Замена лиц в обязательстве

ЗАКЛЮЧЕНИЕ ДОГОВОРА. ПРЕДСТАВИТЕЛЬСТВО

ЦЕЛЬ ДОГОВОРА (CAUSA)

СОДЕРЖАНИЕ ДОГОВОРА

1. В приведенном выше от­рывке из сочинений юриста Павла содержание обяза­тельства (прежде всего договорного) определяется тремя терминами: dare, facere, praestare. Dare означает дать, в смысле передать право собственности, facere — сделать, понимая под этим как положительное действие, так и воздержание от действия, несовершение действия; prae­stare — предоставить, смысл этого термина понимается не всеми одинаково; его передают словами: оказать лич­ные услуги, принять ответственность за другого и т. д.В условиях рабовладельческого хозяйства обязатель­ства, содержанием которых было выполнение для друго­го той или иной работы, не имели особого распростра­нения и значения: римские граждане пользовались глав­ным образом трудом рабов; для свободного человека обя­заться работать для другого признавалось недостойным делом. Если римский гражданин и принимал на себя ис­полнение какой-нибудь работы, фактически она выпол­нялась обычно его рабами. Обязательства такого рода, требовавшие личного исполнения должника, встречались редко.2. Условия и сроки. В содержании договора можно раз­личать отдельные элементы, имеющие неодинаковое зна­чение для каждого данного договора. В договоре есть пункты, части, без которых данный договор не может су­ществовать; например, нельзя заключить договора купли-продажи, не договорившись так или иначе относительно предмета и цены. Это — существенные (необходимые) час­ти договора купли-продажи. Другие части, не будучи не­обходимыми, все же обычно бывают в договоре данной категории. Например, в Риме было принято, что наемная плата за взятую в пользование по договору найма вещь вносится по истечении той единицы времени (года, меся­ца), за которую наемная плата причитается; однако по169соглашению сторон можно было установить, чтобы наем­ная плата вносилась вперед. Следовательно, данный пункт договора не является безусловно необходимым, он только обыкновенный, обычно бывающий в договоре найма. На­конец, могут быть такие части договора, которые не яв­ляются ни необходимыми, ни обычными для данного до­говора, а случайными, включаемыми в договор только в том случае, если стороны того пожелают. Примерами та­ких случайных элементов служат условия и сроки.3. Условием (condicio) называется такая оговорка в договоре, посредством которой юридические последствия договора ставятся в зависимость от наступления или не­наступления в будущем события, относительно которого неизвестно, наступит оно или нет. Если юридические последствия договора находятся в зависимости от какого-то обстоя­тельства, предуказанного законом, нельзя говорить об условии; например, дееспособность лиц, заключающих договоры, нельзя назвать (в техническом смысле) усло­вием договора.Вводя в договор условие, стороны могут поставить в зависимость от наступления условия возникновение юри­дических последствий данного договора; стороны, таким образом, откладывают возникновение этих последствий, а потому условие в этом случае называется отлагатель­ным, или суспензивным. Например, продается обстанов­ка при условии, если состоится переезд продавца на жи­тельство в другой город.В других случаях в зависимость от условия может быть поставлено не возникновение, а прекращение юри­дических последствий договора, так что с наступлением условий возникшие последствия отменяются; поэтому такие условия называются отменительными, или резолю­тивными. Например, в договор купли-продажи вводится условие, что, если в течение месячного срока покупная цена не будет уплачена, вещь считается непроданной. При отлагательном условии до его наступления имела место так называемая pendentia, неопределенность. Не­которое значение заключенный договор имел и в течение периода pendentia, например, право по условному дого­вору могло перейти к наследнику управомоченного лица, но все-таки до наступления условия право не считалось существующим окончательно. Если условие не исполня­лось, отпадала надежда на возникновение юридических последствий; если условие наступало, наступали все юридические последствия договора. При этом во многих отношениях юридические последствия рассматривались так, как будто они возникали в момент заключения дого­вора.При отменительном условии юридические последст­вия наступали с момента заключения договора, но с на­ступлением условия отпадали, притом, как принято го­ворить, ipso jure, в силу самого закона, без какой-либо специальной просьбы заинтересованного лица.4. Срок (dies)» сходен с условиями в том отношении, что включение в договор срока также ставит юридиче­ские последствия договора в зависимость от известного события; различие же между сроком и условием в том, что при сроке событие, в зависимость от которого по­ставлены юридические последствия, непременно должно наступить, хотя может быть неизвестно, когда оно насту­пит (например, смерть лица). Вообще различали: а) срок, при котором известно, что он наступит и когда именно (например, заключен договор сроком на два месяца);б) срок, при котором известно, что событие наступит, но неизвестно когда (например, договор о пожизненном пользовании).Бывали сроки, связанные с условием: а) неизвестно, наступит ли событие, но если наступит, то время наступ­ления известно (например, обязательство содержать лицо до его совершеннолетия); б) не известно ни наступление, ни время наступления события (например, обязательство передать имущество при вступлении данного лица в брак). В последнем случае оговорка имела только форму­лировку срока, но по существу являлась условием.Сроки, как и условия, различались отлагательные (dies a quo — срок, с которого начинается действие дого­вора) и отменительные (dies ad quern — срок, до которого продолжается действие договора). Ввиду того, что насту­пление срока заранее известно, платеж по обязательству до наступления отлагательного срока все-таки считался действительным и не мог быть истребован обратно (пла­теж по условному обязательству до наступления отлага­тельного условия мог быть истребован как платеж недолжного).

1. Causa означает ближайшую цель, ради которой за­ключается договор; вместе с тем causa — материальное основание, которое привело к заключению договора. Ли­цо может иметь при вступлении в договор не одну цель, а несколько, например, покупая вещь, лицо имеет в виду в течение некоторого срока, пока вещь нужна ему для профессиональных надобностей, пользоваться ею, а за­тем продать ее и т. д. Но для права важна непосредствен­ная ближайшая цель, ради которой лицо вступает в дого­вор; так, когда покупатель принимает на себя обязатель­ство платить покупную цену, его ближайшей целью яв* ляется самое получение вещи. Такая ближайшая цель договора и называется causa.Каузу (в указанном смысле) надо отличать от про­стого мотива, под которым разумеют всякое соображе­ние, приводящее лицо к известному решению 2. Бывают такие договоры, из которых не видно, ка­кая кауза лежит в их основании, и неосуществление кау-зы (которая фактически всегда имеется в виду, ибо без всякой цели никто не заключает обязательства) не пре­пятствует наступлению юридических последствий такого договора. Подобного рода договоры как бы отвлечены отсвоей каузы, от своего основания, абстрагированы от не­го, а потому в современной теории называются абстракт­ными. Примером абстрактного договора может служить цессия (уступка права требования.Договоры, связанные с определенной хозяйственной целью (например, купля-продажа, наем имущества), назы­ваются (в противоположность абстрактным договорам) каузальными. Недостижение каузы в каузальном договоре приводит к его недействительности.

1. Процесс заключения договора в Риме был неоди­наков в зависимости от того, о каком договоре шла речь. Так, важнейший вербальный контракт (стипуляция) предполагал в качестве необходимого условия действи­тельности договора, чтобы инициатива шла от кредитора в форме вопроса к должнику: «обещаешь ли уплатить мне столько-то?»; после соответствующего ответа долж­ника договор считался заключенным. В других договорах процесс заключения может начинаться и со стороны должника, например, зная, что Тицию необходимо куда-то поместить на месяц некоторые из его вещей, Люций сам вызывается принять их на хранение. Так или иначе, но одна из сторон делала предложение заключить дого­вор (так называемый офферт), а другая — принимала сделанное ей предложение (так называемый акцепт). Ес­ли договор не консенсуальный, то помимо достигнутого таким путем соглашения сторон необходимо было или выполнить требуемую форму (письменный контракт), или, по крайней мере (при реальных контрактах), пере­дать вещь, составляющую предмет договора.2. В римском праве, даже на последних стадиях его развития, действовало правило, что договор заключается лично сторонами; кто не участвовал в установлении обя­зательственной связи, на того действие обязательства не распространяется. Даже развитому римскому праву не было известно в качестве общего правила то, что в со-временном праве называют заключением договоров через представителя, когда одно лицо (представитель) заключа­ет сделку от имени и за счет другого лица (представляе­мого), так что все юридические последствия (права и обязанности) ложатся на представляемого. В более древ­нюю же эпоху заключение договора через представителя было просто недопустимым. Личный характер обязатель­ственного правового отношения понимался так широко и прямолинейно, что и заключение обязательственного договора должно было совершаться лично сторонами. Такой взгляд порождался всеми социально-эконо­мическими отношениями древнереспубликанского пе­риода.Хозяйство по существу оставалось еще натуральным;меновые отношения только-только начинали завязывать­ся, хотя и приходилось кое-что покупать для своего хо­зяйства, сдавать или нанимать отдельные вещи во вре­менное пользование, но все это изредка, так что рим­ский paterfamilias мог без особых затруднений заключить необходимые договоры лично. Территория государства была невелика, что в свою очередь облегчало личное за­ключение тех немногих договоров, которые были нужны отдельным хозяйствам. Весьма важное значение имело, далее, то обстоятельство, что по договорам, заключаемым подвластными римского домовладыки и его рабами, пра­ва (а позднее — и обязанности) приобретались самим домовладыкой. Благодаря всему этому в ту пору потребность в представительстве не давала себя знать.Подвластные представителями не являлись. Права по заключаемым ими договорам приобретались домовла­дыкой независимо от того, была ли направлена на такое последствие воля подвластного, тогда как необходимым условием представительства является воля представителя заключить договор от имени и за счет представляемого. Ответственность по договорам, заключенным подвласт­ным, лежит в первую очередь на самом подвластном, и только в качестве дополнительного (рядом с ним) долж-174ника признавался домовладыка и то не всегда в полном размере; представитель же не приобретает по заключае­мому им договору ни прав, ни обязанностей.По мере расширения Римского государства и пре­вращения его в средиземноморскую торговую державу стала сильнее сказываться потребность в институте пред­ставительства (в точном смысле) при заключении дого­воров. Однако и тогда представительство с непосредст­венным действием (т. е. с возникновением прав и обя­занностей по договору представителя сразу в лице пред­ставляемого) было допущено не в виде общего правила, а только как исключение (например, было допущено за­ключение через представителя договора займа).

1. Переход обязательства по наследству. Переход права требования кредитора или обязанности должника в связи с их смертью на наследников был допущен очень рано. Признанию преемства наследника в правах и обя­занностях, входивших в состав наследства, способствовал семейный характер собственности в древнейшую эпоху, по сути дела приводивший к тому, что и обязательства, в которые вступал домовладыка в качестве кредитора или должника, являлись общими для всей семьи.Непосредственные подвластные домовладыки явля­лись даже его необходимыми наследниками: их согласие на принятие наследства после домовладыки не требова­лось потому, что они и при жизни домовладыки были участниками семейной собственности, но в то время не176могли проявить своих прав; домовладыка как бы засло­нял их собою.Римские юристы обосновывали смену лиц в обяза­тельствах в случаях смерти кредитора или должника мис­тическим тезисом, что наследник является продолжате­лем личности наследодателя (personam defuncti sustinet, 2. Цессия. Замена в обязательстве кредитора либо должника при их жизни другими лицами в древнерес-публиканском Риме считалась абсолютно недопустимой.Такое положение не было связано с особыми не­удобствами, пока хозяйство было натуральным (или хотя бы в основном имело характер натурального) и обяза­тельства не имели особого значения в хозяйственной жизни. По мере того как развивалась торговля, внутрен­няя и внешняя, заморская, такая неподвижность обяза­тельства стала нетерпимой. Договоры стали повседнев­ным явлением; обязательства заняли видное место в со­ставе имущества римских граждан. Интересы развивав­шейся торговли потребовали мобилизации обязательств.Для удовлетворения этой потребности хозяйственной жизни, для целей передачи права требования довольно рано стали применять так называемую новацию, или об­новление обязательства. Новация заключалась в том, что с общего согласия кредитора, должника и того лица, ко­торому кредитор желал передать свое право требования, это последнее лицо заключало с должником договор того же самого содержания, какое было в первоначальном обязательстве, именно с целью новым обязательством заменить первоначальное.Этот суррогат передачи права требования не мог, однако, удовлетворить потребностей хозяйственной жиз­ни. Новация была неудобна тем, что она требовала со­гласия должника на замену одного кредитора другим и даже присутствия должника при совершении новации; а между тем должник как не заинтересованный в передаче кредитором своего права требования другому лицу не всегда проявлял готовность к заключению нового договора с целью замены одного кредитора другим. Помимо того, поскольку новация означала не передачу права тре­бования, а прекращение одного обязательства и установ­ление вместо него нового, постольку вместе с первона­чальным обязательством новация прекращала и всякого рода обеспечения его, которые, быть может, были уста­новлены (поручительство, залоговое право); если новый кредитор настаивал на обеспечении обязательства, при­ходилось заново договариваться с поручителем или доби­ваться установления вновь залогового права, а получить согласие на это заинтересованных лиц (поручителя, зало­годателя) не всегда удавалось.Жизнь требовала допущения прямой уступки права требования (цессии). Для этой цели воспользовались ин­ститутом процессуального представительства. В римском формулярном процессе допускалось ведение судебного дела не лично истцом или ответчиком, а через предста­вителя, который назывался cognitor, если назначался с соблюдением установленных формальностей, или procu­rator — в случаях неформального назначения. Формула иска, предъявлявшегося через представителя, составля­лась «с перестановкой субъектов»: в интенции при изло­жении претензии истца писалось имя представляемого, а в кондемнации при присуждении или отказе в иске пи­салось имя представителя. Таким образом, если предста­витель выступал от имени истца и иск удовлетворялся, то присуждение, а следовательно, и взыскание по иску де­лалось на имя представителя; только в порядке отчета перед своим доверителем представитель должен был пе­редать доверителю полученное по иску, а представитель должника, подвергшийся взысканию суммы иска, — тре­бовать от доверителя возмещения уплаченной суммы.Для того чтобы передать право требования другому лицу, кредитор, уступающий свое право (цедент), стал назначать то лицо, которому он желал уступить свое пра­во (цессионария), своим представителем в процессе, с оговоркой, что этот представитель может оставить взы­сканное за собой (поэтому такой представитель и назы­вался procurator in rem suam).С помощью такой обходной формы получался как будто необходимый результат: право требования перво­начального кредитора поступало в имущество нового кредитора. Однако этот способ передачи права требова­ния таил в себе существенные неудобства. В основе от­ношения между цедентом и цессионарием лежал договор поручения (mandatum agendi). Между тем договор пору­чения, как основанный на особом доверии, проявляемом одним контрагентом к другому, мог быть в любое время расторгнут односторонней волей доверителя. Помимо этого, смерть доверителя также прекращала договор вви­ду особо личного характера отношения поручения. Полу­чалось, таким образом, что, пока цессионарий не произ­вел взыскания по цедированному требованию, его поло­жение не было прочным; стоило цеденту умереть или отменить данное цессионарию поручение, и цессия утра­чивала значение. Другая опасность, подстерегавшая цес­сионария, заключалась в следующем. Поскольку для цели уступки своего права кредитор лишь назначал цессиона­рия представителем на суде, платеж, произведенный должником первоначальному кредитору (цеденту), был вполне действительным и прекращал обязательство, а тем самым и право цессионария взыскивать с должника.Нужно было внести такие поправки, которые обес­печивали бы реальность производимой цессии. Необхо­димые поправки свелись к следующему.В классическом римском праве установился такой порядок, что должника стали уведомлять о происшедшей цессии (уведомление, denuntiatio, обычно делал цессио­нарий, как заинтересованный в этом); уведомление име­ло то значение, что должнику, получившему уведомле­ние, не следовало платить первоначальному кредитору (цеденту); если же должник все-таки платил цеденту, его обязательство, несмотря на платеж, не погашалось и новый кредитор имел право требовать платежа ему (а должнику тогда предоставлялось только право требовать от первоначального кредитора возврата полученной суммы).179Для того чтобы интересы цессионария не пострадали в случае отмены поручения со стороны цедента либо его смерти, цессионарий стал получать самостоятельный иск (тот же иск, который принадлежал цеденту, по аналогии, причем в формулу иска вводилась фикция, будто цес­сионарий — наследник цедента).Таким образом, хотя принципиально допустимость передачи права требования не была признана и после указанных поправок, однако цессионарию все-таки было гарантировано осуществление передаваемого права су­дебным порядком. Римские юристы в этом случае гово­рили cedere actionem, т. е. уступить иск, а не obligationem, т. е. обязательство (впрочем, в одной из императорских конституций1, говорится и о перенесении самого материального права «si in alium ius obligationis transtulisti», т. е. если ты перенес на другого право обяза­тельства...).Цессия может быть произведена по самым различ­ным основаниям, и ее действительность не зависит от осуществления основания, по которому цессия соверше­на. Независимость цессии от ее основания упро­щает положение должника: при платеже цессионарию для должника достаточно было удостовериться в дейст­вительности акта цессии, но не было надобности прове­рять основание, по которому цессия совершена.Если цессия права требования производилась воз-мездно, цедент нес перед цессионарием ответственность за юридическую действительность передаваемого права (nomen verum esse), но не отвечал за фактическую осуще­ствимость требования (nomen bonum esse). Если цессия совершалась с целью дарения, цедент не отвечал даже за юридическую обоснованность права требования.Не допускалась цессия прав, неразрывно связанные с личностью данного кредитора, как-то: иски об алимен­тах, о личной обиде и т. п.; запрещено было переуступать права, по которым уже предъявлен иск; не допускалась цессия в пользу более влиятельных лиц (potentiores), по-180следнее ограничение было установлено в императорский период в интересах должника, чтобы влиятельный креди­тор не оказал давления на судью при взыскании по обя­зательству. Можно было сделать право требования не подлежащим передаче также путем специального о том соглашения.3. Перевод долга. В обязательстве возможна и замена одного должника другим. Но если личность кредитора, по общему правилу, не имеет существенного значения для должника, так что о цессии права требования долж­ника только ставят в известность, а его согласия на цес­сию не спрашивают, то совсем иначе обстоит дело с за­меной должника. Личность должника имеет для кредито­ра существенное значение, так как, вступая в обязатель­ства, кредитор доверяет данному должнику, полагается на его исполнительность и платежеспособность, а новое лицо, которое придет на смену должнику, может оказать­ся не внушающим кредитору доверия. Поэтому замена одного должника другим или перевод долга возможен не иначе как с согласия кредитора. Осуществлялся перевод долга в форме новации, т. е. путем заключения кредито­ром и новым должником нового договора, имевшего це­лью прекращение обязательства между данным кредито­ром и первоначальным должником.

Дата добавления: 2015-05-31