Вопросы для повторения. 1. Почему информационные процессы стали основой современной культуры?

1. Почему информационные процессы стали основой современной культуры?

2. Отчего современное сознание приняло фабричные формы?

3. Что такое механизм сублимации?

4. Возможна ли сублимация без проекции?

5. Каковы противоречия процесса идентификации?

6. В чем различие сублимации и катарсиса?

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Сегодня во всех институтах, университетах, колледжах читают новую дисциплину — культурологию. Она призвана восполнить тот пробел, который всегда и тем более еще недавно характеризовал общественную науку и систему образования. В своих социальных иллюстрациях мы крайне редко выходили в широкий мир культуры. Общественное рассуждение замыкалось узким горизонтом политики и идеологии. Обществоведы игнорировали тот очевидный факт, что любое обнаружение социальной динамики начинается именно как сдвиг внутри культуры, как результат новых ценностных ориентации, как итог разносторонних социокультурных закономерностей.

Проведенный анализ показывает, что рассуждение о культуре может начинаться с описания культурных феноменов. Многообразие проявлений человеческого духа, жизненных и практических установок, прорывов в новое измерение исторического бытия рождает спектр индивидуальных форм культуры. Однако здесь сразу обнаруживается парадокс. Культура, выступая как нечто относительно целостное, тем не менее демонстрирует веер разноликих феноменов. В пространстве культуры эти артефакты нередко противостоят друг другу.

Расчленяющий пафос науки не стыкуется с универсальностью мифа. Религия рождает иное миропонимание, нежели, скажем, феномен техники. Триединый образ индуизма (тримурти), символизирующий творение мира, его существование и гибель, не имеет ничего общего с христианским истолкованием Троицы. Символические формы человеческого бытия — миф, язык, искусство, религия и другие — обладают предельной специфичностью.

Философ культуры располагает огромным количеством фактов. Они описываются в русле культурной антропологии, социологии культуры, теологии культуры, этнологии, культурфилософии, истории культуры. Однако добытая противоречивая эмпирия фактов далеко не всегда проясняет метафизические проблемы. Продвижение от одной культурной эпохи к другой существенно преображает панораму культуры.

Так рождается теоретическая потребность обнаружить некое единство культурного процесса, инварианты социодинамических моделей, архетипные ситуации, закономерности повторения и преображения постоянных компонентов культуры. С помощью

философского умозрения осваивается разноликий человеческий опыт, возможности приобщения индивида к культурному космосу. Философия культуры пытается проникнуть в самые неожиданные и вечно возобновляемые парадоксы человеческого бытия.

Философия культуры, если абстрактно продумывать ее предназначение, действительно выступает в разных смыслах. Можно, например, требовать от философии культуры выставления идеала будущей культуры. Тогда культурфилософы на основании конкретных фактов культурного процесса вынуждены будут создавать условный образ опоэтизированной образцовой культуры. В этом случае культурфилософ призван обосновать общезначимую норму, которая позволила бы оценивать действительно существующие состояния культуры.

Ценности, которые конституируют культуру, рождаются из недр человеческого бытия. В этом смысле философ призван отыскивать ценности или демонстрировать способность их глубинного понимания и сопереживания. Но можно представить и иную ситуацию. Ценности могут создаваться культурфилософами. Этот ход мысли ведет к образу идеальной или заданной культуры. Но можно, судя по всему, выставить перед философией культуры более локальные цели. В частности, можно вменить культурфилософу задачу вживания в исторически преднаходимую, данную культуру.

Однако станет ли такой анализ философским? Это возможно только в том случае, если генетические исследования психологического анализа, социологического сравнения и исторического развития будут иметь не самодовлеющее значение. Они будут служить лишь материалом для обнаружения той основной структуры, которая присуща всякому культурному творчеству во временном, сверхэмпирическом существе разума.

Между этими двумя разновидностями философии культуры возможен ряд промежуточных состояний. Дело в том, что нельзя построить идеальную модель культуры, не обращаясь к эмпирическому культурному опыту. Рано или поздно все равно возникнет вопрос о том, где реально может воплотиться искомый проект, как он может развиться из конкретного состояния культуры. С другой стороны, философское истолкование культуры неизбежно порождает прогностический аспект. Любой миг культуры, если он осмыслен исторически, сопряжен с размышлением о будущем его состоянии.

Эта проблема окажется более значимой, если соотнести ее с особенностями философско-исторического метода. Ведь пред-

ставление о будущем того или иного культурного феномена зависит оттого, как мыслит культурфилософ, на какую методологию он опирается. Если культурфилософ толкует историческое развитие по образцу математического и абстрактного развития, то предвидение опирается на строгую закономерность. Цель прогресса принципиально дана уже в законе прогресса. Однако развитие можно представить совсем в других категориях. Его можно осмысливать как временно-фактический процесс становления, который невозможно определить в понятиях. В этом случае можно рассуждать, разумеется, о направленности культуры. Но нет оснований считать, что культура непременно проследует до определенной точки, предусмотренной проектом. Здесь уже вступает в силу не познание, а исследовательская убежденность или его мировоззренческая позиция.

Философия культуры существует сегодня во множестве вариантов. Для отечественных исследователей актуальной становится задача разработки ее проблематики, ее различных вариантов. Рождается новое исследовательское направление, призванное восстановить утраченную богатейшую традицию русской религиозной философии.

Дата добавления: 2015-05-09