ВВЕДЕНИЕ 2 страница. В-третьих, введение “единого налога” значит распространение на весь механизм раздела продукции и отчуждения её долей налогового правового режима

В-третьих, введение “единого налога” значит распространение на весь механизм раздела продукции и отчуждения её долей налогового правового режима. Для того чтоб в полной мере оценить это, нужно обратиться к правовой позиции Конституционного суда РФ, выраженной во многих его решениях. Она вкратце сводится к следующему:

§ федеральные налоги и сборы вводятся федеральными законами;

§ налоги и сборы вводятся только налоговыми законами;

§ вводятся и взимаются лишь те налоги и сборы, которые предусмотрены Налоговым кодексом РФ (соответствующие общим принципам налогообложения и сборов в русской Федерации);

§ все главные элементы налогового обязательства инсталлируются законом;

§ если в законе не определены главные элементы налогового обязательства, налог считается невведенным.

В этом смысле вводимый рассматриваемым законопроектом “единый налог” вступает в острый антагонизм с основополагающими принципами русского налогового права. Согласно законопроекту важнейшие элементы налогового обязательства, такие как ставка “единого налога”, порядок исчисления, порядок и сроки уплаты, определение момента прекращения обязанности по уплате и т.Д., Обязаны устанавливаться СРП, а не налоговыми законами. Для приведения законопроекта и Федерального закона “О соглашениях о разделе продукции” в соответствие с вводимым “единым налогом” нужно исключить из СРП фактически все условия, имеющие отношение к разделу продукции. Появилась дилемма: отрешиться от “единого налога” либо отрешиться от СРП как гражданско-правового контракта. Последнее исключалось всеми участниками дискуссии.

В силу этого из законопроекта следовало исключить всякие упоминания о “едином налоге”. Сделать это следовало уже потому, что доля продукции, принадлежащая государству по СРП, разумеется, составляет либо содержит неналоговый доход страны, на который нельзя распространять налоговый режим. Не считая этого, не следует забывать, что Налоговым кодексом РФ установлен ряд принципиальных положений, которые имеют прямое отношение и к рассматриваемому законопроекту, и к работающей редакции Федерального закона “О соглашениях о разделе продукции”. Согласно одному из них обязанность по уплате налога либо сбора прекращается в момент дачи налогоплательщиком поручения своему банку перечислить сумму налога либо сбора на соответствующий бюджетный счет. Из этого положения вытекает, что обязанность уплаты налога либо сбора выполняется только в форме перечисления денежных средств. Налоговый кодекс РФ не предугадывает натуральной формы уплаты налогов и сборов. В силу этого поддержка идеи “единого налога” требовала внесения поправок в Налоговый кодекс РФ, которые законодательно закрепили бы возможность взимания по СРП налогов и сборов в натуральной форме – в виде добытой нефти.

Как можно созидать, перечисленный набор правовых заморочек, требующих законодательного разрешения, так объемен, что способен полностью похоронить саму идею “прямого” раздела продукции. Но отдельные создатели законопроекта сначало полагали, что “прямой” раздел продукции может быть реализован лишь при внедрении “единого налога”, который обязан “поглотить” все сейчас взимаемые с инвестора налоги и другие платежи, считая, что обратное нереально. Но судьба “прямого” раздела продукции может и обязана быть решена по другому. Для этого нужно учитывать следующее:

1. Не следует забывать о том, что система платежей за использование природными ресурсами появилась совсем давно, задолго до появления современных налоговых систем, тогда, когда сударь (правительство) было по преимуществу за счет доходов от принадлежащих ему доменов (земель), регалий, монополий и откупов, т.Е., Выражаясь современным языком, доходов от гос принадлежности. Многие из платежей, взимаемых государством с природопользователей и недропользователей, в силу собственной архаичности являются не налогами, а квазиналогами. Они вводятся неналоговыми законами, по ставкам таковых платежей допускаются торги и т.Д.

2. Взимание гос доли продукции при реализации СРП никогда не носило характера налогообложения. В Федеральном законе “О соглашениях о разделе продукции” не установлен налоговый характер долей, выделяемых из произведенной продукции и распределяемых меж государством и инвестором. Пункт 1 ст.13 Упомянутого Закона гласит: “Взимание указанных налогов, сборов и других обязательных платежей заменяется разделом продукции на условиях соглашения в согласовании с реальным Федеральным законом”. Это не значит, что раздел продукции является формой налогообложения. Напротив, это значит отказ страны от роли в доходах инвестора методом налогообложения. Это подтверждается тем, что в согласовании с Федеральным законом “О бюджетной классификации русской Федерации” доходы от реализации соглашений о разделе продукции (код 20 10 90) отнесены к неналоговым доходам бюджета (код 20 00 00).

3. Коль скоро не появляются обязанность инвестора по уплате налога на прибыль и само понятие прибыльной продукции, а также любые остальные налоговые обязательства инвестора, то налоговые органы утрачивают контрольные возможности в отношении СРП, за исключением возможностей по контролю за обоснованностью отнесения стоимости продуктов, работ и услуг к затратам инвестора на выполнение собственных обязательств по СРП.

4. Государственная доля продукции является неналоговым доходом страны от использования гос принадлежности, и статус данной доли таковой же, как и у иных доходов бюджета от гос принадлежности (дивиденды по государственным пакетам акций, доходы от приватизации и т.П.). Это значит, что контроль выполнения инвестором его обязательств перед государством по СРП обязан быть возложен на те ведомства, которые осуществляют возможности распоряжения недрами. Законом РФ “О недрах” эти возможности возложены на федеральный орган управления государственным фондом недр и органы исполнительной власти субъектов русской Федерации, на территориях которых расположены соответствующие участки недр. Распределение гос доли продукции, получаемой при реализации СРП меж федеральным и региональным бюджетами, обязано осуществляться так же, как это предусмотрено ст.10 Федерального закона “О соглашениях о разделе продукции”, т.Е. На базе договоров меж соответствующими федеральными и региональными органами исполнительной власти.

5. Дополнение Федерального закона “О соглашениях о разделе продукции” “прямым” разделом не потребует внесения конфигураций в главы Налогового кодекса РФ, регулирующие особые налоговые режимы, в том числе и налоговый режим СРП, за исключением констатации того, что таковой режим без взимания налога на прибыль и платежей за использование недрами существует, так как "прямой" раздел высвобождает инвестора от налоговых обязанностей в той части его деятельности, которая имеет отношение к реализации СРП.

6. До введения в действие ст.13 Ч.1 Налогового кодекса РФ, которая заменяет платежи за использование недрами одноименными налогами, сохраняет свою силу гл.5 Закона РФ “О недрах”. В нее нужно внести уточнения, оговаривающие освобождение от платежей за недра инвесторов, перешедших на режим "прямого" раздела продукции.

Все вышесказанное было учтено разработчиками законопроекта, в него были внесены конфигурации и дополнения, исключающие введение “единого налога”. Таковым образом, законопроект не включил “прямой” раздел продукции в состав узнаваемых форм налогообложения, закрепляя неналоговый правовой режим той доли продукции, которая передается государству.

СРП И ГРАЖДАНСКОЕ ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВО РОССИИ.

Принятие Закона «О СРП» сопровождалось бурными политическими дискуссиями, в ходе которых из виду были упущены многие вопросы, имеющие огромное юридическое и политическое значение. Посреди них – вопрос о забугорных аналогах русской модели СРП, которые рассмотрены в литературе достаточно неточно и совсем обобщенно.

русская модель СРП значительно различается от забугорных аналогов.

забугорная модель СРП имеет ряд характерных особенностей. Эти соглашения с точки зрения русского гражданского права просто идентифицируются как договоры подряда на выполнение поисково-разведочных и добычных работ. Причем эти работы, выражаясь языком Гражданского кодекса РФ (ГК РФ), выполняются «иждивением подрядчика», т.Е. На подрядчика ложатся все опасности и до этого всего опасности, связанные с поисками коммерчески важных месторождений нефти. В качестве подрядчиков выступают иностранные нефтяные компании. Это категорическое исключение собственных хозяйствующих субъектов-исполнителей работ имеет объяснение. Дело в том, что заключению СРП, как правило, предшествуют установление гос монополии на углеводородное сырье и национализация имущества частных нефтяных компаний. Основным инвентарем монополии является образуемая государственная нефтяная компания – юридическое лицо, полноценный хозяйствующий субъект.

конкретно эта компания выступает заказчиком подрядных работ, заключая СРП с иностранными партнерами. Компания является собственником продукции, произведенной подрядчиком. Компенсация издержек подрядчика и выплата причитающегося ему вознаграждения осуществляется методом раздела продукции.

Подрядчик либо не платит налогов вообще, либо они сводятся к минимуму. На государственную компанию ложится бремя воплощения фактически всех контактов с государством.

таковым образом, забугорная модель СРП является контрактом подряда единственной в стране нефтяной компании с иностранным подрядчиком, так как других подрядчиков нет, и не может быть в силу национализации нефтедобывающего комплекса.

создатели отечественной модели СРП вначале декларировали, что главной их целью является создание гражданско-правовых инструментов регулирования отношений в области разведки и добычи углеводородного сырья. По их мнению, СРП является гражданско-правовым контрактом. В СРП просматриваются многие черты контракта подряда. Как модификация этого контракта СР вполне заслуживает наименования «подряда с разделом продукции». Отличительным свойством этого контракта, кроме компенсации издержек подрядчика и выплаты причитающегося ему вознаграждения им же произведенной продукцией, являются особенный налоговый, таможенный и валютный режимы. Но даже в юридической литературе, посвященной СРП, эти соглашения не принято разглядывать в качестве разновидности одного из договоров, узнаваемых по ГК РФ.

Как понятно в ГК РФ нет упоминаний о СРП, хотя работа над проектом закона о СРП велась фактически сразу с работой над проектом части второй ГК. Причем часть вторая ГК РФ была принята гос Думой 22 декабря 1995 года., Закон «О СРП» – 30 декабря 1995 года. Но создатели и инициаторы Закона «О СРП», разумеется, даже не помышляли о внесении в часть вторую ГК РФ параграфа, посвященного СРП. По-видимому, вначале СРП рассматривалось ими как тип контракта, установленный конкретно Законом «О СРП» и лишь им. Может быть, этим разъясняется и то, что Закон «О СРП» по своему содержанию и даже по языку и технике изложения очевидно не соответствует ГК РФ. Инициаторы сходу взяли курс на формирование новой «отрасли» законодательства, в базу которой обязан быть положен некий закон о концессиях, так и не принятый до этого дня. Последнее время Закон «О СРП» все почаще относят к так называемому «инвестиционному законодательству». Но правомерность даже самого термина «инвестиционное законодательство» не может не вызывать сомнения у юристов.

Претензии разработчиков и инициаторов на конституирование нового типа гражданско-правового контракта в большем собственном объеме оказались необоснованными как минимум потому, что Закон «О СРП» не устанавливает полноценного гражданско-правового режима. Возникает неувязка применимости русского гражданского права к спорам, возникающим меж сторонами СРП. Тем не менее, лишь арбитражная практика способна расставить все точки над «i», подтвердив либо развеяв эти опасения.

Важен политический контекст появления отечественной модели СРП. Следует признать, что он категорически различался от контекста появления СРП за рубежом. В России в 1992 г. Начались так называемое «обвальное» акционирование государственных компаний нефтегазодобывающего комплекса и их приватизация. К моменту вступления в действие Закона «ОСРП» (январь 1996 г.) Права фактически на все перспективные участки недр были уже предоставлены отечественным компаниям. Фактически все компании, владевшие лицензиями на использование недрами, пробовали всеми правдами и неправдами привлечь иностранных инвесторов. В данной ситуации говорить о национализации нефтегазодобывающего комплекса страны было, по крайней мере, нелогично.

но неприятие национализации (в наших условиях «деприватизации») не исключает признания способности и необходимости образования гос нефтяной компании специально «под СРП». Тем немение создатели и инициаторы Закона «О СРП» вначале отвергли не лишь национализацию, но и таковой важнейший элемент забугорных моделей СРП как государственная нефтяная компания.

При этом довольно долго, как и в забугорных моделях, в качестве подрядчиков либо, говоря языком Закона «О СРП», «инвесторов» рассматривались лишь иностранные лица. Под давлением парламентского большинства от данной принципиальной для забугорных моделей СРП позиции пришлось отрешиться.

таковым образом, СРП было привнесено в совсем инородную политическую и экономическую ситуацию. Процессы, происходившие в России в первой половине 90-х гг., Отличались «до наоборот» от политических и экономических действий, породивших СРП за рубежом.

основная неувязка состоит в том, что русская модель СРП предугадывает роль страны в качестве одной из сторон соглашения.

В силу этого гражданско-правовой режим СРП в значимой мере зависит от того, как законодательно ограничен иммунитет страны и его принадлежности. Федеральный закон, призванный согласно ст. 127 Гк РФ решить эту делему, не принят и, судя по всему будет принят не скоро.

Пока равенство сторон СРП недостижимо, а без этого соглашения не могут быть признаны гражданско-правовыми договорами. Поэтому в настоящее время гражданско-правовой режим СРП – это, быстрее, социальный заказ, чем правовая действительность, подтвержденная неоспоримыми ссылками на законодательство и судебные решения. Более просто эта неувязка решается методом исключения страны из числа участников СРП. Место страны обязан занять хозяйствующий субъект – юридическое лицо русского гражданского права.

роль страны в качестве заказчика работ по СРП имеет массу негативных последствий. Одно из них связано с тем, что продукция, произведенная «инвестором», составляет собственность страны. В связи с этим вся продукция, произведенная во выполнение СРП, обязана учитываться в качестве продукции, принадлежащей государству.

Согласно п. 3 Ст. 19 Закона «О СРП» Правительство РФ представляет совместно с проектом федерального бюджета отчет об итогах работы по реализации СРП. Но этого очевидно не достаточно. В связи с тем, что заказчиком работ выступает правительство, продукция, произведенная «инвестором», обязана учитываться в федеральном бюджете – не более и не менее.

Причем учету подлежит не лишь доходная, но и компенсационная продукция. В последнем случае в доходной части бюджета обязана быть статья «Продукция, произведенная во выполнение СРП». А в расходной части бюджета обязана быть отдельная статья «Компенсация издержек инвесторов согласно СРП». Естественно, что эта статья раз в год будет подвергаться атакам со стороны депутатского корпуса, который не упустит варианта сэкономить на обязательствах страны перед «инвесторами». Кроме этого, возникает масса заморочек, связанных соотнесением продукции к неналоговым либо налоговым доходам бюджета, с учетом продукции в денежном эквиваленте и пр.

Уйти от этого можно лишь в случае, если продукция, произведенная во выполнение СРП, будет принадлежать государственному предприятию на праве оперативного управления и хозяйственного ведения. Соответственно это предприятие, выполняющее функцию «заказчика» работ по СРП, будет учесть продукцию, произведенную «инвестором», на собственном балансе.

русское гражданское законодательство соображает под «государством» Российскую Федерацию и субъекты Федерации. Причем последние являются самостоятельными участниками отношений, регулируемых гражданским законодательством.

Согласно ГК РФ русская Федерация и её субъекты не являются юридическими лицами, поэтому их роль в гражданских правоотношениях опосредовано ролью уполномоченных на то органов гос власти. В согласовании с этим положением ГК РФ ст. 3 Закона «О СРП» гласит о том, что одной из сторон соглашения является русская Федерация в лице Правительства РФ и органа исполнительной власти субъекта РФ, на местности которого расположен участок недр, предоставляемый в использование на условиях раздела продукции.

Но Правительство РФ и органы исполнительной власти субъектов РФ являются органами общей компетенции. В силу этого Правительство РФ может только чисто номинально представлять в сделках Российскую Федерацию. Практически во взаимоотношениях с «подрядчиком» (имеется в виду то, что в Законе «О СРП» названо «инвестором») более либо менее эффективно могут выступать лишь федеральные органы исполнительной власти специальной компетенции. Поэтому упоминание Правительства РФ в Законе «О СРП» не дает ровным счетом ничего для понимания того, кто же практически выступает в СРП в качестве «заказчика» работ. Ясно, что правительство в СРП стает в виде совокупности федеральных органов исполнительной власти. Каких – Закон «О СРП» не называет. И круг участников СРП на самом деле определяется большущим числом подзаконных актов. Причем, к примеру, во многих положениях о сейчас работающих федеральных органах исполнительной власти можно отыскать позиции, позволяющие этим органам распространить свою юриспунденцию на СРП, превращая «подрядчика» в объект еще одного надзора и еще одного контроля.

В настоящее время фактически все перспективные месторождения (участки недр) уже предоставлены в использование, как правило, отечественным хозяйствующим субъектам.

Принятая в России модель СРП в качестве общего правила предугадывает прекращение деяния ранее выданной лицензии, если участок недр (месторождение), предоставленный в использование на основании данной лицензии, попал в список участков недр, предоставляемых в использование на условиях раздела продукции. В качестве общего правила Закон «О СРП» предугадывает проведение конкурса, в котором прежний обладатель лицензии может участвовать на общих основаниях.

Закон «О СРП» содержит ряд исключений, которые разрешают уйти от проведения конкурса либо аукциона и гарантировать прежним владельцам лицензии возможность их роли в разработке месторождения уже на условиях раздела продукции.

РЕАЛИЗАЦИЯ ПРОЕКТОВ НА базе СРП

РАЗВИТИЕ РАБОТ НА базе СРП

В настоящее время в России более благоприятные условия для инвестиций в нефтедобычу обеспечивает механизм соглашений о разделе продукции. Основными районами концентрации проектов СРП, находящихся на разных стадиях подготовки, являются Западная Сибирь, Волго-Уральский регион, Республика Коми, Ненецкий АО и Сахалинская область. По 20 объектам СРП, включенным в ФЗ «Об участках недр, права использования которыми может быть предоставлено на условиях раздела продукции», капитальные вложения за весь срок СРП (25 лет) составят около 80 млрд. Долл., При этом 55 млрд. Долл. – на 11 «новых» проектах, которые могут разрабатываться лишь на условиях СРП. Прирост добычи нефти за счет реализации проектов СРП может составить к 2010 году 100 млн. Т/год, обеспечив более четверти добычи нефти в стране, из которых 65 млн. Т/год – на 11 «новых» проектах СРП.

В целях повышения эффективности внедрения механизма СРП нужно внести поправки в Закон РФ «О СРП», обеспечивающие защиту государственных интересов России и устраняющих препятствия, нарушающие гарантии стабильности и повышающие риск воплощения таковых проектов. Нужно также завершить разработку и принятие эффективной нормативной базы по вопросам СРП, беря во внимание, что в стране сразу действуют 2 параллельных равноправных инвестиционных режима недропользования: лицензионный и СРП, конкурирующие меж собой за инвестора.

Масштабы освоения месторождений на базе Соглашений о разделе продукции обязаны в конечном счете определяться конкурентноспособными преимуществами СРП по сравнению с лицензионным режимом недропользования. Но основной зоной внедрения СРП, быстрее всего, будут совсем крупные (одно месторождение – один проект) и совсем маленькие (несколько месторождений – один проект) месторождения. Середина ресурсного спектра, вероятнее всего, остается зоной преимущественного внедрения лицензионной системы недропользования.

ПЕРСПЕКТИВЫ РАЗРАБОТКИ ЭНЕРГОРЕСУРСОВ НА базе СРП

Освоение новейших месторождений, в особенности тех, которые предполагается вести по соглашениям о разделе продукции, может принести серьезные денежные поступления в русский бюджет. Так, реализация лишь шести нефтяных проектов такового рода (освоение Приобского, Тимано-Печорского, Южно-Хылчуйского, Западно-Салымского месторождений, а также воплощение проектов "Сахалин-1" и "Сахалин-2") дозволит государству получить сотни миллиардов баксов, а заодно обеспечить серьезные сдвиги в социально-экономической ситуации в стране (сделать новейшие рабочие места, обеспечить заказами компании смежных отраслей и т.Д.).

№

Участок недр

Регион

Предполагаемый размер инвестиций, баксов

Группа

месторождений

"Сахалин-1"

Сахалинская область

15 млрд

Группа месторождений "Сахалин-2"

Сахалинская область

10 млрд

Группа месторождений "Сахалин-3" (начальная стадия)

Сахалинская область

1,3 млрд

Самотлорское нефтегазоконденсатное месторождение

Ханты-Мансийский АО

6 млрд

Красноленинское нефтяное месторождение

Ханты-Мансийский АО

3,36 млрд

Куранахское золоторудное месторождение

Саха-Якутия

0,75 млрд

Ромашкинское нефтяное месторождение

Республика Татарстан

5 млрд (без учета разведки)

Приразломное нефтяное месторождение

Баренцево море

3,6 млрд

Яковлевское железорудное месторождение

Белгородская область

0,2 млрд

И Т О Г О

45,2 млрд

И с т о ч н и к: Коммерсантъ-Daily, 19.12.1998.

В итоге реализации двух упомянутых сахалинских проектов бюджет лишь Сахалинской области сумеет получить более 75 млрд баксов. Если учитывать, что самые огромные ожидания связываются с реализацией проекта "Сахалин-3", который находится в стадии подготовки, большой масштаб работы станет естественным. В периоды более активной деятельности по всем проектам будет создано около 550 000 новейших рабочих мест.

Может быть, кто-то посчитает, что сейчас, когда стоимость нефти на глобальных рынках "гуляет" в районе 10 баксов за баррель и доходы нефтяных компаний стремительно падают, рассуждать о прибылях и сверхприбылях, мягко говоря, опрометчиво. Но следует держать в голове, что средний срок реализации проектов составляет 50-60 лет. За это время в азиатских странах, оправившихся от кризиса, вполне вероятен новый экономический подъем, который повлечет за собой рост потребления энергоносителей и цен на них.

Замечено, что при реализации проектов на условиях раздела продукции, уровень инвестиций в них является самым высоким посреди всех коммерческих проектов с ролью иностранного капитала. На сейчас более крупными инвестиционными проектами посреди реально работающих на базе СРП являются "Сахалин-1" и "Сахалин-2", потенциал добычи которых составляет около 28 млн т нефти и 30 млрд м3 газа в год.

ПРОЕКТЫ ОСВОЕНИЯ МЕСТОРОЖДЕНИЙ ШЕЛЬФА О-ВА САХАЛИН

Добыча нефти и газа на Сахалине началась более 70 лет назад. Сейчас запасы большей части месторождений суши острова исчерпаны. Но в течение последних 20 лет к северо-востоку от острова было открыто несколько больших залежей углеводородов, в том числе - в 1977 году месторождение Одопту, в 1979 году - Чайво, в 1984 году - Лунское, в 1986 году - Пильтун-Астохское, в 1989 году - Аркутун-Дагинское. Суммарные запасы Сахалинского шельфа, по предварительным подсчетам, оцениваются в 4 млрд. Тонн нефти.

ИСТОРИЯ И СОВРЕМЕННОСТЬ

Регион притягивал к себе внимание с самого начала XX века. Первую нефть пробуренная тут скважина дала 88 лет назад. В середине 20-х годов в район Сахалина было ориентировано несколько геологических экспедиций, которые сделали положительное заключение относительно перспектив продолжения работ в регионе.

В 1927 г. В рабочем поселке Оха был основан первый большой нефтепромысел. Позже тут создали трест "Сахалиннефть" для проведения разведки и освоения нефтяных месторождений на полуострове. В 1942 г. Был построен и введен в эксплуатацию нефтепровод Оха - Комсомольск-на-Амуре для транспортировки нефти на материк. Более чем 700-километровая нитка трубопровода, проложенная в том числе и по дну пролива Невельского, сейчас соединяет промысел с нефтеперерабатывающим заводом.

В настоящее время стратегическая значимость сахалинского узла резко возросла в связи с тем, что остальные месторождения, которые в потенциале могли бы снабжать энергией Дальний Восток (к примеру, в Баренцевом море), фактически истощены и не могут удовлетворить растущие потребности Дальневосточного побережья России и обеспечить в нужном объеме экспорт в сопредельные страны (Япония, Китай и др.).

Выход на азиатские рынки является стратегической задачей для русских производителей. Как показала практика, иностранные компании, работающие на Сахалине и владеющие несравнимо большими ресурсами (финансовыми, корпоративными, и т.Д.), Также разглядывают азиатские рынки как одно из принципиально принципиальных направлений в стратегии собственного развития. Этим разъясняется и очень активная (если не агрессивная) позиция управления ряда компаний, работающих в регионе, по отношению к своим настоящим и возможным соперникам.

Несмотря на то, что в реальный момент азиатские рынки переживают далеко не фаворитные времена, поиск выхода на них со стороны ведущих энергетических компаний мира можно разглядывать как ставку на лучший вариант развития одного из самых емких (и, что самое основное), потенциально платежеспособных энергетических рынков мира. В этом плане Сахалин может реально стать одной из "точек опоры", претендуя на роль не лишь и не столько транзитного центра, сколько источника серьезного размера энергоресурсов. В ситуации, когда конъюнктура современного нефтяного рынка остается очень переменчивой, наличие "удобного" в транспортном отношении региона может оказаться определяющим фактором при построении стратегии дальнейшего развития для ряда самых больших компаний. Относительная сложность добычи нефти, крупная часть которой залегает на шельфе Охотского моря, не приостановит настоящих и возможных участников: удобное геополитическое положение региона компенсирует фактически все издержки, связанные с добычей.

СТРАТЕГИЧЕСКИЕ ПАРТНЕРЫ

Характерной чертой разработки Сахалинского узла является активное роль в ней японских компаний, очень заинтересованных в развитии сотрудничества с областью. Несмотря на то, что губернатор области Игорь Фархутдинов занимает совсем жесткую позицию по вопросу о северных территориях, дела меж регионом и Японией остаются по-прежнему довольно теплыми. Желание Токио сохранить хотя бы сегодняшний уровень отношений с регионом связано, до этого всего, с возможностями очень выгодного экспорта сахалинских газа и нефти в Японию. Так, к примеру, предполагается выстроить к 2005 г. Подводный газопровод протяженностью 1100 км, который свяжет южный мыс Сахалина с японским городом Ниигата. Japan Petroleum Corp., Itochu Corp., Marubeni Corp., А также американская Exxon - партнеры по СП - провели переговоры с Tokyo Electric Power Corp. И Tokyo Gas Corp., Которые являются главными предполагаемыми покупателями сахалинского газа. От результатов этих переговоров во многом зависит ход финансирования проекта, поскольку конкретно эти компании выступают в роли или его главных инвесторов, или поручителей по банковским займам. Во сколько обойдется этот проект, пока не ясно, но разумеется, что речь идет о сумме порядка нескольких миллиардов баксов.

Дата добавления: 2015-05-31