Текст 125

Рябинин – талантливая натура, но зато лентяй ужасный. (2) Я не думаю, чтобы из него вышло что-нибудь серьезное, хотя все молодые художники – его поклонники. (3) Особенно мне кажется странным его пристрастие к так называемым реальным сюжетам: пишет лапти да полушубки, как будто бы мы не довольно насмотрелись на них в натуре.

(4) А что главное, он почти не работает. (5) Когда безделье его покидает,

Рябинин садится за мольберт и за месяц пишет картинку, о которой все кричат, как о чуде, находя, впрочем, что техника оставляет желать лучшего.

(6) А потом бросит писать даже этюды, ходит мрачный и ни с кем не

заговаривает. (7) Странный юноша!

(8) Выдумал такую ерунду, что я не знаю, что о нем и думать.

(9) Третьего дня я возил его на металлический завод. (10) Мы пробыли там

целый день, осмотрели все, причем я объяснял ему всякие производства (к удивлению моему, я не забыл многое из своей прежней профессии).

(11) Наконец я привел его в котельное отделение. (12) Там в это время

работали над огромнейшим котлом. (13) Рябинин влез в котел и полчаса смотрел, как здоровенный мужичина держит заклепки изнутри клещами. (14) Вылез оттуда бледный и расстроенный, всю дорогу назад молчал.

(15) А сегодня объявляет мне, что уже начал писать этого рабочего. (16) Что

за идея! (17) Что за поэзия в грязи! (18) Здесь я могу сказать, никого и ничего не стесняясь, то, чего, конечно, не сказал бы при всех: по-моему, вся эта мужичья полоса в искусстве – чистое уродство. (19) Кому нужны эти пресловутые репинские "Бурлаки"? (20) Написаны они по-рябинински – так себе. (21) Конечно, картина производит сильное нравственное воздействие, но где здесь красота, гармония, изящное? (22) А не для воспроизведения ли изящного в природе и существует искусство? (23) Уверен: потомки забудут о «Бурлаках» очень скоро.

(24) То ли дело у меня! (25) Еще несколько дней работы, и будет кончено мое тихое "Майское утро". (26) Чуть дышит вода в пруде, ивы, покрытые молодыми листиками, склонили на него свои ветви. (27) Восток загорается румянцем, мелкие перистые облачка окрасились в нежный, чуть розовый цвет. (28) Женская фигурка идет с крутого берега с ведром за водой, спугивая стаю уток. (29) Вот и все. (30) Кажется, просто, а между тем я ясно чувствую, что поэзии в картине вышло пропасть. (31) Вот это и есть истинное искусство! (32) Оно настраивает человека на тихую, кроткую задумчивость. (33) Думаю, мое полотно войдет в историю. (34) А

рябининский рабочий или репинские «Бурлаки» ни на кого не подействуют уже потому, что всякий постарается поскорей убежать от них, чтобы только не мозолить себе глаза этими безобразными тряпками и этими чумазыми физиономиями. (35) Странное дело! (36) Ведь вот в музыке не допускаются режущие ухо, неприятные созвучия! (37) Отчего ж у нас, в живописи, можно громоздить отталкивающие образы?

(По В.М. Гаршину*)

*В.М. Гаршин (1855 – 1888) – русский писатель, художественный

критик.

Дата добавления: 2015-03-31