Поэтому желательно, чтобы дизайн книги от начала и до конца совместно с издателем прорабатывал художник

Целое (книга) должно в какой-то мере повторяться в его частях. Удачное и неудачное сочетание различных элементов книги представлено на илл. 56 и 57.

В книге понятие «равновесие», рассмотренное нами в §1, приобретает особое звучание. Помимо композиционных осей иллюстрации, важную роль играет линия середины разворота. Здесь необходимо отметить:

равновесие прямоугольников текста левой и правой страниц (при этом важен вопрос о полях, которые устанавливаются устоявшимся за многие годы стандартом);

равновесие двух или более иллюстраций, расположенных на одном развороте;

равновесие иллюстрации и прямоугольника текста друг относительно друга.

Вопрос о равновесии нескольких иллюстраций на одном развороте лучше всего пояснить на наглядных примерах (для большей доступности мы берем только равновесие по тону и расположению) (илл. 58).

Иллюстрация и текст – два явления абсолютно разные по своей природе. Поэтому о прямом соответствии между ними речи быть не может. Тем не менее должно быть равновесие, которое предполагает, что:

плотность текстового блока,

пропорции букв,

гарнитура шрифта -

должны соответствовать характеру и стилю иллюстрации.

Основные виды шрифта, применяемые в современной книге, и особенности построения букв, даны на илл. 59 и 60.

С плотностью текстового блока все достаточно просто: тонально насыщенной иллюстрации, как правило, должен соответствовать тонально насыщенный текст с достаточно жирными линиями и небольшими пробелами между основными штрихами, а светлые легкие иллюстрации больше гармонируют со светлым текстом (илл. 61). Впрочем, книга – продукт творчества, и во всех правилах книжного искусства допустимы исключения. При выборе соответствующего изобразительного приема и материала, в зависимости от характера иллюстрируемого произведения, его драматического накала, художник может варьировать контраст, усиливая пятно иллюстрации относительно текста, придавая определенную сигнальную весомость изображению, или, напротив, облегченно вплести его, как вязь, в тональную фактуру текста.

Относительно взаимосвязи пропорций букв с их образным восприятием интересную мысль высказывает Е.Б. Адамов (2). Он пишет, что вытянутость прямоугольника буквы по вертикали подчеркивает вертикальную ось шрифтовой композиции, и, соответственно, по горизонтали – горизонтальную ось (илл. 62). Это, безусловно, накладывает отпечаток и на композицию иллюстрации. Если иллюстрации – преимущественно строгие вертикальные «готические» композиции, то для них больше подойдет и шрифт с доминирующей вертикалью. Если же в иллюстративном ряду доминируют горизонтальные форматы и композиционные оси, то предпочтительнее шрифт, в котором значительно выражена горизонталь.

Уравновесить гарнитуру шрифта и иллюстрацию – дело сложное. Например, тонкие перовые рисунки будут, безусловно, диссонировать со шрифтом типа «гротеск», а изящная елизаветинская гарнитура окажется нелепой рядом с «тяжелой» по пятну графикой (илл. 63). Выбирая шрифт, нельзя игнорировать и сюжетно-мировоззренческий аспект. Например, драматический характер иллюстраций не может «ужиться» с вычурным «претенциозным» шрифтом. В то же время, проникнутые дыханием древнего фольклора иллюстрации к сказкам и легендам потребуют «налета старины» и в шрифте: здесь нежелательно вводить подчеркнуто «осовремененные шрифты», иногда допустимо даже использование архаических гарнитур – устава, полуустава, готического шрифта, а также орнаментальных и сюжетных буквиц (илл.64).

Помимо полосы набора шрифта, иллюстрация также активно взаимодействует со светлой поверхностью бумаги. Темный прямоугольник иллюстрации, расположенный на белой плоскости разворота, иногда смотрится как «дыра» в пространстве листа. Если это не является намеренным приемом, то избежать эффекта «вырезанности» помогают:

- намеренно нечеткие края иллюстрации;

- введение в иллюстрацию очень светлых или даже чисто белых элементов;

- тонирование белой бумаги;

- размещение иллюстрации навылет;

- использование орнамента (илл. 65).

В.А. Фаворский считал неправильными представления об орнаменте как об украшении книги. «Орнамент… - обработка поверхности. Придание ей качества. Характера…» (3, с. 240). Орнамент может зрительно углублять поверхность или, напротив, делать ее выпуклой. Выберет ли художник то или другое – зависит от того, хочет ли он подчеркнуть глубину пространства листа или его плоскостность. Одно из главных условий выразительности орнамента – активность его фона. «Пассивность чистого поля – это гибель для орнамента…» (3, с. 241).

Использование орнамента напрашивается само собой, когда речь идет об издании фольклора для детей. Но он допустим и в книгах совершенно иного толка, в том числе и для взрослых. Главное здесь – уместность, художественная мера, чувство гармонии орнамента с текстом, иллюстрациями и другими элементами. Книгу ни в коем случае нельзя перегружать орнаментом, но коль скоро он есть, то должен обращать на себя внимание, а не теряться в пространстве печатного листа.

Стиль орнамента должен соответствовать стилю иллюстрации, ведь окружая изображение, он характеризует не только края листа, но и его середину. Орнаментальные обрамления способны усовершенствовать иллюстрацию или «убить» ее ((илл. 66).

В этом параграфе мы лишь слегка коснулись сложнейшего вопроса о роли иллюстрации в книжном дизайне. Глубже понять его помогут дальнейшие разделы.

Дата добавления: 2015-05-26