Статья 1. Во всех списках Пространной Правды сохраняется указание на связь памятника с именем кн

Заглавие

КОММЕНТАРИЙ

Во всех списках Пространной Правды сохраняется указание на связь памятника с именем кн. Ярослава Владимировича, однако противопоставление слов Суд Ярославль (т. е. Суд Ярослава) в заглавии словам по Ярославе же... (а после Ярослава...) в ст. 2 свидетельствует о том, что в восприятии автора, включившего это противопоставление, Судом Ярослава является только ст. 1, в которой говорится о праве кровной мести. Так понимали это расчленение и писцы Карамзинской группы списков, которые наряду с заглавием перед ст. 1 Суд Ярославль Володимерич... дали в начале ст. 2 дополнительное заглавие к следующим статьям. Другие заглавия в списках XIV – XV вв. появились позднее XII в., при этом заглавия в Карамзинской группе также показывают, что переписчики имели дело с текстом, в котором с именем Ярослава связывались только статьи об убийстве (душегубстве). В Пушкинском сборнике второй половины XIV в. такого противопоставления уже нет, заглавие Суд Ярослава князя относится ко всему памятнику, но там дан новый подзаголовок Устав О всяцих пошлинах и уроцех, который был своеобразным резюме, раскрывающим широкое содержание Правды, не ограничивавшееся нормами только уголовного права. При этом во всех списках Пушкинской группы перед ст. 1 включен дополнительный текст – своего рода Введение к Русской Правде (и следовавшему за ней Закону Судному людем), представляющее собой выдержку из Поучения Василия Великого к судьям о соблюдении ими справедливости (Не приимеши послушества лжа; Аще не виноват, долго не держи гнева; горе оправдающему нечестиваго мзды ради; и пр.).

Статья повторяет нормы ст. 1 Краткой Правды в измененном виде, отражающем значительную социальную дифференциацию древнерусского общества и введение наряду с традиционной 40-гривенной вирой за убийство двойной – 80-гри-венной – ставки, которой охраняется жизнь управителей княжеского феодального хозяйства и приближенных князя (княжь муж, тиун княж). Это соответствует нормам ст. ст. 19, 22–23 Краткой Правды, явившихся нововведением Ярославичей. Форма родительного падежа тиуна княжа предполагает подразумеваемое голова; некоторая неясность значения этой формы вызвала вставку в Карамзинской группе слов, восстанавливающих первоначальный ее смысл. Новым и знаменательным для того времени в социальной области является также охрана 40-гривенной вирой жизни работника боярской вотчины (тивун бояреск), который выполнял в ней функции управителя, способствуя эксплуатации трудившейся в вотчине челяди. Это (наряду со ст. ст. 14, 46, 66) важное свидетельство существования во время образования Пространной Правды боярского хозяйства.

Среди близких родственников, обязанных некогда мстить за убитого, в Пространной Правде названы братни сынови вместо сестрину сынови в Краткой Правде. Эта замена устраняет из текста Правды наиболее архаичный ее элемент, восходящий к эпохе материнского рода.

Термин русин, заимствованный из Краткой Правды, здесь по-прежнему, вероятно, обозначает жителя Южной Руси, «Русской земли» в узком значении. В обработках XIII-XIV вв., представленных в списках Пушкинской группы, большая часть которых имеет новгородское происхождение, русин заменен горожанином, что указывает на выделение в то время непривилегированного свободного жителя древнерусского города в качестве субъекта права, отличного и от княжеских, и от боярских людей, и от сельского жителя; последнего, вероятно, подразумевает термин словенин. Списки московской Карамзинской группы, объединяющие русина и горожанина, свидетельствуют о том, что это новое значение могло быть актуальным в условиях городской жизни и других регионов Руси.

Статья содержит норму, по существу уже не действующую, так как кровная месть была отменена еще до создания Пространной Правды. Но поскольку замена мести вирой – общепринятая норма в Пространной Правде – была введена еще Ярославом (хотя и в особых случаях, когда отсутствовали лица, имевшие право мести), в статье было оставлено указание на порядки, существовавшие прежде, признанные Ярославом и, как говорится в ст. 2, отмененные позднее. Таким образом, противопоставление ст. 1 и ст. 2 существует не только в указании на установления князя Ярослава и его сыновей, но и в содержании этих установлений.

Включение в закон не только новых норм, но и старых, измененных последующим законодательством, применительно к древнерусским памятникам права известно и по новгородской уставной грамоте кн. Святослава Ольговича 1136/37 г. Здесь перед изложением нового порядка материального обеспечения новгородской епископии (фиксированная сумма, заменяющая десятину от вир и продаж) указывается система такого обеспечения в Южной (Киевской) Руси и в Новгороде до вокняжения Святослава Ольговича.

Дата добавления: 2015-05-06