Психология родов 4 страница

Начинается следующий этап – вступление в потуги. Это очень короткий или длинный этап – зависит от женщины. Когда раскрытие приблизилось к полному, но еще не тужит, и до момента, когда женщина начнет чувствовать первые потужные усилия. Как правило, это выглядит таким образом: на фоне частых-частых схваток женщина в конце схватки начинает ощущать подтуживание. Они так иногда и называются: «схватки с подтуживанием». То есть схватка, а в конце немножко тянет. Она пытается это воспринять как потугу и на это дело потужить, но не чувствует никакого облегчения, а наоборот, чувствует усиление болезненности. Тогда она пытается дышать. Продышивать получается с трудом, потому что очень часто: быстро дыхание сбивается. Тогда она начинает менять позиции. Сочетание этих всех вещей – потужиться, поменять положение, подышать и, желательно, в своем произвольном ритме, никого не слушая – помогает наибольшим образом.

Никто никогда не может сказать, сколько этот период продлится. Это всегда этап неопределенности, потому что у одной женщины он будет длиться 5 минут, у другой – 2-3 часа. Заранее предсказать нельзя, как будет эта голова сейчас себя вести – быстро она сложится или медленно, быстро она начнет продвигаться или медленно. Я встречала ситуацию, когда мамочка крупная, головка маленькая, и раскрылась она быстренько – и что там выскользнуть? Какая-то есть анатомическая особенность, которая мешает. И они на этапе вступления в потуги держатся два часа. А потом родились за 20 минут. Поэтому меня всегда удивляет, когда говорят, что схватки столько-то часов и потуги столько-то часов. А вступление сколько было? Потому что вступление обязательно есть, и в зависимости от этого можно считать, сколько были потуги.

Тут ребенок не продвигается, тут он стоит практически на одном месте. Постепенно складывается голова и постепенно ребенок становится в состоянии куда-то продвигаться. А пока просто идут схватки и потуги. Это надо пережить. Это этап, когда не помогает ничего. Потому что нет такого способа, который сейчас, на полном раскрытии, снял бы болевые ощущения и ускорил бы события, потому что это связано с какими-то внутренними особенностями.

Поэтому, как правило, женщина через 5-10 минут пребывания в этом состоянии переходит в то, что называют «измененное состояние сознания». Теряется ощущение света, звука, времени. Она не воспринимает, сколько времени она находится в этом состоянии, кажется, что оно уже час продолжается, а на самом деле 5 минут прошло. Во-вторых, она не помнит, что она говорила минуту назад. То есть она в себе. В этот момент становится фиолетово: задрана рубашка, не задрана рубашка, стоят в дверях чужие люди, не стоят, тошним мы, писаем. Раньше казалось: «Я тут буду писать? Да никогда! Я уйду, подотру». А на самом деле… Причем бывают просветы между схватками, она возвращается и говорит: «Как? Это сделала я?» – «Это не ты, это мы все сделали». И она опять куда-то свалилась. Это состояние, когда все до фени. Многие рассказывают, что им чего-то видится в этот момент. В эти моменты бывают приступы тошноты, слезливости, истерики на предмет «это никогда не кончится, я никогда не рожу, я все поняла». Причем неважно, где женщина рожает – дома, в роддоме. Для акушерок это признак того, что тут полное раскрытие, сейчас тужиться будем. То же самое, когда тужится и говорит: «Надоело, больше тужиться не буду» – значит, сейчас родит головку. Два таких момента.

Вступление в потуги заканчивается тем, что головка сложилась и начинает тужить. И мы переходим в стадию активных потуг.

Активные потуги – это потуги, когда женщина меняет положение. Подышала, потужилась, подышала, потужилась. Когда она меняет положение, дышит и тужится – это самое быстрое продвижение головы. Если она только дышит или только тужится и если находится в одной позе, голова продвигается медленнее. Если она в своем произвольном ритме то подышала, то потужилась, иногда она начинает потугу с того, что пытается ее продышать, дышит, больше не может дышать и тогда тужится – такие возможны варианты. Лучше, когда ритм выбирает она сама – ребенок тогда продвигается максимально быстро. Если она еще и позы меняет по своему усмотрению – это совсем хорошо. Другое дело, что первородящая женщина часто после вступления в потуги впадает в ступор, она как ватная куколка. Если ей управлять, она будет делать. Ей говорят: «попробуй потужиться», «попробуй подышать». Или так: «Попробуй подышать, а если захочешь – потужишься. Ты захотела потужиться. А теперь захотела подышать». Некоторых надо долго так раскачивать, чтобы они начали себя слушать: «Нет, я хочу дышать, нет, я хочу тужиться», – хотя бы противоречить мне. Но чаще всего, если слушать себя, то получается делать и то, и другое, и третье.

Активные потуги отмечаются еще тем, что идут со сменой позиций. До тех пор пока голова не начинает показываться из родовых путей, то есть пока она не опустилась достаточно низко. Когда голова опустилась достаточно низко, женщина принимает финальное статичное положение и в нем рожает ребенка. И получается шестой этап – статичное положение, рождение ребенка.

Еще раз: понятно, как с потугами происходит? Вернемся к 4 этапу – вступлению в потуги. Там просто идет ожидание, когда потуги начнутся. В течение этого ожидания женщина делает разные вещи, и все они естественны, потому что это просто надо пережить. Многие этот этап просто продышивают, но не у всех хватает на это сил. Поэтому некоторые будут и позы менять, и дышать, и тужиться. То есть внешне это не отличается от активных потуг; отличаться будет результат. На этапе вступления в потуги ребенок никуда не двигается.

На каком этапе у нас рвется пузырь? Как правило, либо в конце активных схваток, либо в начале вступления в потуги. Иногда активные потуги начинаются как раз тогда, когда лопается пузырь. В норме должно быть так, хотя есть те, у кого он лопается гораздо раньше. Активные потуги при целом пузыре бывают очень редко, они практически невозможны. Поэтому как раз на вступлении в потуги и надо рвать пузырь, если он еще не порвался сам.

– Это может сделать только профессионал?

– На этом этапе – да, потому что он находится внутри и высоко. Если пузырь на этапе вступления в потуги не порвался, то в конце активных потуг, когда ребенок начинает показываться из родовых путей, порвать пузырь может кто угодно – его видно.

Активные потуги – это ситуация, когда в результате движений женщины ребенок начинает продвигаться. Она делает то же самое, но гораздо эффективнее: ей самой процесс гораздо больше нравится. Если вступление в потуги – там отчаяние, непонятно, чем дальше заниматься и где конец, то тут она очень хорошо понимает, где конец. Она успокаивается, становится очень активной, очень деятельной, у нее открывается второе или 122-е дыхание.

В промежутках между потугами она спит или, во всяком случае, всерьез задремывает. Активно менять позу она старается в начале потуги или в конце предыдущей, а в промежутках – завалиться, хотя бы голову положить, чтобы можно было подремать. Промежутки на этапе активных потуг до 4-5 минут. В это время она успевает поспать и даже сон увидеть. Когда она принимает статичное положение, промежуток между потугами может увеличиться до 6 минут. И она тем более успевает поспать.

Я одно время обращала на это внимание пап, потом поняла, что это отвлекает женщину, она из себя выходит и ей тоже становится интересно, как же это она выглядит. И я про это вслух говорить перестала, я это хотя бы на курсе говорю: в момент потуг у женщины самое красивое лицо. Потому что она очень сильно напрягается, а потом расслабилась полностью – настолько расслабилась, что заснула. И в этот момент, когда она засыпает – не утомленная тяжелой работой, а после того как максимально выложилась и расслабилась – у нее исчезает все наносное. Там настолько расслабленное и умиротворенное лицо! Рисовать бы их. Фотография это не передает, это должен художник видеть и рисовать. Эти лица очень одухотворенные, хотя и с закрытыми глазами – это потрясающе! Самое лучшее в женщине можно в этот момент увидеть. Поэтому, мне кажется, важно, чтобы муж в этот момент увидел жену. Он такое никогда не видел… Если он готов в этот момент воспринимать информацию. А они, как правило, в этот момент не готовы. Даже если это происходит дома, им кажется, что это происходит уже 100 часов, что это никогда не кончится.

Когда женщина вошла в состояние потуг, она во времени не ориентируется. Поэтому она очень удивляется, когда узнает, в какое время родила ребенка. Ей кажется, что прошло гораздо больше или гораздо меньше времени. Восприятие времени возвращается только после его рождения. Вот тут она начинает четко отсекать, сколько минут он плакал, сколько какал. Несмотря на то, что она впадает в состояние сна, ей кажется, что она почти не спала. Промежуток между потугами 6 минут – она говорит, что они каждую минуту идут. Она говорит, что уже 2 часа тужится, а она тужится 15 минут. Лучше не спорить: «Да, два часа. И еще два часа можешь, ты же у нас такая сильная». А потом: «Который час? Да не может быть! Я же тужилась 3 часа!» – «Нет, ты тужилась 25 минут». – «Да?! Так я ничего еще!» Даже такая гордость идет. А после рождения ребенка женщина настолько меняется! У нее настолько меняется восприятие ситуации и информации!

– Мама говорит, что родила меня со второй потуги. Такое может быть или ей показалось?

– Она все вступление в потуги пролежала на кровати, ей не давали тужиться. Потом закинули на кресло, а ребенок уже был вот тут, у нее было практически статичное положение. Она потужилась раз, она потужилась два.

– У любого, кто лет 20 назад родил, спросите, за сколько потуг. Либо за 2, либо за 3 – не больше. Я, кстати, ждала, когда будет раз и два. А когда уже было раз и двадцать два, поняла, что то-то мне недорассказали.

– Вот мы в статичном положении тужились и вытужили – родили ребеночка. Что женщина чувствует? В момент, когда начинается активное распирание по поводу рождения головы, даже та мама, которая выпадала совсем, понимает, что близок конец. И хотя у нее очень сильно начинает распирать и жечь, ее очень интересует: как он там? Она готова сдерживаться из последних сил или, наоборот, давить из последних сил – пусть порвусь, но чтоб быстрее, чтоб он не мучался. Некоторые говорят: «Не могу тужиться! У меня сейчас попа лопнет!». «Не могу сдержать!» – и сдерживают, «не могут тужиться!» – и тужатся. Комментируют, что ничего не могут, но выполняют в точности. «Не могу, не буду, не дамся!» – опа! – и родила.

В момент, когда идет максимальное распирание, очень хочется от него избавиться, скорее вытолкнуть. А когда голова родилась, очень часто у первородящей перекрывает: она не чувствует рождения плечей, что там поворачивается. Она от такого большого шарика избавилась, ей уже хорошо, и она не может понять, что еще от нее хотят. Голова – самая широкая часть. Плечики рождаются перекатом, но усилие от мамы все равно должно быть, а ее иногда перекрывает. Часто бывает, что первородящим надо командовать, чтобы они дальше тужили ребенка, потому что они не чувствуют этого момента. Повторнородящие очень хорошо чувствуют, где рождаются плечики, и очень хорошо чувствует рождение плечиков мама, если рождает ребенка весом 4 кг и больше. Ей говорят: «Проще всего родить голову!» Она отвечает: «Не сказала бы…». Потому что там плечики гренадерские, пока их родишь, семь потов сойдет.

Когда ребенок целиком выскользнул, как правило, есть огромное желание сразу сесть и посмотреть, что получилось. У нас начинается следующий этап, седьмой – первое ощупывание, или импринтинг у мамы. Запуск материнского инстинкта. Мама села в том месте, где рожала. Если она рожала в экзотической позе буквой «зю», стоя на коленках, на корточках, а ребенка принимали назад, она просит, чтобы ее повернули так, чтобы она могла увидеть ребенка, она просит, чтобы ей помогли сесть, она очень беспокоится о том, чтобы сразу его увидеть. Если она тужила три часа и все вокруг валяются, то она на них кричит. Только что те на нее кричали, а теперь она кричит: «Переверните меня! Я хочу его видеть». И пока не перевернут, будет вопить. И откуда силы взялись – только что не было ни голоса, ни сил.

Посадили. Смотрит. Гладит. Причем обязательно хочется потрогать, что же получилось. Смотрите: мама и плацента находится выше ребенка. По пуповине к нему переходит кровь. У него происходит двойное дыхание: за счет того, что он сам дышит, и за счет того, что продолжается газообмен через плаценту. Это продолжается 5-7 минут, пока пульсирует пуповина. За это время ребенок приходит в себя, отплевывается, отдышивается и перестает кричать. Он, как правило, просто сопит, кряхтит, хрюкает. Он крикнул, после этого может еще пару раз крикнуть в зависимости от того, насколько сильно крикнул в первый раз, а потом просто в себя приходит.

– Хлопать по заднице его не надо?

– Нет. Но зато маме очень надо его хорошо погладить. Причем очень интенсивно, чтобы действительно стимулировать кожу. Соответственно, стимулируется таким образом кровоток. Ребенок меняет цвет у мамы на глазах. Причем, удивительно, если гладит кто-то другой, он тоже меняет цвет, но не так интенсивно, как тогда, когда гладит мама! Вплоть до того, что мама гладит, но почему-то одной рукой. Соответственно, повитуха рядом стоит и гладит вторую половинку. И спина разного цвета: там, где гладит мама, розовая, а там, где повитуха – фиолетовая еще. Он именно требует маминых прикосновений. Еще раз говорю, что может гладить кто-то другой, но это будет не так эффективно.

В тот момент, когда мама на него смотрит, у нее максимум пролактина, максимум эндорфинов, максимум окситоцина и никаких других проблем! Потому что у нее в этот момент ничего не напрягается, ничего не болит, у нее эйфория, и она на этом фоне запечатлевает ребенка наилучшим образом. И именно это – взгляд сверху плюс поглаживание, ощупывание – организм получает сигнал: вот он, ребенок, которого надо любить и кормить. Ребенок жив. Вот он – импринтинг мамы. Вот оно – запечатление и сигнал для организма. Причем сигнал будет другим, если ребенка выложить на живот маме – совсем другой взгляд, другой ракурс! И если мама не имеет возможности его нагладить, целиком его нащупать. Нужно, чтобы она села, смотрела на него сверху, а ребенок лежал у нее между ног, и она сверху его гладила. Все остальное материнский инстинкт не включает! Вот она – кнопка.

– Почему именно вот так?

– Потому что так делают во всех народах. Независимо от позы, в которой женщина рожает. Все садятся и выглаживают. В конце этого периода, когда все отпульсировало, можно перерезать пуповину. Она пульсирует от 5-7 минут; у некоторых – 15-20. Самое длинное время пульсации, которое я видела – очень толстая была пуповина, очень большая плацента – 35 минут.

– А в роддомах ждут?

– В основном не ждут. Это часто зависит от папы, который очень требовательный и говорит: «Не побелела!» Надо смотреть на ее цвет, если там не разрешают трогать ее руками. Ребенка разрешают, а пуповину не разрешают – логику не понимаю. Пока она пульсирует, она сине-фиолетовая, а когда закончилась пульсация, она белеет – это видно прямо на глазах. Как только перестал течь постоянный ток, там идет спазмирование сосудов. В принципе, можно пересечь пуповину и после рождения последа – ничего страшного.

– В каком месте точно это надо делать?

– Нет такого места точного. Главное, чтобы было нормально перевязано и перегрызено. Потому что наши бабушки, конечно, это дело не перерезали, а перегрызали. И многократное сдавливание зубами – не удавалось перекусить резцами, поэтому многократно пережевывали коренными – спазмировало сосуды, и там никогда не бывало кровотечения. В современных условиях у нас не такие зубы – будешь полчаса перегрызать, не говоря уж о том, что очень неудобное положение для этого. Поэтому, как правило, пересекаем ниткой – это тоже достаточно старинный обычай, когда продавливается пальцами, потом перевязывается ниткой и только потом перерезается. Перерезается ножницами, но край зажевывает мама зубами. Он уже отрезан, ее задача – просто сделать, как волк в «Ну погоди» с билетом. Если папа очень хочет, это может сделать он. Но, как правило, это делает мама, причем так азартно! Пуповина пересекается где-то посередине, неважно где, потому что окончательно она обрабатывается, когда ребенок уже пососет грудь. Чтобы сейчас его не травмировать и не тревожить этими манипуляциями. Я имею в виду, что так делаем мы. Пересекаем посередине, там болтается хвост, и он будет болтаться еще около часа. Когда будем перекладывать ребенка от одной сиси к другой, обработаем – все равно перекладывать. А на этот час она оказывается зажеванной и защищенной.

– А в роддомах как?

– В роддомах сразу накладываются два металлических зажима, между ними перерезается ножницами. У ребенка оказывается кусок, на котором висит зажим. Потом, когда ребенка уносят для первой обработки, ему и перевязывают ее окончательно, туда ставят скобу. Там все механизировано. Просто в этом плане натуральные предметы типа ниток и костяных ножей предпочтительнее. Мы ждем, что нам все-таки привезут керамические ножницы. Главное, чтобы там не было металла. Нехорошо, когда первое, что прикасается к пуповине, – это металл. Но пока их нет, перерезаем вашими ножницами – теми, которые есть. Любыми домашними, но только острыми.

Идет следующий этап, восьмой – релаксация новорожденного, рождение последа. Малыша от мамы отделили, он отдыхает, продолжает отплевываться, собирается с силами, чтобы встать на четыре кости и поползти к маме. А мама пока по-быстренькому рожает послед. Пока он не пополз, у нее есть время. Как правило, послед ее не особенно интересует; приходится напоминать, что он там еще остался. Когда у нее начинается отслойка последа и болевые ощущения, она временно теряет интерес к ребенку и даже рада, что его отделяют в стороночку, чтобы его не зашибить. Ей хочется избавиться от неприятных ощущений. Но как только они закончились, сразу возвращается интерес к ребенку, ей хочется, чтобы побыстрее под ней стало чисто, чтобы ее уложили или усадили, чтобы она могла заняться только ребенком. Если он лежит не рядом, то ее глаза только на нем: «Где он там?» И лучше ее мыть и обрабатывать, уже выдав ребенка на руки, потому что она очень переживает, что с ним что-то случится, даже если он на расстоянии вытянутой руки.

Следующий этап, девятый – начинается импринтинг у ребенка. Первичный импринтинг. Как правило, в конце периода релаксации ребенок отдышался, отплевался, пришел в себя, у него сузился зрачок, и он начинает пытаться понять, куда попал. На фоне врожденных рефлексов он встает на четыре кости и начинает ползти. Он делает одно-два ползательных движения, после этого падает, орет, тянет кулаки в рот и начинает их облизывать. Если мама все это время сильно занята и не может на процесс отреагировать, то он продолжает. Ползет он обычно в направлении запаха амниотической жидкости – таким образом пахнет у мамы между ног. Поэтому если он находится от нее на расстоянии метра-двух на кровати, то он развернется и будет ползти в ее направлении, чтобы она рано или поздно на него обратила внимание и взяла. Как правило, мама не смотрит на это с видом исследователя («Надо же, ползет!»), а хочет взять его к себе поближе, прижать, чтобы ему и ей было тепло.

Когда она его берет на руки, тот же запах, по которому он полз туда, к ней (что называется, роди меня обратно), он начинает слышать от ее околососкового кружка. Потому что секрет, который вырабатывают молочные железы, пахнет так же, как околоплодная жидкость. Это для него важный стимул, ориентир, куда надо прикладываться. Потому что у него задача запомнить маму не на уровне лица – с лица воду не пить! Ему запомнить надо, как тут выжить. А выживают тут, только если сосут сисю. Поэтому ему надо запомнить, что здесь сосут. И он начинает искать: мотать головой и тянуть в рот кулаки. Если кулаки поймать и изо рта вынуть, он начинает пытаться ротиком присосаться во все окружающие места. Правда, если он будет это делать долго, рано или поздно он на сисю попадет. Но рассчитано на то, что это мама поймала руки и мама вставила ему в рот сисю. Потому что мама знает, что он должен сосать сисю. Если мама рожает первого ребенка, значит, рядом с ней есть кто-то, кто ей поможет и подскажет, как это сделать.

Мама втыкает сисю в рот достаточно глубоко – чтобы она попала так, как надо. Ребенок открывает рот тоже достаточно широко. Новорожденный разевает рот гораздо шире, чем ребенок через 3 дня, он делает крокодильи движения; кажется, что туда можно провалиться. Она вставила сисю, он ее обычно поймал, не понял, выпустил. Или подержал – выпустил. Или облизал – выпустил. Она еще раз вставила. Как правило, идут 2-3 попытки. Или по первости она не попала – он в этот момент, когда она вставляла, головой как раз повернул. У него идет несколько облизываний, потом он наконец попал, куда надо, схватил и не пускает. И глаза такие: что это?! Потом движение челюстью – хвать! Сомкнул и начинает сосать-сосать-сосать. Очень сильно. Мама, у которой это происходит в первый раз, аж вскрикивает: «Опа! Вот это крокодил! Вот это засосал!» Она думает, что они сосут так нежно, мягонько, они не представляют, что это, как пиявочка.

Товарищ сосет достаточно долго. Первую сисю мы сосем, самое коротенькое, 20 минут. Обычно до 40 минут, до 1,5 часов. Молока там еще нет. Есть капли молозива – целых 1,5 мл. Их можно высосать за два глотка.

– Он их сосет 40 минут?

– Да. Потому что его задача – не сосать что-то, а сосать сисю. Они сосут не из-за голода; у них вообще нет чувства голода. Они сосут для того, чтобы у них начали вырабатываться эндорфины. Они пережили стресс. Единственный способ выработать эндорфины – это сосать. Внутриутробно он сосал палец и всё, что мимо пролетало. Здесь он должен сосать сисю, и тогда эндорфинов будет много. Поэтому он ее сосет долго, пока что-то там не отложится, что эту сисю надо сосать так. Еще раз говорю: чтобы отложилось, нужно от 20 минут до 1,5 часов. У каждого ребенка по-разному, в среднем час. Причем в течение этого часа он не будет ее сосать постоянно в одинаковом ритме: он пососал – отдохнул, пососал – отдохнул. Может бросить, опять искать. Если мама вставила, он опять сосет. И так будет несколько раз, пока в какой-то момент он ее не бросит и обратно не возьмет.

В этот момент мама думает, что всё, теперь он будет спать. Щас! У него в геноме записано, что их две! Эту он сейчас действительно брать не будет и будет орать, если ему ее давать. У него сил мало, поэтому он будет орать минут 5. Если вы будете настаивать и не давать другую, он заснет. Но если дадите другую, он все те же действия продолжает со второй сисей. На самом деле, важно, чтобы он обязательно запомнил обе сиси, потому что вот здесь сосут вот это и вот это – можно справа, можно слева. Представьте себе: он всегда сосал только одну, а ему дают вторую. «А это что? А с какой стороны? А куда?» А тут идет полное запечатление.

Когда он со второй разберется, только тогда он отвалится и заснет. За это время мама устанет. Сначала у нее эйфория: «Боже мой, какой он красивый!» Она может, даже продолжая кормить, говорить: «Дайте мне телефон, я всем позвоню, я всем расскажу, какого я богатыря родила! Как у меня замечательно получилось!» Швы – это дело десятое, у нее вот такое настроение! Потом она устает от своего настроения, тем более что процесс все время продолжается, потом все то же самое с другой сисей. Само по себе ритмичное движение сосания усыпляет. Особенно классно усыпляет мужиков. Первое время папы, глядя на то, как ребенок сосет, засыпают слету. Особенно если учесть, что он 20 раз за ночь встал, он засыпает только так. Женщина тоже начинает дремать и засыпает.

Поэтому следующий этап – послеродовый сон. Засыпают, как правило, одновременно и мама, и ребенок. Где-то от получаса до 2 часов. Он такой короткий, восстановительный.

– Что же может восстановиться за 2 часа?

– Всё. Женщина может восстановиться за 2 часа всегда. Вы просто с этим еще не сталкивались. Вот станете мамой и поймете. Женщина в состоянии восстановиться за 2 часа; все остальное она может добирать урывками. Женщина, которая спит 2 часа в день и еще несколько раз урывками, высыпается. Мужчина – нет. Мужчинам нужно спать 6 часов непрерывно. Последствия бессонной ночи проходят после двух полноценно проспанных ночей, а не после одной. Поэтому работа сутки через сутки – это разрушение организма. Обязательно нужно сутки через двое или через трое. Две ночи нужно спать полноценно, третью можно не спать. А женщина рассчитана на уход за детьми, а у детей свои ритмы. Если она не будет высыпаться за те промежутки, которые ей дает ребенок, она не сможет за ним полноценно ухаживать. Тогда нужно 5 женщин вокруг и передавать ребенка: одну ночь одна спит, другую – другая.

– Когда появляется молоко уже настоящее?

– Гораздо позже. А какая разница? Ребенок рассчитан на то, что вырабатывает женщина. Кто ему в дикой природе принесет женщину с молоком или бутылку? Молозиво и есть молозиво. Три капли – значит три капли. Первый день живем на трех каплях, второй день – на пяти каплях.

– И сколько он так может протянуть?

– Достаточно долго. Семь дней может не есть вообще и выжить при этом.

– А если как в роддоме делают? Не во всех же роддомах сразу ребенка к груди? И еще накормят чем-нибудь.

– Естественно, но во всех. Мы же говорим про естественные роды. А про неестественные и про то, что делают с ребенком, мы поговорим в другой раз. А сейчас мы говорим про то, как должно быть; ребенок рассчитан на вот это. А что с ним делают – делают метаболическую катастрофу. Потому что ребенок в принципе рассчитан на то, что ничего, кроме того, что есть в маминой груди, к нему в рот не попадает в первые 6 месяцев жизни.

– А откуда в роддомах взялась эта противоестественность?

– Из-за массовости, из-за потока.

– Я слышала, что первые роддома построили для детей, от которых собирались отказаться.

– Конечно. Мы про это на следующий раз будем говорить.

Дальше у нас идет последний этап естественных родов – вторичный импринтинг. Процесс еще не закончился, они только первично запомнили друг друга. Теперь это надо закрепить. И это важно не только для ребенка, которому нужно запомнить, что здесь сосут, с разными люфтами, и справа, и слева. Это важно и для мамы, которой нужно обязательно восстановиться после родов и прийти в себя.

Ребенок первые 2-3 дня не требует от мамы большого ухода. Смотрите: какает он меконием, который является стерильным, он не заселен никакой бактериальной флорой. Понятно, что если есть возможность, мама его отмыла. Но если нет такой возможности, она его просто подтерла тряпкой из серии «засохнет и отвалится». То есть там не будет раздражения кожи, опрелости, потому что не на чем. Ребенок какает меконием до тех пор, пока у мамы не пойдет молоко, то есть как минимум три дня. Три дня идет молозиво, которое стимулирует выход мекония – он заполняет весь желудочно-кишечный тракт ребенка. Во-первых, какает он тем, что не может ему сильно повредить. Во-вторых, он очень мало писает. Объема такого почки пока не могут пропустить, поэтому он писает не более трех раз в сутки. Соответственно, все, что ему требуется – это мама и сися; иногда – что-то подтереть. Что можно делать не вставая с кровати. Мама, у которой пока все болит – она честно трудилась, поэтому у нее все натружено, набито, все-таки такого размера что-то прошло через что-то совсем другое – она отлеживается, а ребенок сосет ее грудь. Сосанием груди он стимулирует матку к сокращению.

Поэтому в течение двух последующих дней, как правило, до конца третьих суток после родов, мама и ребенок лежат вместе и регулярно повторяют все те действия, которые они делали в период первичного импринтинга. То есть ребенок проснулся, заволновался, мама его к себе поближе, к груди. Он начинает грудь искать, она ее вставила, он ее сосет, потом отваливается. Мама тоже задремывает. Если в процессе что-то произошло, ребенка надо подтереть. Или она устала лежать на одном боку, она переворачивается и перекладывает его к другой сисе. Этот процесс перекидывания его к другой сисе и периодическое подтирание попы – вот и всё, что от нее требуется. Когда это происходит, она запоминает, как, куда, чего, справа, слева и т.д., и ребенок запоминает очень хорошо, как надо сосать сисю. У них это получается все лучше и лучше. К концу третьих суток, если все произошло правильно, у мамы нет никаких проблем с прикладыванием ребенка к груди.

– Нужно обязательно к одной и к другой?

– Нет, это в первый раз нужно одну долго, потом другую. А так она лежит на одном боку – дает эту; перевернулась на другой бок – дает другую. Попроще, без перекидываний. Если говорят, что надо приложить ребенка к двум грудям, я говорю: «Представьте себе кошку, которая перекидывает котят от соска к соску!» И еще как-то их пометить надо, кого куда. Поэтому попроще. Одну сосем, пока мы на ней лежим.

– А если близнецы, их менять как-то надо?

– Вообще близнецы в деревне всегда считались божьим наказанием. С одной стороны, нормально – все-таки, две сиси – с другой стороны, это очень тяжело. Потому что очень трудно, например, высадить двух детей одновременно. А близнецы, как правило, все хотят делать одновременно. Они почти синхронно кушают, писают, засыпают.

– А трое?

– Опять-таки, в деревнях считалось, что трое – это безумная удача. Тогда просто бросались помогать всем миром. Понятно, что тройню при двух сисях никак. Поэтому если никто не придет на помощь… В результате тройне доставалось гораздо больше внимания, чем двойне. А двойня – это она что-то сделала, поэтому помогать стремно, а вдруг и тебе что-то перепадет.

Дата добавления: 2015-05-29