ЕКАТЕРИНА. Ричмондский дворец, 12 июля 1540 года

АННА

Ричмондский дворец, 12 июля 1540 года

Мне велели подтвердить, что я согласна с выводами следствия, и все, один за другим, засвидетельствовали мои слова. Вельможи, дававшие показания против меня, придворные дамы — бывшие подруги, так мечтавшие служить при моем дворе. Я признала предыдущую помолвку, признала, что не имела права выходить замуж, даже принесла извинения.

В Англии для меня настала темная ночь. Самая темная ночь в моей жизни. Никогда не быть мне королевой. Король разрешил мне остаться, хотя его покровительство не слишком надежно, к тому же не очень-то приятно смотреть, как он берет в жены девчонку, мою бывшую фрейлину. Или можно без гроша в кармане вернуться к брату, чья небрежность и злоба довели меня до нынешнего состояния. Сегодня я очень одинока.

Самый красивый дворец в Англии стоит над рекой, окруженный огромным парком. Отец короля выстроил Ричмондский дворец, большой, нарядный дворец в мирной, прекрасной стране. Это чудесное место король готов отдать, лишь бы избавиться от меня. Еще я получаю наследство Болейнов, их фамильный дом, очаровательный замок Гевер. Мне одной кажется забавным — Генрих подкупает меня родным домом прежней королевы, которым он завладел, отрубив ей голову. Я также получаю щедрое пособие. Я буду считаться второй леди королевства — сразу после новой королевы, — меня будут почитать как сестру короля. Все мы станем друзьями и заживем счастливо.

Не знаю, как я смогу здесь жить. Не могу себе представить, что будет завтра, когда кончится эта темная ночь. Не могу я вернуться домой, к брату, как побитая собака. Какой стыд — объяснять, что король Англии выгнал меня, предпочел девчонку, мою собственную фрейлину! Не могу вернуться домой, не выдержу позора. Как я буду, порченая, жить при дворе брата? Нет, это невозможно!

Придется остаться здесь. Я ведь не могу отправиться во Францию или в Испанию, не могу купить домик где-нибудь в Германии — у меня нет денег. Покинув Англию, я лишусь богатого содержания, не сумею получать арендную плату, мои земли отдадут кому-нибудь еще. Король настаивает — я должна жить его щедротами в его стране. Не надеюсь я и на то, что выйду снова замуж, никто не женится на мне, зная — ночь за ночью лежала я с королем, но он так и не смог выполнить супружеский долг. Никому я не покажусь желанной — ведь сила мужчины иссякает, стоит лишь взглянуть на меня. Король всем друзьям раззвонил, как претили ему дряблые груди, обвисший живот, сам мой запах. Какое унижение, он меня с грязью смешал! Более того, все священники Англии согласились, что я дала слово сыну герцога Лотарингского, и это станет препятствием для любого брака, который я захочу заключить в будущем. Меня ждет одинокая жизнь, без мужа, без возлюбленного, без друга, без семьи. У меня никогда не будет детей. Ни сына, который будет жить, когда я умру, ни дочери, которую можно любить. Монахиня без монастыря, вдова без воспоминаний, жена — только полгода, старая дева. Я останусь доживать в изгнании, никогда не вернусь в Клеве, не увижу матери.

Это тяжелый приговор. Мне только двадцать пять, я ни в чем не виновата. С этого дня я навсегда остаюсь одна — нежеланная, одинокая, лишенная родины. Действительно, король — сам себе бог, его желания — закон, а страдания достаются другим.

Норфолк-Хаус, Ламбет, 12 июля 1540 года

Дело сделано. Все заняло не больше шести дней. Подумать только — шесть дней! Король избавился от законной королевы и может жениться на мне. Бабушка велела приготовиться к самой высокой роли в стране и выбрать подходящих придворных дам. Кому раздать должности и поместья? Первые, разумеется, Говарды. Дядя напомнил — надо во всем слушаться его советов. Не забывай, что случилось с этой негодницей, твоей кузиной Анной. Как будто это можно забыть!

Кошусь из-под ресниц на короля, улыбаюсь, приседаю в реверансе, наклоняюсь, показывая грудь, чепец сдвинут назад — пусть видит мое лицо. Все происходит быстрее, чем я могла предположить, даже слишком быстро. От моего желания уже ничего не зависит.

Я выйду за Генриха, короля Англии. Долой королеву Анну. Ее не спасти, короля не остановить. Мне тоже не спастись — о, я не должна была так говорить. Я имела в виду — ничто не помешает моему счастью. Он зовет меня розой, своей розой без шипов. Я сразу подумала: это ласковое прозвище скорее подошло бы дочери. Такое имя совсем не для возлюбленной, нет, не для возлюбленной.

Дата добавления: 2015-05-29