Разум и личность

Сара

Невилл

Брэд

Я не могу. Я — снаружи, но здесь темно. Я мертв.

Я мертв. Все эти люди вокруг меня кричат. Я не дышу...

Теперь они кладут меня на землю. Я нахожусь в коробке, черной коробке... Это 1840 год. Запад. Там есть ковбои...

Младенец Невилл был обеспокоен ретроспективными кадрами утопления при его рождении. Очевидно, они были связаны с причиной смерти при его предыдущей жизни.

Это подобно тому, будто воды находятся над моей головой. Мне не нравит­ся в матке. Я чувствую укачивание, и все плещется вокруг... ощущение утопления. Я не могу удержать свою голову над качающейся водой...

Я вижу в моем мозгу эту стену, стену замка или крепости, и я вижу себя падающим в море... утопление. Я был на этой стене... взрослым челове­ком, приблизительно в тридцать лет... подавленным, обеспокоенным...

[При рождении снова] я задыхаюсь из-за воздуха...

Незадолго до рождения Сара была расстроена, так как обнаружила, что с нею обращались как с младенцем, а ее родители не признавали ее тем, кем она действительно была. Ее воспоминания о прошлой жизни связаны с ко­ролевскими привилегиями, перенесенными ею в настоящую жизнь. Преоб­разования были ей не по душе.

■

Я не младенец. Я старше. У меня нет определенного возраста... Я знала их. Я не понимаю, почему они продолжают действовать так, как будто только что узнали меня в течение этого короткого времени. Я действительно рас­строена. Думаю, что я не являюсь младенцем; как я предполагаю, они под­чинены мне.

Я знаю, что они назвали меня Сарой, потому что Сара означает принцесса. Они знали, кем я была, вот почему они назвали меня Сарой. Я желаю, что­бы они помнили это, потому что чем больше они общаются со мной, тем труднее мне помнить, кто я. Я только не хочу, чтобы они командовали, и я не могу им объяснить это... Они не понимают.

Я сижу на кушетке... Смотрю на мою мать и размышляю. Как мы попали сюда? (Смеется.) Как мы попали в этот небольшой дом на тихоокеанском берегу, на эту старую кушетку?

Каждый думает, что я так рано развилась... Я думаю, что это забавно. Я все еще обладаю чувством юмора... Это такое безумство в мире.

Когда вы изучаете глаза вашего младенца, у вас может появиться чувство, что наука не торопится подтвердить наличие этой могущественной, влия­тельной личности. Вы и сами, возможно, проявляете осторожность в отно­шении убедительности суждений, умении правильно разобраться, благо­родстве, сострадании и храбрости, обнаруживаемых в воспоминаниях о рождении. Я же смотрю на них как на персональные фирменные знаки, своеобразные отпечатки пальцев.

Младенцы демонстрируют наличие сознания еще до рождения — путем узнавания и реакции на аудиозаписи голосов их собственных матерей. Они демонстрируют сочувствие, реагируя плачем на плач себе подобных, и проявляют внимание к вашим трудностям во время родов. Младенцы пока­зывают желание приблизиться к своим матерям и успокоить их.

Наша неспособность предоставить младенцам статус личности может за­держать и даже отбросить назад развитие их полного потенциала. Линда, с которой вы встретились в главе 8, в шестнадцать лет, после рассказа о сво­ем рождении отметила, что, когда она родилась, она чувствовала себя "мудрой" и знала многое. Однако к трем годам она стала обычным ребен­ком и делала то, что от нее ждали. Она сказала, что превратилась "в не­большое глупое дитя", хотя каждый полагал, что она должна быть умницей, вырасти и снова стать мудрой!

Конечно, Линда не единственная, кто выражает свою индивидуальность. Другая малышка, Мэрибет, оценивает это глубже: "Я чувствовала себя сердечным, осмотрительным, довольным, уверенным ребенком, но очень муд­рым — мудрой личностью в теле ребенка".

Воспоминания о рождении указывают на то, что младенцы идентифициру­ют себя, однако их родители мешают им в этом. Дети действуют внима­тельно и накапливают опыт вокруг своего собственного центрального ядра. Однако эта идентификация является хрупкой, а ее объект подвержен сомнению. Отвержение, постоянная критика или физическое оскорбление могут нарушить гармонию этой идентичности, внести в нее беспорядок и, возможно, даже разрушить ее, создавая проблемы, с которыми позже будут иметь дело психотерапевты. Но такого искажения личности быть не долж­но. Добротой и уважительным отношением к тому, кем они являются, вы значительно больше сделаете для своих детей, чем можете себе пред­ставить.

Подобно спектру цветов, на которые разлагается солнечный свет, проходя через призму, воспоминания о рождении выявляют многоаспектность, ши­роту и величие сознания.

Воспоминания о рождении сообщают вам, что ваш младенец имеет разум. Человек, использующий этот разум, готов взаимодействовать с вами боль­ше, чем вы можете предположить. Мне кажется, что младенцы в будущем удивят нас еще больше — отчасти потому, что они, наконец, обрели наше внимание. При этом мы должны быть готовы к появлению ложных, сфаб­рикованных, притянутых за уши историй новорожденных. Способности младенцев выше, чем предполагается. Они приходят в этот мир, окутанные тайной, — гении, завернутые в пеленки, замаскированные под младенцев.

Некоторым из вас идея о том, что младенцы имеют сознание, покажется не­вероятной.

Другие скажут: "Я всегда это знал!

Дата добавления: 2015-05-08