Генрик Ибсен

Пер Гюнт (Peer Gynt)

Драматическая поэма (1867)

Действие поэмы охватывает время от начала до 60-х гг. XIX в. и происходит в

Норвегии (в Гудбраннской долине и окрестных горах), на марокканском побережье

Средиземного моря, в пустыне Сахара, в сумасшедшем доме в Каире, на море и снова

в Норвегии, на родине героя.

Молодой деревенский парень Пер Гюнт дурачится, обманывая мать Осе. Он

рассказывает ей историю об охоте на прыткого оленя. Раненый олень взвивается с

оседлавшим его Пером на вершину хребта, а потом прыгает с высоты в кристально

чистое, как зеркало, озеро, устремляясь к собственному отражению. Затаив

дыхание, Осе слушает. Она не сразу спохватывается: эту историю она знает — Пер

лишь слегка переиначил старинное предание, примерив его на себя. Порванная

одежда сына объясняется другим — он подрался с кузнецом Аслаком. Задирают Пера

окрестные парни часто: он любит пофантазировать, а в мечтах видит себя героем

сказок или легенд — принцем или королем, окружающие же считают его истории

пустым хвастовством и вздором. Вообще, Пер слишком заносчив! Еще бы, ведь он —

сын капитана, пусть даже спившегося, промотавшего состояние и бросившего семью.

И еще одно — Пер нравится девушкам. По этому поводу мать сетует: что бы ему не

жениться на Ингрид, дочери богатого хуторянина? Тогда бы были у них и земля, и

поместье! А ведь Ингрид заглядывалась на Пера. Жаль! Как раз вечером играют ее

свадьбу, Ингрид выходит замуж за Маса Мона.

За Маса Мона? Тюфяка и простофилю? Этому не бывать! Пер идет на свадьбу! Пытаясь

отговорить сына, Осе угрожает — она пойдет с сыном и перед всеми его ославит!

Ах, так! Пер, смеясь и играючи, сажает мать на крышу чужого дома: пусть посидит

тут, покуда ее не снимут, а он пока сходит на праздник.

На свадьбе незваного гостя встречают в штыки. Девушки не идут танцевать с ним.

Пер сразу отличает среди них Сольвейг, дочь крес-

тьянина-сектанта из переселенцев. Она так прекрасна, чиста и скромна, что даже

ему, лихому парню, боязно к ней подступиться. Пер приглашает Сольвейг несколько

раз, но всякий раз получает отказ. В конце концов девушка признается ему: ей

стыдно идти с подвыпившим. Кроме того, она не хочет огорчать родителей: строгие

правила их религии ни для кого исключений не делают. Пер огорчен.

Воспользовавшись моментом, парни предлагают ему выпить, чтобы потом над ним

посмеяться. Пера к тому же злит и раззадоривает неумеха жених, не знающий, как

надо обращаться с невестой... Неожиданно даже для самого себя Пер хватает

невесту под мышку и, «как свинью», по выражению одного из гостей, уносит ее в

горы.

Страстный порыв Пера недолог, он почти сразу отпускает Ингрид на все четыре

стороны: ей далеко до Сольвейг! Разъяренная Ингрид уходит, а на Пера устраивают

облаву. Он прячется в глубине леса, где его привечают три пастушки, отвергающие

ради его любви своих дружков-троллей. Здесь наутро Пер встречает Женщину в

Зеленом Плаще, дочь Доврского короля — правителя обитающей в лесу нечисти —

троллей, кобольдов, леших и ведьм. Пер хочет Женщину, но еще больше ему хочется

побыть настоящим принцем — пусть даже лесным! условия Доврский дед (так зовут

лесные придворные короля) ставит жесткие: тролли исповедуют «почвеннические»

принципы, они не признают свободного выезда за пределы леса и довольствуются

только домашним — едой, одеждой, обычаями. Принцессу отдадут замуж за Пера, но

прежде ему следует надеть хвост и выпить здешнего меду (жидкого помета).

Покривившись, Пер соглашается и на то и на другое. Все во дворце Доврского деда

выглядит заскорузлым и безобразным, но это, как объясняет Доврский дед, лишь

дефект человеческого взгляда на жизнь. Если, сделав операцию, перекосить Перу

глаз, он тоже будет видеть вместо белого черное и вместо безобразного

прекрасное, то есть приобретет мировоззрение истинного тролля. Но на операцию

Пер, готовый ради власти и славы почти на все, не идет — он был и останется

человеком! Тролли наваливаются на него, но, услышав звуки церковного колокола,

отпускают.

Пер — в обморочном состоянии между жизнью и смертью. Невидимая Кривая

обволакивает его путами и скликает для расправы крылатых демонов. Пер

спотыкается и падает, но опять слышно церковное пение и звон колоколов. С

криком: «Смерть мне, бабы у него за спиной!» — Кривая отпускает Пера.

Его находят в лесу мать и Сольвейг. Осе сообщает сыну: за похищение Ингрид он

теперь объявлен вне закона и может жить только в лесу. Пер строит себе избушку.

Уже выпал снег и дом почти готов,

когда к нему на лыжах прибегает Сольвейг: она ушла от строгих, но любимых ею

родителей, решив остаться с ним навсегда.

Пер не верит своему счастью. Он выходит из избушки за хворостом и неожиданно

встречает в лесу сильно подурневшую Женщину в Зеленом с уродцем, которого она

представляет Перу как его сынка — тот, кстати, встречает отца не слишком

приветливо («Я папочку пристукну топором!»). Троллиха требует от Пера, чтобы он

прогнал Сольвейг! Или, может быть, они заживут в его доме втроем? Пер в

отчаянии, его тяготит тяжелое чувство вины. Он страшится запачкать Сольвейг

своим прошлым и не хочет ее обманывать. Значит, он должен от нее отказаться!

Попрощавшись, он уходит из избушки якобы на минуту, но в действительности

навсегда.

Перу не остается иного, как бежать из страны, но он не забывает о матери и

посещает ее. Осе больна, ей помогает соседка; нехитрое имущество в доме описано

судебным приставом. В несчастье матери, конечно, виноват сын, но Осе оправдывает

его, она считает, что сам по себе ее Пер неплох, его сгубило вино. Старуха

чувствует, жить ей осталось недолго — мерзнут ноги, царапает дверь кот (плохая

примета!). Пер садится на кровать и, утешая мать, рассказывает ей нараспев

сказку. Они оба приглашены в волшебный замок Суриа Муриа. Вороной уже запряжен,

они едут по снежному полю, по лесу. Вот и ворота! Их встречает сам святой Петр,

и Осе, как важной барыне, подносят кофе с пирожным. Ворота позади, они — у

замка. Пер хвалит мать за ее веселый нрав, за терпение и заботливость, он не

ценил их раньше, так пусть же за доброту ей воздаст хозяин волшебного замка!

Искоса взглянув на Осе, Пер видит, что она умерла. Не дожидаясь похорон (по

закону вне леса его может убить каждый), он уезжает «за море, чем дальше, тем

лучше».

Проходит много лет. Перу Гюнту под пятьдесят. Ухоженный и преуспевающий, он

принимает на средиземноморском берегу Марокко гостей. Рядом в море стоит его

яхта под американским флагом. Гости Пера: деловитый мастер Коттон,

глубокомысленно многозначительный фон Эберкопф, бомондный мосье Баллон и

немногословный, но пылкий Трумпетерстроле (швед) — превозносят хозяина за

гостеприимство и щедрость. Как удалось человеку из народа сделать такую

блестящую карьеру! В осторожных выражениях, стремясь не задеть

либерально-прогрессистских взглядов гостей, Пер Гюнт говорит им правду: он

спекулировал в Китае церковным антиквариатом и занимался работорговлей в южных

штатах в Америке. Сейчас он на яхте направляется в Грецию и может предложить

друзьям дело. Превосходно! Они с удовольствием помогут грекам-повстанцам в их

борьбе за свободу! Вот, вот, подтверждает Гюнт, он хочет, чтобы они раздували

пламя восстания как можно сильнее. Тем больше будет

спрос на орркие. Он продаст его Турции, а прибыль они вместе поделят. Гости

смущены. Им стыдно и одновременно жаль упускаемой прибыли. Фон Эберкопф находит

выход — гости отнимают у Гюнта яхту и уплывают на ней. Проклиная несостоявшихся

компаньонов, Пер грозит им вслед — и чудо! — груженная оружием яхта взрывается!

Бог хранит Гюнта для дальнейших свершений.

Утро. Гюнт прячется от хищных зверей на пальме, но и здесь попадает в

общество... обезьян. Мгновенно сориентировавшись, Пер приспосабливается к

законам стаи. Приключение заканчивается благополучно. Соскочив с дерева, герой

бредет по пустыне дальше, осуществляя в воображении величественный проект

орошения Сахары. Пер Гюнт превратит пустыню в идеальную страну — Гюнтиану, он

расселит в ней норвежцев и будет поощрять их занятия науками и искусствами,

которые расцветут в столь благодатном климате. Единственное, чего ему сейчас не

хватает... это коня. Удивительно, но Гюнт тут же его получает. Коня и

драгоценные одежды прятали за барханом воры, которых спугнула разыскивавшая их

стража.

Облачившись в восточные одежды, Гюнт отправляется далее, и в одном из оазисов

арабы принимают его за важную персону — как считает сам Гюнт, за пророка.

Новоявленный пророк не на шутку увлекается прелестями местной гурии — Анитры,

но она обманывает его — ей нужна не душа (которую она у пророка просила), а

драгоценности Гюнта. Роль пророка ему тоже не удалась.

Следующая остановка Пера в Египте. Рассматривая Сфинкса и статую Мемнона, Пер

воображает себя знаменитым историком и археологом. Мысленно он строит

грандиозные планы путешествий и открытий, но... лицо Сфинкса ему кого-то

напоминает? Кого же? Не Доврского ли деда? Или загадочной Кривой?

Пер делится своими догадками с неким Бегриффенфельдом, и тот, очень

заинтересованный собеседником, обещает познакомить его со своими каирскими

друзьями. В доме с зарешеченными окнами Бегриффенфельд под страшным секретом

сообщает: буквально час назад преставился Абсолютный разум — они в сумасшедшем

доме. Бегриффенфельд, директор его, знакомит Пера с больными: Гуту — поборником

возрождения древнего языка индийских обезьян, Феллахом, считающим себя священным

быком древних египтян Аписом, и Гуссейном, вообразившим себя пером, которое

требуется немедленно очинить, что он и делает сам, перерезая себе горло

перочинным ножом. Вся эта фантастическая сцена была хорошо понятна

современникам Ибсена, в ней на «египетском» материале зашифрованы выпады против

национального норвежского романтизма: Гуту, как предполагают, это Ивар Осен,

создатель лансмола, искусственного языка, составленного из крестьянских

диалектов (кстати, на нем сей-

час читает и пишет почти половина населения страны), феллах — это норвежский

бонд (то есть крестьянин), «священная корова» и идеал норвежских романтиков,

Гуссейн — министр иностранных дел Мандерстрем, предавший во время

датско-прусского военного конфликта в 1864 г. идеалы скандинавизма: он подменил

конкретные действия Швеции и Норвегии в защиту Дании писанием бесчисленных нот

протеста, за что и был прозван Ибсеном в газетной статье «способным пером».

Ошалев от атмосферы безумия и совершившегося на его глазах самоубийства, Пер

падает в обморок, а безумный директор желтого дома садится на него верхом и

венчает его голову соломенным венком дурака.

Проходит еще много лет. Совершенно седой Пер Гюнт возвращается на родину. Его

корабль тонет у берегов Норвегии, но Гюнту, зацепившемуся за выброшенную в море

лодку, удается спастись. На борту судна Пера преследовал Неизвестный Пассажир,

тщетно выпрашивавший у него его тело «для целей науки» — ведь Пер, по его

мнению, непременно скоро умрет. И этот же Пассажир появляется в море снова и

цепляется за перевернутую лодку; на прямой вопрос, не Дьявол ли он, Пассажир

отвечает уклончиво и казуистически вопросом на вопрос, в свою очередь обличая

Пера как человека, не слишком стойкого духом.

Пер благополучно добирается до родной местности. Он случайно попадает на

кладбище, где выслушивает хвалебное слово священника над гробом одного

поселянина — человека, отхватившего себе во время войны серпом палец (Пер в

юности стал случайным свидетелем этой сцены). Этот человек всей жизнью и,

главным образом, своим неустанным трудом искупил свое малодушие и заслужил

уважение общества. В словах священника Перу слышится упрек — ведь он не создал

ни семьи, ни дома. В своей бывшей деревне на похоронах Ингрид Пер встречает

много состарившихся до неузнаваемости давних знакомых. Да и сам он остается

неузнанным, хотя люди о нем помнят — местный полицмейстер, например, вспоминая о

Пере, называет его поэтом, верившим в выдуманную им сказочную реальность. Зато

Пера сразу узнает в лесу Пуговичник, уже давно его разыскивавший. Время Гюнта на

земле закончилось, и Пуговичник намерен тут же на месте перелить его душу в

пуговицу — ведь ни в Рай, ни в Ад душа Пера не попадет, она годна лишь на

переплавку. Негодяем Пера Пуговичник не считает, но ведь и хорошим человеком он

тоже не был? Самое же главное, Пер Гюнт не выполнил на земле своего

предназначения — он не стал самим собой (уникальной и неповторимой личностью),

он лишь примерял на себя разные усредненно-стандартные роли. Впрочем, об этом

Пер знает и сам, разве недавно не он сам сравнивал себя с луковицей. Луковица

тоже не имеет твердого ядра и состоит из одних шкурок. Пер был и остался перекати-полем.

Пер Гюнт не на шутку напуган. Что может быть страшнее переплавки души —

превращения ее в абсолютно аморфную безликую серость? Он просит у Пуговичника

отсрочку, он докажет ему, что и в его натуре было нечто цельное! Пуговичник

отпускает Пера. Но встречи его с потерявшим былую мощь Доврским дедом и с

Костлявым (Дьяволом?) ничего определенного не дают, а Гюнту сейчас нужно именно

это — определенное! Скитаясь по лесу, Пер выходит на построенную им когда-то

избушку. На пороге его встречает Сольвейг, постаревшая, но счастливая от того,

что увидела его снова. Только теперь Пер Гюнт понимает, что он спасен. Даже под

самыми разнообразными масками в течение всей его пестрой жизни он оставался

самим собой — в надежде, вере и любви ждавшей его женщины.

Пуговичник отпускает Пера с предупреждением, что будет ждать его на следующем

перекрестке. Они еще поговорят между собой.

Кукольный дом (Et duldcehjem)

Драма (1879)

Современная Ибсену Норвегия. Уютная и недорого обставленная квартира адвоката

Торвальда Хельмера и его жены Норы. Сочельник. В дом с улицы входит Нора, она

приносит с собой множество коробок — это подарки на елку для детей и Торвальда.

Муж любовно суетится вокруг жены и шутливо обвиняет ее — его белочку, бабочку,

птичку, куколку, жаворонка — в мотовстве. Но в это Рождество, возражает ему

Нора, немного мотовства им не повредит, ведь с нового года Хельмер вступает в

должность директора банка и им не будет нужды, как в прошлые годы, экономить

буквально на всем.

Поухаживав за женой (она и после рождения трех детей — ослепительная

красавица), Хельмер удаляется в кабинет, а в гостиную входит давняя подруга Норы

фру Линде, она только что с парохода. Женщины не виделись давно — почти восемь

лет, за это время подруга успела похоронить мужа, брак с которым оказался

бездетным. А Нора? Она по-прежнему беззаботно порхает по жизни? Если бы так. В

первый год супружества, когда Хельмер ушел из министерства, ему приходилось,

кроме основной работы, брать деловые бумаги на дом и сидеть над ними до позднего

вечера. В результате он заболел, и доктора сказали, что спасти его может только южный климат. Они всей семьей целый

год провели в Италии. Деньги на поездку, довольно крупную сумму, Нора якобы

взяла у отца, но это неправда; ей помог один господин... Нет, нет, пусть фру

Линде ничего такого не думает!.. Деньги взяты взаймы под расписку. И теперь Нора

регулярно выплачивает проценты по займу, прирабатывая тайком от мужа.

Фру Линде опять поселится здесь, в их городе? Чем она будет заниматься?

Хельмер, наверное, сможет устроить ее у себя в банке, как раз сейчас он

составляет штатное расписание и разговаривает в кабинете с поверенным

Крогстадом, собираясь его уволить, — место освобождается. Как? Фру Линде с ним

немного знакома? Ага, понятно, значит, они жили в одном городе и иногда

встречались.

Торвальд Хельмер действительно увольняет Крогстада. Он не любит людей с

подмоченной репутацией. В свое время Крогстад (Хельмер с ним вместе учился)

совершил подлог — подделал подпись на денежном документе, но суда избежал,

сумев из трудного положения выкрутиться. Но это же еще хуже! Ненаказанный порок

сеет вокруг семена разложения. Такому человеку, как Крогстад, нужно бы

запретить иметь детей — с таким воспитателем из них вырастут только

преступники.

Но подлог, как выясняется, совершила и Нора. Она подделала на заемном письме

Крогстаду (именно он дал ей деньги на Италию) поручительскую подпись отца,

обратиться к которому она не могла — в то время он лежал при смерти. Более

того, документ датирован днем, когда отец его подписать не мог, потому что к

тому времени уже умер. Прогоняемый с работы Крогстад просит Нору, чтобы она

замолвила за него слово, он прекрасно зарекомендовал себя в банке, но назначение

нового директора спутало все его карты. Хельмер хочет уволить его не только за

темное прошлое, но даже за то, что он по старой памяти несколько раз назвал его

на «ты». Нора просит за Крогстада, но не принимающий ее всерьез Хельмер

отказывает. Тогда Крогстад угрожает Hope разоблачением: он расскажет мужу,

откуда она взяла деньги для поездки в Италию. Кроме того, Хельмер узнает и про

ее подлог. Ничего не добившись от Норы и на сей раз, Крогстад откровенно

шантажирует обоих супругов: он посылает письмо Хельмеру с прямой угрозой — если

история с подлогом Норы выплывет наружу, тому на посту директора банка не

удержаться. Нора мечется в поисках выхода. Сначала она кокетничает с другом

семьи доктором Ранком. Тот тайно в нее влюблен, но обречен на смерть, — у него

наследственный сифилис. Ранк готов ради Норы на все и дал бы ей деньги, но к

этому времени выясняется, что Крогстаду нужно иное. История доктора Ранка

заканчивается трагически — супруги Хельмеры получают от него по почте открытку с

черным крестом — крест означает, что доктор заперся у себя дома и никого больше не

принимает: там он и умрет, не пугая друзей своим видом.

Но что все-таки делать Hope? Позор и разоблачение страшат ее, уж лучше покончить

с собой! Но неумолимый Крогстад предупреждает: самоубийство бессмысленно, в

таком случае будет опозорена ее память.

Помощь приходит с неожиданной стороны — от подруги Норы фру Линде. В решающий

момент она объясняется с Крогстадом: в прошлом их связывала любовь, но фру Линде

вышла за другого: на руках у нее оставались старуха мать и двое младших братьев,

финансовое же положение Крогстада было непрочным. Теперь фру Линде свободна:

умерли мать и муж, братья по-настоящему встали на ноги — она готова выйти за

Крогстада, если ему еще нужна. Крогстад обрадован, его жизнь налаживается, он

наконец-то находит и любовь, и верного человека, он отказывается от шантажа. Но

уже поздно — его письмо в почтовом ящике Хельмера, ключ от которого имеется

только у него. Что ж, пусть Нора узнает, чего стоит на деле ее Хельмер с его

ханжеской моралью и предрассудками! — решает Крогстад.

В самом деле, прочитав письмо, Хельмер едва ли не бьется в истерике от

охватившего его праведного гнева. Как? Его жена — его пташка, его птичка,

жаворонок, его куколка — преступница? И это из-за нее благополучие семьи,

достигнутое таким тяжелым трудом, идет теперь на распыл! От требований Крогстада

им не избавиться до конца дней! Хельмер не позволит Hope портить детей! Отныне

они будут отданы на попечение няньке! Для соблюдения внешних приличий Хельмер

позволит Hope остаться в доме, но жить теперь они будут раздельно!

В этот момент посыльный приносит письмо от Крогстада. Тот отказывается от своих

требований и возвращает заемное письмо Норы. Настроение Хельмера мгновенно

меняется. Они спасены! Все будет, как прежде, даже еще лучше! Но тут Нора,

которую Хельмер привык считать своей послушной игрушкой, неожиданно восстает

против него. Она уходит из дома! уходит навсегда! Сначала отец, а потом и

Хельмер привыкли относиться к ней, как к красивой куколке, которую приятно

ласкать. Она это понимала и раньше, но любила Хельмера и прощала ему. Теперь

дело иное — она очень надеялась на чудо — на то, что Хельмер как любящий муж

возьмет ее вину на себя. Теперь она больше не любит Хельмера, как прежде Хельмер

не любил ее — ему просто нравилось быть в нее влюбленным. Они — чужие. И жить

по-прежнему значит прелюбодействовать, продавая себя за удобства и деньги.

Решение Норы ошеломляет Хельмера. Он достаточно умен, чтобы понять — ее слова и чувства серьезны. Но неужели же нет никакой надежды, что

когда-нибудь они воссоединятся? Он сделает все, чтобы они не были больше чужими!

«Это было бы чудо из чудес», — отвечает Нора, а чудеса, как она убедилась на

опыте, случаются редко. Решение ее окончательно.

Дата добавления: 2015-05-29