Иго в головах

В 1237 году страшное опустошение постигло Русскую землю. По ней прошел Батый. Все города Рязанского княжества были сожжены, страна обезлюдела. Татары сожгли Москву и истребили в ней старого и малого. Везде внук Чингис‑хана Батый встречал отчаянное сопротивление и везде побеждал.

На Руси была задействована концепция устрашения, опробованная до этого во многих местах. В геноциде не было ничего личного. Монголам просто надо было внушить русским мысль: там, где появляются монгольские войска, там неизбежность. На христианскую Русь неописуемая жестокость завоевателей производила еще более сильное и мрачное впечатление, чем на захваченные до этого деспотические восточные государства. Точечный геноцид бил в цель.

Небольшой городок Козельск защищался семь недель, пока его жители не были перебиты до последнего человека. Татары до основания разрушили стены, «козляне же ножи резахуся с ними». Батый потратил три месяца на разгром Северо‑Восточной Руси и два месяца стоял под Козельском, потеряв за время осады крошечной и стратегически совершенно ненужной крепостишки 4000 воинов.

Завоевать Русь в течение одной кампании не получилось, как это не вышло впоследствии ни у Наполеона, ни у Гитлера. Войско Батыя понесло большие потери. Наступила весна, и монголы лишились возможности использовать замерзшие реки в качестве дорог. Они ушли, оставив за собой дымившуюся пустыню.

Монгольская армия не могла быть слишком большой, потому что была конной, а это фураж, обозы. Но психологическое оружие – нечеловеческая жестокость – гипнотизировала. Происходившее не укладывалось ни в какие рамки. Воля к сопротивлению подавлялась. Иго наступало в головах. PR‑составляющая нашествия значительно превосходила его военную силу.

В 1239 году татары вернулись на Русь, взяли и сожгли Чернигов. В 1240 они уничтожили Киев. Киевляне взбирались на крышу церкви и отбивались оттуда до последнего, пока церковь не рухнула, согласно сказанию летописца, от тяжести.

Татаро‑монгольские войска двинулись от Киева на запад, истребляя и разрушая все на своем пути. Город Колодяжный, вопреки примеру других русских городов, сдался добровольно, в надежде на пощаду. Но татары и в нем истребили всех жителей. Захватчиков отличало полное отсутствие каких‑либо норм морали.

Так Русь знакомилась с зародившимся в забайкальских степях рационализмом. Создавался образ беспощадных поработителей.

Потом, после «кнута», должна была вступить в силу вторая часть извечной модели управления – «пряник». Завоеватели не только рубили народ в церквях, но и давали налоговые льготы священнослужителям. Никто не собирался полностью уничтожать русский народ – хотя бы потому, что с него предполагалось брать дань. Повторимся, геноцид был точечным и рассчитанным именно на эффект в общественном сознании. Но пока никто об этом не догадывался.

Мощь опиралась на террор. Принудительные мобилизации сопровождались массовыми казнями, позволяя монголам пополнять свои войска. При взятии городов и в сражениях они посылали вперед «союзников», обреченных на истребление! Ко времени вступления Батыя на территорию Венгрии в его армии сражалось огромное число русских и половцев. «Хотя воины хана и называются татарами, – отмечали западные источники, – в войске их много кумаров (половцев) и псевдохристиан (православных)».

В 1241 году было разбито польско‑немецкое войско. Монгольские отряды овладели венгерским Пештом, опустошили Чехию и Хорватию. В январе 1242 года они вышли на берег Адриатики. Во Франции и Испании царила паника. Все волынские города также подверглись разорению. Галич пал. Князь Даниил в это время был в Венгрии, он отправился туда для сватовства своего сына. Когда Даниил вернулся, он не смог приблизиться к городу из‑за смрада гниющих тел.

Борьба пиар‑проектов

Цель монголов была следующей – создать систему, чтобы все боялись и платили дань. Этому и были подчинены все их действия. PR‑концепт монголов прост: нас – тьма, сопротивление бесполезно, с нами воевать невозможно и бессмысленно.

И в громадном мудром Китае, и в древних богатых землях Средней Азии репутация монголов буквально обездвиживала людей, превращала в кисель сердца бывалых воинов.

Арабский автор передает историю, как монгол встретил жителя древнего Самарканда. У монгола не было меча. Он велел самаркандцу лечь на землю и ждать, сам сбегал за мечом и убил его. Или это было в Хорезме? Детали забывались, пиар действовал, постпиар живет до сих пор.

А на Руси жил свой PR‑проект! Ни один город Азии не сопротивлялся так, как Рязань, Козельск, Владимир или Киев. Ни одна княгиня из числа поверженных народов не отказалась пойти в гарем завоевателей. Первой была Евпраксия Рязанская. Когда пламя уже охватило город, княгиня бросилась со стены вместе с полуторагодовалым сыном. Она не стала утехой кривоногих дикарей, ее сын не вырос немытым безграмотным монгольским воином.

Нет ни одного народа, воины которого умирали так, как дружина Евпатия Коловрата.

Ближайшая аналогия – знаменитая легенда о 300 спартанцах.

Не в силах совладать с крошечной дружиной Евпатия Коловрата, монгольские полчища сменили тактику. Они окружили его отряд, затем поставили против русских дружинников стенобитные орудия и попросту забросали наших чудо‑богатырей огромными камнями.

Далее. Нигде не было легенды про целый город, который ушел бы под воды озера, но не дался в руки врагам. У нас есть град Китеж.

Это – факты. Во многом это следствие русского PR‑проекта: нет, с вами можно воевать. И старого, со времен Святослава: мертвые сраму не имут. Ляжем, братия, все, не посрамим землю русскую.

Таким образом создавался новый пиар: о русских людях, которые умирали, но не сдавались.

«Сказание о светлом граде Китеже», «Сказание о взятии Рязани», «Повесть о разорении Рязани Батыем», «Повесть о битве на Калке», «Слово о погибели Русской земли» – все это части грандиозного патриотического PR‑проекта.

В эту эпоху складываются положительные мифы о России: они были очень нужны в эпоху завоевания и риска утратить под игом историческую память.

Эпос о «Граде Китеже» гласит: жители града Китежа не захотели покориться монголам.

По молитве жителей, озеро Светлояр разлилось и скрыло город Китеж.

По другой версии, город неведомым образом сам «ушел в озеро», скрылся под его водами.

Праведникам не повредило наводнение. Чудесным образом они прошли воды и попали в лучший мир. Скрытые от взглядов других людей, жители града Китежа и по сей день живут в своем городе. Если посидеть на берегу или проплыть на лодке в солнечный день, якобы можно увидеть под водой дома и башни. В престольные праздники можно услышать еле звучащий благовест из‑под воды.

Так и будет жить град Китеж под водой до самого конца света. Лишь накануне Страшного суда город снова восстанет из вод. Люди смогут войти в град Китеж и видеть его жителей, а те поздороваются с ныне живущими. Тогда же из священного города выйдет и княжеское войско, и его воины вместе с остальными душами предстанут пред судом Божьим.

Легенда? Миф? Несомненно! Но эту легенду и положительным мифом не хочется назвать – слишком уж она красивая и поэтичная. Одна из жемчужин славянского эпоса.

Миф о не покорившихся русских людях, не поклонившихся завоевателям.

Миф о том, что сама мать‑земля помогает своим детям, живущему на ней народу.

Миф, с огромной силой воплощающий веру в дух и могущество России.

Миф – поэтичное представление русского народа о самом себе[64].

Многое в этом пиаре требовало отступить от исторической правды... Зато сила художественного образа возрастала. В летописях сообщается, что князья бились в осаде. Но в древнерусских повестях рассказано другое: о том, что они как равные выступили навстречу «велицей силе» Батыя. Это соответствовало идеальному представлению о том, как должно сражаться за Русь. По словам академика Д. С. Лихачева, «русское понятие о храбрости – это удаль... это храбрость, умноженная на простор для выявления этой храбрости. Нельзя быть удалым, храбро отсиживаясь в укрепленном месте»[65].

«Паче меры храбрые» «вси равно умроша и едину чашу смертную пиша. Ни един от них возратися вспять, но вси вкупе мертви лежаша». Но монголо‑татары и стали победителями не потому, что победили рязанцев, а потому, что их противников не осталось в живых.

Этот пиарный проект жил века, формируя психологию десятков поколений защитников родной земли.

Но на западе Руси тот же проект обрел более оптимистическое звучание.

Нигде (!) ни один (!) город Азии не отбился от монголов. А два города Галицкой Руси отбились! Крепости Даниила Галицкого Холм и Кременец монголы взять не смогли.

И вообще на Руси их сила надломилась. До Новгорода они не дошли... Ко Пскову и Полоцку вообще не пошли... Появился шанс от них отбиться.

Пиар этой части Руси звучал: с вами можно и нужно воевать.

Мы вас разобьем и прогоним. И вообще – «Мы вас похороним».

Дата добавления: 2015-05-08