Игровой заголовок

Журналистика, литература дня, как зеркало событий и как их «пересмешник» не раз доставляла и доставляет удовольствие чита­телю разговором поверх текста — заголовками. Например, сооб­щив: Рвачи прилетели или предпослав музыкальной рецензии рубрику: «Муки зву» (обыграно экзотичное, но всем известное название популярной музыкальной группы «Звуки му» — «Мос­ковские новости»). Игровой заголовок особенно ярко демонстри­рует творческий характер работы над новостью. Он предполагает активное участие фантазии читателя.

Прежде всего это перефразировка, игра слов: Жених проверен: брака нет; Взятка, как и талант, дается не каждому («Экспресс-га­зета»); Дума цвета хаки; Тропою сокрушительных побед (коммента­рий к дипломатической поездке министра обороны России на сессию НАТО — «Московские новости»); Суверенный сообщник (вслед за

подписанием союза с Белоруссией); Желтая майка лидера пока еще красная; За один МиГ крупнейшее ОКБ может обеспечить себе без­бедную жизнь на полгода; Песня про купцов и «Калашниковы»; АУМОМ Россию не понять (деятельность мафиозной секты «АУМ синрикё»).

В игровых заголовках широко используются приемы повыше­ния экспрессии. Аллегория — помогает через конкретное вы­разить отвлеченное понятие: Пыль на спортивных знаменах. Смысловой контраст с его эффектом «обманутого ожида­ния»: Чистая грязь; Плотина из воды; Мирная пушка и пр. — привлекает внимание своей неожиданностью, как и каламбур, играющий на многозначности слов или разных смыслов при од­ном звучании: Беды с обедами; Обмен или обман; Непрофессио­нальные профессионалы; Футбол: таймы и тайны. Очень соблазнительна (но редко удачна) звуковая инструмен­товка-аллитерация: Что реально в Монреале?; Судьи и судь­бы; Кубки, клубы и клубок прогнозов; Филиал среди фиалок и пр.

Интересный вариант — игровой заголовок, представляющий «истины наизнанку». Например, очень распространенный в шести­десятые годы политический лозунг «Янки, гоу хоум!» («Американ­цы, убирайтесь восвояси!») один из современных корреспондентов остроумно трансформировал, его сообщение по поводу эмиграци­онных дел называлось Янки! Ком хоум! («Американцы, вернитесь домой!»).

Журналисты освоили различные приемы усиления воздейст­вия: Одушевленное на месте неодушевленного: Мэр ударил Ельциным по Моссовету и приватизации. Собира­тельное на месте конкретного: Кравчук откусил от Советской армии. Но вряд ли переварит. Намеренное нару­шение грамматики (язык «твоя—моя не понимает...»): Же­лезный птица прилетел, спикера приехала...

Современные заголовки обрушивают на читателя поток новых слов: одни возникают для обозначения чего-то нового, другие создаются авторами для повышения выразительности, при­влечения внимания и не могут существовать вне контекста, не­понятны без него. Это так называемые окказиональные слова: Абалкинизация экономики (от фамилии академика Абалкина); Нем­цы осваивают компьютерную порнографику; ВС РФ: офигение в Тавриде (от названия древнегреческой трагедии «Ифигения в Ав-лиде»). Создаются эффектные словечки по-разному: прибавив суф­фикс или префикс (улеталъный исход), сочинив новую форму (побелобрысее...), а также графически — какая-то часть приду­манного слова, высвечивающая смысл изобретенного журнали­стом словесного монстра, выделяется (Страна в нокДАУНе).

Персонификация, усиленная игрой слов: «СЛАВЫ» У СЛАВЫ МОГЛО НЕ БЫТЬ (подзаголовок: На Ростраповича обрушился град наград); Ох, и весел этот Роджер! (о гастролях иноземного

певца); Бессмертные ГЕНЫ (обыгрывание имен вождей коммуни­стической оппозиции).

Журналисты не упускают случая обыграть «говорящую фами­лию»: Запомнят они Непомнящего... (российский тренер сборной Камеруна завершил контракт). Или: Немилосердный Милосердое (об удачах известного баскетболиста). Так велика была популяр­ность актрисы Рины Зеленой, что до сих пор возможен заголо­вочный розыгрыш «РИНА» — зеленая (весьма серьезный комментарий «Независимой газеты» по поводу спекуляций с ва­лютой фирмы «РИНА»). Тот же смысл (доллары — «зеленые», намек на неправедное обогащение) в заголовке Травкин зеленеет («Мегаполис-Экспресс»). Интересно звукоподражание при обыг­рывании фамилии: Кох-кох-кох, — говорит пулемет — так назва­ли в журнале «Коммерсанты) интервью с неожиданно заключенным под стражу крупным государственным чиновником А. Кохом — первой мишенью в кампании преследований за яко­бы имевшиеся злоупотребления властью.

В нашем сознании — огромное количество сложившихся схем — фрагменты фольклора, художественных текстов, высказы­вания исторических лиц, фрагменты библейских текстов... О них вспоминают, составляя заголовки. Даже использование неизме­ненных афоризмов придает тексту второй смысловой план, появ­ляются ассоциативные связи (подобие, противоречие, смысловая перекличка, ироническое переосмысление и пр.). Если же текст меняется, читатель одновременно воспринимает и ему известный, и предложенный игровой варианты, сравнивает их, получая удо­вольствие от того, что помнит первоисточник, находит отличия. Обыгрывание крылатых выражений, кажется, бесконечно: Все врут календари (комментарий к чемпионату страны по футболу); И дым отечества... (о выгодном контракте Омской табачной фаб­рики с голландской фирмой); У крайкома было мясо. Он его хранил (как перестарались исполнители, приостанавливая деятельность коммунистической власти на местах: отключили холодильники столовой крайкома, где было множество продуктов). Иронически интерпретируются поговорки: Без врага и жизнь не дорога; С места — в карьеру. Знаменитое гамлетовское сомнение, звучащее в душах наших соотечественников в русском переводе «Быть или не быть?», варьируется на все лады: Пить или не пить? —решает новое поколение... или: Выть или не выть? (ироническая реплика в адрес телеграфистов, в очередной раз перевравших текст важной телеграммы).

Обыгрываются названия известных произведений (Каменный ГОСТ; Миньон дерзаний), книг, кинофильмов — особенно тех; ко­торые сегодня у всех на слуху. Так, в свое время с популярностью переводных книг «Убить пересмешника» и «Над пропастью во ржи» на газетных страницах замелькали заголовки типа: Любить пересмешника... Над пропастью во лжи... Об уровне популярности

какой-нибудь киноленты можно смело судить по количеству обыг­рываний ее названия в прессе. Так, в последнее десятилетие были очень популярны журналистские вариации названий фильмов: «По­лет над гнездом кукушки«(например, Полет Балаяна над собствен­ным гнездом...) и «Молчание ягнят» (...Молчание ребят... Мычание телят... и пр.), но «рекордсменом» был, несомненно, первый отечественный боевик «Никто не хотел умирать» (Никто не хотел пасовать... Молдова: никто не хотел отступать... Никто не хотел отвечать... Никто не хотел отставать... уступать и т. д. — до бесконечности).

Фразеологизмы прессы, рожденные злобой дня, отличаются от тех, которые сложились исторически, не только передразнива­нием — у них свой смысл, они могут быть остропублицистичны. Война и мир подмосковного завода; Нашла Ока на камень (о пе­реброске вод Оки в Москва-реку); Сокращение строптивых; Герой нашего экранного времени; Пролетая из всех стран — приземляй­тесь; СП СССР: мы наш, мы новый путч устроим...

Измененные «крылатые слова» и знакомые цитаты увеличива­ют экспрессию заголовка. А изменяться они могут так: сокра­щение (Читайте, завидуйте...); расширение (Смех просто, и сквозь слезы); сохранение «конструкции» с заменой слов (Читателю — читателево).

Особенно популярна замена всего одного слова в известном изречении или цитате: ТАСС уполномочен насмешить; Проза о советском паспорте; Курила ли ты на ночь, Дездемона?; У меня в кармане рубль; Доллар на бочку!; Кастрюлька — оружие пролетариата (о демонстрации, названной «Маршем пустых ка­стрюль») и т. п.

Еще более усиливает выразительность, эмоциональный эффект заголовка его умелая ритмическая организация. На­пример, «песенный» размер: У меня есть тайна, а на тайну — справка...

Уровень, качество журналистской «игры» в заголовке могут быть, однако, разными... Например, просто забавная «хохма» (что немаловажно для развлекательной установки): И волосы стынут в жилах. И ноги сжимаются в кулаки («Московский комсомо­лец»).

Стихотворный заголовок. Сегодня его популярность не осо­бенно велика. Но бывают «всплески моды» (Например, в «Ком­сомольской правде» конца восьмидесятых был период, когда порой на один номер приходилось с десяток рифмованных заго­ловков (Врачи считают кирпичи; Рифы тарифов; Кому арбузы в обузу?; Уроки и упреки; С болью о волейболе; По секрету не про ракету; Быть ли ТЭЦ, наконец?; Путь короче от Москвы до Сочи; Есть ли сдвиги в Первой лиге?; Эх, кабы не ухабы...; Наша пози­ция — быть в оппозиции; Как летом стать атлетом; О розе — в прозе и т. д. и т. п.). Пожалуй, нет ни одного издания, которое

бы этим не побаловалось... Нет счастья без запчасти, — посмеи­ваются старые «Известия»; Ни терзаний, ни дерзаний, — горько иронизирует «Советский спорт» над состоянием нашей легкой ат­летики; Отчего так взвинчены доберманы-пинчеры? — сравнивает разные темпераменты собак и их хозяев известный кинолог в интервью «Недели»... Темницы Microsoft падут, a Apple ключ не отдадут? — обыгрывает «Коммерсанты) названия фирм — гран­дов компьютерной индустрии...

Стилизация под «научное определение»: Помощник специалиста по развешиванию макаронных изделий на слуховые приспособления («Аргументы и факты») или: Ценус повышениус («Московский ком­сомолец»); Лукашенко как объективная реальность, данная нам в не­приятных ощущениях («Мегаполис-экспресс»). Иногда выигрышна стилизация «под лозунг»: Закусил куличом — и ходи с ку­мачом! (о ностальгических рецидивах первомайских демонстраций).

Подчас затевается еще более сложная игра с читателем. Напри­мер, заголовок Юстас —Алкснису: ЦРУ не дремлет обыгрывал сю­жетный ход любимого всеми шпионского сериала, подключая к вымышленному Юстасу реального полковника Алксниса, разо­блачавшего «демократов — агентов ЦРУ». Последовала и вторая публикация: Юстас — Алкснису-2 («Комсомольская правда»). Об­разный комментарий в заголовке вообще характерен для оператив­ных «авторских колонок»: Искоренить нельзя легализовать (о проблемах общественной морали); «Весси» + «Осей» = немцы (ком­ментарий к юбилею воссоединения Германии).

Говоря об игровом заголовке, стоит отметить его не только привлекательные, но и отрицательные черты. Тут, как во всякой игре, можно «заиграться» и выдать нечто невразумительное. Пере­усердствовав: Мэру — мир, миру — мэр (о Лужкове), смешав смыс­лы разных пословиц и крылатых слов: Русский парламент: идет охота к перемене мест, предложив нежелательную ассоциацию: например, Обуйте итальянский сапог (о туристических маршру­тах) вызывает в памяти не столько очертания Италии на карте («са­пожок»), сколько более сильную ассоциацию — с «испанским сапогом» инквизиции. Очень неприятна бьющая в глаза искусствен­ность, вымороченность иных заголовков: День французского Кено (имя французского сюрреалиста); Барак и барокко. Барков и мы или: Росси, Россия, Россини (рецензия на оперу Россини, которую дает театр, располагающийся в здании по проекту Росси).

Чрезмерная увлеченность игрой может переключить внимание, увести от содержания текста, «зарубить» его. Или чересчур выпятить «художника» (для журналистского текста важнее изображенное со­бытие и автор-публицист). Обилие игровых заголовков на полосе ве­дет к тому, что не выделяется ни один материал. Заголовок может быть непонятен читателю, который вовсе не обязан знать название фильма, книги, цитату, пословицу, обыгрываемые автором. И вооб­ще не обязан «ломать голову», доискиваясь смысла.

Дата добавления: 2015-05-29