Глобальная проблема

Вы не должны позволять оскорблениям влиять на ваше отношение к себе. Впрочем, я отлично знаю, что это легче сказать, чем сделать. Слова больно ранят, даже если вы понимаете, что они несправедливы и направлены лишь на то, чтобы вас ранить.

Я всегда говорил людям, что, хотя рук у меня нет, это не значит, что я беззащитен. Тот парень в школе достал меня, и я разбил ему нос своей головой. Он был больше меня, но ярость моя была безмерна. (Кстати, звали его совсем не Эндрю, так что мои австралийские друзья могут не пытаться его разыскать.)

В то время я не думал о том, насколько серьезна проблема. Просто каждый день слышал обидные замечания Эндрю и буквально сходил с ума от ярости и злобы. Через две недели такого преследования мысль об Эндрю стала первой, с какой я просыпался по утрам. Я стал бояться школы. Стал прятаться от него, начал опаздывать в школу. Не мог сосредоточиться на уроке. Боялся наткнуться на Эндрю, злился из‑за того, что мне приходится прятаться, и переживал из‑за его обидных замечаний.

Старшие друзья предлагали мне поколотить его, но я не хотел прибегать к чужой помощи. В конце концов я решил со всем разобраться. Гнев и страх придали мне сил. И однажды, когда он в очередной раз начал оскорблять меня в присутствии одноклассников, я направил на него свою инвалидную коляску.

Вблизи Эндрю казался еще больше. В тот момент мне страшно хотелось, чтобы моя коляска была оборудована мощным двигателем и бейсбольной битой. И все же мой рывок его озадачил и несколько напугал.

– Зачем ты это? – спросил я.

– Что? – ответил он.

– Зачем ты оскорбляешь меня?

– Это тебя обижает?

– Да, ты страшно меня оскорбляешь.

– Я этого не знал, парень. Я просто шутил. Извини.

Извинения показались мне искренними, я принял их, и мы пожали друг другу руки.

Просто шутил!

Если честно, я сказал: «Я тебя прощаю». Мои слова его изумили, и больше он никогда не доставал меня. Уверен, что Эндрю даже не задумывался над своими словами. Такое часто бывает. Люди думают, что просто шутят, поддразнивают, пытаются быть остроумными. И не понимают, что их слова могут больно ранить.

Но, когда это происходит, им нужно остановиться – или их нужно остановить.

Эндрю был одним из тех, кому трудно общаться с инвалидами. Может, он пытался навести мосты через пропасть, отделяющую нормального человека (его) от иного (меня). Как бы то ни было, замечания этого парня больно меня ранили и даже заставляли избегать школы.

Когда родители Дэниела сказали мне, что их сына преследуют в школе, болезненные воспоминания проснулись в моей душе. Мы с ним были так похожи – не только физически, но и по характеру. Дэниел – энергичный, веселый мальчик. Я знал, что обидные замечания вселяют в него неуверенность.

Я предложил выступить в его школе. Директор школы меня поддержал. На мое выступление пришли ученики с первого по пятый классы. Мне было приятно услышать, что учителя изо всех сил старались помочь. Дэниел выступил перед всеми школьниками и рассказал, что он делать может, а чего не может, как справляется с разными делами, каково это – жить без рук и ног.

День Дэниела удался на славу. Я всем дал понять, что я – его друг и защитник. Если кто‑то будет обижать его, я буду воспринимать это как личное оскорбление. Я призвал ребят быть остроумными, но не жестокими. Я рассказал о том, как это обидно и жестоко, как опасно. Я рассказал, как воспринимают подобные замечания их жертвы, как понять, что человека преследуют. Я призвал ребят сделать все, чтобы прекратить преследование в их школе и в других местах.

Увы, преследование не кончается в детстве. Женщине‑полицейскому приходится терпеть весьма неприятные шутки от своих коллег‑мужчин. Старик страдает от подростков, терроризирующих дом. Подросток – от едких замечаний, которые сыплются на его страничку в соцсети. Недавно мы с друзьями плавали в бассейне, и какой‑то пьяный парень стал прохаживаться на мой счет…

Преследование может принимать разные формы: от обидных прозвищ и замечаний до физического нападения и преследования в Интернете и по мобильному телефону. Преследование направлено на то, чтобы запугать человека. Психологи утверждают, что в школе преследованию подвергаются 25–40 % детей. Национальная ассоциация образования в 2011 году установила, что к моменту окончания школы практически все школьники хотя бы раз сталкивались с преследованием. Психологи заметили, что преследование вызывает трудности с учебой, социальные, эмоциональные, физические и психические проблемы.

Президент Центра Роберта Ф. Кеннеди за справедливость и права человека Керри Кеннеди считает преследование формой нарушения прав человека. В 2010 году министерство образования США впервые провело федеральное совещание по вопросам преследования в школах.

Однако преследование – это проблема не только школы. В детстве все сталкиваются с определенными формами преследования и запугивания. Но в последние годы этот процесс настолько усилился, что стал приводить к серьезным психическим, физическим и эмоциональным проблемам. Кроме того, преследование выплеснулось в Интернет и мобильную связь. Всемирная организация здравоохранения называет преследование «серьезной проблемой общественного здоровья», существующей в школе, на работе и в обществе в целом, где преследованию подвергаются различные меньшинства.

Преследование на работе столь же мучительно и вредоносно, как и в школе. Вы можете подвергнуться вербальному и физическому запугиванию, стать предметом слухов. Вас могут лишить интересной работы, а начальник – потребовать от вас того, что не предусмотрено вашими служебными обязанностями. Известно, что 37 % американцев подвергались преследованию на работе, а 40 % из них ни разу не жаловались на это своим работодателям. Почти половина этих людей испытывала сильнейший стресс, проблемы со здоровьем, приступы паники и клиническую депрессию.

Жертвы или свидетели преследования часто замыкаются в себе, злоупотребляют алкоголем и наркотиками, впадают в депрессию, испытывают проблемы со здоровьем и даже задумываются о самоубийстве. Все чаще жертвы преследования сами переходят к насилию, и тогда могут пострадать совершенно невинные люди.

В 2007 году миролюбивая Финляндия была потрясена ужасным событием. 18‑летний юноша убил 8 человек: директора колледжа, уборщицу и 6 студентов. В некоторых жертв он выстрелил по 20 раз, а затем покончил с собой. Он принес с собой 500 патронов и пытался устроить в здании пожар. Полиция подтвердила, что этот несчастный подвергался преследованию. Перед стрельбой он разместил в Интернете видеоролик, в котором демонстрировал свое оружие. На нем была футболка с надписью: «Человечество переоценивают».

Несколькими годами раньше 15‑летний подросток открыл огонь в школе в Калифорнии, убил двоих и ранил 13 школьников. Энди Уильямс был очень маленьким, и в школе над ним часто издевались. Преследование не ограничивалось одной только школой. Кто‑то вломился в его дом, перетряхнул его вещи и украл игровую приставку. Когда семья переехала, у него тут же украли скейт и обувь, а за две недели до стрельбы Уильямса избили.

По данным секретной службы США, в 2002 году в американских школах произошло 37 перестрелок, причем причиной 71 % из них было преследование и травля.

Несколько стрелявших подростков «долгое время подвергались изощренной травле». В некоторых случаях школьники брались за оружие только из‑за травли со стороны одноклассников.

Проблема становится еще серьезнее, если учесть, что в 85 % случаев никто из взрослых в ситуацию не вмешивался.

Исследования показывают, что те, кто травит одноклассников, в шесть раз чаще оказываются в тюрьмах уже к 24 годам и в пять раз чаще превращаются в преступников во взрослой жизни. Специалисты утверждают, что школьные задиры – это будущие «хищники» в обществе.

Травля меня очень пугала, повергала в депрессию и стресс, у меня даже расстраивался желудок. И учтите, в моем случае преследование было весьма слабым! Письма о травле, которые я получаю каждый день, просто ужасны. А многие рассказывают мне подобные истории после моих выступлений.

Я только что закончил выступать в академии Сан‑Фернандо Вэлли в калифорнийском городе Нортридже, и тут ко мне подошел крупный парень с седеющими волосами и небольшой бородкой.

– Ник, могу я с вами поговорить? – спросил он. – Меня зовут Джефф Лазатер.

У него были такие печальные глаза, что я попросил его обнять меня.

Со слезами он поблагодарил меня за то, что я уделил такое внимание преследованию и травле, а потом сказал:

– В 2008 году мой Джеремайя покончил с собой из‑за преследования в школе.

Трагическая история этого человека показывает, насколько опасна травля и преследование, как мучительно это состояние для любого человека независимо от возраста и телосложения. Джеремайя не был легкой добычей для преследователей. В 14 лет рост его составлял около 180 см, а вес – около 120 кг, он был самым юным игроком в футбольной команде школы.

Дата добавления: 2015-05-08