Комната

– Ты не спишь? – послышался с соседней кровати голос Сары.

– Угу, – пробурчала я из-под одеяла. – Не сплю.

– Давай же, просыпайся! Ты должна рассказать мне, как прошел обед.

Я перевернулась на бок, чтобы лучше ее видеть. У Сары сна уже не было ни в одном глазу. Она лежала, подперев голову рукой, и с нетерпением ждала моего рассказа. Я потянулась и громко зевнула. Потом подложила под спину подушку и села.

– Ну так как прошел обед? – настойчиво повторила Сара. – Я просто сгораю от нетерпения.

И я представила ей подробный рассказ о другом измерении, в котором накануне побывала, включая описание поведения родителей Эвана, грубых гостей и самого Эвана, которого словно подменили. Кэтрин я оставила на закуску. Когда я закончила, Сара буквально рыдала от смеха. Конечно, хохотала она не так истерически, как я тогда, но слезы на глазах у нее тоже были.

– Поверить не могу, что ты ей это сказала, – наконец с трудом выговорила она.

– Не могла удержаться, – призналась я. – Похоже, обед действительно стал для меня хорошим разогревом перед вечеринкой у Джейка.

– Эй, а еще что-нибудь интересное на вечеринке у Джейка было? Если, конечно, не считать обжимающихся в темноте парочек.

– Так, давай посмотрим. Я познакомилась с Дрю Карсоном и решила, что он отличный парень, пока не поняла, ради чего, собственно, затевалась вечеринка. А потом Джейк подловил меня в подвале и попытался затащить в укромный уголок.

– А ты что?! – ахнула Сара. – Я ведь просила тебя никуда не ходить.

– Сара, я понятия не имела, на что ты намекаешь. А когда до меня наконец дошло, я послала его к черту и поднялась наверх, где и нашла вас с Джейсоном. Представляешь, Эван ведь знал, какого рода вечеринки устраивает Джейк, но не предупредил меня. Он уже был на одной такой.

– Ты серьезно?! – ужаснулась она. – Надо же, никогда бы не подумала, что он такой!

– Я тоже, – согласилась я. – А он клянется, что ничего особенного не делал. Но наотрез отказался говорить о том, чем же тогда там занимался. А может, я просто не слишком сильно хотела знать.

– А я вот, например, хочу! – воскликнула Сара.

– Сара! – бросила я на нее удивленный взгляд. – Он может делать что угодно и с кем угодно. Это не наше дело. – И чтобы сменить тему, спросила: – А как у тебя дела с Джейсоном? Как провели время наедине?

Сара театрально вздохнула и повалилась на спину. Честно говоря, я ожидала совсем другой реакции.

– Ну что?! Скажи! – потребовала я.

– Вы с Эваном, у меня на диване, пожалуй, продвинулись дальше, чем мы с Джейсоном. За исключением того, что мы все же поцеловались. Но даже для этого потребовалась целая вечность.

– Что ты имеешь в виду?

– Я прекрасно знаю, что ты обо мне думаешь. – Она посмотрела в мою сторону, и я ответила ей виноватым взглядом. – Но меня это не волнует. Я люблю секс. А он не хочет ко мне прикасаться. Ума не приложу, что делать. Наверное, он на меня все же не запал.

В ее словах была какая-то тоскливая безысходность. Я не знала, как ее утешить.

– А он тебе все еще нравится?

– В этом я тоже не уверена. – Мы немного помолчали, а потом она осторожно перевела разговор: – Послушай, мы так и не поговорили о том, как прошла твоя встреча с мамой.

– Давай не будем, – отрезала я. – Мне еще о многом надо подумать.

Я не хотела даже мысленно возвращаться к тому, что случилось. Слишком болезненно.

Сара не стала настаивать. Она посмотрела на часы возле кровати и спросила:

– Во сколько за тобой заедет Эван?

– В пол-одиннадцатого, – ответила я и тоже бросила взгляд на часы: – Сара! Он будет здесь уже через час. Мне надо принять душ. Но мы так и не закончили разговор о вас с Джейсоном. Давай завтра поговорим. Хорошо?

– Хорошо, – вздохнула она.

Я с трудом успела собраться, но ровно в десять тридцать уже встречала Эвана в дверях.

– Какие планы на сегодня? – спросила я, подставив лицо неожиданно теплым лучам ноябрьского солнца.

– Не волнуйся. Сейчас увидишь, – ответил он.

Когда мы подъехали к его дому, я обнаружила на подъездной дорожке серебристый «БМВ». Раньше я здесь других машин не замечала. Потом до меня дошло, что, по-видимому, здесь его родители. Как я посмотрю им в глаза после своего чудовищного провала вчера вечером?!

– А кто еще дома? – спросила я в тайной надежде, что он ответит: «Никто».

– Мама. Не волнуйся. Скорее всего, мы ее даже и не увидим.

Но не успел он это сказать, как кухонная дверь отворилась и во двор вышла его мама, причем специально, чтобы с нами поздороваться.

– Или все-таки увидим, – поправился Эван.

На Вивьен были широкие черные брюки и тонкий синий свитер, выгодно подчеркивающий ее стройную фигуру. И даже без украшений она казалась удивительно изысканной.

– Эмили, – улыбнулась она, – как я рада тебя снова видеть.

Удивленная столь радушным приемом, я ответила ей осторожной улыбкой. Даже Эван был явно поражен.

Спустившись с крыльца, она слегка обняла меня. Я страшно растерялась и не смогла ответить ей тем же: все произошло слишком быстро и, честно говоря, стало для меня полной неожиданностью.

– Я так понимаю, что вы с Эваном собираетесь провести вместе день. Чудесно, – просияв, сказала она.

– Мама, что с тобой такое?

– Эван, я просто рада снова видеть Эмили. Вот и все. – Вивьен неодобрительно посмотрела на сына, а потом, словно извиняясь за его бестактное поведение, наградила меня ласковой улыбкой.

– Мы идем в гараж, – посмотрев на нее с подозрением, сообщил Эван.

– Рада была повидаться с тобой, – приветливо произнесла Вивьен. – Надеюсь, ты сможешь как-нибудь с нами пообедать.

– Хм… Это было бы чудесно, – запинаясь, ответила я.

Она была сама любезность, хотя наше непродолжительное общение вчера вечером явно к этому не располагало.

Я проследовала за Эваном в гараж, но он почему-то не поднялся по лестнице в игровую комнату, а сразу прошел в заднюю часть помещения.

Когда мы оказались за закрытыми дверьми, он остановился в задумчивости.

– Что случилось? – поинтересовалась я.

– Ума не приложу, почему она так странно себя ведет, и это меня здорово нервирует. Все пытаюсь найти объяснение. Может, я что-то такое ляпнул или типа того. Прости, что попала из-за меня в глупое положение.

– Да я и сама удивляюсь. Мне казалось, что она должна меня презирать за мое позорное поведение на обеде. И, кроме того, не сомневаюсь, что Кэтрин уже успела на меня наябедничать, – призналась я, но в ответ он только задумчиво улыбнулся, очевидно, вспомнил мой триумфальный уход. – А вообще-то, я, конечно, дико сожалею, – закончила я.

– Ты о чем?

– Я должна была поддерживать тебя во время обеда, а не смеяться как последняя идиотка. Хотя я вовсе не над тобой смеялась. Я переживала, что она достает тебя дурацкими разговорами. Вот и смеялась над ее нелепым поведением.

– Расслабься. Ты мне здорово помогла. Финал был просто супер.

– Ну ладно. А что будем делать? – поинтересовалась я, оглядывая огромное помещение.

Там стояли две самоходные газонокосилки, водный мотоцикл и еще какие-то транспортные средства для активного отдыха.

Эван подошел к черному кроссовому мотоциклу и протянул мне красный шлем.

– Устроим покатушки. – Он выкатил мотоцикл к воротам на другом конце гаража, нажал на какую-то кнопку на стене, и ворота поползли наверх.

Я увидела, как он выехал из гаража, и словно приросла к земле.

– Эван, не думаю, что это хорошая идея.

– Доверься мне, тебе понравится. – И с этими словами он надел черный шлем.

Я медленно, нога за ногу, подошла к нему и тоже надела на голову шлем. Какого черта я все это делаю?!

Эван помог мне застегнуть ремешок, показал, как залезать и куда ставить ноги. Объяснил, что дорога будет в основном ровной, но тряхнуть может. Здорово! Я впервые в жизни собиралась сесть на мотоцикл, причем такой, с которого можно было запросто навернуться.

Эван нажал на стартер, и кроссовый мотоцикл ожил. От его рева у меня зашлось сердце. Потом Эван пару раз газанул, и мне стало еще хуже. Он махнул мне рукой, чтобы я садилась. Чтобы не передумать, я быстро закинула ногу, села в седло, прижалась к Эвану и положила руки ему на талию, но он тут же заставил меня обнять его покрепче. А когда мы рванули с места, я поняла почему.

Мы неслись по полю в сторону леса. От страха сердце у меня трепыхалось где-то в районе горла. Когда мы въехали в лес и местность стала более ухабистой, я еще теснее прижалась к Эвану, чувствуя пятой точкой каждую кочку, каждую ямку, каждый корень, – все еще слишком напуганная, чтобы наслаждаться новыми ощущениями.

Однако постепенно я привыкла к сумасшедшей езде и слегка ослабила свою мертвую хватку. Но продолжала крепко держать Эвана за талию, прекрасно понимая, что если хорошенько тряхнет, то я запросто вылечу из седла. Я старалась смотреть только на деревья, мимо которых мы пролетали, на солнце, пробивающееся сквозь верхушки сосен и елей. В лесу оказалось неожиданно светло, возможно потому, что, несмотря на удивительно погожий день, деревья уже сбросили листву, приготовившись к зиме.

Эван стал постепенно притормаживать и наконец остановил мотоцикл. Слез с него и снял шлем. Выпрямившись, я попробовала сделать то же самое. Но снять шлем мне не удалось. Пришлось попросить Эвана расстегнуть ремешок. От напряжения я едва стояла на ногах.

– Ну как? – избавив меня от шлема, поинтересовался Эван.

– Неплохо, – пожала я плечами.

– Что?! – возмутился он. – Признайся, что тебе понравилось!

– Не совсем.

Но он только засмеялся и покачал головой.

Я посмотрела на залитую солнцем просеку, поросшую высокой травой. Под горушкой весело журчал ручеек, змеившийся по камням в сторону чащи.

– Как красиво! – восхищенно воскликнула я.

– В свое время я сделал здесь несколько замечательных снимков.

– Никогда не видела твоих работ. Если, конечно, не считать фотографий в газету и на обложку календаря.

– Если хочешь, могу показать, когда вернемся домой.

– Конечно хочу.

Мы подошли к ручью, сели на берегу и стали, как зачарованные, смотреть на бегущую по камням воду.

– В пятницу на матче была моя мама, – ни с того ни с сего вдруг выпалила я.

Я вовсе не собиралась это говорить, и если честно, то мне казалось, что я уже успела забыть о неожиданной встрече, но мысли невольно вернули меня к событиям того вечера.

– Ты, наверное, была вне себя от счастья?

– Не уверена, – неестественно рассмеялась я, а так как Эван ждал продолжения, смущенно добавила: – Мне было страшно неловко.

– Очень жаль, – произнес Эван. Он явно не знал, что сказать.

В ответ я лишь передернула плечами, не осмеливаясь открыться ему до конца.

Тогда он, словно случайно, взял меня за руку, и этот дружеский жест почему-то вызвал у меня внезапный трепет. Мы сидели в полной тишине, любуясь блеском стремительной воды.

– Я все пытаюсь понять, что у моей маменьки на уме, – нарушил молчание Эван. – Хотя, может, ты ей действительно понравилась.

– Спасибо на добром слове, – язвительно парировала я.

– Ты прекрасно понимаешь, что я хочу сказать, – попытался успокоить меня Эван. – Вчера вы с ней вроде бы особо не общались. Но она еще никогда… никого так не принимала. Ей реально трудно угодить.

– Оно и видно, – кивнула я. – То-то ты сразу изменился в доме у Джейкобсов. Даже немного странно было видеть.

– Что значит «изменился»?

– Ты стал сразу как-то взрослее. Говорил правильные вещи и вообще был весь такой чопорный, – объяснила я, надеясь, что не слишком обидела Эвана.

– Знаешь, я никогда об этом не думал, но ты, похоже, права. Должно быть, за долгие годы подобные мероприятия наложили на меня свой отпечаток. Это ужасно, – произнес он и, услышав мой короткий смешок, продолжил: – Думаю, чтобы я совсем не потерял своей индивидуальности, тебе надо почаще меня сопровождать. – И он слегка подтолкнул меня плечом.

От его прикосновения у меня перехватило дыхание. А перспектива сопровождать его на званые обеды как-то не слишком вдохновляла.

Потом я услышала какое-то приглушенное гудение. Это у Эвана в кармане зазвонил сотовый телефон. Он прочел на экране имя абонента и, прежде чем ответить, почему-то ехидно ухмыльнулся.

– Привет, Джейк, – сказал он.

От удивления у меня отвисла челюсть. Эван слушал, что ему говорит Джейк, и время от времени с иронической усмешкой посматривал на меня.

– Прости, не сказал, что тоже приду. Не думал, будто это так важно. – Он с минуту выслушивал ответ Джейка. – Я все понимаю, но я ведь тебя предупреждал, что она не такая. – Он снова бросил насмешливый взгляд в мою сторону.

У меня от удивления расширились глаза. Можно было только догадываться, о чем говорит его собеседник.

– Нет, тебе не стоит беспокоиться. Они никому ничего не расскажут. Нет, и Джейсон не станет. Мы с ним вчера это обсуждали. – Длинная пауза. – Я бы сказал, что ее это тоже не заинтересовало. – Эван расплылся в довольной улыбке, а я покраснела до корней волос. – Не парься, все нормально. Увидимся завтра, – засмеялся Эван и выключил телефон.

– Советую тебе по-хорошему сказать, что все это значит! – напустилась я на Эвана.

– Он жутко разозлился, что я пришел. Ему кажется, что ты именно из-за меня ему отказала. А еще он хотел знать, не проговорится ли кто-нибудь из нас. Поэтому вечеринки и устраиваются для узкого круга гостей. Чтобы никто не наболтал лишнего. Ходят какие-то слухи, но никто ни в чем не признается. Есть и хорошая новость. Он больше не будет к тебе клеиться. Похоже, понял намек.

– Замечательно, – согласилась я. – Слишком уж много он о себе воображает. Поверить не могу, что вы с ним друзья.

– Не сказал бы, что мы друзья. Просто я познакомился с ним еще до приезда сюда. Наши матери состоят в одном благотворительном комитете, и мы встретились на одном из обедов. А когда он узнал, что я переезжаю в ваш город, то пригласил меня на вечеринку, чтобы познакомить с ребятами из школы.

У меня вертелось на языке едкое замечание по поводу так называемого знакомства, но при одной мысли о том, что там могло происходить, как-то противно засосало под ложечкой, и я промолчала, постаравшись не думать ни о чем плохом.

– Кроме того, мы оба играем в футбол и пару раз тусовались с парнями из футбольной команды. Но я не стал бы ему напоминать об этом или напрашиваться на приглашение. Он, конечно, парень не промах, но не хотел бы я оказаться на месте той девушки, на которую он положил глаз. Ты даже не представляешь, какие вещи он говорит… – Эван остановился и виновато посмотрел на меня.

– Эван, ты что, серьезно? Он что, обсуждал меня со всей футбольной командой?! – задохнулась я от возмущения.

– Нет, в моем присутствии он остерегается, так как знает, что это меня бесит, и вообще за мной не заржавеет, я ведь и врезать могу. Он полный козел, так что не бери в голову. Он хотя бы не врет и не говорит, что вы с ним типа вместе.

Я, конечно, понимала, что он просто хочет меня успокоить, но у меня внутри все кипело при одной мысли о том, что Джейк треплется обо мне направо и налево.

– Все, нам пора назад, – оторвал меня от неприятных мыслей Эван.

Мы вернулись к мотоциклу, и он снова помог мне справиться со шлемом. Слава богу, обратная дорога уже не показалась мне такой длинной. Да уж, кроссовый мотоцикл не самое мое любимое средство для выброса адреналина в кровь.

Оставив мотоцикл в гараже, Эван повел меня наверх. Как только мы вошли в комнату, он тут же включил музыку. Какой-то парень, небрежно перебирая струны гитары, бархатным голосом пел о звездном небе над головой, и мне показалось, что я очутилась на морском побережье.

– Есть хочешь? – спросил Эван. – Могу принести нам парочку сэндвичей.

– Хорошо, – ответила я.

Он убежал вниз, но я этого даже не заметила. Я сидела на диване, всецело отдавшись во власть музыки.

– А вот и я! – воскликнул Эван, вернув меня к действительности. – Ты какая-то рассеянная. Да?

– Просто не слышала, как ты пришел, – объяснила я.

Но он только рассмеялся и поставил передо мной тарелку, а еще бутылочку рутбира.

– Твоя мама все еще дома?

– Ага. Устроила мне жуткую головомойку за то, что прокатил тебя на кроссовом мотоцикле. Но я заверил ее, что ты вовсе не такая хрупкая, как кажешься.

Я с трудом сдержала улыбку. Надо же, его мама печется о моей безопасности, а ведь она меня почти не знает!

Когда с сэндвичами было покончено, Эван спросил меня:

– Ну что, хочешь посмотреть снимки, о которых я говорил?

– Конечно.

За столами с настольным футболом, оказывается, был проход еще в одно помещение. Это была комната в деревенском стиле со стенами из бруса. Из двух маленьких окошек открывался вид на подъездную дорожку. Вдоль одной стены были установлены две одинаковые кровати под синими покрывалами, а вдоль противоположной – длинный письменный стол с фотопринадлежностями и простой шкаф, открытые полки которого были заполнены одеждой, оборудованием для фотосъемки и книгами.

Первое, что я заметила, войдя в комнату, был Сарин белый шарф, висевший на спинке офисного кресла.

– Ну да, ты оставила его в моей машине. Забыл тебе отдать, – перехватив мой взгляд, заявил Эван.

Я кивнула, так как не совсем поняла, что бы это могло значить, и решила не обращать внимания.

Эван принялся показывать развешенные над столом снимки живописных пейзажей, попутно объясняя, где и когда их делал. Он так подробно все рассказывал, что у меня возникло полное ощущение, будто во время съемки я стояла рядом.

Затем я стала просматривать фотографии, валявшиеся на столе. Эван сперва комментировал некоторые из них, но вскоре замолчал, предоставив мне полную свободу действий. Я же потеряла дар речи. Конечно, я уже знала, что он талантлив, но даже не представляла насколько.

Когда я открыла черный альбом, Эван нервно вздохнул. Я сразу остановилась, решив, что он не хочет это никому показывать.

– Здесь мои работы для художественного класса, – сказал он, что ни в коей мере не объясняло его странную реакцию.

– А можно мне взглянуть? – Я еще никогда не видела его таким. Он был как натянутая струна.

– Конечно, – тихо сказал он и замер в напряженном ожидании.

Тем временем я перелистывала страницы, внимательно рассматривая запечатленные им картины природы, события спортивной жизни и просто абстрактные предметы. И оцепенела, перевернув очередную страницу. Эван за моей спиной застыл, когда мое внимание привлекла очередная фотография.

На фотографии я увидела лицо девушки, снятой в профиль. На темном фоне ее кожа казалась белоснежной. Мокрая прядь волос прилипла к полураскрытым губам. По лицу, стекая с носа, катились капли дождя. Ее устремленные куда-то вдаль миндалевидные глаза были слегка подернуты дымкой, что еще больше подчеркивало их трагическую глубину.

– Как красиво! – выдохнула я, восхищенная эмоциональной силой фотографии.

– Мне нравится этот снимок, – признался Эван. – Наверное, потому, что мне нравится запечатленная там девушка.

В полном смятении я медленно повернулась к нему:

– Что?!

Внезапно мне стало трудно дышать. В горле образовался комок.

– А ты разве не помнишь, когда я сделал эту фотографию? – спросил он, но я не понимала, о чем он говорит. – Ты тогда как-то странно притихла и сидела вот так очень долго. И ничего не ответила мне, когда я решил проверить, как ты. Поэтому я пошел за камерой, думал поснимать ребят на вечеринке, а заодно дать тебе время прийти в себя.

Я боялась услышать продолжение. Сердце забилось еще сильнее, а голова слегка закружилась.

– К тому времени, как я вернулся в дом, полил дождь. Я встретил Сару, объяснил, где ты, и попросил подождать меня на улице. Потом подошел к тебе. Ты сидела под дождем совершенно неподвижно, и это было потрясающе. У тебя был такой вид, словно ты была за тысячу миль отсюда. Ну разве я мог упустить такой кадр! Я попытался с тобой заговорить, но ты не отвечала. Тогда я сел рядом и стал ждать. И вот наконец ты очнулась и поняла, что идет дождь.

Я слушала то, что он говорил, но не могла разобрать ни единого слова. Тогда я заглянула в его серо-голубые глаза и сразу все поняла. У меня подкосились ноги, и я – как выброшенная на берег рыба – стала ловить ртом воздух. Затем я медленно опустилась в кресло и, едва дыша, уставилась в пол.

В комнате вдруг стало совсем тихо. Наконец Эван нарушил молчание.

– Ты в порядке? – спросил он.

– Нет, – одними губами произнесла я и, решившись снова посмотреть на него, сказала: – Эван, ты не можешь так говорить. Ты не можешь даже так думать.

– Знаешь, я рассчитывал получить несколько другой ответ, – разочарованно пробормотал он.

– Прости… – начала я.

– Не стоит. Все нормально, – отозвался он, явно собираясь отыграть назад. Но после короткого раздумья неожиданно спросил: – Ты действительно не чувствуешь того же, что и я?

– Я… Я не могу… Мы не можем, – запинаясь, произнесла я. – Ты не понимаешь. Не имеет значения, какие чувства я к тебе питаю. Этого не может быть, потому что не может быть никогда.

Он посмотрел мне прямо в глаза и растерянно покачал головой:

– Я действительно ничего не понимаю. Что ты этим хочешь сказать?

– Ну почему, почему мы не можем быть просто друзьями?! – взмолилась я.

– Значит, ты все же не отрицаешь, что чувствуешь то же самое?

– Все гораздо сложнее. Если мы не можем быть друзьями, тогда… – начала я и не смогла закончить. – Пожалуйста, давай останемся друзьями!

Он не ответил. Оглушительную тишину вдруг прорезал звонок его сотового. Он посмотрел на экран и произнес:

– Придется ответить. Это мой брат.

Я кивнула, и он вышел из комнаты. Затем я услышала, как он спускается по лестнице.

А я осталась сидеть, судорожно сжимая и разжимая руки, не в силах проглотить комок в горле и успокоить рвущееся из груди сердце. Тогда я попыталась выровнять дыхание, чтобы хоть немножко успокоиться. С трудом встала на ватных ногах с кресла. Сделав еще пару вдохов, я вышла из комнаты и закрыла за собой дверь.

Глава 21

Дата добавления: 2015-05-06