Реальные обстоятельства дела. Дело 6. Уголовное дело по ст

Дело 6. Уголовное дело по ст. 130 УК РФ

Большая часть людей оскорбляют друг друга, даже не замечая этого… большая часть оскорбленных отвечает тем же, меньшая - делает вид, что их оскорбили и подает в суд, чтобы просто сделать пакость своему ближнему…

Наблюдение из жизни

Шел 2005 год, дело о моем выселении из нашей квартиры (Дело № 3) неожиданно для Ларисы стало вдруг пробуксовывать, несмотря на идущее полным ходом судебное разбирательство по уголовному делу (дело № 4). Она забеспокоилась. Тем более, что близился очередной, установленный Государством, срок приватизации квартир, и если она приватизирует квартиру, пока я в ней прописан, то придется отдать мне мою долю в этой квартире в денежном выражении.

Полагаю, именно это толкнуло Ларису на фальсификацию еще одного уголовного дела. Не последнюю роль в этом сыграл и ее успех в первом уголовном деле, где никто ее за руку не поймал, лживый язык с мясом не выдернул. Она беспрепятственно и безнаказанно лила на меня массу грязной лжи, а мои попытки оправдаться и поймать ее на очевидной для любого разумного человека лжи, ни к чему не приводили. То ли разумных судей под рукой не оказывалось, то ли мыслили все эти судьи не по законам логики, а по им одним известным траекториям «великих стряпчих», стряпающих одно дело за другим.

Так или иначе, но пользуясь еще одним гражданским делом по разделу совместно нажитого имущества (дело № 9), Лариса добивается от судьи ареста вещей на съемной квартире (где я в то время проживал с женой Натали), под выдуманным предлогом, что я якобы вывез из нашей квартиры все ценные вещи. Это было очередной ложью, я взял с собой только личные или подаренные мне (и значит тоже личные) вещи. А она искала у меня: телевизор, компьютер, музыкальный центр, микроволновую печь, видеомагнитофон и мой мобильный. Из этого списка у меня был только телефон, остальное - она спрятала у подруг или у сына. Ей просто нужен был повод попасть в нашу квартиру. Для чего это ей было нужно станет ясно из описания дальнейших событий.

Соответствующее постановление суда попадает в Службу судебных приставов Заельцовского района и те 03.03.05 организовывают рейд в мою квартиру, с целью поймать этого «вора», который украл «последнее» у бывшей жены.

Надо сказать, что судебные приставы, это еще та организация! На их лицах с трудом можно прочесть наличие образования в размере двух классов средней школы. Не обижайтесь, пожалуйста, те из вас, кто окончил среднюю школу, вы мне просто не встречались, поэтому прошу прощение за этот пробел в моих знаниях.

Пристав Конюхова прибыла в нашу квартиру со взводом подруг «потерпевшей», во главе с какой-то плохо одетой женщиной, которую мы вначале приняли за понятую, встреченную где-то посреди улицы. Значительно позже, уже на суде, выяснилось, что эта женщина - Тимченко, также была приставом, но из Службы приставов Советского района (где жила «потерпевшая», ее подруга), т.е. из другого района города. Естественно, пришла и сама Лариса. Ее основной целью было спровоцировать меня на видимость каких-либо действий, которые бы ее подруги могли трактовать как нападение и драку с моей стороны. Это ей надо было для дела по выселению меня из квартиры.

Лариса всё неплохо рассчитала. Единственно, что она не могла предвидеть, я был болен, лежал с температурой в обнимку и ждал скорую помощь. Собственно мы бы и не открыли приставам, если бы не были уверены, что это приехала «скорая».

Исполнительное производство было хорошо срежиссировано. Вначале к нам ворвались в дом только пристав Конюхова и эта женщина (Тимченко), которая не представилась, не показала документов, удостоверяющих личность, а позже, явно издеваясь, назвалась стажером пристава. Они просто оттолкнули от двери Натали, которая им открыла дверь и вошли в нашу квартиру. Когда приставы убедились, что описывать нечего, Тимченко вышла и привела с собой понятую, Сорокину, которую они привезли с собой из Академгородка. Второй понятой назначили Натали.

Затем в дверь позвонила Лариса. Тимченко, опять оттолкнув от двери Натали, впустила Ларису. До этого момента всё происходило вполне мирно. Конюхова стала оформлять соответствующий акт об отсутствии вещей. А Тимченко, проверив все потайные места, откровенно заскучала.

Лариса сразу же начала активно нагнетать обстановку, опираясь на Тимченко. Заметим, что Лариса хорошо подготовилась к данной встрече и технически: один диктофон она передала своей подруге Сорокиной, которая зашла в нашу квартиру ранее; второй диктофон Лариса взяла с собой. Ясно, что в этих условиях она могла провоцировать меня только действиями, иначе ее оскорбления попали бы в запись, которую она планировала представить (и позже представила) в суд. Позже, давая показания в суде, ее подруги искренне удивлялись, почему это Лариса фактически не сказала ни слова, а как мазохист якобы терпела все наши «издевательства». Понятно, что она знала про запись и не знала, что бы такое сказать, чтобы не навредить себе, поскольку реально ни я, ни моя жена Натали, ее не били и не оскорбляли.

Но она сделала всё, чтобы окружающие подумали это. Она проходит на кухню, по хозяйски открывает наш холодильник, смотрит его и просит приставов внести его в опись. Затем идет в ванную, видит там стиральную машину Натали и также просит ее включить в опись как совместно нажитое имущество. Естественно приставы отказываются включать что-либо в список, их обязанность проверить вещи только согласно утвержденному судом списку. Но это собственно и не нужно Ларисе, ей необходимо вывести из себя меня или мою жену. Однако, я лежу больной на кровати, поэтому Лариса решает действовать через Натали. Она сбрасывает наши вещи, что сушились в ванной на пол и проходит по ним в сапогах. Это видит только Натали и естественно, Натали тут же требует, чтобы та покинула нашу квартиру. Лариса, не говоря ни слова, идет в комнату, Натали пытается ее не пускать, та просто отталкивает ее с дороги. Я это вижу и естественно вынужден встать и защитить свою жену Натали от такого хамского поведения бывшей жены. Именно на это и рассчитывала Лариса. Когда я в коридоре подошел к ней, она сделала вид, что случайно падает на меня и ухватилась за мой халат, я рефлекторно отшатываюсь, она дальше «картинно падает» на колени, продолжая держаться за мой халат. Я ее поднимаю с пола, но она продолжает меня держать мертвой хваткой. Я пытаюсь отцепить ее руки от себя, не удается. Единственный способ в этом случае вывести ее за дверь, выйти самому за порог вместе с ней, что я и пытаюсь сделать. Однако Лариса цепляется за косяки, пытаясь меня остановить, опускается еще раз на колени на пороге, препятствуя моему выходу за дверь… В общем и целом для неискушенного зрителя возникает картина драки. Остается только подать это ее подругам – свидетелям под определенным соусом.

Я был просто в шоке от поведения пристава Конюховой, которая руководила этим исполнительным шоу-действием. Она допустила, что на исполнительных действиях незаконно присутствовала пристав с другого участка (в законе четко определено, когда пристав с другого участка может участвовать в действиях не на своем участке). Причем именно эта самая пристав Тимченко, а не Конюхова по сути распоряжалась исполнительным производством, именно к ней обращалась за помощью Лариса. А Конюхова, уткнувшись носом в бумаги, делала вид, что ничего не видит, ничего не слышит. Я подал в суд на Конюхову заявление о незаконности ее действий (дело № 11) и выиграл это дело.

Одновременно, я подал в суд на Ларису за оскорбления, которые она нанесла мне и моей жене (ст.130 УК РФ). Она удерживала меня больного с температурой 39^о на холодной лестничной клетке, она сбросила на пол ванной наши вещи и ходила по ним грязными сапогами, она лазила даже в наш холодильник, видимо в поисках там телевизора или компьютера, она сорвала с меня на лестничной клетке халат, в результате чего я в плавках оказался перед незнакомыми женщинами.

Моя жена Натали также подала на нее в суд по ст.130 и ст.116 УК РФ. Когда Лариса отталкивала Натали с дороги она оцарапала ей предплечья. Это все видели, но никто кроме Сорокиной и нас в этом не сознался. А после того как приставы ушли, Натали съездила в судмедэкспертизу и зафиксировала полученные царапины.

Но наши заявления почему-то в суд не приняли. Однако в суды летит заявление от Ларисы, в котором она обвиняет меня с Натали по статье 130 (оскорбление чести и достоинства) и по статье 115 (избиение) УК РФ. Ее заявление, в отличии от наших, принимают и дают ему ход. Только после этого принимают и наши заявления как встречные. Причем мы ничего в этих наших заявлениях не правили. Как получилось, что раньше они не отвечали закону, а теперь вдруг стали отвечать? Это известно только богу и его наместнику на Земле судье, Борисовой.

Дата добавления: 2015-05-31