Использование Ветхого Завета Апостолами

Апостолы, так же как и Господь, рассматривали Ветхий Завет как богодухновенное Писание (2 Тим. 3,16; 2 Петр. 1,21). По крайней мере, 56 раз Бог ясно назван Автором библейского текста. Так же, как и Христос, они верили в историческую точность Ветхого Завета (напр., Д. Ап. 7,9-50; 13,16-22; Евр. 11). Как отмечает Николь, "они обращались к Писанию в спорах, они обращались к Писанию, когда нужно было найти ответ на вопрос, будь он серьезный или каверзный; они обращались к Писанию; при изложении своего учения, даже если другие и готовы были довольствоваться их собственным мнением; они обращались к Писанию, чтобы определить цель некоторых своих действий или проникнуть в замысел Бога по отношению к событиям современности; и они обращались к Писанию в своих молитвах".

Высочайшее уважение, с которым авторы Нового Завета относились к Ветхому Завету, ясно свидетельствует, что они не могли сознательно, преднамеренно извратить слова, сказанные, по их убеждению, Самим Господом Богом. Однако остаются вопросы, возникающие при рассмотрении использования Ветхого Завета Новозаветными авторами. Наиболее часто задают такой вопрос: при цитировании Ветхого Завета в Новом Завете часто изменяется редакция оригинала. Оправдан ли этот прием герменевтически?

В данном случае нужно учитывать три обстоятельства. Во-первых, в Палестине времен Христа было распространено множество еврейских, арамейских и греческих версий библейского текста, заметно отличающихся друг от друга. Точная цитата из одной из таких версий может иметь иную редакцию по сравнению с теми текстами, которые были переведены на русский язык, но все же представляет верное использование библейского текста, доступного в то время новозаветному автору.

Во-вторых, как отмечает Уэнхэм, писателям Нового Завета не обязательно было цитировать ветхозаветные отрывки дословно, так как они и не заявляли, что цитируют слово в слово, тем более, что они писали не на языке оригинала ветхозаветных текстов.

В-третьих, в повседневной жизни свободное обращение с цитатой обычно свидетельствует о доскональном знании материала: чем больше говорящий уверен в том, что понимает мысль автора, тем меньше он боится выразить эту мысль своими словами, хотя бы и несколько отличающимися от слов автора. По этим причинам тот факт, что авторы Нового Завета иногда перефразировали или цитировали не прямо из Ветхого Завета, ни в коей мере не означает, что они использовали неточные или ошибочные герменевтические методы.

Иногда задают такой вопрос: представляется, что в Новом Завете противоестественно используются некоторые отрывки из Ветхого Завета. Как можно оценить этот прием с точки зрения герменевтики?

Использование Павлом слова семя в Гал. 3,16 часто приводят в качестве примера такого "противоестественного" и, следовательно, "неправомерного" обращения с ветхозаветным отрывком. Аврааму было дано обетование, что чрез него благословятся все народы земли (Гал. 3,8). Стих 16 гласит: "Но Аврааму даны были обетования и семени его". Не сказано "и потомкам", как бы о многих, но как об одном: "и семени твоему, которое есть Христос". Некоторые исследователи считают, что в данном случае Павел позаимствовал противозаконный раввинский метод для того, чтобы доказать свое утверждение, так как представляется невероятным, чтобы одно слово имело одновременно и единственное, и множественное число.

Однако даже в нашем современном языке слово семя (ед. число) может иметь собирательное значение. Павел говорит, что обетования были даны Аврааму и его потомству, но их окончательное исполнение - только во Христе.

В еврейской культуре того времени идея корпоративного (группового) самоопределения ("психологический комплекс, при котором наблюдается постоянное колебание между личностью и сообществом - семьей, племенем или народом - к которому эта личность принадлежит") была еще сильнее, чем в собирательном значении, выраженном понятием потомства. Было постоянное колебание между царем или каким-либо другим представительным лицом внутри народа с одной стороны и избранным остатком или Мессией, с другой стороны. Сущность этих взаимоотношений с трудом поддается выражению в современных категориях, но легко понималась Павлом и его аудиторией.

В заключение отметим, что в подавляющем большинстве случаев Новый Завет толкует Ветхий Завет буквально, т. е. согласно общепринятым нормам толкования всех видов сообщений - историю как историю, поэзию как поэзию, и символы как символы. Не предпринимается попыток разделить текст на буквальный и аллегорический уровни. Немногочисленные случаи, когда может показаться, что новозаветные авторы противоестественно толкуют Ветхий Завет, обычно объясняются при более тщательном изучении герменевтических методов библейских времен. Таким образом, сам Новый Завет закладывает основание для грамматико-исторического метода современной евангельской герменевтики.

ТУ 2: Ряд исследователей Нового Завета утверждают, что Иисус и авторы Нового Завета заимствовали у своих современников правомерные и неправомерные герменевтические методы:

а. Дайте определение неправомерного герменевтического метода.

б. Согласны ли вы с тем, что Иисус и авторы Нового Завета заимствовали неправомерные герменевтические методы у своих современников? Объясните, почему да или нет.

в. Как на рассмотрение этого вопроса влияет доктрина о богодухновенности Писания?

г. Как на рассмотрение этого вопроса влияет ваша Христология (понимание личности и служения Христа - прим. ред. рус. перевода)?

Экзегетика "отцов церкви" (II - VI вв.)

Несмотря на практику апостольского периода, в последующие столетия в Церкви возобладал аллегорический подход к толкованию Библии. Сторонники аллегоризации руководствовалась самым благородным мотивом - желанием понимать Ветхий Завет по-христиански. Однако аллегорический метод в том виде, как его применяли отцы Церкви, часто совершенно игнорировал авторское значение и буквальный смысл текста, что вело к измышлениям, с которыми автор никогда бы не согласился. Пренебрегши однажды авторским значением Писания, толкователи остались без нормативного принципа для экзегетики.

Климент Александрийский (ок.150 - ок.215)

Широко известный экзегет Климент, проживавший в Александрии, считал, что в Писании настолько глубоко сокрыто истинное значение, что для его обнаружения необходимо провести тщательное исследование, поэтому оно не доступно для понимания каждого. Климент выдвинул теорию, что существует пять смыслов в Писании (исторический, вероучительный, пророческий, философский и мистический), причем наиболее ценные богатства Писания доступны только для тех, кто уразумеет самые сокровенные смыслы. Истолкование Климентом Быт. 22,1-4 (восхождение Авраама на гору Мориа для принесения в жертву Исаака) служит ярким образцом его экзегетики:

"Авраам, пришедши на третий день к месту, указанному ему Богом, "возвел очи свои, и увидел то место издалека". Ибо в первый день благое видится очами; во второй день проявляется наилучшее желание души; на третий день ум воспринимает духовное - после того, как Учитель, Воскресший в третий день, откроет глаза к разумению. Три дня могут быть тайной запечатления (крещения), чрез которое мы веруем в Бога. Он "увидел то место издалека". Ибо трудно достигнуть царства Божьего, которое Платон называет царством идей, узнав от Моисея, что это то место, где универсально пребывает все сущее. Но Авраам правильно видит его издалека, так как он пребывет в своем потомстве, и тотчас к нему является Ангел. Посему апостол говорит: "Теперь мы видим как бы сквозь тусклое стекло, гадательно, тогда же лицом к лицу", единственно чистым и бестелесным разумом."

Ориген (ок. 185 - ок. 254)

Ориген был видным последователем Климента. Он считал, что Писание - одна развернутая аллегория, в которой каждая деталь символична и выводил свои понятия из 1 Кор. 2,6-7 ("проповедуем премудрость Божию, тайну, сокровенную").

Ориген полагал, что как человек состоит из трех частей - тела, души и духа - точно так же и Писание имеет три смысла. Тело представляет буквальный смысл, душа - моральный (нравственный) и дух -аллегорический или мистический смысл. На практике Ориген обычно пренебрегал буквальным смыслом, редко ссылался на нравственный смысл и постоянно использовал аллегорию, так как, по его мнению, только аллегория передает истинное знание.

Августин (354 - 430)

По оригинальности мысли и гениальности Августин был величайшим человеком своей эпохи. В его доктринальных сочинениях выработан ряд правил рассмотрения Писания, некоторыми из которых мы пользуемся и сегодня. По Рамму, правила Августина таковы:

1. Толкователь должен обладать искренней христианской верой.

2. Особое внимание нужно уделять буквальному и историческому значению Писания.

3. Писание имеет более чем одно значение и, следовательно, допустимо аллегорическое понимание.

4. Библейские числа имеют определенное значение.

5. Ветхий Завет необходим и христианам, так как в нем изображен Христос.

6. Задача толкователя - понять значение, подразумеваемое автором, а не привносить в текст свое значение.

7. Толкователь должен сверяться с ортодоксальным символом веры.

8. Стих нужно рассматривать в его контексте, а не в изоляции от ближайших к нему стихов.

9. Если значение текста неясно, то ничего из этого отрывка не может быть предметом ортодоксального вероучения.

10. Святой Дух не является заменой необходимого соответствующего образования. Чтобы понимать Писание, толкователь должен еще знать еврейский, греческий языки, географию и другие предметы.

11. Непонятный отрывок должен толковаться ясным отрывком.

12. Исследователь должен иметь в виду, что откровение прогрессирует (последовательно углубляется).

На практике Августин пренебрегал большинством своих собственных принципов и чрезмерно тяготел к аллегории; это сделало экзегетические комментарии наименее ценным элементом его сочинений. Он оправдывал свое аллегорическое толкование стихом б из 2 Кор. 3 ("Буква убивает, а дух животворит"), который, по его мнению, значит, что буквальное толкование Библии убивает, а аллегорическое, или духовное, - животворит".

Августин считал, что Писание содержит четыре смысла - исторический, этиологический (моральный), аналогический и аллегорический. Его взгляд стал господствующим взглядом в эпоху средневековья. Таким образом, влияние Августина на развитие научной экзегетики было неоднозначным: в теории он разработал многие принципы здравой экзегетики, но на практике ему не удалось применить их в личном изучении Библии.

Дата добавления: 2015-05-23