Модернизм и авангард как художественное мировоззрение и метод построения текстов

Сейчас модно говорить о том, что авангард, мол, дело прошлого. Не нужно сейчас ничего взрывать и ломать, нет нужды в новых формах, когда и так всё хорошо. Книги пишутся, фильмы снимаются, музыка звучит, денежка за всё это капает, и пипл хавает всю эту кашу, которую щедро исторгает из себя радио и телевизор. Всё, что выходит за рамки ныне застойной российской «культуры», подвергается хуле и гонениям. А почему так? Да всё потому, что новое искусство, и вообще искусство – это ответ автора на своё душевное состояние, это попытка донести до людей частицу тех видений, которые стоят у него перед глазами. В конце концов – это ответ на моральную, духовную и, да-да, политическую ситуацию в той стране, где автор имеет счастье (или несчастье!) жить. За последние двадцать лет в России не случилось ни одного открытия в какой-либо области искусства, а завоевания, что удалось сделать ранее, покрываются пылью,но изо всех сил вырабатывают свой ресурс. Об одном из таких завоеваний и пойдёт речь. Авангард, зародившийся в начале ХХ века на просторах Европы, стал примером абсурда в искусстве. Конечно, это не первый пример, до него были подобные явления, жанр nonsense в XIX веке, например. Принято сравнивать авангард с модернизмом и спрашивать «а в чем же их отличие?», четкого ответа нет, каждый волен сам выбрать толкование по вкусу. Мне нравится такое:–Модернизм появился раньше авангарда (на полвека, примерно).

–Модернизм отвечал за перестройку сознания, за бунт в искусстве, а авангард, оправдывая свое название, рвался вперед и был нацелен уже не только на души, но и на общество, и этого общества окружение. Утопия, что и говорить.

Интересную деталь – глубокую идеологичность авангарда, (что странно, ведь идеологичность – враг художественного произведения, откровенно принижающий его, произведения, достоинства) наметил Лев Рубенштейн: «Модернизм как бы принимает основные ценности традиционного искусства, но занимается обновлением художественных средств при решении так называемых вечных задач искусства. В этом смысле это то же традиционное искусство, но занятое новым языком для описания того же самого. Авангардизм все время создает другое искусство, обновляет не средства его, а сам предмет искусства».

Вот и получилось: искусство – общее достояние и принадлежит народу. По природе авангард революционен? Да. А что может быть радикальнее, активнее и революционнее, чем новая власть в России? Ничего. Вот и стал русский авангард почти целиком за Советскую Власть. Чувство предельной идеологичности могут вызывать произведения Горького, Маяковского, Толстого и прочих, обласканных верховной властью титанов. И художественное, театральное, литературное отображения искусства авангарда были глубоко органичны его идеологии.

В чем была цель русского авангарда? В преобразовании! В радикальном преобразовании души человеческой и человеческой жизни и всего, что эту жизнь окружало, в разрушении прежнего и созидании нового в сознании масс, посредством эстетической революции. К черту все эти красоты и изыски, даешь материальность в искусство! «Антискусство» – принцип, на котором стоял авангард, отвергал не только все понятия в мире прекрасного, но и сам термин «искусство». Авангард расширялся новыми, невиданными приемами и техникой, однако при этом был не против и архаики и примитива, например, принципа народного лубка в окнаростовских плакатах. Словом – все, что можно было приспособить для своих целей из «неизящных» и «неклассических» направлений творческой мысли, авангард успешно приспосабливал!

Русский авангард разнообразен как направлениями в искусстве, так и школами. Очень часто они имели прямо противоположные цели и задачи. Основные направления русского авангарда были следующими: абстракционизм, супрематизм, конструктивизм, футуризм, дадаизм, сюрреализм, экспрессионизм, рационализм, районизм (лучизм), кубофутуризм.

В литературе

Литературно русский авангард выразил себя в футуризме, кубофутуризме, абстракционизме и абсурдизме.

В поэтическом литературном футуризме это, конечно, «не для денег рожденный футурист Владимир Маяковский», Велимир Хлебников и Алексей Крученых. В прозе это ОБЭРИУты: Даниил Хармс, Николай Олейников, Александр Введенский.В российской традиционной культуре наступал кризис – революция, новая политика и технический прогресс привели к деградации изжившей себя старины. Футуристы приняли эти изменения, считая, что таковые изменения меняют сущность человека. Активное революционно-бунтарское действие, энергия, скорость, движение во всем. Традиционная культура уничтожается, как раковая опухоль, и на смену приходит урбанизм, техноцизм и анархическое бунтарство. Алексей Крученых вводит в поэзию «заумь» – язык художественный, абстрактный и беспредметный, служащий для выявления глубинного смысла абстрактных слов, выражавших новую реальность. Дескать, поэт имеет право выражать себя «разрубленными словами, полусловами и их причудливыми хитрыми сочетаниями» и к черту всю житейскую грязь прошлого! Вобщем – полная победа слова и техники над стихией и природой и электрической лампочки над солнцем. И замечательные стихи:

дыр бул щыл

убешщур

скум

вы со бу

р л эз,

про которые сам автор скромно утверждал: «в этом пятистишии больше русского национального, чем во всей поэзии Пушкина».

«Будетляне» Велимира Хлебникова в 1910 году печатали свои произведения без яти и твердого знака, чем раздражали литературных критиков, не понимавших начинавшегося культурного движения и считавших сие дурновкусием и мальчишеством. Но в 1912 году к «Будетлянам» пришли Крученых и Маяковский, и будетляне стали футуристами; 18 декабря издали поэтический сборник «Пощечина общественному вкусу» с манифестом, отрицавшим всю русскую литературу ДО и дающий поэту право пополнять свой словарный запас новоизобретенными словами. Хлебников создал целую «периодическую систему слова». Беря слово с неразвитыми, неведомыми формами, сопоставляя его со словом развитым, он доказывал необходимость и неизбежность появления новых слов», как говорил Маяковский. Стилевое своеобразие выраженное в необычной лексике, нарушение правил и норм синтаксиса, отсутствие предметности и какой-либо формы и, с другой стороны, создание с помощью новоизобретенных слов целых систем образов – основные направления исканий футуриста Хлебникова.

Маяковский придумал для своих стихов собственный ритм, отказавшись от традиционных стихотворных размеров. В его стихах графическая подача стиха создает синтаксическую интонацию и стиль. Сначала стих делился на строки и записывался в столбик, а в 1923 году Маяковский изобретает ту самую «лесенку», которая становится визитной карточкой поэта. Такая система помогала читателю читать стихи Маяковского с правильной интонацией, с паузами и усилениями там, где нужно, а автору не путаться в громадном количестве запятых. Хотя бытует мнение, что Маяковский сделал «лесенку» по коммерческим соображениям, получая плату за каждую строчку своих стихов.

Что такое абсурд в литературе? Дабы не изобретать определений и так уже существующих, обратимся к более-менее научной формулировке: это особый стиль написания текста, для которого характерны подчёркнутое отсутствие причинно-следственных связей, гротескная демонстрация нелепости и бессмысленности человеческого бытия. Абсурд в литературе выставляет законы и условности привычного мира с нелепыми и бессмысленными, применяя игру логическими значениями. Вот за это и взялись ОБЭРИУты. Кто же эти замечательные джентльмены? Это Николай Олейников, Александр Введенский и мой обожаемый Даниил Хармс. Хармс и Введенский начинали со «школы чинарей» (прообраз современных Митьков), после «чинарей» началось время ОБЭРИУ – ОБъединение, ‘Э’Реального, Искусства. У – не несло смысловой нагрузки и являлось пародией на логику. Ну и для смеха – потому, что кончается на «У». Они разработали свой собственный манифест, гласивший: «Кто мы? И почему мы?.. Мы – поэты нового мироощущения и нового искусства… В своём творчестве мы расширяем и углубляем смысл предмета и слова, но никак не разрушаем его. Конкретный предмет, очищенный от литературной и обиходной шелухи, делается достоянием искусства. В поэзии – столкновение словесных смыслов выражает этот предмет с точностью механики». Литература обэриутов характеризовалась особыми способами построения текста, как то: орфографические ошибки, речевые и языковые аномалии, нелогичность, «пятое значение» (рассмотрение слова как предмета, а предмета – как слова) и прочие средства представления абсурда, как чего-то забавного и положительного. В творчестве обэриутов необходимейшим инструментом служила и служит поныне релятивность, т.е когда следующий фрагмент текста опровергает предыдущий, а опровергаемый элемент из текста не выкидывается. В качестве примера можно привести рассказ Хармса «Голубая тетрадь №10», про рыжего человека, который вроде как был, но у которого не было ни глаз, ни ушей, ни хребта, ни внутренностей – вообще ничего. Так что и говорить-то о нем не стоит. Вроде как есть предмет разговора, но он строка за строкой уничтожается без остатка так, что вообще не понятно о ком, собственно Хармс повествует? Да он и сам не знает: «Ничего не было! Так что непонятно, о ком идёт речь. Уж лучше мы о нём не будем говорить».

Кстати, будет нелишним упомянуть, что творчество обэриутов рассматривали на основе детской литературы, связывая специфичность их техники с деятельностью журналов «Чиж» и «Ёж», в редколлегии которых состоял Николай Олейников и для которых Хармс писал некоторые свои произведения. Так вот: проводилась параллель между особенностями детского мышления и спецификой видения мира поэтами-обэриутами - «познающих мир как будто с самого начала».

Модерни́зм (итал. modernismo — «современное течение»; от лат. modernus — «современный, недавний») — направление в искусстве XX века, характеризующееся разрывом с предшествующим историческим опытом художественного творчества, стремлением утвердить новые нетрадиционные начала в искусстве, непрерывным обновлением художественных форм, а также условностью (схематизацией, отвлечённостью) стиля[1]. Модернистская парадигма была одной из лидирующих в западной цивилизации первой половины XX века; во второй половине века она была подвергнута развёрнутой критике.

В русской эстетике «модерн» означает исторически предшествовавший модернизму художественный стиль конца XIX — начала XX века (русский модерн, ар нуво, югендстиль, сецессион и др.), поэтому необходимо различать эти два понятия, дабы избежать путаницы.

Модернизм в литературе

В литературе модернизм пришёл на смену классическому роману. Вместо жизнеописания читателю стали предлагать литературные интерпретации различных философских, психологических и исторических концепций, появился стиль, названный Поток сознания (англ. Stream of consciousness), характеризующийся глубоким проникновением во внутренний мир героев. Важное место в литературе модернизма занимает тема осмысления войны, потерянного поколения.

Главными предтечами модернизма были: Достоевский (1821–81) (Преступление и наказание (1866), Братья Карамазовы (1880); Уитмен (1819–92) (Листья травы) (1855–91); Бодлер (1821–67) (Цветы зла), А. Рембо (1854–91) (Озарения, 1874); Стриндберг (1849–1912), особенно его поздние пьесы.

Философами, повлиявшими на писателей модернистов были Фридрих Ницше, Анри Бергсон, Уильям Джеймс, и другие. Сильное влияние оказал также Зигмунд Фрейд.

Авангардизм и модернизм - разные направления в искусстве. Первый ориентирован на разрыв с классическими традициями к нему относятся (дадаизм, сюрреализм, футуризм и т.п.). Второй же от классических традиций не отрекается, а просто трансформирует традиционную структуру повествования; к нему относятся такие течения (символизм, акмеизм, импрессионизм, экспрессионизм и т.п.).

Русская литература XX века: общая характеристика

Описание литературного процесса XX века, представление основных литературных течений и направлений. Реализм. Модернизм (символизм, акмеизм, футуризм). Литературный авангард.

Поделиться… Конец XIX — начало XX вв. стали временем яркого расцвета русской культуры, ее "серебряным веком" ("золотым веком" называли пушкинскую пору). В науке, литературе, искусстве один за другим появлялись новые таланты, рождались смелые новации, состязались разные направления, группировки и стили. Вместе с тем культуре "серебряного века" были присущи глубокие противоречия, характерные для всей русской жизни того времени. Стремительный рывок России в развитии, столкновение разных укладов и культур меняли самосознание творческой интеллигенции. Многих уже не устраивали описание и изучение зримой реальности, разбор социальных проблем. Притягивали вопросы глубинные, вечные — о сущности жизни и смерти, добре и зле, природе человека. Ожил интерес к религии; религиозная тема оказала сильнейшее влияние на развитие русской культуры начала XX века. Однако переломная эпоха не только обогащала литературу и искусство: она постоянно напоминала писателям, художникам и поэтам о грядущих социальных взрывах, о том, что может погибнуть весь привычный уклад жизни, вся старая культура. Одни ждали этих перемен с радостью, другие — с тоской и ужасом, что вносило в их творчество пессимизм и надрыв.

На рубеже XIX и XX вв. литература развивалась в иных исторических условиях, чем прежде. Если искать слово, характеризующее важнейшие особенности рассматриваемого периода, то это будет слово "кризис". Великие научные открытия поколебали классические представления об устройстве мира, привели к парадоксальному выводу: "материя исчезла". Новое видение мира, таким образом, определит и новое лицо реализма XX в., который будет существенно отличаться от классического реализма предшественников. Также сокрушительные последствия для человеческого духа имел кризис веры ("Бог умер!" — воскликнул Ницше). Это привело к тому, что человек XX века все больше стал испытывать на себе влияние безрелигиозных идей. Культ чувственных наслаждений, апология зла и смерти, воспевание своеволия личности, признание права на насилие, обернувшееся террором — все эти черты свидетельствуют о глубочайшем кризисе сознания.

В русской литературе начала XX века будут чувствоваться кризис старых представлений об искусстве и ощущение исчерпанности прошлого развития, будет формироваться переоценка ценностей.

Обновление литературы, ее модернизация станут причиной появления новых течений и школ. Переосмысление старых средств выразительности и возрождение поэзии ознаменуют наступление "серебряного века" русской литературы. Термин этот связывают с именем Н. Бердяева, употребившего его в одном из выступлений в салоне Д. Мережковского. Позже художественный критик и редактор "Аполлона" С. Маковский закрепил это словосочетание, назвав свою книгу о русской культуре рубежа столетий "На Парнасе серебряного века". Пройдет несколько десятилетий и А. Ахматова напишет "…серебряный месяц ярко / Над серебряным веком стыл".

Хронологические рамки периода, определяемого этой метафорой, можно обозначить так: 1892 — выход из эпохи безвременья, начало общественного подъема в стране, манифест и сборник "Символы" Д. Мережковского, первые рассказы М. Горького и т.д.) — 1917 год. По другой точке зрения, хронологическим окончанием этого периода можно считать 1921—1922 годы (крах былых иллюзий, начавшаяся после гибели А. Блока и Н. Гумилева массовая эмиграция деятелей русской культуры из России, высылка группы писателей, философ и историков из страны).

Русская литература XX века была представлена тремя основными литературными направлениями: реализмом, модернизмом, литературным авангардом. Схематично развитие литературных направлений начала века можно показать следующим образом:

Представители литературных направлений

Старшие символисты: В.Я. Брюсов, К.Д. Бальмонт, Д.С. Мережковский, З.Н. Гиппиус, Ф.К. Сологуб и др.

Мистики—богоискатели: Д.С. Мережковский, З.Н. Гиппиус, Н. Минский.

Декаденты—индивидуалисты: В.Я. Брюсов, К.Д. Бальмонт, Ф.К. Сологуб.

Младшие символисты: А.А. Блок, Андрей Белый (Б.Н. Бугаев), В.И. Иванов и др.

Акмеизм: Н.С. Гумилев, А.А. Ахматова, С.М. Городецкий, О.Э. Мандельштам, М.А. Зенкевич, В.И. Нарбут.

Кубофутуристы (поэты "Гилеи"): Д.Д. Бурлюк, В.В. Хлебников, В.В. Каменский, В.В. Маяковский, А.Е. Крученых.

Эгофутуристы: И. Северянин, И. Игнатьев, К. Олимпов, В. Гнедов.

Группа "Мезонин поэзии": В. Шершеневич, Хрисанф, Р. Ивнев и др.

Объединение "Центрифуга": Б.Л. Пастернак, Н.Н. Асеев, С.П. Бобров и др.

Одним из интереснейших явлений в искусстве первых десятилетий XX века было возрождение романтических форм, во многом забытых со времен начала прошлого столетия. Одну из таких форм предложил В.Г. Короленко, чье творчество продолжает развиваться в конце XIX и первые десятилетия нового века. Иным выражением романтического стало творчество А. Грина, произведения которого необычны своей экзотичностью, полетом фантазии, неискоренимой мечтательностью. Третьей формой романтического явилось творчество революционных рабочих поэтов (Н. Нечаева, Е. Тарасова, И. Привалова, А. Белозерова, Ф. Шкулева). Обращаясь к маршам, басням, призывам, песням, эти авторы поэтизируют героический подвиг, используют романтические образы зарева, пожара, багровой зари, грозы, заката, безгранично расширяют диапазон революционной лексики, прибегают к космическим масштабам.

Особую роль в развитии литературы XX века сыграли такие писатели, как Максим Горький и Л.Н. Андреев. Двадцатые годы — сложный, но динамичный и творчески плодотворный период в развитии литературы. Хотя многие деятели русской культуры оказались в 1922 году выдворенными из страны, а другие отправились в добровольную эмиграцию, художественная жизнь в России не замирает. Наоборот, появляется много талантливых молодых писателей, недавних участников Гражданской войны: Л. Леонов, М. Шолохов, А. Фадеев, Ю. Либединский, А. Веселый и др.

Тридцатые годы начались с "года великого перелома", когда резко были деформированы основы прежнего российского жизнеустройства, началось активное вмешательство партии в сферу культуры. Арестовываются П. Флоренский, А. Лосев, А. Воронский И Д. Хармс, усилились репрессии против интеллигенции, которые унесли жизни десятков тысяч деятелей культуры, погибли две тысячи писателей, в частности Н. Клюев, О. Мандельштам, И. Катаев, И. Бабель, Б. Пильняк, П. Васильев, А. Воронский, Б. Корнилов. В этих условиях развитие литературы происходило чрезвычайно затрудненно, напряженно и неоднозначно.

Особо рассмотрение заслуживает творчество таких писателей и поэтов, как В.В. Маяковский, С.А. Есенин, А.А. Ахматова, А.Н. Толстой, Е.И. Замятин, М.М. Зощенко, М.А. Шолохов, М.А. Булгаков, А.П. Платонов, О.Э. Мандельштам, М.И. Цветаева.

Священная война, начавшаяся в июне 1941 года, выдвинула перед литературой новые задачи, на которые сразу же откликнулись писатели страны. Большинство их оказалось на полях сражений. Более тысячи поэтов и прозаиков вступили в ряды действующей армии, став прославленными военными корреспондентами (М. Шолохов, А. Фадеев, Н. Тихонов, И. Эренбург, Вс. Вишневский, Е. Петров, А. Сурков, А. Платонов). Произведения различных родов и жанров включились в борьбу с фашизмом. На первом месте среди них была поэзия. Здесь надо выделить патриотическую лирику А. Ахматовой, К. Симонова, Н. Тихонова, А. Твардовского, В. Саянова. Прозаики культивировали свои самые оперативные жанры: публицистические очерки, репортажи, памфлеты, рассказы.

Следующим крупным этапом в развитии литературы века был период второй половины XX века. В пределах этого большого отрезка времени исследователи выделяют несколько относительно самостоятельных периодов: позднего сталинизма (1946—1953 гг.); "оттепели" (1953—1965 гг.); застоя (1965—1985 гг.), перестройки (1985—1991 гг.); современных реформ (1991—1998 гг.) Литература развивалась в эти очень разные периоды с большими трудностями, испытывая попеременно ненужную опеку, губительное руководство, командный окрик, послабление, сдерживание, преследование, раскрепощение.

едаром существование литературы называют именно процессом (литературный процесс), ведь она находится в постоянном движении, в развитии. Поэтому, на каждом этапе развития человечества литературные явления условно можно поделить на упроченные - с одной стороны, обычные, и, с другой стороны, - новые, или модерные. В таком понимании каждая эпоха имела свой модернизм: была новейшая, модерная литература античности, средневековье и т.п. Но на границе ХІХ-ХХ столетий термин «модернизм» приобретает новое, глобального значения: им обозначаются новые художественные течения (кубизм, дадаизм, футуризм и др.) и даже целые направления (символизм и др.), которые ознаменовали новый этап во взглядах на искусство вообще. В чем же принципиальная новизна этого этапа?

Прежде всего, в отталкивании от предыдущих доминирующих эстетичных установок искусства. Если, скажем, в XIX столетии Стендаль, Бальзак и др. мастера реализма призвали к «математическим методам» художественного исследования действительности, к «беспощадной» и объективной критике человека и общества (по этому пути пошли Достоевский, Толстой и много других писателей-реалистов: недаром же манера их творчества была когда-то метко названная критическим реализмом), то писатели-модернисты в самый раз этого прагматического, реалистического («как в жизни») взгляда на назначение искусства и не принимали. Они резко выступали против реалистов, говорили, что реализм унижает искусство, сводит его к простому копированию, фотографированию жизни, а, дескать, настоящее искусство совсем не связано с прагматическим умом, и даже существует вопреки уму. Ярчайшая эта мысль воплотилась в художественном манифесте символизма - стихи французского поэта Поля Верлена - «Искусство поэтическое», где о ней речь идет уже в первой строке: «Прежде-Музыка (а не значение! - Ю. К.) в слове...». Т.е. тот, кто будет искать в стихе мысли, не там ищет, так как стих - это колыбельная, это мотив, это музыка, и влиять он должен на подсознание, а не на сознание, ум. Такое действие на читателя: не на сознание, а именно на подсознание, такое подсознательное внушение какого-то расположения духа (преимущественно печаль, пасмурных, декадентских зарисовок как жизнь такое несовершенное: чего же радоваться?) называется суггестивным внушением.

Кроме того, для творчества модернистов характерный формальный эксперимент. Новая форма - модерная форма, а итак признак именно модерной литературы. Довольно ярко это стремление воплотилось в творчестве дадаистов Их лидер Тристан Тцара, призвал игнорировать все художественные каноны, которые выработало человечество на протяжении тысячелетий. Он предлагал в литературном творчестве предоставить слово его величественности Случаю. А что есть более случайным, чем вытягивание жеребка из шляпы? Итак, за дадаистом Тцарою, методика «написание» нового, модерного литературного произведения такая: один писатель берет газету и ножницы, второй - шляпы и клей. Газета режется ножницами на маленькие кусочки в любом направлении: или между строками, или, по словам - не надо мешать Случаю! - а потом эти шматы бросаются к шляпе, словно жеребки во время жеребьевки, и второй писатель с закрытыми глазами получает кусочки газеты и наклеивает их один на другой на лист бумаги. Так рождается новый литературный шедевр, не похожий на все, что было написано раньше, в самом деле, модерный шедевр.

Мы вплотную приблизились к еще одному признаку модернизма границы ХІХ-ХХ столетий - эпатажа, т.е. демонстративного вызова упроченным общественным нормам, вкусам и т.п.. Этим, кроме дадаистов, прославились также футуристы. Кстати, одна из их сборников так и названная - «Пощечину общественному вкусу» («Пощечина общественному вкусу», 1912). Это те же русские футуристы, которые призвали «снять Пушкина, Достоевского, Толстого и других из корабля современности». Конечно, этот лозунг не следует воспринимать буквально, как не следует воспринимать буквально призывы бравых футуристов-итальянцев. Это было эпатажем, обратить на себя внимание общества.

Такие крайние, радикальные модернистские принципы художественного творчества, как в дадаизме или футуризме, достали названия авангардизма (от фр. ауапси - вперед и апие - сторожа; передовой отряд),

Еще одной тенденцией модернизма было использование определенных художественных средств и приемов, которые были известные литературе и раньше, в роли основоположных средств и даже принципов художественной деятельности. Выше уже речь шла о символистах, в произведениях которых главному художественным средством выступал символ - многозначный, до конца не прочитанный знак. Но разве раньше литература не знала символа? Знала, обычно. И в предыдущих литературных направлениях он был одним из многих художественных средств, а в творчестве символистов стал главным, основоположным средством, которое и дал название направлению.

Эту самую тенденцию видим и в продуктивном направлении модерной литературы-литературы «потока сознания». Внутренний монолог, который был известен уже античным авторам, который в частности, так талантливо использовал Лев Толстой, стал главным - художественным средством в творчестве многих писателей-модернистов. Кстати, именно внимание модернистской литературы к внутреннему миру человека, старание осветить ее умственную, духовную деятельность, словно волшебной лампой «изнутри» прозорливо отметил еще Иван Франко.

Где-то к середине XX столетие тот «модернизм», о котором только что шло, начал переходить в постмодернизм (рве - «после»; т.е. «послемодернизм»).

4. Литература периода гласности. Основные темы, проблемы, специфика образной системы. (Распутин "Пожар").

Общая характеристика литературы периода «гласности». С середины 80-х с приходом к власти Горбачева в общественно-культурной жизни народа и литры произошли изменения. 85-86 гг – «публикаторский» взрыв, особенно проявившийся в текущей периодике. В лит журн публиковались в это время огромное количество «задержанной литературы». В культурной жизни страны возникло явление – «возвращенная литература». 2009 – «Большие пожары» (буриме) – писался 25 авторами по главе (предисловие – д. быков, начал – кольцов). В годы гласности в школьную программу вступает «возвращенная литература». Ее изучает ряд исследователей. Особое внимание привлекает и творчество писателей-эмигрантов. В 90-е годы начинается возвращение эмигрантов (Солженицын). Особое место занимает мемуарная проза. Произошла четкая поляризация лит журналов в соответствии с их политическими позициями. Ориентация на систему либеральных ценностей: «огонек», «лит газета», «знамя», «октябрь». В то же время им противостоит ряд журналов, которые - неприятие либеральных ценностей и утверждение исторической ценности самобытного русского пути: «наш современник», «москва», «литературная россия». Противостояние двух групп журналов заканчивается в 92 году, когда в России закончилось правление коммунистической партии. Борьба велась за место под солнцем. В конце 80-х несколько журналов (урал, родник) выпустили специальные номера, посвященные литературному андеграунду. Одновременно ведущие критики (чупринин, Элштейн) обозначили существование целого материка неизвестной российскому читателю литры России, невписывающейся в рамки традиционных вкусов. Впервые в легальной печати прозвучали имена Бен. Ерофеев, Саша Соколов, Дм. Пригов (умер 2007), Всеволод Некрасов (умер в 2009). Феномен литературных премий, которые подводили итог лит исканиям. Литра в этот период окончательно переходит к плюралистическому типу развития (на равных правах выступали худ системы, в рамках которых появляется большое количество стилевых течений, что делает лит процесс более разнообразным). Экспериментальный термин ТРУНИНА: «незамеченная литра» - популярность приходит намного позже даты публикации. Пример: Галковский: в 88- написан, 97- публикация, 2005 – популярность.

Произведение Распутина "Пожар" было издано в 1985 году. В данной повести писатель как бы продолжает анализ жизни переехавших в другое селение после затопления острова людей из повести "Прощание с Матерой". Их переселяли в поселок городского типа Сосновку. Главный герой — Иван Петрович Егоров — ощущает себя истощенным морально и физически: "как в могиле".

Трудно отыскать в истории литературы произведение, в котором не осознавались бы проблемы духа и нравственности, не отстаивались бы морально-этические ценности.

Творчество нашего современника Валентина Распутина не составляет в этой связи исключения. Я люблю все книги этого писателя, но особенно меня потрясла повесть "Пожар", опубликованная во времена перестройки.

Ситуация с пожаром в повести позволяет автору исследовать настоящее и прошлое. Горят склады, товары, которых люди не видели на прилавках: колбасы, японские тряпки, красная рыба, мотоцикл "Урал", сахар, мука. Часть народа, пользуясь неразберихой, растаскивает, что может. В повести, пожар является символом катастрофы для социальной атмосферы в Сосновке. Распутин пытается объяснить это ретроспективным анализом. В Сосновке земледельческими работами не занимаются, заготавливают лес, причем, не обеспечивая его воспроизводство. Леса надолго не хватит. Поэтому и за поселком не следят. Он "неуютный и неопрятный", грязь намешивалась техникой "до черно-сметанной пены". Повесть вскрывает перерождение психологии земледельца, хлебороба в психологию уничтожающего природу иждивенца.

Событийная основа повести проста: в поселке Сосновка загорелись склады. Кто спасает из пожара народное добро, а кто тянет, что можно, для себя. То, как ведут себя люди в экстремальной ситуации, служит толчком к тягостным раздумьям главного героя повести шофера Ивана Петровича Егорова, в котором Распутин воплотил народный характер правдолюбца, страдающего при виде разрушения вековой нравственной основы бытия.

Иван Петрович ищет ответы на вопросы, которые подбрасывает ему окружающая действительность. Почему "все перевернулось с ног на голову?.. Было не положено, не принято, стало положено и принято, было нельзя — стало можно, считалось за позор, за смертный грех — почитается за ловкость и доблесть". Как современно звучат эти слова! Ведь и в наши дни, спустя столько лет после публикации произведения, забвение элементарных нравственных принципов является не позором, а "умением жить".

Иван Петрович законом своей жизни сделал правило "жить по совести", ему больно, что при пожаре однорукий Савелий тащит в свою баньку мешки с мукой, а "дружные ребята — архаровцы" перво-наперво хватают ящики с водкой.

Но герой не только страдает, он пытается найти причину этого нравственного оскудения. При этом главным является разрушение вековых традиций русского народа: разучились пахать и сеять, привыкли только брать, вырубать, разрушать.

Во всех произведениях В. Распутина особую роль играет образ Дома (именно с заглавной буквы): дом старухи Анны, куда съезжаются ее дети, изба Гуськовых, которая не принимает дезертира, дом Дарьи, уходящий под воду. У жителей Сосновки этого нет, а сам поселок словно временное пристанище: "Неуютный и неопрятный… бивачного типа… словно кочевали с места на место, остановились переждать непогоду, да так и застряли…". Отсутствие Дома лишает людей жизненной основы, добра, тепла. Читатель ощущает острое беспокойство от картины безжалостного покорения природы. Большой объем работ требует большого количества рабочих рук, часто каких попало. Писатель описывает пласт "лишних", равнодушных ко всему людей, от которых в жизни разлад.

К ним добавились "архаровцы" (бригада оргнабора), которые нагло давили на всех. И местные жители растерялись перед этой злой силой. Автор через размышления Ивана Петровича разъясняет ситуацию: "… люди разбрелись всяк по себе еще раньше…" Социальные слои в Сосновке перемешались. Происходит распад "общего и слаженного существования". За двадцать лет жизни в новом поселке изменилась нравственность. В Сосновке даже палисадников у домов нет, потому что все равно это временное жилье. Иван Петрович остался верен прежним принципам, нормам добра и зла. Он честно работает, переживает за упадок нравов. И оказывается в положении инородного тела. Попытки Ивана Петровича помешать шайке Девятого вершить власть кончаются местью шайки. То проколют шины у его автомобиля, то насыплют песок в карбюратор, то изрубят тормозные шланги к прицепу, то выбьют стойку из-под балки, которая чуть не убьет Ивана Петровича.

Приходится Ивану Петровичу собираться с женой Аленой уезжать на Дальний Восток к одному из сыновей. Укоризненно спрашивает его Афоня Бронников: "Ты уедешь, я уеду — кто останется?.. Эх! Неужто так и бросим?! Обчистим до ниточки и бросим! И нате — берите, кому не лень!" Так и не сможет уехать Иван Петрович.

В повести много положительных персонажей: жена Ивана Петровича Алена, старый дядя Миша Хампо, Афоня Бронников, начальник участка леспромхоза Борис Тимофеевич Водников. Символичны описания природы. В начале повести (март) она вялая, оцепенелая. В конце — момент затишья, перед расцветом. Шагающего по весенней земле Ивана Петровича "будто вынесло наконец на верную дорогу".

Замечательный русский писатель Валентин Распутин с гражданской открытостью в своих произведениях поднял самые насущные и злободневные вопросы времени, задел самые болевые его точки. Даже само заглавие повести "Пожар" завоевывает характер метафоры, дышащей идеей нравственного неблагополучия. Распутин веско доказал, что моральная ущербность отдельно взятого человека неминуемо повергает к разгрому основ жизни народа. В этом и заключается для меня безжалостная истина повести Валентина Распутина.

Дата добавления: 2015-03-29