Введение 7 страница. — Неужто вы вправду уверены, что кроха вам подчинится?

— Неужто вы вправду уверены, что кроха вам подчинится? — обратился старый волк к Франдре и Яндру. — Неужто думаете, будто мне непонятны ваши замыслы?

Он говорил очень спокойно, почти не поднимая шерсть на загривке, но Франдре и Яндру этого хватило — они опустили уши и стали похожи на нашкодивших щенков, получивших взбучку. Я едва удержалась от смеха.

Мне захотелось подбежать к женщине, но я слишком благоговела перед старым волком и потому не двинулась с места. Тлитоо не страдал такой застенчивостью и тут же порхнул на плечо женщине, а оттуда перепрыгнул на спину Зориндру и снова яростно зашипел, глядя на Франдру и Яндру.

— Мы с Ниали посоветовались… — Старый волк кивнул в сторону женщины. — Думаю, пора поведать малым волкам — и людям — часть причин, руководящих нашими поступками.

Он распахнул в улыбке могучие челюсти и стряхнул Тлитоо со своей шкуры. Ворон вспорхнул на ближайший камень, по-прежнему не спуская блестящих глаз с Франдры и Яндру.

— Но ведь это тайны верховных волков! — запротестовала Франдра.

— И давно пора ими поделиться! — бросила старая женщина без всякого страха перед верховными волками. Я вспомнила, что она понимает наш обычный язык так же, как древнее наречие. — Вы слишком долго секретничали. Зориндру сказал, вы намерены всех перебить, и я желаю знать причины.

— Людям и малым волкам такого не уразуметь, — презрительно заявила Франдра. — Мы приняли на себя бремя заповеди только потому, что вы для него слишком слабы. Мы ничего не обязаны вам рассказывать.

— Не согласен, — спокойно сказал Зориндру. Франдра раскрыла было пасть, чтобы возразить, но Зориндру не успел даже рыкнуть, лишь чуть подал голос, — и волчица осеклась.

— Я пока еще возглавляю Совет верховных волков, — промолвил Зориндру. — Если Каала вынуждена уйти из Долины, она вправе знать истину. Всего я тебе не открою, детка: многие тайны верховных волков должны остаться тайной. Однако что могу — скажу.

Я опустила уши и поджала хвост перед старым волком. Женщина протянула мне руку, я подошла. Опершись на меня, она села на плоский камень, а я опустилась на землю рядом. Старый Зориндру устроился поблизости и заговорил своим шелестящим голосом:

— Ваши легенды порой правдивы, порой нет. Индру со стаей в самом деле сумел повлиять на людей, а когда Древние были готовы уничтожить человечий и волчий род — он дал обещание. Однако не о том, чтобы сторониться человека: Индру обещал, что он сам и его потомки навсегда станут хранителями людей.

Я молча посмотрела на старого волка. Мне хотелось ему верить. И слова древнего Индру о том, что волкам пристало охранять людей, были мне понятны. Если Зориндру говорит правду, то, выходит, Яндру и Франдра тоже не лгали…

— Но из этого ничего не вышло, да? — спросила я наконец.

— Да. Разразилась вражда, и волки забыли обещание. — Глаза Зориндру сделались печальными. Он встряхнулся и продолжил: — Когда волки нарушили клятву, Древние наслали на них трехлетнюю зиму, чтобы погубить волчий и человечий род. И тогда молодая волчица по имени Лидда вновь соединила волков и людей, и долгая зима кончилась.

Я уже знала, что Лидда — та самая волчица, что приходила ко мне: бесплотная волчица из моего сна.

— А наши легенды говорят, будто зима началась из-за того, что Лидда подружилась с людьми, — сказала я старому волку.

— Нет, наоборот. Когда Лидда свела вместе волков и людей, Древние поверили, что мы можем жить без вражды, и дали нам еще один шанс — последний.

— И все же случилась война, — проговорила я, вспомнив рассказ волчицы.

— Случилась бы. Нам удалось ее не допустить. Мы знали, что если разгорится вражда, то Древние вновь нашлют на нас долгую зиму, — значит, волки должны хранить людей, не сходясь с ними близко. Тогда-то и возник Совет верховных волков и появился Большой Разговор, чтобы волки могли исполнить обещание Индру без риска вызвать вражду.

— А что случилось с Лиддой? — спросила я. У меня даже брюхо свело от волнения: не солжет ли Зориндру?

— Нам пришлось выслать ее из Долины, — ответил старый волк, подтверждая рассказ бесплотной волчицы. — Иначе стало бы только хуже: ей не хватило бы сил исполнить требуемое.

Тлитоо издевательски каркнул. Зориндру, должно быть, заметил мое недовольство и склонился ко мне.

— Лидда думала лишь о своем человеке и его благе, — тихо произнес он. — Мудрым не оставалось выбора, кроме как отослать ее прочь. Так было лучше для всего волчьего рода.

— А теперь верховолки вымирают! — не отступался Тлитоо.

Зориндру склонил голову:

— Поколение за поколением мы пытались найти волков, способных занять наше место. Одним позволяли иметь щенков, другим нет. Долины, острова, горные вершины — где только мы не пробовали добиться толку, и раз за разом все кончалось неудачей. Здесь, в Широкой Долине, мы как никогда приблизились к успеху. Ты нас удивила, Каала. Обычно тех, кто рожден без дозволения, убивают — как убили твоего брата и сестер. Однако, узнав от Франдры и Яндру о твоем рождении и полумесяце у тебя на груди, многие из нас решили, что ты и есть та волчица, от которой пойдет род волков, способных хранить людей. Вот почему тебя решили увести за пределы Долины.

— Ты знаешь, кто мой отец. — Я в этом нисколько не сомневалась. Скорее уж поверю, что луна ночью не всходит на небо.

— Этого я тебе не скажу, — твердо заявил старый волк. — Скажу лишь, что в тебе мы нашли давно ожидаемое — то, что чаяли еще со времен Лидды. Однако Совет верховных волков против: они считают, что ты любишь людей слишком сильно и передашь эту тягу своим детям.

Тлитоо заговорил так тихо и мягко, как никогда прежде:

Ложь. Не все сказал.

У Совета тайн не счесть.

Что будет дальше?

Яндру с Франдрой явно взъярились. Я думала, Зориндру тоже разозлится, однако старый волк поглядел на ворона задумчиво и печально:

— Тайны останутся тайнами, ворон. Если ты их узнаешь, ни в каких лесах мира ни одно дерево не укроет тебя от опасности.

— Каала, — начала Франдра самым примирительным тоном, — поверь, тебе лучше уйти из Долины. Положись на нас, мы ведь спасли тебе жизнь, когда ты была совсем щенком. Мы печемся о твоем же благе.

Я старалась не встречаться с ней глазами. Лидда ушла из Долины. Сделала, что ей велено… Я взглянула на старого волка и тихо проговорила:

— Я никуда не пойду. Если меня заставят, я перестану есть и умру от голода. — Я собралась с силами. — Может, мне удастся остановить битву.

Кажется, в глазах старого волка мелькнула улыбка — слишком мимолетная, чтобы разглядеть.

— Тогда я буду говорить на Совете, — промолвил он. Я удивленно заморгала, Яндру от изумления не сдержал рыка.

— Ты попросишь Совет остановить битву? — в надежде спросила я.

— Такое не в моих силах, — покачал головой старый волк. — Как только зубы вонзятся в плоть, выбора не останется. Однако если битвы не будет, Совет может сохранить жизнь волкам и людям Широкой Долины.

— Слишком поздно! — бросила Франдра. — Они должна уйти с нами немедленно! Мы что, зря столько старались?

— У Каалы есть право выбора, — резко возразила бабушка Тали.

Яндру с Франдрой зарычали и шагнули к ней, но женщина не двинулась с места.

— Верно. — Зориндру смерил взглядом обоих волков, и те, прижав уши, отступили на место.

Старый волк тихо склонил ко мне морду:

— Послушай, кроха. Я не смогу ни за что поручиться. Я глава Совета, однако не в моих силах заставить других принять мое мнение. Совет волен истребить волков Широкой Долины, даже если битвы не будет. Я могу увести тебя из Долины вместе с друзьями, Аззуеном и Маррой, чтобы тебе не было одиноко. Я отведу тебя к матери, — добавил он, не сводя с меня глаз. — Мне под силу ее отыскать.

Я удивленно вскинула глаза, сердце забилось сильнее. Мать! Не было дня, чтоб я не думала о ней, не мечтала о встрече! Я обещала ее найти! Если Зориндру отведет меня к матери — что мне Рууко и Скалистые, что мне знак роммы и битва! Я встречусь с матерью — а может, даже с отцом, — и больше никогда не буду одна!

А моя стая погибнет. Даже если не грянет битва. И умрет Тали. И Брелан с Микланом…

— Нет, — сказала я. — Я не дам убивать мою стаю и людей. Я заставлю Рууко отменить бой.

— Хорошо. Я собираю Совет. — Старый волк направился к поляне среди камней. — Ступайте за мной! — велел он Яндру и Франдре. Те приняли приказание возмущенно, Франдра даже пробормотала что-то под нос, однако оба волка, прижав уши, двинулись вслед за Зориндру, негодующе оглядываясь на меня через плечо.

Их хвосты еще не исчезли за деревьями, а Тлитоо уже пронзительно закаркал:

— Чего ждешь, волчица? Ты толстая, в клюве тебя не донести!

Я мгновение помедлила — неужели оставить старую женщину одну среди леса?..

— Ступай, детка, — кивнула Ниали. — Мне эти леса знакомы с тех времен, когда не родилась еще и прабабка твоей прабабки. Я доберусь туда, где ты будешь.

Опершись рукой о мою спину, она встала с камня, и я устремилась назад, к территории стаи.

Не успела я пробежать и минуты, как звук шагов по сухой листве заставил меня насторожиться. На тропу впереди выступили Аззуен с Маррой.

— Неужели ты всерьез поверила, что мы тебя бросим? — заявил Аззуен.

Сначала я пыталась уговорить их уйти, спастись из Долины — и ждать, когда я приведу наших людей. Бесполезно.

— От битвы зависит и наша жизнь, — настаивала Марра. — Мы останемся и попробуем не допустить схватки.

— И не бросим Брелана и Миклана на верную смерть, — добавил Аззуен.

— Мы так решили, не теряй времени, — заключила Марра.

Я уже набрала воздуху для следующей порции доводов, как вдруг обнаружила, что не хочу больше спорить. Я положила голову на спину Аззуену, коснулась лапой плеча Марры — и последние сомнения растаяли.

— Нам сюда, — скомандовал Аззуен.

Глава 19

Прошло полночи, когда мы наконец добрались до равнины Высокой Травы и притаились за деревьями на том же склоне, откуда следили за нападением стаи на медведицу так много лун назад. Трава, давшая название равнине, уже начала подсыхать, хотя после осенних ливней оставалась по-прежнему высокой. Густой лес скрывал нас от непрошеных взглядов, зато мы видели всех: слева затаилась стая во главе с настороженным Рууко, который пристально следил за происходящим; справа, на участке голой земли, самки и дети человечьего племени — и среди них Тали — что-то произносили нараспев под сложный, завораживающий ритм, который выстукивали палками на выдолбленных кусках бревен. Прямо перед нами, в центре равнины, два десятка самцов окружили двойным кольцом группу лосей: в малом кругу, удаленном от лосей не больше чем на полдюжины прыжков, стояли шестеро юношей, второй круг образовывали взрослые, среди них Брелан и сын вождя, возглавляющего племя Тали, — тот самый, за которого прочили мою девочку.

— Мы опоздали, — прошептала Марра.

Позади людей в высокой траве пряталась стая Скалистых и какие-то незнакомые волки: судя по стойкому сосновому запаху — стая Древесной Тропы. Они наблюдали за людьми, словно те были добычей.

Человечье племя — занятое ритуалом, как и сказал Торелл, — явно не подозревало о волках. Десяток мужчин держали в руках пустые тыквы, покачивая ими взад-вперед; в тыквах что-то с грохотом пересыпалось, треск сливался с ритмом палочек, которыми женщины били в полые бревна, — и лоси, завороженные звуком, не сходили с места. Даже я на время замерла, захваченная ритмом, пока не встряхнулась, сбрасывая наваждение.

— Испытание на взрослость, — объяснил Аззуен. — Нам Тревегг сказал еще до ухода.

— Вы спрашивали Тревегга? — Я встревожилась, не выдали ли они себя, и тут же вздохнула: беспокоиться уже поздно. — А лоси при чем?

Я вдруг разглядела, что внутри круга стоят только самки. Интересно, где самцы?..

— Юноши должны показать силу, — ответил Аззуен. — Это как наша первая охота: молодой самец считается взрослым, когда самостоятельно одолеет лося. Пока сегодня все не убьют по лосю, никто с равнины не уйдет. Все будут сосредоточены на добыче. Вот почему Торелл выбрал этот день.

— Как они умудряются не заметить Скалистых? И нашу стаю? — удивилась Марра.

Действительно. Спрятаться в высокой траве нетрудно, но стоило людям оглядеться — они бы заметили колыхание травы там, где волки уже начали красться в стороны, образовывая полукруг позади человечьих самцов. Однако никто не обращал внимания.

Грохот тыкв и стук палочек усилился.

— Людей, наверное, отвлекает ритм, как и лосей, — сказала я. Может, мы еще успеем добраться до Рууко, чтобы тот остановил Торелла?.. Я глянула на Тали. — А почему самки в стороне?

Марра фыркнула.

— Тревегг рассказывал, что люди больше не позволяют самкам охотиться. Не понимаю, ведь тогда охотников в племени вдвое меньше. Но Тревегг говорит, у людей так принято. Вон он идет, — кивнула Марра в сторону нашей стаи. — По-моему, он знал, что мы собираемся сбежать.

Я оторвала взгляд от лосей и человеческих самцов. Тень Тревегга едва виднелась в траве, он осторожно пробирался в нашу сторону. Интересно, сказал ли он вожаку, что мы здесь… Действовать придется быстро…

— В первую очередь уведем наших людей, — решила я. — А потом надо сделать так, чтобы Рууко не дал Скалистым напасть.

— Брелана и Миклана не увести, они стоят прямо под носом у Скалистых, — напряженно проговорила Марра и покосилась на меня: — Лучше забирай девочку, она ближе всех. И уходи.

— Нет. Надо спасти всех.

С нашего места равнина открывалась почти полностью, однако сколько волков подбирается к людям, было не видно.

— Пойду вон к тому камню, — кивнула я в сторону валуна, торчавшего на возвышении среди деревьев.

— Только осторожно, — предупредил Аззуен. — Смотри, чтоб Скалистые не заметили. И быстрее, у нас мало времени.

— Ладно. — Я закатила глаза. Вечно Аззуен всего опасается.

Камень стоял недалеко, но пробираться к нему пришлось на брюхе, стелясь под низкими кустами. Я собиралась влезть на плоскую верхушку, с которой наверняка хороший обзор. А чтобы никто не заметил, надо просто не вставать в полный рост.

Я уже почти добралась до вершины, когда небо надо мной затмилось и кто-то схватил меня за загривок, поднял над землей и кинул в груду древесной коры и песка. Я даже не успела взвизгнуть.

Огромная лапа закрыла мне морду.

— Ни звука, — прошипела Франдра. — Вставай и идем. Я не двинулась с места. Волчица вновь схватила меня за загривок и потащила по песку, листьям и мелким камешкам. Я упиралась лапами, пытаясь вырваться, но свалилась на бок: от верховной волчицы так просто не отобьешься. В нескольких прыжках от валуна, где поджидал Яндру, волчица меня выпустила. Рот был забит песком и листьями, пришлось отплевываться. Встав на ноги, я взглянула на верховных волков и почувствовала, как невольно прижимаются уши и опускается хвост. Уж сейчас-то вежливость явно была не к месту…

— Что за идиотский щенок! — грозно прошептал Яндру. — Мы же тебе велели идти с нами, ты чуть все не испортила. Хватит глупить. Ступай вперед, и чтоб ни звука!

— Я сказала, что с вами не пойду! — прошептала я в ответ, стряхивая мусор с шеи. — Зориндру обещал поговорить с Советом.

— Он и сейчас с ними говорит, только послушает ли его Совет, Зориндру и сам не знает, — огрызнулся Яндру. — Никто не поручится, что волков Долины оставят в живых, даже если ты не допустишь битвы. А битва уже начинается. Так что разницы никакой.

— Весь Совет здесь, — прорычала Франдра. — Даже те верховные волки, что живут не в нашей Долине. Их полсотни, равнина окружена, и как только начнется битва, всех людей и волков убьют. Каждого. Так что незачем терять время.

— Битва еще не началась, — упрямо сказала я. — И неизвестно, начнется ли.

— Ясно, что начнется! — Яндру даже заговорил в полный голос. — Идешь ты своими лапами или мы тебя тащим в зубах — мне плевать, но ты уходишь с нами.

Я оскалилась, вздыбила шерсть на спине — и зарычала.

Верховные волки на миг оцепенели от удивления. Потом Яндру захохотал.

— Я прослежу, чтоб по пути никто не встретился, — бросил он Франдре. — А ты тащи эту ненормальную. Хочет она того или нет.

Он вздернул перед нами хвост и исчез в кустах. Я гневно поглядела на Франдру и вновь зарычала.

— Давай иди, — отмахнулась она устало. — Еще таскать тебя.

И тут ей на голову обрушились черные крылья и острые когти, Тлитоо вцепился в мягкую шкуру между ушами. Франдра, взвыв от боли, замотала головой, и тут же серый комок вылетел из кустов и Аззуен вцепился Франдре в левый бок. Я кинулась вперед, и вместе мы умудрились повалить волчицу на землю. Почти так же, как крупную дичь.

— Говорил ведь — осторожно, — ухмыльнулся запыхавшийся Аззуен. Я даже не поняла, что делать: то ли рычать, то ли благодарить.

— Не стойте на месте, вперед! — прокаркал Тлитоо. — Я займусь злюковолчицей!

И в тот же миг мы услышали голос Марры.

— Каала! — завопила она. — Скалистые начинают битву!

Мы с Аззуеном нырнули в густой подлесок, чтобы Франдре было труднее нас догнать. Сзади неслось бессильное рычание и торжествующее карканье. Тяжело дыша, мы припали к земле рядом с Маррой. Тревегг как раз добрался до вершины холма.

— Скалистые с Древесными собираются нападать, — протараторила Марра. — Надо уводить наших людей.

— Нет, — вставил Тревегг, ложась рядом. — Слишком опасно. Не суйтесь в драку, Рууко еще не решил, будет ли биться. Твои слова, Каала, заставили его призадуматься — даже если он этого не признал, когда ты посягнула на его главенство. Я говорил с ним после твоего ухода. Рисса не хочет битвы, а Рууко против нее не пойдет. Я пришел сказать, что в сегодняшнем сражении мы не участвуем. Рууко даже позволит тебе вернуться в стаю.

— Не важно, — бросил Аззуен.

— Почему? — удивился Тревегг.

— Скажи ему, щеночек! — каркнул Тлитоо, приземляясь рядом. Из его клюва и когтей торчали пучки волчьей шерсти.

— Сказать мне что?

— Не важно, бьетесь вы или нет, — встрял Тлитоо раньше меня. — Если бьется хоть один волк — гибнут все. И волки, и люди.

— Ворон, ты несешь чепуху! — вспылил старый волк. — А нам и без того некогда.

— Это не чепуха, — вступилась я, пока ворон не успел обидеться и раскаркаться. — Это правда.

— У тебя, дряхловолк, не мозги, а мерзлая глина! — бросил Тлитоо и улетел.

— Слова ворона — правда? — спросил старый волк.

— Да, — кивнула я. И рассказала Тревеггу о мнении Совета верховных волков и о том, что за нами сейчас наблюдают, и даже показала верховных волков, окруживших равнину: они прятались за деревьями и выжидали настороженно, как на охоте. Я говорила быстро, то и дело взглядывая вниз, где Торелл со стаей мало-помалу подбирались к своей добыче. Тревегг, слушая, все больше мрачнел, особенно когда увидел верховных волков, готовых нас растерзать.

— Всех волков и людей в Долине, — задумчиво повторил он, щурясь, чтобы сосчитать верховных. — Даже тех, кто не станет биться?

Я кивнула.

— Пойду скажу Рууко, — озабоченно пробормотал он. — Надо остановить Торелла.

И, прежде чем я успела ответить, Тревегг начал спускаться с холма, стараясь держаться скрытно.

— Что теперь? — спросила Марра. — Миклана я заберу в любом случае. Правда, незамеченной к ним не подойдешь, спрятаться негде.

— Не знаю, — рассеянно ответила я, наблюдая, как Тревегг подползает к Рууко.

Скалистые осторожно подбирались к цели, стараясь никого не спугнуть, чтобы не нарушить задуманной внезапности. Я же опасалась, что Яндру с Франдрой вновь неслышно появятся сзади и утащат меня силой. Времени оставалось считанные мгновения.

— Может, твоя девочка все расскажет другим? — предположила Марра. — Если ты поговоришь с ней на древнем наречии — может, она поймет и уведет Брелана и Миклана с поля?

Вряд ли это подействует, подумала я. Даже если людей предупредить, они все равно будут драться.

— Вот, привел! — каркнул Тлитоо. Я и не заметила, куда он делся после разговора с Тревеггом. Оказывается, слетал к человечьим самкам, и теперь передо мной стояла запыхавшаяся и растерянная Тали.

— Волчица! — воскликнула она, сжимая меня в объятиях так, что чуть кости не захрустели. — Ворон не отставал до тех пор, пока я за ним не пошла, вернее не побежала!

Волосы Тали, обычно гладкие, были встрепаны, будто их долго дергали в разные стороны. Представляю себе, каким способом Тлитоо убеждал ее прийти…

— Смотри, человечица! — Тлитоо кивнул в сторону поля. Тали его не поняла и присела на землю рядом со мной.

— Что случилось, Серебряная Луна?

Тлитоо нетерпеливо каркнул и дернул Тали за волосы, заставляя повернуться к полю.

— Прекрати! — рыкнула я. — Не трогай девочку!

— Ей не больно! Ну, не очень. Пусть увидит, что там творится. Может, скажет своим людям.

Тали ахнула — значит, заметила волков, следящих за людскими самцами. Луна светила ярко, и с холма девочка наверняка разглядела темные тени Скалистых волков.

— Надо предупредить Халина! — воскликнула она.

— Нельзя, — сказала я на древнем наречии в надежде, что Тали поймет. — Слишком опасно.

— Приведи Брелана и Миклана! — встрял Аззуен без всякого древнего наречия. Все равно безуспешно: Тали уже поднималась на ноги.

— Ей нельзя идти! — забеспокоилась Марра. — Если она насторожит людей, волки только скорее кинутся! Не надо было ее приводить! — обвинительно взглянула она на Тлитоо, забывая о том, что сама же это и предложила.

Волки Скалистой Вершины и Древесной Тропы уже окружили людей. Лоси, заметив их, начали беспокоиться. Во мне росла тревога: до нападения оставалось всего ничего. Я опрокинула Тали на землю и села сверху, чтобы не пустить ее к племени.

— Нужно идти к Рууко, — сказал Аззуен. — Мы должны помочь Тревеггу остановить битву.

— Надо забрать наших людей, — резко тявкнула Марра. — Подбежать к ним, отделить от других, будто они добыча, и увести от сражения. Уж такое-то нам под силу. Как только волки бросятся в драку, надо бежать к людям. Твоя девочка, Каала, подождет здесь, а ты поможешь нам привести Миклана и Брелана.

Недальновидность Марры меня порой бесила. Аззуен кинулся ей возражать:

— А если они не придут? А если вдруг лоси взбунтуются? — Он содрогнулся при воспоминании о взбесившихся конях, чуть было нас не затоптавших. — Тогда точно забот не оберешься. Надо звать на помощь стаю.

— Я иду туда, где Миклан, — заявила Марра, глаза ее лихорадочно горели. — Заставлю его уйти из Долины вместе со мной. А вы двое делайте что хотите!

— Подожди! — остановила я ее. Аззуен подал мне идею. — Я не брошу Миклана и Брелана: мы вместе охотились и теперь почти что одна стая. Но я не брошу и волков Быстрой Реки: они нас выкормили и научили быть волками. Не годится спасать себя и своих людей за счет стаи и человечьего племени. — Я глубоко вздохнула. — Лоси уже встревожены. Что, если они и вправду обезумеют? Тогда Скалистые не смогут напасть на людей, не начнется битва и у верховных волков не будет причины всех истреблять.

— Лосиное безумие… — произнес Аззуен чуть ли не благоговейно.

Марра просияла.

— Мы выиграем время!

— Скорее решайтесь! — каркнул Тлитоо. В этот самый миг Торелл велел нападать.

Тали оттолкнула меня в сторону, вскочила и побежала вниз, предупредить свое племя.

Тянуть было незачем. Я завыла, ко мне присоединились Аззуен и Марра. Торелл повернул к нам оскаленную морду, и даже отсюда я поняла, что он зарычал. Человеческие самцы начали озираться, кто-то крикнул и указал на волков. Мужчины, стоявшие во внешнем круге, обернулись, нацелив на ближайших волков острые палки. Я надеялась, что такого предостережения хватит и волки отступят, но не тут-то было. Люди их только разозлили, и волки двинулись нападать.

— Вперед! — крикнула я, и мы с Аззуеном и Маррой помчались с холма прямо к лосям.

— Ты сумасшедшая, сама знаешь, — выдохнул Аззуен.

Я улыбнулась на бегу. Хорошо, что мы наконец-то занимаемся делом, даже если оно приведет нас к гибели…

Вблизи лоси казались огромными, и во мне зашевелился страх, но я прогнала его прочь. Захоти я сейчас повернуть назад — все равно уже поздно. Марра, легконогая и бесстрашная, летела к центру круга, мы с Аззуеном мчались за ней. Проскочив мимо пары однолеток Древесной Тропы и скользнув под ногами у старого человечьего самца, мы врезались в лосиное стадо.

Лоси бросились врассыпную, тут же заметались люди и волки. На миг я застыла в ужасе, вспомнив конские копыта и смерть Реела, однако сразу встряхнулась: с тех пор я много раз охотилась с людьми и даже добыла оленя, а еще загоняла лося на давней охоте стаи, так что все удастся.

— Получается! — радостно прокричала Марра, проносясь мимо. Она, кажется, и вовсе не чувствовала страха. — Сюда!

Аззуен с Маррой углядели проход между мечущимися лосями и бросились в него; я отпрыгнула от тяжелого копыта и кинулась следом за ними. С разбегу мы выскочили на пустое место позади круга и, задыхаясь, остановились посмотреть, что же мы наделали. Напуганные лоси беспорядочно носились по полю; волки с людьми, озабоченные только тем, чтобы не попасть им под копыта, и не думали друг на друга нападать. Я едва верила собственным глазам. У нас все получилось!

— Пойдем за Бреланом и Микланом! — забеспокоилась Марра. — Если Скалистые все-таки затеют битву, надо будет уходить из Долины, тогда встретимся у Ольховой Переправы.

Не дожидаясь моего ответа, Марра помчалась к тому месту, где до этого видела Миклана, Аззуен понесся следом. Я видела, как Тали спускается по холму, и побежала было туда, на всякий случай поглядывая в сторону лосей. Их поведение настораживало: за ними ведь гоняются люди с оружием и рычащие волки — лосям давно пора убежать с глаз долой. А они все толпятся посреди равнины.

И тут с другого конца поля донесся треск ломающихся веток: кто-то выходил из леса прямо туда, где собралась стая Быстрой Реки. Я ожидала увидеть верховных волков, идущих всех убивать, — однако то были не волки.

Невозможно, подумала я. Такого не бывает. Лоси-самцы не ходят толпой. Лоси не охотятся!..

И все же то были лоси, явно настроенные на драку. Семеро самцов под предводительством Ранора и его брата Йонора, угрожающе склонив головы, с грозным ревом вылетели из леса — злобные, яростные, готовые растерзать тех, кто посягал на их самок. Я в ужасе оглянулась на спугнутое нами стадо: мы-то думали, что безумие схлынет так же легко, как у коней, однако лосихи все продолжали метаться, а теперь, при виде несущихся к ним самцов, кинулись на тех, кто им угрожал.

— С конями было по-другому! — крикнула я. — Почему?

— Лоси — не просто дичь, — каркнул над головой Тлитоо. Он порхнул вниз, уселся под ногами и повертел головой. — Похоже, они научились охотиться!

Рисса предупреждающе тявкнула, волки Быстрой Реки рассыпались в стороны перед разъяренными лосями. Рууко, рыча, вместе с Иллин и Минном кинулся на Ранора и тех четверых, что неслись к взбесившимся самкам. Рисса с Веррной дожидались Тревегга — старик, спускаясь от нас, оказался на пути еще двух лосей. Предупрежденный Риссой, он ускорил бег, но поскользнулся в грязи и повредил лапу, а когда, прихрамывая, двинулся дальше, двое лосей свернули, явно намерившись его затоптать.

На одного бросилась Веррна. Молодой самец, меньше всех ростом, под натиском крупной волчицы смешался и повернул прочь. Вторым был Йонор, и отступать он не собирался. Наклонив голову, он несся на Тревегга — тому явно не хватало времени уйти с дороги, и я побежала к нему.

Рисса, зарычав, прыгнула на Йонора. Обычно волки не целят в голову лосям, опасаясь рогов, но Риссе, чтобы отвлечь Йонора от старого волка, ничего другого не оставалось. Лось резко двинул головой, с торжествующим ревом поддел Риссу чудовищными рогами и кинул на землю так, что волчица взвыла от боли.

Летя к Риссе со всех ног, я услышала позади неистовый вой Рууко, к нам уже мчалась Веррна, и я знала, что стая вот-вот будет здесь, — но времени не оставалось, я была ближе всех к Йонору. Лось, глянув на меня, пренебрежительно фыркнул, считая меня слишком мелкой помехой; он чуть ли не ухмылялся, уже поднимаясь на задние ноги, чтобы передними растоптать Риссу. При мысли о грозных рогах у меня перехватило горло, однако я отогнала страх и попыталась сосредоточиться, вспоминая охоту с Тали: направление прыжка, угол атаки… С огромным лосем одной силой не справиться, тут надо умом и хитростью; нападением сзади его не осадишь — значит, остается одно. Я перевела дух, сжалась перед прыжком — и стремительно рванулась вперед, целя зубами в нос Йонору. Вцепившись ему в морду, я повисла на нем всей тяжестью, пока он вскидывался и бил копытами воздух, пытаясь сбросить меня на землю. Я моталась взад-вперед, не разжимая зубов, а он размахивал мной, как сухим осенним листом, — я вот-вот ждала, что разорвется шея или отвалятся лапы. Никогда в жизни мне не было так больно.

— Серебряная Луна! — разлетелся над полем голос Тали. Я чуть не забыла о ней, кинувшись на помощь Риссе с Тревеггом. Даже болтаясь из стороны в сторону, я различила ее шаги и порадовалась, что она бежит мне на помощь, но ей все равно не успеть — слишком далеко… Краем глаза я заметила, как Веррна вцепляется в круп Йонору, как легконогая Иллин несется к нам со всех ног, лишь чуть опережая Рууко. Силы иссякали, хватка уже ослабла, долго я так не провишу… Захлопали черные крылья — Тлитоо бил в голову Йонору, пытаясь его отвлечь, но меня это не спасало, висеть становилось все тяжелее.

Дата добавления: 2015-05-06