивали, Анумати, Куху и верный обетам Рака, а также Рохака и Кантхака стали конской упряжью. Деяние, Истина, Подвижничество и Польза стали поводьями, Сознание — местом колесничного бойца, Сарасвати — париратхьей. Ветер развевал яркие, многоцветные флаги; украшенная молнией и «луком Индры», та колесница источала пламенное сияние.

Дата добавления: 2015-05-06